Квиддич по субботам.

POV. ДРАКО МАЛФОЙ ♡ Мы трансгрессировали в Египет без происшествий, нас не заметили те, кто желали заполучить элексир вечной жизни, и зелье от Драконьей корональной оспы. Мы с Гарри были под оборотным зельем, коим брюнет напоил меня ещё у себя дома, оно действует час. Жилище Чарли и его друга охранялось Министерством Магии, аврорами Египта и нашим Министерством Магии тоже. Драконолог Уизли умирал. Он весь покрылся гнойными язвами, и температура тела у него была очень высокой — более 42°C. Много и чрезвычайно опасно. Мужчина нас не узнавал, он непрестанно бредил, и звал Молли с Артуром. Тогда я раскрыл свой дипломат и вынул кубик Рубика, нажал на один из зелёных квадратиков, и вынул мех с зельем от Драконьей корональной оспы. — Гарри, подай мне из дипломата фляжку, и подержи на весу, — попросил я и парень кивнул. Я налил часть серебристой жидкости в фляжку, а мех с зельем тщательно закупорил, убрал его в кубик Рубика и гермитично закрыл. При таком тяжелом случае я в пол стакана воды влил столовую ложку зелья и поднес к губам больного, но Чарли не хотел открывать рот ни коим образом. Тогда мой аврор заставил руками его открыть рот, но когда я его напоил раствором, драконолог укусил за руку Гарри. Укусил сильно, до самой кости, и я увидел что-то из области фантастики — из клычков верхних полилась чёрная, зловонная жидкость прямо в кровь Поттера, в вену, которую Чарли успел прокусить. Кровь, как известно, мгновенно разносит все по организму. Я налил в другой стакан такой же раствор, и напоил любимого. Господи. Чарли заражен, но, похоже, зараза в мужчине мутировала. Если он заразился от дракона — пол беды, зелье его спасёт, но если Чарли, как человек, заразил другого человека, передав не только вирус Драконьей корональной оспы, но и свои вирусы, и бактерии, тогда это становится проблемной. Гарри мне улыбнулся и прошептал одними губами: «Люблю». У меня слезы навернулись на глаза. Нет, Господи, только не мой родной аврор. Я уложил Поттера на пол, но он отстранил меня. — Драко, не подходи ко мне, я инфицирован и очень сильно, — произнес он. — Мне нужна новая маска, дай мне её. — Я вынул из рюкзака коробку и достал из неё новую защитную маску. — Надень сперва на себя, Малфой, — попросил он, — а мне кинь другую. Я надел на себя маску, а потом на Гарри, потрогал его лоб — холодный пока. — Побудь здесь, аврор, а я схожу и напою раствором напарника Чарли, он в таком же состоянии. Парень усмехнулся и отрицательно покачал головой. — Вместе пойдём, Малфой, — ответил он глухо. Я понимал, что ещё каких-то шесть часов, и произойдет страшная катастрофа. Гарри скорее нужно в Мунго, в отдельный инфекционный блок и я, который обязан выходить моего любимого. Я глянул на драконолога, он уже задышал нормально. Пусть поспит часик, я его потом ещё напою. Его язвы на теле подсохли, что говорило о том, что зелье заработало. Мы вышли из палатки и пошли в соседнюю, в ней нашли мертвое тело напарника Чарли. — Гарри, попроси своих авроров выкопать за заповедником ров глубиной 3.5 метра и длиной метра три. Магией пусть это сделают и живо, — попросил я. Поттер кивнул и попросил каирских авроров это сделать. Понимаю, свои в хозяйстве пригодятся ещё. — Так, надо отлевитировать мертвого напарника Чарли в ту яму, и присыпать труп солью. Нет, Поттер, попроси кого-то другого — не сам! Не отходи от меня, не могу тебя из виду потерять. Пожалуйста, любимый, не отходи. Я пошёл дальше по палаткам, и нашёл три мертвых тела, одного аврора зараженного. Пока авроры левитировали мертвых в яму, я транфигурировал из камешков стаканы, наполнил их водой и накапал в каждый по семь капель зелья от Драконьей корональной оспы — сильная доза для профилактики. — Всем аврорам надо выпить содержимое в стаканах, это вас защитит, а кто болен, начнёт исцелить от заразы. Когда выпьете раствор, надо трупы облить бензином и поджечь, — приказал я. — Дым отведите от лагеря магией, пусть он направится в пустыню, а не на