Старк подлатывает всех Мстителей после миссий — ему не впервые, но когда Питера всерьез задевает, мужчине кажется, что он вот-вот умрет от страха.
Неожиданный взрыв — благо, что в конце боя — на фабрике, куда Тони взял его на достаточно серьезное задание чуть ли не впервые вместе с Наташей и Стивом, отлично зацепил его — если Кэп успел прикрыться щитом, находясь на так или иначе безопасном расстоянии, и заодно помочь Романофф, то Питер был не защищен и, простит его бог, в которого Тони не верил — он не смог его уберечь. На фабрике, где производством незаконного оружия управлял мужчина, последнюю неделю светившийся на первых строках всех новостей, пугающий людей немногочисленными, но все-таки ущербами и даже смертями — были обнаружены заложники. Видимо, это был что-то типа плана Б, когда Мстители не смогли бы атаковать, не освободив всех невинных жителей. Все заложники — женщины, мужчины, старики и дети в количестве 13 человек — один за одним были спасены перед или во время боя, и доставлялись на, как минимум, недостижимое от фабрики расстояние.
Первая отсутствие паучка спустя 5 минут заметила Наташа. Они втроем бросились искать, но вы даже не можете представить, как на самом деле переживал Старк, молясь в мыслях — сам не понимая кому — о том, что «лишь бы живой».
— Он здесь! Тони, быстрее! — Стив находит его под небольшим, но довольно тяжелым обломком железа, который откидывает в сторону, в отключке.
— Роджерс, сюда! — тут же зовет Наташа, удалившаяся всего на пару метров в сторону, и Стив, дождавшись, пока Старк подлетит ближе, откидывает еще один обломок рядом с Наташей, находя там женщину и ребенка, менее пострадавших, очень испуганных, со слезами на глазах, но, тем не менее, в сознании. Женщина, прижимающая к себе девчушку, на грани истерики бормочет что-то вроде «спасибоспасибо», «он нас спас спасибо спасибо спасибо».
Тони в это время проводит диагностику, подключая пятницу, которая сообщает, что:
— Состояние мистера Паркера критическое, у него болевой шок, дыхание замедленно, пульс тоже, ожоги на теле составляют 40%, регенерация должна полностью их затянуть, но нужна срочная медицинская помощь, — Старк рассматривает пострадавшего парня с надрывающимся сердцем: чуть ли не весь костюм сломан, кровь запеклась корочкой, голова бездвижно лежит на земле без маски и грудь еле-еле воздымается, будто Человек-Паук сейчас совсем перестанет дышать.
— Роджерс, оставляю все на тебя, — Тони кидает безмолвный взгляд, преисполненный необъяснимых эмоций, на капитана и, не дождавшись одобрения, подхватывает подростка на руки и взлетает. Питер стонет от боли и закашливается, но Старк может лишь сильнее прижимать его к себе.
Во время полета он успевает поставить на уши частную больницу недалеко от места происшествия, обещая уволить всех, кто сейчас же не займется приготовлением всего нужного, подробно объясняя случившееся. Плевать на конфиденциальность, это сейчас не на первом и даже не на втором месте.
Все происходит так быстро, и сердце продолжает колотиться в груди у Старка так, что должно выпрыгнуть с секунды на секунду, у него трясется ладонь и он пережимает ее другой рукой, тяжело вдыхая и выдыхая.
— Нам нужно будет сломать костю…
— Делайте что нужно, — уверенно чеканит мужчина. Когда доктор собирается уйти, Старк говорит ему в спину:
— Увеличивайте дозу, иначе причините ему боль, и вас всех уволят, — он как никогда зол и напуган, даже не пытается изображать спокойствие, но, благо, весь персонал понимает причину, потому не видит смысла перечить.
Питера забирают в операционную, и Тони отлучается лишь на тридцать минут, — ровно — чтобы оставить костюм дома, переодеться и вернуться на машине. Врачи учтиво предлагают ему обработать раны и успокоительное — он, конечно же, соглашается. Время тянется безумно долго.
После операции нельзя навещать «больного» день или два, но это правило на Тони, естественно, не действует. Он оплачивает частную палату и одним взглядом дает понять, что будет рядом и никуда не уйдет.
— Мы сделаем Вам исключение, мистер Старк, — с уставшим недовольством говорит доктор, тяжело вздыхая. — Но вы не должны трогать его, разговаривать с ним до того, как он очнется, и хотя бы час после этого не тревожить. Мы вкололи анальгетики, и он под общим наркозом. Ему нужно будет какое-то время, чтобы отойти, — Тони кивает.
