Просто будь со мной

      России пришлось реабилитироваться заново к миру. Помимо истощённости, у нее обнаружились психические расстройства. Она могла плакать без обоснованной на то причины, зажиматься в уголке, бурча непонятные фразы. Иногда у неё случались панические атаки, проявлялась заторможенность. Выздоровление, как сказал врач, протекало тяжело. За беременностью девушки постоянно следили медики. Несмотря на то, что РФ постепенно восстанавливалась, состояние ее организма вызывало еще много споров и вопросов насчет благополучных родов. Выдержат ли кости такой нагрузки? Не будет ли внутренних разрывов жизни важных тканей? Ведь она до конца пока не оправилась и не пришла в норму, выглядела ослабленной, но Владимир с Дмитрием всем сердцем уповали на чудо.       Славянка находилась под чутким контролем президента, а если случалась необходимость покинуть на время девушку, оставлял её с телохранителями или Медведевым. Обычно тогда Росс тихо сидела у окна, осмысленно глядя куда-то в даль. Губы расплывались в мимолетной улыбке. Тут же радость уступала место утомлению. Складывалось впечатление, будто Мария скрывала свои эмоции от чужих глаз, боясь осуждения. Она с фальшивым интересом скребла пальчиком по стеклу, отводя лишние подозрения. Получалось довольно плохо. Она выглядела как робот, которому задали определенную программу действий. Это наводило на бывшего премьер-министра ужас. Уж лучше пусть плачет, чем так странно себя ведет. Мужчина не трогал ее. Единому политик запрещал появляться в кабинете. Теперь ЕРу он не давал спуску. Мог не пожалеть за ошибки и задать ярую взбучку. Животик Марии увеличивался быстро в размерах, вместе с ним приближался день, когда, наконец, малышка появиться на свет.       Путин нервно поглаживал круговыми движениями будущую маму по руке. Запах хлорофилла неприятно врезался в нос, наводя на серые мысли. Владимир сильно нервничал в отличие от самой России. Славянка спокойно лежала, закрыв глаза. Казалось не триколор должна рожать, а кто-то другой, посторонний, но точно не она. Или ей хотелось так считать. О чем РФ думала в этот момент, никто не знал. Лицо выражало пустоту, только это было лишь на первый взгляд, внутри девушка рвалась на части. Пережитое вновь всплывало из ниоткуда, проносилось перед державой страшным сном, останавливалось, переглядывалось через плечо, скаля острые клыки. Расстояние между прошлым и настоящим уже казалось далеким, но стоило Федерации расслабиться, как возникал образ голубых холодных очей, где плясали коварные язычки пламя. Они не грели, а опаляли. И Росс ощущала их присутствие на шее. Огонек кусал ее, вонзаясь глубоко под кожу, подобно клыкам ЕРа. Он начинал терзать ее. Мария не сопротивлялась, бесполезно... Давно уже держава научилась извлекать из боли удовольствие. Бренчание, рокочущий шепот, прикосновение и темнота. Неужели она вечный попутчик России по задворкам ее разума? Возможно…       - Росси, - голос помог девушке очнуться. – Росси, милая, скоро придёт врач. Ты не спи, - Путин тепло взглянул на нее. Триколор ничего не ответила.       - Тебе не жарко? – озабоченно спросил Дмитрий.       - Нет, наоборот… - кашлянула славянка. Медведев поспешил прикрыть окно.       - Здравствуйте, - в палату явилась девушка с черными волосами, заправленными в хвост. – Я Ирина Аркадиевна, врач Российской Федерации. Прошу на время оставить нас. Мне необходимо провести осмотр, - мило улыбнулась она.        - Да, конечно, - мужчины вышли за дверь. Через пол часа в коридоре показалась работница. Брюнетка положительно кивнула.       - Знаете, я никогда не сомневалась в вас. Мария конечно еще не до конца поправилась, но особых препятствий не сохранять плод не вижу, - радостно сообщила она.       - Ну слава Богу! – выдохнул облегченно Владимир.       - Роды скоро начнутся. Сейчас я подготовлю оборудование.

