***
Вернувшись домой, Кирилл уже готов был посвятить весь свой вечер заботе о любимой девушке. Но каково же было его удивление застать ее в прихожей перед зеркалом в облегающем черном платье. Вика явно куда-то собиралась, а подтверждением тому яркий макияж и довольно откровенный наряд. — Привет, — улыбнулась она, завидев Кирилла. — И куда ты, позволь спросить, собралась? — нахмурился парень, облокачиваясь спиной о дверной косяк. — У Леры снова проблемы с парнем. Как верная подруга я не могу бросить ее в такой момент. — Еще утром ты чувствовала себя неважно, а сейчас ты полна сил и энергии, как я погляжу, — Кирилл прошелся по ней недоверчивым взглядом, то и дело останавливаясь на ее наряде. — Не слишком ли откровенно? — выгнул он бровь, возвращая всё внимание на девушку. — Когда это тебя стали напрягать мои наряды? — заигрывая, прищурилась она. — С этой самой секунды, — раздраженно фыркнул он, даже не стараясь скрыть ревность. — Не ревнуй, милый. Ты же знаешь, что я только твоя и ничья больше. Да, кстати, ты голодный, наверное… Я ничего не готовила, так что закажи себе чего-нибудь, и если хочешь, можешь даже выпить. Я не возражаю. — И как долго займут утешения Леры? — спросил он единственное, что волновало его в данным момент, пропустив мимо ушей всё то, что перед этим сказала девушка. — Кирилл, — выдохнула Вика, закидывая ключи в сумочку. — Через часик-два я вернусь. Не скучай. Поцеловав парня на прощание, Вика буквально выпорхнула из квартиры, оставляя Кирилла в гордом одиночестве. И ладно, если бы подобное происходило один-два раза в месяц, но это продолжалось каждую неделю на протяжении нескольких месяцев. Их отношения будто в один миг утратили всю ту страсть, любовь, понимание, что были изначально, когда они только начинали встречаться. Вика всё больше отделялась от Кирилла, и это не могло не настораживать. Готовить она и раньше не любила, и не особо рвалась порадовать его сытным ужином или теплым завтраком. В основном всё готовил он, но даже с учетом этого, девушка предпочитала питаться заказной едой или просилась поужинать в ресторане. Кирилл никогда не жалел для нее денег, но постоянные посещения ресторанов и кафе ему уже порядком надоели. Он всего-то хотел чувствовать рядом с ней комфорт и домашний уют, но самой Вике, как он стал в последнее время замечать, это оказалось ни к чему. Кирилл нисколько не удивился, когда проснувшись утром, не обнаружил девушку рядом с собой в кровати. В последние несколько месяцев это стало настолько обыденным явлением, что он уже смирился с тем, что его Вика не ночевала дома. И у парня не проскакивало ни единых сомнений, что она действительно оставалась с ночевкой у лучшей подруги. Он верил ей и доверял полностью без остатка. И хоть тягостные мысли иногда посещали его, он старательно пытался прогнать их прочь, уверяя в первую очередь самого себя, что Вика не та девушка, которая способна разрываться на два фронта. Во всяком случае, он отчаянно на это надеялся. По пути в ванную он то и дело пытался дозвониться до любимой, но ответом ему были непрерывные гудки. На третьей попытке Кирилл не выдержал и отправил сообщений пять с вопросами, где ты, когда вернешься, и почему не отвечаешь. Как в случае со звонками, сообщения также остались без ответа. Умывшись холодной водой, чтобы хоть как-то освежиться и еще раз всё хорошо обдумать, парень уже собирался взять полотенце, как взгляд невольно опустился вниз. На полу под раковиной лежала белая полоска с ярко-выделенными на ней двумя полосами. Осознание накрыло так внезапно, что парень едва ли не пошатнулся, опускаясь на пол и подбирая тест на беременность. Кирилл удивленно смотрел на тест с двумя полосками, не веря своему счастью. Все мысли разом перемешались в его голове, начиная от переполнявшей его сердце нежности к матери его ребенка, и заканчивая страхом за предстоящую ответственность. Одно дело мечтать и хотеть семью, а совсем другое внезапно узнать, что скоро станешь отцом. Решение пришло само собой, и Кирилл, сжав тест в руке, поспешил в комнату одеваться. До работы оставался всего час, и за это время он хотел успеть заехать в ювелирный и присмотреть обручальное кольцо. Он уже давно стал размышлять о серьезности и нужности этого