нас. Драконы в клетках тоже были больны, а малыши мертвы. Двадцать взрослых особей и пять детских. Взрослые изрыгали огонь вместе с мокротой, и мне их нужно как-то напоить зельем. Они тяжело больны, тут нужна не столовая ложка на ведро воды, а стакан зелья. Гарри помогал. Я видел, как он подносил ко мне ведра, а я прямо из меха лил в воду зелье, магией дозировав её. Мой аврор с прочими парнями из каирского Аврората носили ведра в клетки к драконам, и поили их под «Империо», а иначе никак не получалось бы. В полностью защитных костюмах прибыли Министр Магии Египта, и их Главный Аврор. Я отправил Гарри к ним, но видел, что моему любимому с каждой минутой становится все хуже и хуже. Глаза покраснели и его начало морозить, то есть, стала повышаться температура. Через час я напоил еще зельем Чарли Уизли, и у него спал жар. Я подошел к беседующим мужчинам и сказал, что Чарли и пара других драконологов, несколько авроров в порядке, и их можно перевезти в больницу Каира, они не опасны. Я показал на мех с оставшимися восьмью литрами зелья. — Драконы тоже в порядке, мистер Акил Хасан Абдалья, — обратился я к Министру Магии Египта. — Вы ведь, мистер Малфой, расскажите нам о рецепте этого зелья, когда мы спасём всех? — попросил он и я кивнул. — Наш Главный Аврор был час назад инфицирован драконологом Чарли Уизли посредством укуса, мне нужна отдельная палата для мистера Поттера, — попросил я. — Здесь кто-то должен остаться и разводить зелье каждые четыре часа, поить им драконов. У вас есть магозоолог? — спросил я и ко мне подошел один из людей, прибывших с Министром Абдалья. Я оставил ему литр зелья и рассказал, как поить животных каждые четыре часа. И так три дня. Мы аппарировали в больницу Каира, Гарри уже начало колбасить, а на теле стали появляться маленькие ранки-язвы. Зелье не помогало. Больных, перенесших Драконью корональную оспу, из лагеря Чарли мы перевезли в больницу, и уложили в отдельный корпус, как и Поттера. Я выдал главному колдомедику больницы Каира литр зелья и рассказал, чтобы каждому больному выдали по литру тёплой воды и в этот каждый литр накапали по семь капель зелья. Я же остался в отдельной палате с Гарри. Каким-то образом в коридоре появилась жена Поттера, она упорно прорывалась, но её, конечно же, не пустили, сказав, что Главный Аврор Британии очень болен. Зато ко мне пропустили моих колдомедиков, и я дал Блейзу Забини литр зелья, чтобы он начал раздачу бутилированной воды с зельем людям, ожидающим на улице. Забини — умный, он все сделает, а возле палаты Гарри встали Невилл и Симус, словно часовые у гробницы фараонов в египетских пирамидах. Прошла ночь. Поттер всю ночь и пол дня горел в агонии температуры. Я сбивал её, но она не спадала. Зелье в чистом виде помогало не надолго. 42.5 температура. Аврор начал выкрикивать непрестанно моё имя, стал звать меня. Вот он бьётся в моих руках и шепчет в бреду, что любит меня. Изо рта Гарри течёт чёрная кровь какая была у Чарли в палатке. Я набираю зелье в шприц, произношу заклинание «Очищающее» и превращающее из обычного зелья в зелье для внутривенного вливания. Я ввожу в его вену раствор, но одного шприца мало. Хорошо, придется попробовать литровую бутыль с зельем прокапать. Я укрепил на штатив прямо сам мех и магией отмерил литр, вот его и надо прокапать в Гарри. Я воткнул систему капельницы, и раствор пошел в вену Поттера. Джинни стоит за дверью и смотрит через оконце на больного мужа, и злобно щерится на меня. Невилл не пускает женщину. Правильно, Джиневра, ненавидь меня, я и сам себя ненавижу за то, что позволил моему аврору раскрыть челюсть твоему больному брату. Я идиот, никогда себе этого не прощу. Проходит час, кровь пошла чистая, красная из вены, когда я снял капельницу. Гарри уснул. На следующее утро я почувствовал, что что-то не так. Гарри лежал весь мокрый в холодном поту, и сердце в нем еле билось. — Поттер, — проговорил я, протирая свои глаза, — милый, что с тобой? Любовь моя, не пугай меня так, Гарри. Организм