***

      Счастливая Мария держала на руках милую девочку. Малышка храбро взирала на окружающих ее личностей.       - Красавица, - пролепетал президент. – Ты просто молодец Россь! - Внешностью она напоминала славянку. Такие же у нее были пухленькие щечки с природным румянцем, аккуратный носик и розовые губки. Но что-то Марию тревожило в ней.       - А какие глазки смышлёные! – восхитился бывший премьер-министр. Глаза! Ее глаза, цвета полярных льдов и небесного сияния… Именно они не давали девушке покоя. Хоть веселый характер и некоторые черты передались девочке от РФ, неизменным оставались генетические данные.

***

      Потихоньку наступал вечер. Мария кружилась над колыбелькой, покачивая ее. Народный лидер отошел по делам, занести бумаги в бухгалтерию. И совершил огромную ошибку, оставил девушку одну без надзора, рассчитывая, что скоро управиться с работой и вернётся.       Мимо непринужденно шел по коридору Единый. Он заметил незапертую дверь, откуда пробивался луч света, возможно от настольной лампочки. Интерес переборол страх и уже без доли сомнения партия власти заглянул в кабинет. В груди вспыхнула молния. Страна, не подозревая об опасности сзади, продолжала покачивать кроватку.       - Россия… - звучный голос заставил замереть славянку. Она испуганно вскочила, обернувшись на зов.       - Т-ты… - сглотнула робко Мария. Парень ухмыльнулся. – Чего тебе нужно? – рыкнула триколор. – Уходи, сейчас же!       - Хах, у ковой-то голос появился! – едко проговорил политик. Он начал приближаться уверенно к Росс, та же закрывала собой дочку. – Отойди, - строго приказал ей ЕдРо. – Дай посмотреть на ребенка, - федерация уперто продолжала стоять. Она волновалась за малышку. Кто знает, что взбредет тирану в голову. Потерять свое сокровище русская не хотела.       - Нет, уходи! – повторила девушка. Ее просто толкнули в сторону. РФ отлетела к стенке. Единый без колебаний провел по щеке маленького существа, мирно сопящего в объятиях сна. Мария пристально отслеживала каждое движение ненавистника, сжимая от безысходности кулаки.       - Не причиняй ей вреда, - взмолилась девушка. Партиец пораженно взглянул на возлюбленную.       - Неужели ты думаешь, что я на столько неуравновешен, что причиню вред своей же дочке? – усмехнулся глумливо политик. – Кстати, как ее зовут?       - Я не думаю, а знаю ЕР. Ты – дикое животное! И не твоего ума дела, как ее зовут! – слезы заполнили глаза, она опасливо сжалась.       - Ах, милая, как раз мое, – гнусаво проговорил едросс, подойдя к девушке. – Имя!       - Ерссия, - от самой себя не ожидав, ответила триколор. Единый удивленно приподнял бровь, а на устах отобразилась странная обольщающая улыбка.       - Ерссия… - протянул певуче шатен. – Значит и про меня не забыла.       - Уходи, прошу тебя, сейчас Владимир придёт, - всхлипнула держава.       - А по что мне президент? – ЕР схватил руку Марии, прижав крепко девушку к груди. – Ох, зайка, как мне было без тебя плохо, ты не представляешь. Наконец выдался момент побыть с тобой. – Росс испуганно начала биться, пытаясь выпутаться из объятий.       - Нет, нет, отпусти! – взвизгнула надрывно она. Малышка захныкала, ворочаясь. Политик прикрыл стране рот.       - Тшш, ты ее разбудишь… - прошептал он на ушко. – И знаешь, дети очень реагируют первые дни на перепады настроения матери…       - В таком случае, тебе будет выгоднее скорее покинуть кабинет. А иначе я закричу! - наступила дочь Союза угрозой.       - Не посмеешь, - прошипел ядовито наглец.       - Почему ты в этом так уверен? – робко сжалась она и проскулила из-за щемящей боли в груди. ЕР на это усмехнулся.       - Я тебе слишком дорог, - нахально ответил партия.       - Что? Ты смеешься! Ты мне дорог!?! Да из-за тебя, сволочь, все мои беды! Ты обращался со мной, как со шваброй! Изнурял подлыми выходками, издевался над людьми, насиловал меня, думаешь после такого, ты мне дорог? Всю жизнь держал в оковах, манипулировал! Ненавижу! – рыдала триколор. – Ты меня губишь! – «Медведь» удрученный словами прелестницы конституции, сжал крепче зубы. Они ранили сильнее пуль.       - Я ради тебя все это делал! – сверкнул ЕР глазами. – Ты должна принадлежать мне! Эти люди тебе не нужны! Они мерзкие существа, не ценящие твоей заботы, те кто все разрушают, убивают, все время лгут, устраивают кровопролития, мусорят на природе, портят экологию, и кто все время виноват у них! Они тебя и мучают! Я единственный, кто тебя поймет и защитит от врагов! Отгородит тебя от этих тварей! Да, я позволял чиновникам так обращаться с народом и не жалею об этом! Они заслужили! – пылко говорил политик. Неразделенная любовь, зависть и ревность тлели у него на языке. Мария, колеблясь, слушала речь ЕдРа теперь многое понимая, но вину садисту не отпускала, слишком глубокую душевную травму он ей нанес. Она оттолкнула от себя «медведя».       - Не люди мерзкие, а ты! Раз замечаешь только плохое! Я люблю свой народ! Тебе не понять! Я живу им, они мои дети, придурок! – дальше она добавила уже тише. - Я прошу, уходи, – простонала славянка, вытирая мокрые щеки. – Если тебя застанет тут Владимир, - триколор замолчала, приглушенно всхлипнув. Прелестница конституции закрыла веки до того ей было тошно присутствие партийца, но одновременно она хотела уткнуться ему в пиджак, выплакаться и не отпускать. Объяснить неожиданное поведение не представлялось возможности. Ее тянуло к нему магнитом.       - Ты волнуешься за меня, а значит, я тебе дорог… - цепко промолвил Единый, подтверждая слова ранее.       - Что ты тут делаешь!?! – вдруг раздался рассерженный голос Путина. – Прошлого раза не хватило!?! Тебе повторить!?! - замахнулся уже президент.       - Нет! Владимир, не надо! – взмолилась Росс, перехватывая вовремя руку опекуна. Мужчина недоуменно посмотрел на нее. – Росс? Объясни…       - Чего тут объяснять? Любим мы друг друга, - произнес, отдышавшись от испуга ЕдРо. Росс покорно кивнула. Президент потерял на секунду дар речи       - Любите!? – растерянно и недоуменно покачал головой глава РФ. – Росс, он не врет!? -      чуть повысил тон мужчина.       - К сожалению, это правда, - прикрыла она ладонями рот. – Я… я…       - Ну же, - поддержал ее ЕР с надеждой услышать заветную фразу.       - Я люблю его, – разрыдалась триколор, согнувшись в три погибели и удрученно затараторила. – За что? За что? – чуть ли не срывалась Мария. Владимир Владимирович бросился к девушке.       - Пошел отсюда! Смотри, до чего ты сново ее довел! – рявкнул разгневанно политик. Звонкий плач младенца отвлек их от перепалки. Девочка дрыгала ножками, призывая обратить на нее внимание. Новоиспеченная мать подбежала к дочке.       - Солнышко, не плачь… прости, мы раскричались. Ну все, хватит, - убаюкивала Россия малышку, и она вроде начала успокаиваться. Единоросс подошёл поближе к люльке. Ерссия сразу утихла, почувствовав родное тепло, а Единый восторженно улыбнулся.       - Глазки… мои глазки! – не верил в свою отраду отец дитя.       - Твои, - пролепетала триколор, положив голову ему на плечо. Ерссия в тот же момент весело рассмеялась, наполняя атмосферу семейностью. Партия затаил дыхание. Он уткнулся носом в локоны Федерации, приобняв её нежно за талию, не обращая внимания на присутствие Путина. А второй и не намеривался мешать теперь их уже совместному счастью.