шага, но всё откладывал и искал подходящего момента. Кирилл не переставал благодарить судьбу за то, что она преподнесла ему этот подходящий момент и поистине удивительное счастье. Вечером, получив сообщение от Вики, что она уже дома и им надо серьезно поговорить, Кирилл немедля сорвался с работы, побросав все незаконченные проекты, и рванул домой. Он уже догадывался, о чем именно она хотела с ним поговорить, и мысленно обрадовался тому, что утром успел купить кольцо. Парень хотел узаконить отношения до рождения ребенка, и всем сердцем надеялся, что Вика была того же мнения. Уже закрывая за собой входную дверь квартиры, Кирилл вспомнил, что совсем позабыл купить цветы и чего-нибудь вкусного для девушки. Обычно предложение руки и сердца не обходится без букета цветов и бутылки шампанского, но парень явно был против последнего, когда собирался делать предложение беременной девушке. — Вика, я немного припозд… — парень осекся и непонимающе посмотрел на собранный чемодан у дивана, на подлокотнике которого сидела девушка. — Ты куда-то уезжаешь? — спросил он, возвращая взгляд на нее. — Нам надо поговорить, Кирилл, — ее необычайно серьезный тон заставил Кирилла заметно напрячься и нахмуриться. — Да, я уезжаю. В другую страну, в Америку, надолго, а может и навсегда, — коротко, но четко заявила она, чем вызвала на лице парня обширный спектр из различных эмоций. — В смысле, уезжаешь и навсегда? — не понимал он. — А как же мы? Наши отношения? — Кирилл, — вздохнула Вика, на секунду прикрывая глаза, — пора уже признаться друг другу и в первую очередь самим себе, что наши отношения давно дали течь. Мы остыли, перегорели, устали. В последние месяцы мы только делали вид, что счастливы и… — Я не делал вид! — неожиданно перебил ее Кирилл. — Я по-прежнему счастлив с тобой. Да, у нас сейчас не всё так гладко, как раньше, но это проходит. Со временем всё нормализуется. Да черт, это обычный кризис, который наступает у каждой пары, но они его пережидают и всё возвращается на свои места. Видя, что Вика ему не верит, и что ее взгляд продолжает излучать один только холод, Кирилл нервно сглотнул и решил прибегнуть к единственному варианту, который у него остался. — Ты думаешь, я позволю тебе уйти, когда ты носишь под сердцем моего ребенка? — с полной решимостью во взгляде спросил он. Вика на мгновение опешила, не ожидая того, что парень каким-то образом узнал о том, что она не хотела и не собиралась ему говорить, но только на мгновение, после вернулось всё то же безразличие и нежелание объясняться с парнем. Спрашивать, откуда он узнал о ее беременности, больше не имело никакого смысла. — Кирилл, ребенка больше нет, — призналась она, оставаясь равнодушной к собственным словам. — Как нет? — голос парня надломился, и теперь в нем отчетливо проскальзывала дрожь. — Ты шутишь, наверное? — Я сделала аборт. Медикаментозный, — всё с тем же холодом отвечала Вика. Кирилл в страхе расширил глаза, не веря тому, что только что услышал. Из его легких будто весь воздух вышибло, сердце невольно сжалось от признания любимой девушки в том, что она вот так вот просто, жестоко, без каких-либо сожалений избавилась от их малыша, даже не удосужившись посвятить его в свое решение, а ведь он имел полное право знать. И черт с ним, с решением, она не соизволила сказать ему о своей беременности. Скрыла, в тайне пошла на убийство, а теперь с такой легкостью сообщает ему, что улетает в Америку. — Я не понимаю, — чуть охрипшим голосом заговорил парень. — Разве ты не хотела ребенка? Семью? Ты сама говорила, что мечтаешь о семье… — Чего только не придумаешь, чтобы показаться понравившемуся парню хорошей девочкой, — усмехнулась девушка, с нескрываемой насмешкой наблюдая за тем, как переменяется в лице Кирилл. — Ты мне понравился, Кирилл. Очень понравился и нравился ровно до тех пор, пока я не разглядела в тебе слишком семейного человека. Ты мечтаешь о ребенке, идеальной семье, домашнем уюте, а мне всё это неинтересно и не вызывает такого трепета, как у тебя. Кирилл старался не перебивать и с трудом заставил себя дослушать до конца. Он отчаянно искал хоть что-то, что могло бы оправдать Вику и ее поступок, и зацепился за одно единственное логическое оправдание, только бы не потерять