аврора умирает, сердце устало биться. Гарри холодеет и еле дышит. Вот сердце его начало биться через раз. Я обнял любимого и заплакал, прижимая к себе, мой Поттер уходит, умирает. — Гарри, — прошептал я, обнимая моё сокровище, — не покидай, не бросай меня! Поттер, вернись ко мне, я люблю тебя. Гарри, солнышко моё, не оставляй меня. Гарри, Жизнь моя! Я обнял его, приподнял и прижал к своей груди, начал согревать его чарами и своим дыханием, но сердце уже бьётся раз через пять раз. Гарри безвольной куклой повис в моих руках, голова откинулась. И тут я вспомнил о эликсире вечной жизни. Пришло время его использовать. Я положил Поттера на кровать, и вынул из кубика Рубика бутылочку с жидкостью, магией привел пузырек в нормальный размер, вмещающий в себя стакан жидкости, и напоил аврора. У Поттера перестало биться сердце. Что? Почему? Как? Этого не может быть! Я упал головой на грудь моего любимого закричал, завыл, зарыдал. Я опоздал? — Нет, Гарри! Любовь моя, Жизнь моя! Поттер, дыши мой хороший. Гарри, не бросай меня, любимый. — Я целовал Поттера, вглядываясь в заостренный уже нос, в печать смерти, которая запечатлевает всех, кто стал её добычей. — Нет, Гарри, нет! Господи, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста, небеса, верните мне моего Гарри! — кричал я, целуя посиневшие губы аврора. Блейз вошел в палату и окаменел от ужаса, глядя на мои рыдания, и бледного Гарри. Он подкатил к кровати дефибриллятор с монитором. — Нельзя, Блейз, сгорит сердце, оно остановилось, — произнес я и начал делать руками массаж сердца. Забини смотрел на меня, пока я качал сердце аврора, повтряя, словно мантру слова: «Вернись ко мне, Гарри!» Минут через семь Гарри открыл глаза. Он посмотрел на меня. Я зарыдал, обняв его, а он чуть прижал меня к себе совершенно вспотевшего и уставшего. — Я почти долетел до солнца, — тихо сказал он, — но ты позвал меня, и я оставил небо, с поющими в нем Ангелами, вернулся к тебе, Драко. Я никогда больше не покину тебя. Я люблю тебя, Малфой. Только там, почти в воротах вечности, я осознал и принял себя тем, кто я есть, Драко. Я люблю тебя, мой хороший. — У тебя почти десять минут не бились сердце. Я напоил тебя элексиром вечной жизни, — ответил я, обнимая аврора. — Видимо, это он так семь минут действовал, перестраивая всего тебя, кровь и клетки в организме, пока ты не дышал. Гарри обнял меня и поцеловал сам под аплодисменты… всех, собравшихся в палате. Мне было наплевать, кто стоит и пялится на нас, я поцеловал в ответ со всем жаром и жадностью мою воскресшую любовь. Но вот в палату влетела Джинни и направила палочку на меня. — Хорёк проклятый, сдохни! Все-таки, ты сделал это! — закричала она, но Гарри заслонил меня собой и мы в последнюю секунду увернулись от «Авады». Все ахнули в ужасе и изумлении, а репортёры Каира засняли, как женщина выпустили из своей палочки в Героя и Надежду всего маг мира «Убивающее» заклятье. Прославилась Джиневра, ничего не скажешь. Гарри её обезоружил и связал «Инкарцеро». Велел Симусу и Невиллу доставить женщину в Азкабан, пока он не вернётся в Лондон. После этого он почти упал в мои объятия, и я уложил его в постель. Все, кто были в палате, вышли, а Блейз перед уходом подал Гарри термометр, приказав мне проверить у Поттера температуру. — Думаю, третья «Авада» не смогла бы убить меня, ведь я теперь «вечный» Поттер. Ты напоил меня элексиром вечной жизни? — Он вынул из кармана нож и провел им по ладони, разрезав её, но кровь шла не долго, рана через пять секунд закрылась и следа не осталось. — Знаешь, похоже на эффект регенерации вампиров или оборотней из маггловских мыльных сериалов. — Предстставь, что теперь начнётся, когда люди узнаю, что ты стал бессмертен? — ужаснулся я на полном серьезе. — Бандиты и всякие толстосумы откроют охоту на твою кровь, ведь в ней плавает элексир вечной жизни. — Созданный тобой, Драко, — ответил брюнет и обнял меня. — Выход я знаю, Малфой. Ты передашь управление больницей Забини, сваришь такое же