Свежий осенний ветер тащит по небу облака. Солнце не сильно припекает макушки людей, спешащих по своим делам. Яркая листва тихонько качается под напором порывов того самого ветра. Клубы жёлтой, пушистой, яркой пыли, словно сгустки солнечной ваты, кружатся над клумбами. Это ясное утро полно свежести и радостной безмятежности, дышится легко и просто, живётся сладко и блаженно.
Натаниель уже битый час смотрит на «светящуюся коробку», та сделала перерыв на пару дней и вскоре снова начала мерцать. Делать нечего, голова пуста как никогда, настроение не ахти, остаётся только смотреть на эту бренную коробищу. Одинокий луч золотого солнца заглядывает в комнату через раскрытое настержь окно. Падает на лакированную поверхность шкатулки, та начинает трястись.
— Ну всё с тобой ясно, вампир недоделанный… света боишься, да? Чёртов кусок фанеры… — Натаниель выждал пару секунд, покрутил пальцем у виска и промолвил, — Ну вот, совсем с катушек съехал, уже с коробками разговариваю…
Натаниель перевёл взгляд на ту самую раскрытую форточку.
«Закрыть надо, а не то ещё взорвётся… Но если я всё-таки её закрою, то от духоты взорвётся моя голова… Как сложно…» — Куртцберг отталкивается ногой от стола и отъезжает в противоположную сторону.
Внезапно что-то с размаху прилетает художнику в лоб и падает на пол. Через мгновение происходит тоже самое, но это что-то с размаху врезается в шкаф. Потирая ушибленный лоб, Натаниель смотрит вниз и обнаруживает, что на полу лежит камень чудес.
— Красота! Теперь эта штука ещё и украшениями кидается! — Натаниель подбирает вещицу с пола и получает ещё одной по макушке. — Ай! Чёртова хренотень!
Расбрасываться не очень красивыми выражениями — это по его части.
— Всё, ты меня достала, я звоню в полицию. — Куртцберг берёт телефон со стола и быстрыми движениями тонких пальцев вводит нужный номер.
— Алло-о? — сонный голос на другом конце провода придаётся сладкому зевку.
— Ох, я разбудил тебя? Прости, ради Бога, но тут экстренная и неотложная ситуация. — Натаниель пристально вглядывается в шкатулку. Как бы только в глаз не зарядила… — Тут светящаяся коробка решила покидаться элементами декора нашего с вами образа.
— Чего?.. — Марк сонно протирает глаза.
— Да ничего!.. — художник уворачивается от летящего в него украшения. — Приезжай и сам увидишь.
— Ох, хорошо, надеюсь это не глупая шутка, давай, пока… — Марк встаёт с кровати и направляется на кухню.
— Люблю тебя, пока. — Натаниель кладёт очередное украшение на стол.
Вскоре по квартире разносится громкий стук в дверь.
«Тихий до ужаса, а стучит, как викинг какой-то…»
Куртцберг открывает входную дверь, на пороге стоит запыхавшийся объект его бессонницы. И как всегда он выглядит потрясающе… В этот раз какой-то уютный домашний стиль: брюки бежевого цвета, свитер цвета латте, такой же бежевый шарф и белые кроссовки.
— Привет, проходи и наслаждайся картиной, только не печалься, если в лоб прилетит какая-нибудь фигня. Шарф снимай, жарко же… — художник подаёт собеседнику лопатку для обуви.
— С-спасибо… — уже с порога Марк понял, что сейчас его ждут необычайные приключения.
Ансьель входит в комнату, вроде всё спокойно, никто «элементами декора нашего с вами образа» не кидается… Внимание привлекает только одиноко стоящая на полке шкатулка. Миг, отворяется крышка, другой, захлапывается обратно. И это настораживающее сияние… Оно будто говорит «лучше уходи, а то мало ли…»
— Ты хотел показать мне шкатулку?.. — Марк отворачивается от холодного сияния.
