***
Стайлз спал и видел сон. Или это была реальность? Видела ли Элис то, что сейчас видит он? Что это? Неужели опять происки Ногицунэ, или это Неметон решил так жестоко подшутить над своим Хранителем? Он не мог найти ответы ни на один из этих вопросов, а мог лишь беспомощно наблюдать за битвой, что вызывала дрожь во всем теле, а внутри все скручивалось от страха и отчаяния. Парень мог только беспомощно наблюдать за тем, как погибают его друзья… один за другим. Первыми пали бессмертные вампиры, их тела сгорели в холодном, беспощадном адском пламени, и все, что слышал Стайлз, — это их крики боли. Вонь от сгоревших тел забивалась в глотку, мешая дышать, он задыхался, но, даже несмотря на это, не мог оторвать взгляда от дальнейших событий. Квилеты погибли следующими: в один миг огромные волки громко заскулили, а их тела пронзили их собственные кости. Это было ужасное зрелище: десятки сломанных костей пронзили волчьи шкуры, а кровь за секунды окрасила землю в алые цвета. Но то, что действительно причинило боль — это зрелище того, как убивали его стаю, его семью: Скотт пытался защитить Киру, когда до этого ни на что не реагирующий демон в один миг материализовался перед юным альфой и разорвал его на куски. Крик кицунэ огласил поляну, шокированная девушка просто упала на колени, ноги не держали ее, а на лице застыла мука. Малия и Кора были следующими жертвами демона, которому была неинтересна беспомощная и полностью сломанная Кира. С кровожадной ухмылкой на безобразной морде он вырвал Малии сердце, чтобы затем с удовольствием съесть его. Та упала замертво, а через пару минут к ней присоединилась младшая Хейл со сломанной шеей. Стайлз хотел закрыть глаза чтобы не видеть весь этот ужас, хотел закрыть уши, чтобы не слышать предсмертные крики своих друзей и непрекращавшийся крик банши. Но все его тело словно парализовало, превратив в безмолвного зрителя, который ничего не мог сделать. Только смотреть… Похоже, что крик банши сильно раздражал Жнецов, так как Лидия была следующей. Сломанной куклой она упала к ногам своего палача, ее волосы разметались по земле, пустые зеленые глаза утратили свой блеск, уставившись в пустоту, а бежевая кофта стала красной от раны на груди. Дерек и Питер были последними, чью смерть опустошённый, выжженный изнутри Стайлз вынужден был наблюдать. Оба Хейла, видимо, решили напасть на самого главного, он отличался от своих собратьев тем, что был в красном, а не черном балахоне. Они сражались недолго, но довольно кроваво, Питер почти достал Жнеца своими когтями, когда рядом появился демон и, схватив волка за шею, притянул того к себе. Из пасти Питера вырвался странный светящийся шарик темно-красного цвета, и демон с удовольствием проглотил его. Альфа несколько раз содрогнулся в конвульсиях, после чего монстр выпустил из своих когтистых лап уже мертвое тело. Внутри Стайлза что-то умерло, когда он увидел мертвые голубые глаза, а затем уже и последовавшую смерть Дерека. Парня душили рыдания, боль внутри была такой сильной, что он не мог дышать. Он смотрел на мёртвых друзей и лишь отчаянно, словно мантру, повторял: «Это сон. Это не реальность! Проснись. Проснись. Проснись!» Но этот кошмар не заканчивался, и Стайлз уже хотел лишь забвения. Сколько он так стоял среди трупов и безликих Жнецов и монстра, что застыли, словно мраморные статуи? Он уже думал, что попал в свой персональный ад, пока в его голове не раздался знакомый и успокаивающий голос: — Ты можешь все изменить, Мечислав! Ты центр всего, но без своих стражей ты слаб, они твоя опора и защита. — И поэтому сейчас они все мертвы? — процедил сквозь зубы парень. — А разве ты сам не приближаешь этот конец? — Что ты имеешь в виду? — растерялся Стайлз, смотря пустым взглядом в никуда. — Ты отвергаешь свою пару, — просто ответил голос. — Я никого не отвергал, это Питеру я не нужен, — передернул плечами парень, не понимая, почему Неметон, а это явно был он, его в чем-то обвиняет. — Возможно, волк и пытается бороться с Судьбой, но его попытки — барахтанье в воде. Ты, может быть, не утонешь, но сил потратишь много, и, если все же тебя никто не спасет, ты пойдешь ко дну. Вы пара, те, кто