***
Когда Питер просыпается, он начинает кашлять, перепуганно оглядываясь по сторонам, сгибаясь болезненно и тут же откидываясь обратно в почти горизонтальное положение. Старк тут же подлетает с трубочкой в бутылке воды и прислоняет к губам и Пит, не разбирая, что пьет и у кого, не открывая глаз, жадно выпивает больше, чем половину бутылки. А потом отключается снова. Тони беспокоится, но доктор уверяет, что это в порядке вещей, и Старк продолжает ждать.
***
Во второй раз пробуждение более спокойное и постепенное. Тони неотрывно смотрит на него, даже не пытаясь отвлекаться на сон, так что замечает, когда приоткрываются его глаза, и все-таки нервно приподнимается грудь. Питер просто смотрит в потолок минут десять, и мужчина не смеет ему мешать, как и посоветовал доктор. Когда Паркер наконец поворачивает голову, он смотрит на Тони, редко моргая и вдыхая воздух ртом.
— Привет, мистер Старк, — тихо и неразборчиво хрипит он и предпринимает попытки развернуться или приподняться, но мужчина подталкивает его пальцами в грудь, заставляя вернуться в обратное положение, пересаживаясь с кресла на стул поближе к койке.
Тони всего передергивает, в нем столько боли, злости и недоумения, но он не может сейчас все это выплеснуть на мальчишку, поэтому осторожно берет его руку и здоровается в ответ:
— Привет, паучок, — облегченно выдыхая где-то глубоко внутри.
***
Но когда приходит время, и Паркера выписывают из больницы, Тони обещает себе не сдерживаться. Он подвозит Питера в башню Мстителей, но паркуется не на привычном месте, а чуть дальше. Питер — порядком оправившийся благодаря регенерации, но все равно замотанный бинтами, проинформированный наставлениями от врачей обрабатывать все до полного заживления какой-то мазью — до этого не замечает напряжения в его голосе и движениях, крутит головой, в конце концов упираясь взглядом в профиль Старка, сложившего руки на руль.
— Что это, черт возьми, было, пацан? — Тони снимает очки и цепляет их за воротник футболки, поворачиваясь к явно потерявшемуся Питеру, встречающему его ответ тишиной, анфас. — Я, кажется, тебя спросил.
Паркер не понимает, что сделал не так, и боится даже поднять взгляд, так что Старк, теряя самообладание, еще больше повышает голос, разжевывая,
как ребенку:
— Какого черта ты самостоятельно бросаешься под взрыв?! Взрыв, Питер! — недоумевает он.
— Все же обошлось, — неловко бубнит он.
— Обошлось? А если бы ты умер? — пальцы Тони начинают дрожать. — Виноват был бы я.
— Я должен был спасти тех людей.
— А что, если бы я не успел спасти тебя? Что, если бы тебя задело больше, чем было?! Регенерация, пацан, совершенно не значит то, что ты можешь наплевательски относиться к своей жизни! Ты не бесконечен и не бессмертен! Это не игрушки! Блять, Питер, я волновался, я боялся, что ты умрешь! — срываясь, кричит Тони.
Питер шмыгает носом и торопливо стирает слезы рукавами кофты.
— Я просто… — он всхлипывает. — Я хотел быть, как Вы, — надрывно, пытаясь звучать громче, продолжает он.
— А должен быть лучше! — снижая напор, восклицает Тони.
Старк успокаивает дрожь и смотрит на слезы паучка, понимая, что перестарался.
— Питер, я не… — он осекается. — Меня не жалко, Питер. Я уже пожил, а тебе всего 17, на тебе будущее, Пит… — отчаянно цедит Тони.
Паркер вдруг весь подбирается и обращает на него взгляд заплаканных усталых глаз, сглатывая шумно.
— Вас будет терять больнее всех, — признается он. — Вы мне нужны, мистер Старк, — поддавшись чувствам, Питер тянется к Тони через коробку передач и крепко обхватывает за шею, мелко сотрясаясь всем телом, прячась в плече, не ожидая увидеть взаимность,
но
Мужчина шумно выдыхает и неловко обвивает руки вокруг подростковой спины осторожно, тут же крепко прижимая к себе.
— Ты тоже мне очень нужен, паучок, — Тони прижимается щекой к его макушке и прикрывает глаза, успокаивающе поглаживая по боку.
— Вы моя семья, мистер Старк, — у Тони, не привыкшего к подобной сентиментальности, невольно поджимаются губы и стучит сердце. Он безмолвно прижимается губами к виску мальчишки, стараясь не доставить боль касаниями.
— Все будет хорошо, паучок, все будет.
