Просто будь со мной

      Россия очнулась в той же мрачной комнате. После пыток низ сильно тянул и выл. Руки стягивало что-то холодное. Держава попыталась подняться, но не смогла. Послышалось бренчание. Цепь. Она не давала девушке сдвинуться с места на большое расстояние от заданной точки ее припаянного корешка. Единый посадил РФ на цепь, как собаку на поводок, пока та валялась без сознания.       - Ах… - Мария начала восстанавливать прерывистое дыхание. Казалось, триколор практически не глотала воздух, когда «спала». В сознании мелькали страшные моменты произошедшего. От этого стало жутко. Теперь голубоглазка стала марионеткой, которой играет грязный кукловод, впрочем, она всегда была той, кем гуманно пользовались в своих личных выгодах. Держали, как корову при дворе. Дергали за веревочки, заставляя против воли идти в неправильную сторону, по написанному кровавому пути. Толкали, пихали прямо к обрыву. Закрыли глаза, нашёптывая сказки про идеальную жизнь и обманули. Жгучая обида грызла нутро Росс, все больше наводя отчаяние. Кому она нужна? Депутатам? Ну да, нефть-то откуда добывать с газом. Президенту? Хах, доброе лицо милосердного царя. Абсурдно искать у него защиты. Видит же ведь весь этот спектакль, в отличии от девушки. Приласкает, убаюкает прибаутками, усыпляя трезвость ума. Возможно, она ему нужна, но судя по поступкам не очень. Так прикрыться перед людьми. Народ… за него сердце сжималось от горя. Бедненький… Слезы подступали к горлу. Зачем Мария вообще существует? Страдать? Ведь ей все пророчили счастливое будущие! Несправедливо! Жизнь… судьба… ирония… три сестры, насмешливые тетки, не щадящие никого на свете. Они невзлюбили Россию с самого начала, пытаясь переломить вековой стержень. Чем мощнее сущности давили на него, тем только больше укрепляли. Только триколор этого не ощущала. Послышался щелчок замочка и скрип двери. Славянка шарахнулась.       - Очнулась вижу? – ухмыльнулся по-издевательски партия. – Отлично, - мужчина подошел к заложнице, он снял оковы. По венам свободно залила кровь, насыщая кислородом каждую клеточку. Только радоваться не пришлось. ЕдРо грубо схватил Федерацию за локоть. РФ почувствовала теплоту от горячей ладони и на секунду растаяла.       – Сейчас начнется заседание. Говорить будешь то, что поддерживаешь идею о вырубке. Запомни, лишние слова принесут только проблемы, - парень взялся за подбородок возлюбленной, - А мы ведь их не хотим? – довольно хмыкнул садист. Росська подкосилась.       - Сибирь… - всхлипнула она, - как можно? – ЕР сдавил немного руку, голубоглазка скривила лицо.       - Можно, если выгодно! – ответил монотонно единоросс, лукаво улыбнувшись.       - Кому? - переспросила Марья. Она не могла предать любимого пасынка, что даровала ей природа. Пожертвовать собой или сыном? Потерпеть муку и отстоять правду? Страшней, конечно, за жизнь Сибири.       - Не притворяйся дурочкой. - отрезал Единый и словно прочитав мысли девушки, дополнил. – Только попробуй наперекор пойти. Получишь, мало не покажется! – рыкнул партия, грозно смерив бедняжку строгим взглядом. ***       -Вы предлагаете все же продать участок? – с изумлением посмотрел на Единого главный президиум.       - Да, облагораживать его не представляется никакой возможности. Слишком затратно выйдет для козны, а у нас она, к сожалению, исчерпаема. - с серьезным видом говорил ЕдРо, закладывая в слова грусть. Чиновники из этой партии только понимающе кивали головой, предвкушая хорошенький откат за содеянное. Россия понуро глядела в стол, ожидая, пока до нее дойдет очередь. Вдруг, среди министров, она заметила парня в серой курточке, он обреченно слушал «приговор» для леса, готовясь на каждой секунде расплакаться. Мария отчаянно обводила его глазами, не в силах помочь, хоть она имела все полномочия отменить затеянное прахендеями. Только не позволят. Сердце рвалось на части. Предает последнюю надежду Сибири сохранить зеленые владения.       - Россия, прошу Вас высказаться. Ваше слово будет последним и решающим, - обратился к Федерации мужчина. Единый замысловато сверкнул глазами в сторону славянки. Та неуверенно начала.       - Да, - дрогнула она в голосе, - я согласна с… ЕР, - запнулась. В этот момент триколор услышала внутренний рев отпрыска. РФ опустошала вина. Она бродила по сознанию неприкаянным приведением, завывая истошные мелодии. Не смогла защитить собственное дитя от жуликов!       - В таком случае, - печально вздохнул политик, - решение вынесено и будет исполнено без оговоров. ***       Росська не сдержала наплыва эмоций.       - Ты просто умничка! – восторженно произнес партия, держа заветный документ. Парень обернулся к русской. – Ну, конечно, мирские дела пока подождут, - ЕдРо устремился к прелестнице, взяв ту за запястье. – Слезы… вестники чувств… хах. Пора понять тебе: они лишь посредственность. Те люди, все они сплошная посредственность. Безжалостные, лживые существа. Все они хотят одного. Но ничего, скоро я вытесню их из твоей головки, и ты будешь лишь моей, навечно! – безумные огоньки засверкали в очах единоросса, юноша выделил последние слово, оскалившись. Чем-то ЕР напоминал России Рейха. Его клыкастая улыбка и свирепые глаза. Заныл старый шрам на предплечье, оставленный фашистом во время войны.       - Дурак, - с отвращением проговорила Россия.       - Не забывайся, - пригрозил «медведь». – моя милость может пропасть. Лучше тебе поверить на слово. А теперь… - замурлыкал партия, властно лаская шею заключенной горячим дыханием. ЕР резко прижал девушку к стенке. Он страстно обхватил талию триколор, царапая через кофту ее спину. Девушка сморщилась от дискомфорта.       - Ты обещал, если я проголосую за, то… - произнесла жалостливо федерация. Ее голос затих так же быстро, как проявился.       - Глупая, я обещал не причинять боль, но не это… - засмеялся звонко политик, - Почему тебе сложно понять? Ты под моей опекой, что захочу, то и буду с тобой делать! – единоросс сжал возлюбленную в тиски. Послышался стон, наполненный отчаянием к своей участи. Это и нужно было политику. Неспособность жертвы постоять за себя. Сломать до того робкую личность насильственными методами и давлением на слабую психику. Выбить из колеи соперника, найдя у него слабые места. В таких делах у ЕР равного не нашлось бы. Вновь проскользнула та задавленность в глазах Марии, которую так обожал юноша. Тупая ревность… Именно она заставляла поступать жестоко по отношению к РФ. «Нет, нет… доверься мне» - шептал партия, сам того не замечая, как пугал своим наплывом эмоций бедняжку. Боль сейчас ощущал именно он. Вновь пряча все под гнусную улыбку. Если не получается защитить, пускай пострадает, так же, как партия. Через плечо садиста Россия заметила Сибирь. Лесной направлялся к выходу с понурым видом, словно шел на голгофу, таща громадный крест. Страна оттолкнула рывком ЕдРо. Она бросилась к отпрыску народного достояния и утешающе обняла. Зеленый вздрогнул.       - Р-россия? – неуверенно промолвил регион. - Прости, прости мой хорошенький. Не виновата я, прости… - переминала в разнобой голубоглазка, уткнувшись ему в плечо.       - Я знаю, - выдохнул спокойно беляк. – думаешь, не видно, что не ты за себя голосовала.       - До чего милая картина! – насмешливо отозвался политик. – Мать и сын! Жалко в галерею добавить нельзя! – ехидно прокомментировал бесстыдник. Сибирь отстранился от родины и чуть ли не с кулаками набросился на ЕР.       - Гадёныш! Что ты с ней сделал! Отольются тебе слезы девичьи!!! – заорал хозяин заснеженных широт.       - Ой, ой, ой… какие слова! А ты не попутал случаем с кем разговариваешь? Захочу, перепродам всего! – наступил угрозой синий. Ему было сейчас совсем не до споров. Он горел желанием закончить эту глупую перепалку и перейти к делу. – Послушай, уходи по-хорошему, пока я добрый. Иначе придется применить следующие меры. – Грубо и в то же время холодно отрезал ЕР, ставя точку. Раздосадованный оплошностью хозяин лесов шмыгнул носом.       - Росс, держись. Без тебя придет конец. Я не знаю, что делать. Пожары атакуют с каждым разом сильнее и справляться с ними по-старинке становится просто невозможно! – Чуть ли не упал на колени паренек. ЕР с пренебрежением фыркнул.       - Ты меня слышал? – повторил злостно партия. – Пошел от сюда! – рявкнул он, явно на взводе. Голос молнией рассек молитвы сибиряка, опаляя пронзительностью барабанные перепонки. ЕдРо ухватил Марию за руку и оттащил ее от пасынка. Кабинет       - Жить надоело!?! – раскаленная сталь кипела бурным потоком по венам непобедимого. Славянка содрогнулась.       - Я… - Росська не договорила. Из кармана синий достал красную повязку, только потом держава разглядела ошейник. Тиран нацепил его на полагающееся место.       - Ты с ума сошел! – вскрикнула слезно Мария, пытаясь снять «украшение».       - Возможно, - хохотнул ЕР, нависая над прелестницей. Он стал снимать с девушки наряд. Наблюдать за реакцией Росс в этот момент приносило ему большое удовольствие. Щеки краснеют, затем бледнеют, глаза озаряет вдавленное предвкушение чего-то по истине ужасного, оно сменяется неловким смущением. Юноша успокаивающе стирает соленную дорожку с щеки, целуя ее. Томным взглядом смотрит на грудь и обольщается доверием Марии к нему. Берет ладонь Росс в свою, скрепляя пальцы замком. – Вот так, молодец, - прошептал Единый на ушко федерации. Славянка почувствовала себя слишком странно. Новое чувство без приглашения прокралось в душу, вытесняя грусть. Заостренный конец шального безрассудства выгнал стыд. Стук сердца заглушался красивой музыкой тела.