Квиддич по субботам.

POV. ГАРРИ ПОТТЕР. ♡ После того, как Драко меня напоил своим элексиром вечной жизни, я стал чувствовать себя гораздо сильнее, мужественнее и свободнее. А после того, как он меня исцелил от воздействия места, где когда-то находился осколок души Волдеморта, я обрёл полный покой в умиротворение. Дикая ненависть, которая поднималась у меня в душе до этого безпричинно, прошла. Мне не хотелось больше выходить в открытое поле, и орать благим матом, или в лесу выдирать с корнем деревья, и швырять их в другие деревья; не хотелось выходить в рейды, и с особым наслаждением убивать врагов света — остатки последователей Того-Кого-Нельзя-Было-Называть-Ранее, или их допрашивать с особой моей -- поттеровской изощренностью. Да, допрашивать с пристрастием я умею, и вытягивать все из самых тайных глубин души. Так вот, Драко убрал из моего сознания остаток чёрного налета духа Темного Лорда. Душа Волдеморта была изъята из меня в ту ночь, когда я был убит «Авадой» в лесу, но дух, в виде налета сажи духовной, остался в том месте, где она обитала. От того я и видел плохо, а после исцеления и обновления, происшедшего со мной в каирской больнице, я полностью был здоров. Чарли Уизли открыл глаза на четвёртый день после того, как Драко дал ему зелье от Драконьей коронарной оспы, а драконы в питомнике драконологов тоже потихонечку выздоравливают. Колдомедик Малфой провел пресс-конференцию и всему миру рассказал о зелье от Драконьей корональной оспы, о его составе и даже продемонстрировал на видео, как оно варится. Про элексир вечной жизни Драко умолчал, и вопросы насчёт него проигнорировал, сказав, что все сие — чистой воды байки и вымысел некомпетентных людей (не будем показывать пальцем на трепло, в лице Министра Магии -- Кингсли Шеклболта). Египет стал второй страной, после Туманного Альбиона, обладающей правом на изготовление и продажу зелья от Драконьей коронарной оспы. Мы трансгрессировали в Британию через семь дней, и оказались у меня в квартире на Челси. Эльфы были несказанно рады, а родители Драко прислали письмо с Типси, довольные достижениями сына в области науки. Нарцисса послала с эльфом вкусностей, несколько бэнто с едой, домашний тортище и чего только не послала, но мы сейчас были не настроены на пиршество, все будет потом. Я даже не отзвонился Кингсли, что мы вернулись из Каира. Я просто позволил Драко перекинуть себя на его плечо, и он понес меня на второй этаж в мою спальню. Мерлин. Я не помню, как мы разделись, как расправили постель. Помню, что я притягивая Малфоя к себе, и просил его не медлить, но блондин смаковал меня, ласкал и целовал. Мы едва выдержали неделю в Египте, пожирали друг друга глазами, одними губами шептали: «Люблю тебя!», «Хочу тебя!» Но сейчас мы дорвались до друг друга. Первое соитие было быстрым, нетерпеливым, огненным, подобным цунами. Драко применил магию и его проникновение не было болезненным. Специальная смазка обезболиваящая эффект. Второе соитие было ураганным, но я по-прежнему исцарапал всю спину Малфоя, и не выпускал его из себя. Третий наш раз был полон нежности и ласки, когда Драко умело подводил меня к кульминации, доставляя неземную радость, и полноту единения с любимым, а потом он просто поднял меня на руки, и понес в душ, приказав эльфам поменять постель. Очки мне были больше не нужны, и Драко смог с лихвой наслаждаться моими глазами, целуя веки, потускневший шрам на лбу, мои брови, местечки за ушами — больше им не мешали дужки от очков. Колдомедик пожирал меня глазами, губами, сводил с ума руками и снова взял в душе, толкнув грудью на кафель. Он смаковал меня ртом, опустившись на колени, сделал мне минет