million mеn?

      Мы позавтракали панкейками с шоколадом.       — Так, я тебя предупреждаю, если ты убежишь, тебе, во-первых, будет некуда идти, а во-вторых, тебя поймают. Далее ходишь везде со мной, может за руку, не знаю. Не обращайся ко мне вообще, не привлекай лишнего внимания. Если тебя о чем-то спросят, либо скажи «Не знаю», либо дай краткий ответ. Также, скорее всего, мы там и пообедаем, так что придумай заранее, что ты будешь есть, а также подумай, что мы должны купить. Если ты хоть что-то сделаешь не так, я разворачиваюсь, и мы едем домой без покупок. Все ясно?       — Да, а что можно купить?       — Да, ну, все, что хочешь, то и купи. В пределах разумного, конечно.       — Ну, например.       — Ты издеваешься? Откуда я знаю, что тебе надо? Одежду, обувь, предметы личной гигиены, не знаю, там, телефон или ноутбук, фигню какую-то, все дети любят покупать фигню, а потом ей не пользоваться.       — Спасибо, не ожидала.       — Чего?       — Про телефон.       — В каком смысле?       — Ну, то, что ты разрешишь сидеть в интернете.       — Не волнуйся, у тебя там не будет симки, а интернет я буду раздавать лично, и сидеть в нём ты будешь при мне.       — Хорошо.       — И да, еще одно, тампон нужно будет поменять…       — Что? Неееет! — перебила я её.       — Ну, значит, сдохнешь.       — А менять не больно?       — Неприятно.       — Значит больно, — я опять начала плакать.       — Прекрати реветь! Тебе что, 5 лет?       Я отвернулась.       — Ты нарушаешь правило.       — Нет…это весом-ая причина! — начала я оправдываться, задыхаясь от слёз.       — Ну, да, весомая, тампон, блять, вытащить боишься! — она начала кричать. — Хватит реветь, я сказала!       Она дала мне хорошую пощечину. Я схватилась за щеку и заплакала еще громче.       — Заткнись уже!       Мелани привстала, а я соскочила со стула и отбежала от неё, но потом, развернувшись, пошла обратно, села за стол и закрылась руками, во избежании неприятностей.       Как же тупо       — Ты сейчас очень сильно рискуешь! — не прекращала орать она. —Прекращай реветь! Прекрати! — она сильно стукнула кулаками по столу, из-за чего один из стаканов полетел на пол и разбился, несколько осколков порезали ногу, чертовски больно, это всё она виновата.       Я опять слезла со стула, отошла на несколько шагов, не переставая плакать, и посмотрела на неё. Взгляд смягчился, она поправила волосы и тоже слезла. Когда она подходила ко мне, я отходила от неё. Посмотрев вниз, я обнаружила, что из двух порезов идет кровь, и за мной остаются небольшие следы.       — Ну, все, стой.       Я остановилась, она взяла меня за руки:       — Давай промоем, пошли.       Мелани повела меня в свою ванную, которая была довольно большой в бело-розовом цвете. Мы прошли в конец, и она посадила меня на пуфик. Пока Мартинес доставала все, что нужно, я успокоилась. Она подошла ко мне и присела на колено.       А где её порезы? Вчера же были…       — Будет, наверное, щипать…немножечко, но мы же потерпим?       Я опять скривила лицо, и слеза скатилась по щеке.       — Ну, хватит, — Мелани убрала мои волосы за ухо и вытерла слёзы. — Не плачь, у меня уже голова болит, правда.       — Ну, тебе же не больно, тебе легко говорить!       Она опустила голову и потерла лоб.       — Ну, тогда сама, — Адель протянула мне две жидкости.       —…нет, я не могу… Прости, папочка, — после недолгой паузы ответила я.       Она открыла крышку и полила на мои раны перекись.       — Айй, больно, больно, больно, больно!       Она подула на то место и полила еще.       — Ну, бооольно, ааааай!       Адель обработала раны, встала и подошла к зеркалу:       — Так, обувайся, нам уже давно пора ехать. Одень, что хочешь, я сейчас подойду.