— Именно. Эта штука кидается талисманами, обалденно, прикинь? И, да, берегись, а то в лоб выстрелит, мало не покажется… — Натаниель гневно смотрит на первопричину всех, так сказать, причин.
И ещё один выстрел в шкаф.
— Ой, а у тебя на лбу синяк… — Ансьель скидывает рюкзак с плеча. — Сейчас…
— Ась? — не успевает Натаниель понять, что происходит, как снова ему, а лоб прилетает что-то, на этот раз, мягкое.
— Не дёргайся, замажу — будешь красавец-мужчина. — Марк отрывает взгляд от лба собеседника и смотрит тому прямо в глаза.
— Не смотри, а то мне захочется тебя поцеловать. — взгляд упирается в потолок.
— Пф. — писатель поднимается на носки и молниеносно касается губами губ Натаниеля. — А насчёт шкатулки лучше позвонить Маринетт…
***
А тем временем наши герои уже вышли из поезда и направлялись в сторону гор, где по рассказам Мастера Фу должен был находиться Храм Чудес. Солнце светило ярко, но было очень холодно. Трескучий мороз, как говорят в сказках, кусал за щёки и кончики пальцев, пробираясь всё дальше под тёплые куртки.
— К-как д-д-долг-го н-нам еще ид-дти? — спросил Эдриан, стряхивая снег с куртки.
— Ещё час, как минимум, а может и два… Эх… — ответила хранительница Шкатулки Чудес.
— А почему так много? — удивленно спросил блондин.
— Не хочешь, не иди! — сказала Аля, поправляя капюшон, — и если ты не забыл, то нам надо еще найти Хлою. Поэтому спокойно иди и не жалуйся!
Внезапно тишину прервала негромкая мелодия. У Маринетт зазвонил телефон…
— Алло?! Маринетт Дюпен-Чен слушает!
— Маринетт, привет! Извини, если отвлекаем, но у нас тут небольшая проблема!.. — сказал Натаниель.
— ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ СО ШКАТУЛКОЙ?! — прокричала Дюпен-Чен в трубку, чувствуя что-то неладное.
— С ней все хорошо! Почти… Понимаешь, она светится и кидается Камнями Чудес! — пробормотал Марк, выхватив телефон у Куртцберга.
— Ах, вы меня напугали, чёрт возьми… Это нормальное явление. — спокойно ответила Маринетт, — Когда Шкатулка остается без Хранителя, она это чувствует и защищает себя, так как только Хранитель может ее открыть и находиться рядом с ней. Я сейчас вышлю вам сообщением заклинание! Вы его читаете и, внимание, запираете Шкатулку в темном месте на 2 часа! Как бы объяснить… это действует, словно некая заморозка, ладно, чёрт с ним. Я надеюсь всё понятно?
— Да, спасибо! — ответили Марк и Натаниель и повесили трубку.
— О чём разговор был? Кого запереть надо? Шкатулку? У-у… всё плохо. Ну зато хоть на одну проблемку меньше, девочка. — сказала Аля, услышав разговор Маринетт.
— Ты хотела сказать, на одну проблему больше!.. — испуганно сказал Нино, — СМОТРИТЕ!!!
Землю сотрясал жуткий грохот. И вдруг наши герои заметили, что за ними гонятся гималайские медведи! Увидев это, они бросились бежать, что есть силы, но Маринетт их остановила:
— Ребята превращаемся! Тикки, давай! — прокричала Леди Баг.
— Плагг, выпускай когти! — решительно сказал Кот-Нуар.
— Триксс, давай лапу! — сказала Рена Руж.
— Вэйзз, панцирь! — сказал Карапас.
Наши герои перевоплотились, трансформация, так сказать, свершилась, но не успели они броситься в атаку, как кто-то сзади оглушил их. В глазах потемнело и они потеряли сознание.
***
— А может нам запереться где-нибудь вместо шкатулки? — Натаниель забрал у писателя телефон и продефилировал к столу, виляя бёдрами.
— Х-хватит!