зелье и я напою им тебя. Когда ты станешь таким же как я, Драко, мы сбежим с тобой из магического мира к магглам, и начнём уже жить для себя. Я даже готов в магическом браке стать отцом наших детей, а прямо сейчас хочу оказаться у меня дома, и позволить тебе сделать меня своим. Ведь я до пиксей хочу тебя, мой колдомедик. — Хорошо, Поттер, как скажешь, но нам надо проверить больных, я должен дать рецепт и показать колдомедикам Египта и всего мира вообще, как готовиться зелье от Драконьей корональной оспы. Думаю, интервью придётся дать. Весь мир должен излечиться от этой гадости. Ожидание сладко, Гарри, потерпи денёк — другой. — Пока я умирал в лагере Чарли Уизли, и потом когда скончался здесь уже, я понял, что был полным идиотом, отталкивая тебя от себя. Во мне больше нет стереотипов идиотских. Я люблю тебя, Драко, и любил всю свою жизнь. Клянусь Мерлином, Малфой, я буду любить тебя всю вечность. — Гарри, полежи здесь, а я проведаю больных, — попросил я, выкарабкиваясь из рук аврора. Такой горячий и страстный аврор был непривычен мне. Сильный, чертяка, обнял так, что не рыпнешься, хоть он и ниже чуть меня. — Поттер? — Нет, пусть колдомедики местные тебе доложат, что к чему, а сам не ходи, мало ли, вдруг проникнет кто под обороткой и попытается навредить тебе. — Гарри, ты подарил мне медальон Мерлина, защищающий от смерти, все будет хорошо. Давай, я ведь переживаю, пусти меня, любимый. — Вместе пойдём, Малфой, я же все-таки Главный Аврор Британии, — ответил парень, а я проверил градусник. Температура в норме. Вернулись Невилл и Симус, которые доложили, что Джинни Уизли собирается обесславить Гарри на весь мир, но развода не даст. Поттер нахмурился и глаза его потемнели. Мне пришла идея здесь, пока аврор приходит в себя, провести с Блейзом ритуал, очищающий лордовский ожог в голове, как мы это сделали моему отцу год назад. Надо убрать из сознания и головного мозга Героя маг мира тёмную магию злого волшебника. Встретившись с Забини в коридоре, я попросил его об этом. Ритуал решили совершить ночью, а вечером Гарри поужинал вкусным каирским барашком с хлебом и выпил красного вина. В конце ужина нагрянул в палату наш Министр Кингсли, и обнял Поттера, поздравив, что Главный Аврор Британии в который раз выжил. — Что ты с Джинни будешь делать? — спросил Шеклболт. — Она кричит на весь Азкабан, что ты — мерзавец и подлец, чертов пидор, и прочую муть. — Джинни чуть не убила Драко! — возмутился Поттер. — Она выпустила из своей палочки в Малфоя «Аваду». Ладно я оказался рядом. Убить ученого, столько сделавшего для науки, для маг Британии? Вся больница, все наши авроры видели это, врачи Мунго и каирской клиники «Акбар». Она напала, адекватно вообще не соображая. — То, что Джинни кричит по всему Азкабану, это правда? — поинтересовался Кингсли. — А что она кричит? — спросил Поттер и выпил остатки вина из бокала. — Что ты, Гарри, — пидор и… Малфой имеет тебя в зад? — Ну, Министр, — рассмеялся я, не выдержав, — Вы уж прямо скажите, что она кричала не столь цивильно, как Вы нам передали, а более похабно, в стиле Уизлетты, м? — Я люблю Драко, Кинг, — просто ответил Поттер, — Малфой спас меня сегодня утром, вытащил с того света… — Гарри, ни о чем не говори, — попросил я, но Поттер отмахнулся. — Чарли Уизли укусил меня, когда я раскрывал ему рот, чтобы колдомедик смог влить в драконолога зелье от Драконьей корональной оспы. Из клычков Чарли потек чёрный гной с кровью прямо в прокушенную вену — в мою кровь. У меня началось заражение, я задыхался и… умер — сердце сдало. Драко вернул меня с того света, Кинг, понимаешь? Десять почти минут не билось сердце. И знаешь, моя душа успела побывать во вратах вечности. Там ждали меня Ангелы, отец, мама и мой крёстный. Я услышал с земли голос Малфоя, он умолял вернуться к ему, и я понял, что люблю его, что любил всю вечность, что буду ещё любить вечность, и рай без Драко — не рай! Я готов уйти из мира магов, Кинг. Вот ты не женат у нас, а жаль, друг, тогда бы