и пил меня, пока я изливался глубоко в его горло. Я почти упал в обморок от такого минета, но Малфой поднял меня на руки, и вынес из ванной комнаты. С дороги мы уснули в обнимку, отключив напрочь все свои телефоны. Проснулись мы уже вечером, и очень поздно. В животе кишки возмущались, что в них с утра ничего не было. Драко встал, а я снова лег от боли в позвоночнике. Крепко мы трахались. Эффект обезболивания прошёл и сейчас я в полноте почувствовал весь букет эмоций. О, это были непередаваемые ощущения. — Гарри, прости, мой родной, — проговорил Малфой, целуя меня в лоб, — я сейчас зелье принесу, полежи минуточку. Блондин ушел и вернулся через десять секунд с пузырьком в руках. — Давай, мой хороший, выпей вот это, — улыбнулся он виновато. Я выпил, а он перевернул меня на живот и стал целовать мои ягодицы. На них были синяки от пальцев, засосы, царапины. — Сладкой попе досталось сегодня, да, любимый? Я застонал от тёплых рук и действия магии, которая через палочку колдомедика залечивала мой зад. Тёплая мазь смазала анус, внутренность прямой кишки, его пальчики пробрались к средоточию бугорка внутри меня, и я пропал. Я лежал поперёк коленей Малфоя, а он ласкал меня медленно и изысканно. — Драко, — всхлипнул я, — любимый? — Все хорошо, аврор мой, все хорошо. Отдыхай, позволь мне доставить тебе блаженство. Не зажимайся, отдайся во власть страсти. Откройся навстречу мне, Гарри. Один взрыв оргазма, второй -- от его ласк пальцами. Слезы полились из глаз, и я заплакал. Это было так вохитительно. Малфой вынул пальчики из меня, прочел пару раз «Очищающее» над нами, после чего посадил меня на свои колени. — Сокровище моё, — проговорил он, — как же ты прекрасен. Гарри, люблю тебя, сладкий мой. Слышать твои стоны страсти и слова одобрения — это бальзам. Я бы так ласкал тебя постоянно, но твой кишечник ультиматум мне предъявляет. Пойдем, я понесу тебя вниз. Эльфы накрыли на стол и все разогрели. — Драко, как мне хорошо с тобой. Почему мы раньше только дрались с тобой в Хогвартсе? Мы ведь могли давно, вот так… — То, что мы пережили тогда, было нужно пройти и выжить, Поттер, чтобы сейчас ценить то, что обрели. Пойдем, не могу больше слышать, как твой кишечник пищит. Колдомедик одел меня и мы спустились вниз. Драко кормил меня то палочками, то своими руками, не забывая нежно целовать, посасывая губы, то в сливочном соусе, то в сладком сиропе, а то и в креме. — Сегодня никуда не пойдём, — сказал я. — День отдыха и полной отключки от дел насущных тоже нужен. — Как скажете, Главный Аврор, как прикажете! — улыбнулся блондин и приник к моим губам в глубоком поцелуе. Вечер прошёл прекрасно. Мы наелись и Малфой снова утащил меня в спальню, где мы пол ночи занимались любовью. Драко все никак не мог насытиться мной. Уже под утро эльфийка Несси снова сменила постельное белье на чистое, а колдомедик вымыл меня под душем, и на кровати залечил мою спину, анус, новые синяки на теле, а я его расцарапанную спину. ♡ Утром Малфой отправился сразу от меня на работу в Мунго, а я — в Азкабан к своей жене. Увидев меня, Джинни закричала, что я — гад и негодяй. — Да, Джинни, — ответил я, — ты права! Я — идиот, что вообще женился на тебе. Я умер в Каире, заразившись от Чарли, а пока Малфой вытаскивал меня с того света, увидел твоё злодеяние, которому нет прощения. — Моё злодеяние? — взвизгнула она. — Ты убила нашего ребёнка во чреве, в сабочатнике. Ромильда Вейн сделала тебе аборт. Ты её, Джинни, изрядно порадовала этим. Мисс Вейн никогда не могла добиться меня, зато она добилась мне отомстить через тебя, убив моего сына. Я видел его душу на небесах. За аборт в магическом мире женщин карают