девушку и позволить ей уехать. — Материнские чувства в большинстве случаев приходят с опозданием или с рождением ребенка, — не сдавался Кирилл. — У тебя было время всё хорошо обдумать, взвесить все за и против. Ты могла, в конце концов, сказать мне, и мы вместе бы что-нибудь придумали. Кирилл медленно подошел ближе и попытался взять девушку за руки, но она грубо отпихнула его руку в сторону, а сама отшатнулась, будто перед ней стоял не любимый человек, а какой-то незнакомец, бесцеремонно пытающийся до нее дотронуться. — Ты не понимаешь, Кирилл… Ты ни черта не понимаешь! — вдруг повысила она голос, сверля парня разозленным взглядом. — Вам, мужчинам, конечно, легко говорить о детях. Вы практически не принимаете участия в их воспитании. Женщины днями и ночами одни с младенцем. Вы уходите с утра на работу и возвращаетесь ближе к вечеру, когда ребенок уже сыт и готовится ко сну, и так изо дня в день. Мне двадцать один, Кирилл. Я хочу гулять, работать, объездить и увидеть весь мир, а что я буду видеть с ребенком? Все мои прогулки сведутся к поликлинике и детским площадкам. Я буду сидеть в четырех стенах, пока ты будешь жить в свое удовольствие, общаться с людьми на работе и узнавать каждый день новое. Я не хочу жить в клетке, я хочу свободы. Каких-то пару минут назад он поверил в собственные предположения, что она просто испугалась быть матерью, не решилась сказать ему, боясь того, что он будет против и сам пошлет ее на аборт. А сейчас она отняла у него последнее, что могло бы удержать ее. — И ради этой самой свободы ты избавилась от нашего ребенка? — отрешенно прошептал он. — Ты не имела никакого права принимать какое-либо решение без меня. Не имела права скрывать от меня свою беременность! — как парень ни старался держать себя в руках, остатки самообладания рухнули, как карточный домик. Тяжело вздохнув, Вика как-то странно посмотрела на парня, словно про себя искала возможность преподнести ему следующее как можно безболезнее. Но разве может нечто подобное прозвучать безболезненно и не оставить раны на сердце? Мечтая как можно быстрее покончить со всем этим, она глубоко втянула в легкие воздух и на одном дыхании выпалила: — Это был не твой ребенок, Кирилл. Я изменяла тебе на протяжении четырех месяцев. Я была беременна от Сокольского, а не от тебя. И кстати, он поддержал мое решение насчет аборта, — последнее прозвучало с нескрываемым упреком в сторону Кирилла. Признание девушки, как гром среди ясного неба. Он мог бы смириться с тем, что Вика в тайне от него совершила. Мог простить ей всё, и даже больше, но подобное… Измена не то, что заслуживало прощения. Да еще и с кем? С одним из богатых людей города, которого он сам же привел в фирму, заключая с ним выгодный контракт. Кириллу показалось, что земля уходит из-под ног, и чтобы хоть как-то удержаться на ногах после всего, что обрушилось на него за каких-то ничтожных полчаса, он обессиленно прислонился спиной к стене. — Ему ты сказала, что беременна, а меня решила держать в неведении до конца… — медленно произнес он, горько усмехаясь. — Потому что ты не имел к этому даже малейшего отношения. И зачем мне было говорить, ты всё равно бы запретил мне делать аборт. Кирилл промолчал, осознавая всю правдивость ее слов. Вика выждала немного времени, надеясь, что парень хоть что-то произнесет. Оскорбит, накричит, скажет, какая она сука и дрянь. Но Кирилл молчал, безжизненным взглядом смотря в одну точку перед собой. Вздохнув, Вика взяла чемодан и направилась в прихожую. — Ты мне еще спасибо скажешь, — последнее, что он услышал от нее перед тем, как входная дверь за ней захлопнулась. Кирилл остался наедине со своей болью, мыслями и горьким пониманием того, что его предали. Не просто вонзили нож в спину, а разорвали сердце на куски. Он медленно спустился по стене и осел на пол. Вытянув из кармана штанов красную коробочку с тем самым обручальным кольцом, он небрежно покрутил ее в руках и, сцепив зубы, со всей силы швырнул коробку в стену напротив себя. От удара коробка отлетела в сторону, и кольцо, вылетев из нее, затерялось где-то в недрах квартиры. День, который должен был стать самым счастливым в его жизни, в один миг стал тем днем, который он будет вспоминать, как самое худшее, что только могло быть.***