ты понял меня. Если бы был женат и вдруг узнал, что твоя благоверная убила дитя в первые три месяца вашей жизни после свадьбы, а потом травила себя зельями, лишь бы не залететь снова от Героя? Что бы ты сделал? Жил с такой и терпел её? — Уизлетта / Джинни, — произнесли мы с Шеклболтом в один голос, — убила ребёнка? — Я узнал всё, пока поднимался к вратам рая, мне показали это. Джинни все скрыла, но от небес ведь не скроешь, верно? Убийство ребёнка в магическом мире карается Поцелуем дементора, если это не вынужденный аборт по болезни, или гибель плода в матке по каким-то иным факторам, но не от аборта. И знаешь, кто ей сделал аборт в экстремальных условиях? Это мне тоже на том свете показали. Знаешь, Кинг, кто? — Кто? — снова в унисон спросили мы с Министром Шеклболтом. — Ромильда Вейн! — ответил Гарри. — Она мечтала со школы стать моей девушкой, но не вышло. Мисс Вейн стала маговетеринарным врачом и аборт Джинни сделала в собачатнике. Одна женщина не хотела ребёнка, а другая — с радостью уничтожила ребёнка того, кто ей не достался — моего! И ещё Ромильда этим отомстила Джинни за то, что та увела у Вейн «её любовь». Там, на пути к небесам показали мне моего сына, которого должна была родить моя жена. Думаешь, Кинг, я после этого смогу простить её? Джинни достойна за убийство ребёнка гнить в Азкабане вечность. Это она меня опозорить решила? Да Драко — Ангел по сравнению с ней! Когда мы вернёмся в Англию, я соберу весь Визенгамот, и пусть Верховный Суд снимет с меня статус женатого мужчины, хотя Джинни и я, мы — не в магическом браке. Ночью, когда все угомонились, я погрузил Поттера в гипнотический сон. Он сам сказал, где то место, в котором находился осколок души Волдеморта. Мы с Забини проникли магией в то место, и провели ритуал очищения сознания и головного мозга от того, что Тёмный Лорд оставил след своим присутствием. Место, где находился осколок души Волдеморта, очистилось, отпечаток обожженности — тоже, а само место затянулось. Венки и сосудики больше в этом месте не перегибались, перекрывая доступ кислорода и питательных веществ. Все встало на свои места. После я осторожно вывел из транса Гарри, и он уснул уже естественным сном. — Блейз, хочешь выпить чай или кофе со мной? — предложил я в 2.00 ночи. — У меня есть к тебе одно предложение. — Руки и сердца? — усмехнулся итальянец. — Уволь! У нас вроде с Альберто Аллегери что-то там наметилось. — Нет, что ты? Мы с Гарри хотим покинуть мир магов, и я могу Мунго оставить только на тебя, Блейз. Ты как, согласен? — Нет! — воскликнул Забини. — Во-первых, вас никто не отпустит, а во-вторых, без магии вы оба не сможете. Волшебник, не кодующий, это все равно, что рыба, пожелавшая, жить не в воде, а на суше. Нет уж, с Джиневрой скоро будет покончено, и вы с Гарри сочетаетесь браком. Хочешь ты детей, сделай ему, а я помогу магией, сварю спец зелье моей матери, синьоры Забини, от него даже гипогриф-самец родит, не то что твой гриффиндорец. Идёт? — Поттер не понимает и не воспринимает маг беременность у мужчин, он такой у меня маггл в этом отношении. — Ничего, вот когда ты его оттрахаешь после заключения брака, а он выпьет перед ЭТИМ зелье синьоры Забини, вот тогда и поселится в нем ваша общая любовь — плод вашей любви. Ладно, пойду я, надо поспать, а о бегстве в мир магглов, Драко, забудь! Наш учитель, Гиппократ Сметвик, больницу Святого Мунго тебе оставил. Да он после такого предательства в гробу сто раз перевернется, и проклянет с того света. Вот даже и не мечтай! Забини ушел, а я лег к Гарри, обнимая того со спины. Интересно, а он нашего малыша видел с небес, ему показали? Спрошу утром. Поттер повернулся лицом ко мне и открыл глаза. — Впервые моя голова свободна, не болит и не снятся кошмары прошлого. Спасибо, Драко! — проговорил он сонно. — Спи, мой аврор, спи, моё сокровище, я — рядом, любимый! — ответил я, целуя нежно брюнета в лоб и в щеку. — Засыпай сладко. Хочешь, я спою тебе колыбельную? Я посмотрел на Гарри, но он уже спал.