The secret of the stone world

Антон сидел на водительском сидении и курил в открытое окно, задумчиво крутя в руке маленький локатор. Его взгляд то и дело возвращался к Арсению, что мирно дремал на заднем сидении автомобиля. Он не мог перестать пускать слюни на своего скрепленного, и время от времени парень впадал в своеобразную прострацию, невесело усмехаясь своим же мыслям. Ни один секс с Ирой, что был у них во время их коротких отношений, не сравнится с простым поцелуем, что дарил ему Арсений. Явственно осознавший это парень злился на себя и всех вокруг, в том числе и на Попова. Ему не нравилась роль так называемого любовника, которого мужчина должен будет скрывать от своей будущей жены. Самому Шастуну не хотелось так необдуманно прерывать только что начавшиеся отношения с Кузнецовой. В конце концов, Арсений выбрал «правильную» жизнь, так почему он не может?.. Изумруд покачал головой, пытаясь выкинуть из неё ту мысль, что сегодня он изменил своей девушке, о чём ей, разумеется, знать не следует. Может, ему и правда удастся смириться с нынешним положением дел, привыкнуть к тёплым маленьким женским рукам и нежным девчачьим поцелуям. В конце концов, Ира безумно красива, очень умна и добра, и парень полюбил её ещё до того, как они вступили в официальные отношения. Но все убеждения в том, что его вполне может устраивать такая жизнь, разбиваются на мелкие осколки, стоит лишь повернуть голову назад и пробежаться глазами по сомкнутым векам Попова, за которыми скрываются такие глубокие и чистые глаза, по тёмным взъерошенным волосам, в которые так и хочется запустить ладонь, перебирая пальцами мягкие пряди, по пухлым розовым губам, что дарили так много жарких и трепетных поцелуев, по стройному подкаченному телу, которое он так страстно желал несколько часов назад. Последние сомнения рассеялись, когда на него свалилось осознание, что он действительно имеет влечение, как романтическое, так и физическое, к представителю своего пола. Тряхнув головой, парень отвернулся и снова уставился в окно. Пахло весенней прохладой, ночной свежестью и немного бензином. Всю аллею в парке освещал мягкий жёлтый свет фонарей, из-за которого деревья отбрасывали на узкие дорожки замысловатые тени. Антон любил Питер, но ещё больше он любил атмосферу, что в нём царила. Это не просто место, которое дышало многовековой историей, не просто лучшее творение Петра и не просто величественный и могущественный город. Это место, где Шастун родился, рос, испытывал первые радости и разочарования, плакал и смеялся. Это место его жизни, его юности. Той самой, что грустно бродила по старинным улочкам и бульварам, та самая, что заглядывала в окна современных новостроек и небоскрёбов, та самая, что любовалась с ещё не разведенного моста на великую Неву. Это был город, о существовании которого парень даже не задумывался, ведь настоящий Питер — это Драгоценные камни, Угольные и их вечное противостояние; это серебряные мечи и стрелы, это искры разноцветного пламени, скрытые в каждом Ценном; это смелость, гордость и сила; это великие воины и преданные друзья. Это Арсений. Санкт-Петербург — это Каменный мир, а Каменный мир — это Арсений. Он привёл Антона, он сопровождает его на протяжении всего пути, и Шастуну на миг стало страшно, когда он представил, что Попов вдруг исчезнет. Арсений был идеальным мужчиной и потрясающим Драгоценным камнем. Сапфир — это кристальная звезда, что светит в небе — такая красивая и недосягаемая. Сапфир — это блеск, это яркость и глубина. Сапфир — это камень, который заслуживает места в самых роскошных и богатых коронах. Арсений заслуживал всего самого лучшего, счастливой и правильной жизни. Любящей и заботливой жены, радостных детишек. И нахрен ему не сдался какой-то школьник со своими чувствами.  — Зачем же ты целуешь меня, Арс? — шёпотом, почти неслышно произнёс Изумруд, снова направляя свой измученный взгляд в сторону спящего мужчины. — Зачем ты целуешь меня так, словно мои губы — это кислород? Зачем ты обнимаешь меня так, будто пытаешься закрыть от пули? Зачем ты заставляешь меня чувствовать себя нужным тебе? Арсений ничего не отвечал ему; лишь веки его нервно дрожали, и было понятно, что снится ему какой-то беспокойный и неприятный сон. Когда он не гнался за Угольными, не тренировался с мечом и не решал вселенские проблемы, он выглядел таким умиротворённым, что у Шастуна щемило сердце, и воздух в лёгких как-то неожиданно заканчивался. Учитель математики зацепил его за нечто живое, пробудил в животе целую свору бабочек и заставил табун мурашек с сумасшедшей скоростью носиться по коже. К Арсению хотелось прикасаться, обнимать, защищая от всех проблем извне, и целовать, ощущая вкус его губ, отдающий сигаретами и мятной жвачкой, хотелось держать его за руку, крепко сжимая твёрдую сильную ладонь. Хотелось находиться рядом с ним и знать, что это его мужчина, мужчина Антона. Он так завидовал Владлене. Он ненавидел её за то, что она распоряжалась им, как хотела, могла бросить и на несколько лет уехать, а затем вернуться и выйти за него замуж. Она могла делать то, о чём Антон боялся даже мечтать, и этот факт вызывал в нем самые негативные эмоции, на которые он был способен. *** Когда электронные часы, встроенные в панель автомобиля показывали начало четвёртого утра, сзади послышался какой-то шорох. Почти задремавший Шастун распахнул сонные глаза и резко повернул голову назад, тихо шипя от острой боли в затёкшей шее. Попов принял сидячее положение, потёр заплывшие глаза и широко зевнул.  — Который час? — спросил он хриплым ото сна голосом, когда его помутневший взгляд сфокусировался на друге, что сидел впереди и потирал шею. Единственными источниками света в машине были лишь панель и маленький локатор, что лежал на соседнем сидении.  — Восемь минут четвёртого, — ответил Шастун, завороженно залипая на неестественный голубой блеск в глазах напротив.  — Почему не разбудил? Я долго спал, — констатировал Попов и ещё раз зевнул, выдавая себя с потрохами — Антон знал, что друг спит плохо, и сон ему необходим.  — Да всё нормально, — отмахнулся он, возвращая свой взгляд к передатчику, что предательски молчал всю эту ночь. — Ничего не происходило, — опередил он вопрос друга. Арсений задумчиво и как-то заторможенно кивнул, потирая висок.  — Что тебе снилось? Попов долго молчал, отрешённо смотря куда-то в окно, отчего на его лицо падал свет стоящего рядом фонаря, и когда Антон решил, что друг просто не услышал его, мужчина ответил:  — Мне почти никогда не снятся сны. Антон, вполне удовлетворённый таким ответом, пожал плечами и включил какое-то радио, чтобы не уснуть за те два часа, что остались до конца их смены. «Мне почти никогда не снятся сны», — думал про себя Арсений, хмуро разглядывая профиль парня. — «Но сегодня приснился». *** Антон проснулся от ярких солнечных лучей, тёплым дождём проникающих в комнату через окно. Шастун сладко потянулся и перевернулся на бок, нащупывая под подушкой телефон и глядя на его экран. Они с Арсением вернулись домой в пять утра и оба завалились в свои квартиры отсыпаться. Парень проспал десять часов и сейчас чувствовал себя вполне бодрым и отдохнувшим. Он вышел в прихожую и хотел было уже направиться в ванную комнату, но услышал какие-то громкие голоса из общего коридора. Внутренние чувства тут же помогли определить, что в Короне кто-то посторонний. Накинув приличную одежду и проведя пятернёй по волосам вместо расчёски, Изумруд выполз в коридор, озираясь по сторонам. На втором этаже он обнаружил только Стаса и Артёма, которые бурно что-то обсуждали и, видимо, были чем-то крайне недовольны.  — Привет, — поздоровался Стас, первый заметивший навострившего уши парнишку. — Выспался? Как смена прошла?  — Да ничего вроде, нормально, — растерянно отозвался Шастун. — Я слышал крики какие-то, что-то случилось? Когда он полностью вышел из своей квартиры и подошёл к мужчинам чуть ближе, Стас как-то странно посмотрел на него, после чего загадочно улыбнулся.  — Да всё в порядке, — махнул рукой Артём. — Думаю, тебе стоит зайти к Ире, она тебе всё объяснит, — на этих словах он не сдержал лёгкой усмешки. — И как ты всё успеваешь? Антон вопросительно уставился на него.  — Ты о чём?  — Нам пора к Паше, — Стас схватил друга за локоть и потащил в сторону лестницы на первый этаж. — До встречи, Антох! Озадаченный Антон тряхнул головой и побрел дальше по коридору в сторону квартиры своей девушки, решив, что сначала необходимо решить первостепенные вопросы, а потом уже вернуться к себе. Та открыла почти сразу, радостно кидаясь парню на шею. Затащив его в тёмный коридор и закрыв дверь, она потянулась к Шастуну за долгим поцелуем.  — Ну как первое дежурство? — спросила она, обвивая руками его шею. — Хорошо поспал? Голоден?  — Голоден, — просто кивнул он и последовал за девушкой на кухню. Пока она суетилась, разогревая уже успевший остыть обед и накрывала на стол, Антон следил за каждым её действием и пытался разглядеть в ней что-то, что было бы способно взять и раз и навсегда припечатать его к этому кухонному диванчику с желанием остаться здесь. Когда она поставила перед ним тарелку вкусно пахнущей пасты и кинула на парня быстрый взгляд, лицо её тут же изменилось.  — Ты… Ничего не хочешь мне рассказать? — аккуратно спросила она, подавая ему вилку. Шастун удивлённо уставился на неё, пытаясь по её мрачному лицу понять, что она имеет в виду. Они сегодня что, все с ума посходили?..  — Нет, — неуверенно ответил он и принялся за еду, когда Кузнецова как-то разочарованно кивнула головой и отвернулась в сторону.  — Мне нужно обговорить с Серёжей насчёт нашего дежурства, — как-то резко сказала она. — Пойду найду его, встретимся позже. Квартиру можешь не закрывать. Девушка ушла, громко хлопнув дверью. Окончательно сбитый с толку Антон так и остался сидеть один в пустой тихой квартире. *** Антон поймал мирно идущего по коридору Арсения и буквально накинулся на него с вопросами.  — В Корону кто-то пришёл? Что-то случилось? Почему сегодня все ведут себя так странно? Почему… Ты так на меня смотришь?  — Ты… Ты видел? Почему ты даже не прикрыл? — уставился на него мужчина.  — Что видел? — Антон начинал закипать от всеобщего сумасшествия. — Кого прикрыл? Что ты несёшь?  — Твою мать, — прошипел Попов и схватил парня за локоть, оттаскивая к двери своей квартиры и заталкивая его внутрь. Шастуну уже порядком надоело бешенство, царившее в коллективе, поэтому он надуто следовал за Арсением вглубь его квартиры, невольно озираясь и заглядывая в комнаты, надеясь не встретиться с Владленой. Мужчина подвёл Изумруда к большому зеркалу в спальне и взмахнул рукой, молча уставившись на парня. Антон подавился воздухом, а тело резко бросило в жар. На его шее, прямо от изгиба ключиц и до самого уха, расцветал космос из красных и фиолетовых синяков. Шастун аккуратно провел по ним пальцами и судорожно выдохнул. Засосы. Засосы от Арсения.  — Пиздец, — кратко констатировал он, ошарашенно поворачиваясь на друга. Арсений молчал, но выглядел мрачнее тучи. Судя по всему, он злился на самого себя и корил себя за неосмотрительность.  — Прости, — тихо выдавил он. — Я не хотел, чтобы у тебя были проблемы с Ирой. Парень не нашёлся, что на это ответить. Он продолжал рассматривать разноцветную шею, и по коже пробежали мурашки, когда он вспомнил ощущение тех поцелуев, что Попов дарил ему.  — Есть проблемы поважнее, — наконец, сказал он и с трудом отвернулся от зеркала, переводя взгляд на друга. — В Короне какие-то проблемы? Сапфир помолчал, задумчиво прикусив нижнюю губу. Его голубые глаза медленно бродили по комнате, пока не встретились с зелёными, и только тогда он ответил:  — К нам пришли представители Каменного отделения в администрации города. Они недовольны нынешним положением дел и обвиняют нас в бездействии.  — То есть?.. Арсений присел на край своей кровати. Антон хотел подойти к нему и устроиться рядом, но остановил себя, когда его взгляд упал на женскую косметичку, лежащую на рабочем столе возле ноутбука. Парень нервно сглотнул тяжёлый ком.  — Каменные институты контролируют разные области социальной жизни в городе, а Корона контролирует эти институты, но администрация… Ей никогда не нравилось, что во главе города стоим мы, а не они. Они всегда хотели иметь власть не только над простыми людьми, но и над Ценными. И вот сейчас они выражают больше всего недовольства.  — Но мы не сидим без дела! — возмутился Шастун, взмахнув руками. — Наши полицейские зашиваются на работе, мы вернулись с ночной смены, я могу пойти и сам доказать им!  — Что ты хочешь им доказать? — устало улыбнулся друг. — Они должны всерьёз воспринять молодого мальчишку с засосами на шее? Очень по-взрослому.  — В этом ты виноват, вообще-то, — надулся Антон. Попов лишь пожал плечами, мол, виноват по всем параметрам, и стыдно ужасно, но жалеть ни о чём не собираюсь.  — Только к родителям так не завались, — сказал он. — Вряд ли им понравится. Да и в школе оценит разве что Дима.  — Очень смешно, — скривился ученик. — По-хорошему, тебе бы за такое пизды надавать…  — Не выражайся, — строго оборвал его Сапфир и тут же мягче добавил:  — Надавай. В этот момент Антон отдал бы всё, чтобы быстро подлететь к нему и поцеловать, ожесточённо впиваясь в столь желанные губы, и он был, наверное, уже готов уничтожить Владлену, чьи шаги послышались в коридоре.  — Антон? — удивилась она вместо приветствия, когда пересекла порог спальни.  — Привет, — максимально беззаботно кивнул ей парень. — Мы просто подводили итоги нашей смены. Я уже ухожу.  — Что ж… — слегка озадаченная девушка переводила взгляд с лица гостя на его яркую шею. — Может, зайдёшь вечером на ужин? Думаю, Арсений был бы рад… Шастун никогда и ни с чем не спутает ту эмоцию напряжения, которую способен уловить Ценный у своего скреплённого. Арсений тяжело вздохнул, но попытался выдавить из себя подобие дружелюбной улыбки.  — Спасибо, Владлена, как-нибудь в другой раз, — вежливо отказал парень. — Мне нужно помочь Ире подготовить оружие к дежурству.  — Что ж, — снова неловко повторила невеста Арсения. — Хорошо, тогда в другой раз.  — До встречи, — после этих слов Изумруд направился к выходу из квартиры и уже не мог видеть, как понимающе смотрела Владлена на расстроенного и задумавшегося о чём-то Арсения. *** Вопреки всему, что говорил Антон, он решил на какое-то время сбежать из Короны и встретиться с Димой, чтобы отвлечься на более приземлённые и обыденные вещи. День был тёплым, солнечным, а весна стремительно летела по Санкт-Петербургу, заставляя сходить с ума не только котов, но и людей.  — Мне уже можно начинать строить догадки, или ты сам всё расскажешь? — спросил Дима, косясь на шею друга, когда они медленно пересекали свой любимый парк. Шастун неловко посмотрел на него, молча проводя рукой по разукрашенному месту.  — На самом деле, Ира казалась мне более… Серьёзной, что ли… Ну то есть, я имею в виду…  — Это не Ира, — оборвал Диму Шастун и в этот момент будто бы вдруг первые сам осознал этот факт. От этого он невольно вздрогнул. Позов выжидающе молчал, поглядывая на Антона. Но тот, кажется, ничего больше говорить не собирался.  — Стой, — Дима взял его за локоть и одним уверенным движением вынудил остановиться на месте. — Так дела не пойдут. Мне не нравится, что ты всё копишь в себе. Расскажи мне уже хоть что-то. Удивлённый таким резким порывом, Изумруд глубоко вздохнул и развёл руками в стороны.  — Я понятия не имею, что мне делать дальше! — воскликнул он, и тот барьер внутри него, что он с таким усердием пытался возвести, дал огромную трещину. — У меня появились чувства к мужику, и он заставляет меня поверить, что они взаимные, но тут неожиданно объявляется его бывшая, на которой он решает жениться, и я, непонятно зачем, завожу отношения со своей лучшей подругой, чтобы тоже быть «правильным», и всё это происходит на фоне ахуеть каких необычных событий, во время которых я должен каждый день бороться за свою жизнь и спасать город. Он тяжело дышал, грудь его яростно вздымалась и опускалась, глаза горели злостью и обидой. Руки подрагивали, когда ими он вытащил из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку.  — Я бы мог согласиться с тобой, — сказал ему Дима, глядя, как друг вставляет сигарету в рот и поджигает её. — Если бы не знал всей ситуации. Но я знаю. Друг вопросительно уставился на него.  — Вы двое плохо скрываете эмоции, — пожал плечами Позов. — И я неоднократно наблюдал, как он смотрит на тебя, как говорит с тобой. Так не ведут себя с учениками, коллегами и даже друзьями. И уж точно так не ведут себя с теми людьми, до которых нет никакого дела.  — Но что тогда происходит? — обречённо и тихо выдавил Антон. Его уставшее лицо почти полностью скрывалось за сигаретным дымом.  — Этот вопрос ты и должен ему задать, — просто ответил Дима, словно ему было, по меньшей мере, тысяча лет, и был он самым мудрым человеком на земле. — Только не с целью обвинить, а с целью выяснить и, если нужно, помочь.  — Мне бы кто помог, — вздохнул Антон. — Не хочу возвращаться туда. Не хочу пересекаться с Ирой. Я такой слабак, да? Позов не отвечал; он задумчиво рассматривал фасад какого-то старинного высокого здания. Изумруд покрутил в руках сигарету. Ему так и хотелось прикоснуться к её алому концу, чтобы хоть в какой-то степени наказать себя за глупые действия и чувства, и когда он уже был готов это сделать, Дима произнёс:  — Пойдём ко мне. В приставку порубимся, телек посмотрим. Дима всегда был настоящим другом. Он никогда не задавал лишних вопросов, никогда не лез не в своё дело. Он всегда знал, что нужно сказать или сделать, чтобы помочь, и чего делать не следует, чтобы не навредить. Шастун думал, что он не заслуживает такого друга. Да и такую девушку, как Ира, он тоже не заслуживает. *** Вернулся парень домой уже под ночь — вторая группа Ценных отправилась на дежурство, и коридоры Короны заметно опустели. Антон бродил по ним, рассматривая фотографии на стенах, коих была тьма.  — Ты опять курил, шкура, — раздался за спиной злобный голос, и парень даже подпрыгнул, одновременно с этим разворачиваясь.  — А сам-то! — возмущённо ответил он, встречаясь взглядом с голубыми глазами.  — Стрелки-то не переводи, — Арсений подошёл к парню и встал рядом с ним, принимаясь так же глядеть на фотоснимки. Вот на одном из них Корона в своём полном составе — они празднично одеты, на лицах светятся улыбки, а глаза сияют радостью. Арсений держит Владлену за руку, и они выглядят абсолютно счастливыми. Изумруд скривился и поспешил перевести взгляд, как вдруг неожиданно наткнулся на новую, сделанную совсем недавно фотографию. На ней был изображён он сам в тренировочном зале с луком в руках и колчаном со стрелами за плечом. Он поднял оружие над собой, прицеливаясь в толстое чёрное пятно — механическую ворону, коих было в тот день семь штук. Лицо его было сосредоточенным и напряжённым, а поза выдавала полную боевую готовность в любой момент предпринять какое-либо действие.  — Но… Кто? Когда? — изумился он. В Короне, разумеется, висело множество фотографий с тренировок, собраний и каких-то рабочих моментов, но… Это первая и пока единственная фотография с новым Изумрудом.  — Ира сфоткала, пока ты стрелял. Мы решили, что она должна висеть напротив твоей квартиры, — Попов неловко почесал бровь. — И моей, — добавил он уже тише.  — Вы решили? — посмотрел на него Антон и усмехнулся.  — Мы, — подтвердил учитель, указывая на себя руками. Парень улыбнулся, на этот раз широко и искренне. Он правда не мог понять, как Арсений воздействует на него. Одно дело Ира, которая была способна манипулировать чужим настроением благодаря способностям Драгоценного камня, но Попов делал этот как-то иначе. Он сам по себе заставлял Антона чувствовать так много.  — Я хочу поговорить с тобой, Антон, — мужчина повернулся к парню. — И если это не случится прямо сейчас, я взорвусь.  — Арсений! Оба вздрогнули и синхронно обернулись назад. Со стороны лестницы к ним приближался какой-то мужчина, чьё лицо казалось Шастуну смутно знакомым, но он не мог понять, где и при каких обстоятельствах мог его видеть.  — Саша? — удивился Арсений. — Что ты здесь делаешь?  — Я пришёл к тебе, — названный Сашей подошёл к друзьям и поочерёдно пожал им руки. Рассмотрев его лицо вблизи, Антон, наконец, вспомнил, откуда он его знает. — Александр, представитель центрального банка, Жемчуг.  — Как дела, Антон? — улыбнулся мужчина, кладя руку ему на плечо. — Слышал, ты делаешь успехи.  — Эм… Наверно… Да, я… — замялся парень и почему-то смутился.  — Что случилось? — напомнил о первоначальной причине визита друга Арсений.  — Это… Стоит обсудить наедине, — аккуратно ответил Жемчуг. — Это касается внутренних дел Банка. Я хотел обсудить их с Пашей, но его нет на месте, а ты ведь его правая рука.  — Да, Паша решает дела в администрации, — задумчиво протянул учитель. — Что ж, давай пройдём ко мне и там поговорим. Антон, я…  — До встречи, — сухо бросил парень и сам поспешил скрыться за дверью своей квартиры, не желая дослушивать реплику друга. У Арсения всегда найдётся кто-то или что-то важнее Антона. ***  — Все мы прекрасно знаем о ситуации, что сложилась в последнее время, — говорил Александр, раз за разом пересекая кухню Арсения, пока тот наливал им чай. — Я просто хотел осведомить тебя, хотя не имею права этого делать, так как фактически нарушаю нормы профессиональной этики. Попов удивлённо взглянул на него, но перебивать не стал, молча опуская на стол две кружки горячего напитка. Тут же оказалась тарелка, полная вишнёвого печенья, что так любила готовить его подруга. Мысли об этом неизменно привели его к Шастуну, с которым так и не удалось нормально поговорить, отчего внутри груди что-то неприятно сжалось.  — За последнюю неделю нас посетили более десяти Угольных с целью оформить кредиты для открытия своего бизнеса. Это показалось мне странным, и я навёл справки, чтобы узнать, были ли зарегистрированы заявки на подачу документов для создания ИП или каких-либо иных учреждений. Ты знаешь, у нас за этим следят внимательно и отмечают каждое движение в экономике, но тут обнаружилось, что ни одного подобного заявления подано не было. Александр присел напротив Арсения и взял в руки кружку, задумчиво глядя на свое отражение на рябеющей поверхности напитка.  — То есть… Большое количество Угольных понабрали себе кредитов на бизнесы, а затем исчезли? — уточнил Попов и сам же удивился своим словам. — Странно…  — В этом и дело, — согласился Саша. — Не может быть совпадением, что им всем в одно время понадобилось столько денег, которые идут неизвестно куда.  — Учитывая, что происходит в последнее время, это может оказаться очень полезной информацией, — Сапфир задумчиво крутил в руках кусок печенья. — Что ж, спасибо, что рассказал.  — Я рад помочь, — ответил мужчина. — Только, прошу, делись этим только с Пашей. Мне вообще нельзя говорить о клиентах и их действиях.  — Да, конечно, Саш. Я понимаю. Пару минут они посидели молча. Каждый думал о своём — Александр о рабочем деле, а Арсений о друге через стенку.  — Ну, а в целом как дела? — спросил гость и поспешил добавить:  — Не в Короне, а у тебя? Может, что-то новое произошло? Помимо того, конечно, что ты надумал жениться. Он укоризненно и многозначительно посмотрел на него.  — Да, прости, что не рассказал сам, — виновато улыбнулся Попов. — Видишь, как расходятся слухи.  — Каменный мир — большая деревня, — пожал плечами Жемчуг, прожёвывая печенье. — Честно, Арс, я искренне бы порадовался за тебя, если б это была не Владлена. Хозяин квартиры косо глянул на него и прокашлялся.  — В любом случае, — собеседник поднял руки вверх в капитулирующем жесте. — Твоя жизнь и твоё дело. Между тем, как дела у вашего нового парнишки, у Антона? Как первые миссии, осваивается? Попов опустил глаза в стол и нервно прочистил горло.  — Всё нормально. Он быстро учится.  — Это хорошо, — кивнул головой друг и как-то странно улыбнулся своим мыслям. — Я был бы рад познакомиться с ним поближе.  — Поближе? — изогнул бровь Арсений.  — Он кажется мне достаточно интересным, — просто сказал Жемчуг, проводя рукой по светлым волосам. — Думаю, мы могли бы подружиться. «Подружиться», — пронеслось в голове у Арсения, и он даже не заметил, как сжал спрятанные под столом руки в кулаки, сам до конца не осознавая, что в данной фразе так его разозлило.