— Таня! — Да, Владимир Юрьевич, — испуганно отозвалась девушка. — Ты дозвонилась до Кирилла? Где его черти носят? — Я раз десять набирала, но его телефон недоступен. Я буду пробовать еще… — Черт… — прошипел мужчина, нажимая на кнопку сброса. Мужчина средних лет беспокойно наматывал круги вокруг своего стола, то и дело поглядывая на часы. Двенадцатый час дня. Скоро должен приехать один очень важный для их фирмы клиент, а главный экономист, с кем этот самый клиент и желал познакомиться, не появлялся на работе уже неделю. Новость о разрыве Кирилла с Викой разлетелась по всей фирме и все строили свои версии событий, что же могло послужить причиной расставания. Владимира Юрьевича волновала отнюдь не причина, а то, что из-за какой-то девицы его сын совсем обезумел. Всю неделю он получал звонки из милиции, что Кирилла задержали за драку в нетрезвом виде, и отцу ничего не оставалось, как снова и снова вытаскивать сына из отделения милиции, выплачивая немалую компенсацию и штраф. Устав от недельного запоя Кирилла, Владимир Юрьевич попытался связаться с виновницей всего происходящего с его сыном, но это оказалось излишним, когда она сама явилась к нему в кабинет сегодняшним утром с заявлением на увольнение и фразой, за которую мужчина едва ли удержался, чтобы не влепить ей пощечину. — Простите, Владимир Юрьевич, но ваш сын мне надоел. Больше всего мужчину выбешивало то, что Вика, признаваясь в этом, оставалась равнодушной и хладнокровной, будто между ней и Кириллом не было всей той нежности и безграничной любви, о которой болтали на каждом углу фирмы. Из мыслей его вывел телефонный звонок и, нажав на кнопку вызова, в динамике он услышал тихий голос секретарши. — Владимир Юрьевич, клиент уже ожидает вас, пригласить его в кабинет? — Да, Тань, пусть заходит. Владимир Юрьевич постарался взять себя в руки и не думать о Кирилле хотя бы сейчас, когда у него важная встреча с одним очень уважаемым человеком в городе, с которым он собирался заключить контракт. — Стрельников Павел Васильевич, — представился клиент, протягивая руку для рукопожатия. — Владелец строительной компании «Горизонт». — Чернышов Владимир Юрьевич. Рад встрече, — мужчина пожал руку в ответ и, пригласив клиента присесть на диван, сам занял место напротив. — Знаю, вы хотели познакомиться с моим специалистом в облас… Мужчина не договорил из-за внезапно распахнувшейся двери. В кабинет буквально ввалился тот, кого он столько времени ждал. Кирилл выглядел помятым, еле держался на ногах. Волосы были растрепаны и челка небрежно спадала на затуманенные алкоголем глаза. В одной руке парень держал полупустую бутылку из-под дорогущего виски, а в другой слегка смятый лист бумаги. Увидев разгневанное лицо директора, Кирилл усмехнулся и заплетающимся шагом направился в его сторону. — Что, отец, и сейчас меня не уволишь? — издевательски протянул он, швыряя лист на журнальный стол и хлопая по нему рукой. — Ты совсем из ума выжил, Кирилл? Явиться в таком виде на работу. Что ты себе позволяешь?! — голос мужчины сорвался и он подорвался с кресла, отпихивая сына к шкафу, стоящему позади него. — Облегчаю тебе работу, — невозмутимо хмыкнул Кирилл, кивая головой на стол. — Заявление на увольнение. Сжалься и подпиши. — После твоей выходки и просить было не обязательно, — огрызнулся Владимир Юрьевич, спешно возвращаясь к столу и в одно мгновение ставя свою подпись. Павел Васильевич с нескрываемым интересом наблюдал за развернувшейся сценой, бросая на Кирилла заинтересованные взгляды. — Это и есть тот самый ваш экономист, — решил он прервать неловкое молчание, смотря на то, как парень из горла делает большой глоток виски, — которому равных нет? — Бывший, — поморщился Кирилл от алкоголя. — Бывший во всех смыслах, — добавил он, чем вызвал еще больше негодования на лице отца. — Исчезни с глаз моих! — рявкнул он, сцепив зубы. — Слушаюсь и повинуюсь. Кирилл театрально поклонился и направился обратно к двери. Как только дверь за ним с грохотом закрылась, мужчина обессиленно опустился на кресло и виновато взглянул на клиента напротив себя. — Прошу простить за безобразие, свидетелем которого вы стали… — извинился он, наливая в стакан воды, чтобы хоть как-то успокоиться. — У