Поцелуем дементоров. Знаешь, ты заслужила этого, непутевая сестричка прекрасных близнецов. — Я была вынуждена это сделать, Гарри, я болела! — всплакнула она. — Мне врач запретил. — Врача? Я найду твоего гениколога, Джинни, и узнаю все, но пока ты мне врешь. Безбожно обманываешь и даже не краснеешь. По пути к вечности, сопровождающие, сказали мне, что ты не была больна. Я пытался сказать им, что, возможно, ты упала на поле квиддича, но они отрицали это. Как в кино маггловском я увидел и услышал весь твой разговор с мисс Вейн. Ромильда будет наказана вечным томлением в этой тюрьме, как и ты. А Верховный Суд Везингамота и без твоих угроз меня разведет с тобой, тем более, что мы так и не сочетались магическими узами брака. Весь мир узнает о твоём позоре , женщина. — Я буду все отрицать! Я прокляну твоего Малфоя при всем Визенгамоте! — парировала она. — Знаешь, ни — мне, ни — Драко нет дела до твоих проклятий. Я видел в аду твою сущность души за аборт. Если тебе были нужны мои деньги и престиж миссис Поттер, ты могла просто родить мне сына, и я бы отпустил тебя на все четыре стороны, купил бы дом, и обеспечил на всю жизнь прекрасную жизнь. Почему, Джинни? Зачем ты это сделала? Неужели ты меня настолько ненавидишь, что даже мысль о моей сперме тебя ужасает? Ненавидишь меня -- найди себе того, или ту, кто тебе по душе, но малыша-то за что? — Не знаю! — тихо произнесла женщина. — Ты лгала мне, родителям своим, которых я считал своими, близнецам, Рону, Гермионе — всему миру, показывая себя красавицей и умницей. Даже Пожирательница Смерти, Беллатриса Лестрейндж, оказалась более матерью, чем ты, родив дочь, Дельфини. Сегодня состоится вечером Суд, Джинни. — Гарри, пожалуйста, спаси меня, — зарыдала Уизлетта. — Будь я прежним Поттером, я бы сейчас пустил в тебя что-нибудь запрещенное, а ты знаешь, что после смерти Темного Лорда его сила, мощь и холодность передались мне. Я бы хотел, чтобы ты гнила в Азкабане, пока не умрёшь, но я после смерти стал другим. Боль, через которую я прошёл, увидев наше с тобой убитое дитя, она сделала меня другой. Я попрошу Верховный Суд запереть тебя здесь, но без Поцелуя дементоров, а Ромильду Вейн напротив тебя. Пусть она напоминает тебе о грехах твоих. Прощай, Джинни, прости меня за мою любовь к тебе, за то, что многое прощал и этим развратил твоё сердце. Прощай, девочка с рыжими косичками, я очень любил тебя и видит Бог, что я не лгу. Я вышел прочь и трансгрессировал с Северного моря в Аврорат. Там меня уже поджидали Рон, Гермиона и близнецы. Рон накинулся на меня с кулаками, пустил даже «Круциатус», за что его скрутили Невилл и Финниган. — Так классно трахаться с хорем, что решил избавиться от жены? — заорал он. — Уведи его в тюрьму Аврората, я с ним позже поговорю, — приказал я Невиллу. — Гарри, Рон — твой друг и я — тоже! — возразила Гермиона, а близнецы смотрели на меня в ужасе. — Вы в кабинет ко мне, живо! — произнес я, магией открывая свой кабинет, снимая защитные чары. — Знаете, почему я отправил Джинни в Азкабан? — спросил я и подошел к Омуту Памяти, что стоял на столе в углу. Волшебной палочкой я взял из виска воспоминания, и бросил серебристый сгусток в чашу. — Полюбуйтесь сами. Все трое увидели мою смерть в Каире, слезы и отчаяние Драко, потуги спасти меня Забини, а потом я им показал дорогу, по которой я шёл к вратам вечности. Весь разговор Джинни с Ромильда Вейн, аборт Джинни во всех красках, чистку матки после, море крови, деньги, которые Уизлетта заплатила Вейн в собачатнике. Они все увидели наше дитя с Джинни (его рождение, которое было запланированно небом; его первые шаги, которым никогда не суждено случиться; его