моего сына сейчас непростой период в жизни… — Девушка всему виной? — догадался Павел Васильевич. — Измена, предательство, и всё до кучи, — выдохнул Владимир Юрьевич, прикрывая глаза рукой. — Почему же вы его уволили, раз у него тяжелый период? — Кирилл изначально не рвался здесь работать. Ему противна была сама мысль, что придется работать на родного отца. Он уже раз пять просил меня уволить его, а я всё упрямился. В итоге мое упрямство так повлияло на то, что сейчас происходит в его жизни. — Самая большая ошибка родителей, — мужчина отпрянул от спинки дивана и, скрестив руки в замок, продолжил: — У меня у самого есть сын. Ему двенадцать сейчас. Как бы сильно я не хотел, чтобы он унаследовал мой бизнес, я никогда не заставлю его заниматься тем, к чему у него не лежит душа. Дети должны идти своей дорогой. Жаль, что многие этого не понимают. Или просто не хотят понимать. Павел Васильевич договорил и с нескрываемым осуждением взглянул на ошеломленного владельца фирмы, с которым еще недавно собирался сотрудничать. — Я пойду, Владимир Юрьевич. Рад был встречи, — он встал, а следом за ним и директор. — Вы уже уходите? А как же… — Я подумаю насчет нашего сотрудничества, а вечером дам окончательный ответ. Всего доброго. Не дожидаясь от мужчины каких-либо слов, Павел Васильевич поспешно покинул кабинет. Кирилл вылетел из офиса на улицу и тут же замер на месте от представшей перед ним картины. Вика как ни в чем не бывало целовалась с новоиспеченным женихом прям перед главным входом в офис, тем самым унижая Кирилла еще больше. Все сотрудники компании сейчас наблюдали эту картину. Кто-то осуждающе смотрел на Вику, кто-то с нескрываемым сочувствием и жалостью на Кирилла. И это было самым ужасным, с чем ему пришлось бы столкнуться, оставшись он работать в фирме отца. Заметив Кирилла, девушка на секунду бросила на него пронзительный взгляд, но ему и этой секунды хватило, чтобы уловить в ее глазах неприступный холод. А ведь раньше, буквально пару дней назад, он видел лишь теплоту и нежность, казавшиеся сейчас просто плодом его воображения. Он видел то, что хотел, а не то, что было на самом деле. Павел Васильевич вышел из здания офиса в тот момент, когда Вика отвернулась от Кирилла и снова примкнула к губам мужчины, ни на грамм не испытывая чувства вины. — Твоя бывшая? — поинтересовался Павел Васильевич у парня, подходя к нему ближе. — Моя ошибка, — хмыкнул Кирилл, с трудом заставляя себя отвести взгляд от Вики. Он уже намеревался уйти, как мужчина его остановил, схватил за локоть и настойчиво потащил в сторону своего джипа. — Поедешь со мной, у меня к тебе дело, — голосом, не терпящим возражений, заявил он. — О, вы же тот самый клиент, с которым мы собирались заключить контракт, — осенило Кирилла, когда голова немного прояснилась. — Ну надо же, — усмехнулся мужчина, отпуская Кирилла и снимая джип с сигнализации. — Пьяный в стельку, а запомнил. Тебя я знаю, — жестом остановил он парня, как только тот открыл рот, чтобы представиться. Открыв дверцу джипа, мужчина кивком головы указал парню на переднее сиденье. Кирилл, не сопротивляясь, послушно залез в джип, перед этим кинув последний взгляд на ту, которая надолго поселила в нем чувство опустошенности. Мельком взглянув в боковое зеркало дальнего вида, Кирилл увидел, как Вика садилась в салон дорогущей тачки бывшего клиента фирмы его отца, а когда машина выехала с парковки, он тяжело вздохнул и облокотился о сиденье, устало прикрывая глаза. — И какое у вас может быть дело ко мне? — без каких-либо эмоций поинтересовался парень. Павел Васильевич выждал момент, выезжая с парковки в ту сторону, где располагалась его компания и, посмотрев на парня, который не сводил с него выжидающего взгляда, со всей уверенностью своего предложения заявил: — Я хочу, чтобы ты стал финансовым директором в моей фирме.***
Изначально план мужчины заключался в том, чтобы Кирилл тайно проверил все бумаги и документы на выявление каких-либо ошибок, которые могли сильно ударить по самой фирме. Прошлый финансовый директор неплохо так нажился на своей должности, провернув немало махинаций, из-за чего фирма едва ли сводила концы с концами, грозясь стать банкротом в ближайшее время. Кирилл оказался единственным, кому было под силу вернуть фирме былой успех. Как Павел Васильевич и ожидал, парень справился со всеми трудностями в кратчайшие сроки. Работа молодого экономиста по спасению фирмы от краха была выполнена в лучшем виде, и Павлу Васильевичу ничего больше не оставалось, как взять парня на постоянную работу и не допустить, чтобы его переманили к себе конкуренты. И хоть мужчина не горел большим желанием против воли Кирилла брать его на работу, но и бросить парня на произвол судьбы, когда у него такие трудности, он горел еще меньшим желанием. Иногда Кириллу казалось, что Павел Васильевич намеренно загружал его работой, чтобы тот как можно меньше зацикливался на собственной боли от пережитого предательства. И сказать честно, это действительно работало. Парень так погрузился в работу на новой должности, что думать о Вике и о том, как она с ним обошлась, совершенно не было времени. Он будто и забыл, что в его жизни когда-то присутствовала милая, всем сердцем любимая на тот момент девушка. Воспоминания накатывали, как холодная волна лишь тогда, когда он проходил мимо детских площадок, становясь свидетелем счастливых семей с маленькими детьми. И усугубляло всё тот факт, что Кирилл жил в доме, окна квартиры которой выходили прямо на детскую площадку. От этого боль ни на грамм не притуплялась, а только разгоралась с новой силой, когда он наблюдал за играющимися детьми из окна кухни. И сколько уже попыток предпринимал Кирилл завести новые отношения и посвятить себя не только работе, но и любимому человеку, все его надежды на что-то серьезное в итоге угасали каждый раз, когда его спутница оказывалась той же продажной куклой, что и Вика. Все их мысли вертелись вокруг его денег и обеспеченного будущего, которое могло их ждать, сделай он им предложение. Устав от потребительского отношения к себе, Кирилл окончательно решил завязать со своей основной работой и посвятить себя какой-нибудь другой профессии, в которой главным будет не материальное положение, а само отношение к людям. Если бы он только знал, что его самые первые серьезные отношения закончатся изменой и предательством и в дальнейшем отобьют всякое желание заводить семью, то даже под дулом пистолета не стал бы ввязываться в то, что люди смеют называть любовью.***
— Павел Васильевич, здесь какая-то ошибка. Кирилл протянул директору документ, в котором был указан его банковский счет и сумма, перевалившая за один миллион рублей. Павел Васильевич взял бумажку в руки и, быстро пробежавшись по ней взглядом, вернул обратно парню. — Нет, Кирилл, это не ошибка, это твои расчётные. Ты уволен, — беспристрастным тоном заявил мужчина, отрываясь от проверки отчетов за последний месяц. — Уволен? — удивился Кирилл такому внезапному заявлению. Он и сам уже собирался увольняться, но не думал, что это случится так быстро. — Почему? Я что-то не так сделал? — Ты выбрал не ту профессию, — мгновенно ответил Павел Васильевич. — Я ведь вижу, с каким усилием ты заставляешь себя работать. А еще я знаю, что работа в подобных компаниях тебе не приносит особого удовольствия. Ты многое сделал для меня и для фирмы в том числе, так что теперь ты можешь быть свободен и найти себе дело по душе. — Павел Васильевич… — начал парень, но был перебит мужчиной. — Не стоит благодарностей, — усмехнувшись, самодовольно бросил он. — И не думай, что я выбросил тебя, как ненужную игрушку. Я только хочу, чтобы ты нашел свое место в этом мире. Кирилл ничего не сказал в ответ, лишь посмотрел на Павла Васильевича благодарным взглядом и, кивнув, направился к двери. — Да, Кирилл, постой, — окликнул его мужчина, как только вспомнил кое-что важное. — В школе, где учится мой сын, требуется учитель литературы. Ты мог бы попробовать себя в этой роли. Я уверен, она будет тебе к лицу. — Спасибо вам за всё, что вы сделали для меня, Павел Васильевич. Если бы не вы, я точно бы спился и лишился даже того, что имел до встречи с вами, — со всей искренностью своих слов поблагодарил его Кирилл. — Взаимно, Кирилл, взаимно, — уголками губ улыбнулся мужчина. — Если тебе когда-нибудь потребуется помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне. — Как и вы, Павел Васильевич, — в ответ напомнил Кирилл и, дернув ручку двери, покинул кабинет.