первые слова: «мама» и «папа»; его первые полёты на метле в пять лет, а в одиннадцать — поездка в школу и распределение на Гриффиндор. Ничего этого не произойдет. Никогда! Близнецы и Гермиона увидели слезы моих родителей, и Сириуса у врат вечности. А затем голос Малфоя, зовущий, меня на землю. Возвращение моей души в свое тело. — Теперь вы понимаете, за что я заключил вашу сестру в Азкабан. По закону магического мира, за аборт Джинни приговорят к Поцелую, а Ромильду казнят, но я попрошу Верховный Суд пересмотреть приговор и навсегда, до смерти посадить их рядом или даже в одной камере. Фред, Джордж, вы много лет боритесь за свою любовь, желая жить вместе, я отпущу вас и упрошу Шеклболта, чтобы он дал вам вольное поселение. Там, на грани вечности я понял, что значит любить и быть счастливым. — Гарри, прости нас, — проговорили близнецы, — мы ведь осудили тебя, не разобравшись. — Бывает! — кивнул я. — Мне жаль Молли с Артуром, для меня они навсегда останутся теми, кто на несколько лет стали родителями. Доброта вашего отца, и материнская любовь Молли. — Гарри, я поговорю с Роном, он поймёт, — сказала Грейнджер-Уизли, но я остановил её. — Ты всегда отличалась умом, Гермиона, и логическим мышлением, чуткой душой и проницательностью. Что с тобой произошло? Я вообще после сегодняшнего думаю, что слизеринцы умнее вас, более чуткие и человечные. Беллатриса родила от Темного Лорда дочь Дельфини. Джинни клялась мне в верности и любви --- абортировала дитя. Так, кто человечнее? Да, Лестрейндж убила моего крёстного, она — чудовище, а не женщина, но и она не убила ребёнка. А Джинни, у которой было все: моя любовь, моё сердце, которое билось для неё, моя слава Героя — все… убила нашего сынв в собачатнике?! Я прошу прощения, но мне надо найти эту Вейн. Дай мне, Мерлин, не убить эту тварь. Все трое покинули мой кабинет, как и я, закрыв его на всевозможные чары. Я отправился к Вейн и нашёл женщину в её маговетклинике. Я связал ей руки, обезоружил и доставил в Аврорат. — Что ты творишь, Поттер? — возмутилась она, но я даже слушать не стал, а пошел к Кингсли и попросил собрать сегодня совет магов и волшебниц в Визенгамоте в 15.00. Шеклболт спорить со мной не стал. Ха, попробовал бы! В три часа дня из Азкабана дементоры доставили заключенную в Визенгамот, и посадили на место обвиняемого. Затем вывели Ромильду Вейн, а эльф Перри принес из моего кабинета Омут Памяти. Кингсли Шеклболт открыл начало суда. Близнецы успели поговорить с родителями, и те пришли на суд дочери уже не с проклятиями в мой адрес. Привели и Рона, напавшего на Главу Аврората и применившего «Круциатус». Я взмахнул палочкой и Омут расширился так, что смогли увидеть все. После увиденного, Верховный Судья настаивал на Поцелуе дементоров обоих женщин, но тогда я предложил свой вариант — оставить Джинни и Ромильде жизнь, но посадить их в одну камеру, а напротив их на год Рона Уизли с лишением пожизненно палочки, магии и привилегий. — Так как наш с Джиневрой Уизли брак был не магический, я прошу Суд совершенно расторгнуть его. Я не хочу более знать эту женщину, уничтожившую ради карьеры, ребёнка. Возможно, пожизненное заключение в камере Азкабана научит Джинни раскаянию. Суд признал наш брак не действительным, и я получил документ, что абсолютно свободен. После заседания преступники были отправлены в Азкабан, а пошел к Кингсли и добился свободы для близнецов. Шеклболт сопротивлялся, но мой дом на Гриммо помог, так как Кинг давно хотел сделать из него музей. Он подписал документ и сам вручил его близнецам. Поздно вечером я пришёл в Мунго, где нашёл Малфоя у плиты, он начал варить новую порцию элексира вечной жизни.