связаны узами, что не понять обычным смертным, но чем больше вы боретесь, тем сильнее страдаете. — Я люблю Дерека, — Стайлз не знал, кого пытался в этом убедить: себя или чертово дерево. — Ты врешь себе, Мечислав, — было такое чувство, что если бы Неметон был человеком, то закатил бы глаза. — Ты любишь Дерека, потому что боишься любить Питера. Думаешь, что с Дереком станешь счастливее, ведь его дядя злой и коварный, желающий только силы и власти. Но задай себе вопрос: если бы Питеру было на тебя плевать, приехал бы он по первому твоему звонку, узнав, что тебе угрожает опасность? — Откуда ты?.. — в шоке пробормотал мальчишка, даже приоткрывая рот от удивления. — Потому что я у тебя в голове. Я знаю твои самые сокровенные тайны и желания, которые ты прячешь даже от самого себя. Стайлз тяжело вздохнул, не зная, как реагировать на слова Неметона. Он бы хотел закричать и сказать, что все это ложь, но где-то глубоко внутри он знал, что это правда. И обманывает он только самого себя. — Что мне делать? — вышло устало и тускло, он правда не знал, что ему делать дальше. — Ты должен понять. Осознать и почувствовать ту связь, что есть между вами. Твои Стражи сильны, но если вы объединитесь, то станете той силой, что сможет противостоять надвигающемуся злу. Дальше Стайлз уже почти ничего не слушал, постепенно тьма забирала его в свои объятия, и он не стал сопротивляться, наверное, впервые чувствуя покой и умиротворение. Ему нужно немного отдохнуть, а обо всем остальном он подумает позже.***
Дом Калленов был светлым и не похожим на логово кровожадных вампиров. Когда-то у огромной стаи Хейлов тоже был такой большой и светлый дом, пока одна чокнутая охотница не сожгла весь многочисленный клан оборотней, оставив лишь четырех его членов. Иногда Питер жалел, что не погиб тогда вместе со своей семьей. Тяжело вздохнув, мужчина кинул взгляд на кушетку, где все еще лежал бессознательный Стайлз. Прошло уже больше суток, как они вернулись из леса. За это время каждый успел выполнить свое полученное от альфы, и теперь все собрались у вампиров, чтобы дождаться пробуждения мальчишки, чтобы понять, что вообще произошло. — Может, у кого-то есть предположения, что все-таки произошло? — не выдержал давящей тишины Скотт, смотря немного зло на новых знакомых, как будто это они были виноваты, что Стайлз опять вляпался. — Мы бы не сидели здесь, Скотт, если бы знали, — раздраженно заметила Кора, недовольно нахмурившись и сложив руки на груди. — Поэтому мы и ждем, пока наша спящая красавица проснется и даст ответы. Кора была красивой девушкой: сильной, смелой, очень яркой, она не боялась говорить то, что думала, и этим очень отличалась от той же Беллы. Джейкоб заметил это почти сразу, в тот миг, когда впервые посмотрел в завораживающие зелёные глаза, которые пробуждали в нем странные эмоции, а внутренний волк радостно вилял хвостом, стоило почуять запах хвои с легкой ноткой мокрой земли после дождя. Это было так необычно и ново, что парень даже особо не понимал, как реагировать. Пока Джейкоб был погружен в собственные мысли насчет одной особы, между оборотнями и вампирами разрастался настоящий конфликт. Хоть Питер и велел Квилетам вернуться в резервацию, те его особо не послушали и нагрянули к Калленам спустя пару часов после всех событий, и теперь на одной территории собрались природные враги, которые спорили и кричали друг на друга, будучи не в состоянии прийти к какой-либо конкретике. Особенно выделялись Белла и Эдвард, которые никак не могли понять, почему вообще должны помогать какому-то незнакомому человеку. Причем если парень хоть немного пытался разобраться в ситуации, его супруга, еще недавно бывшая человеком, совершенно не хотела вмешиваться. Белла всегда стремилась к идеальности, но ее мечты никогда не оправдывались. В детстве она пыталась преуспеть в танцах, но так боялась выглядеть смешно и нелепо, что через год бросила занятия. В школе она стремилась стать популярной с кучей подружек и самым лучшим и крутым парнем, однако не преуспела в этом, оставшись серой мышкой. Пока не приехала в Форкс. Как оказалось, серый и ничем не примечательный город воплотил все ее мечты в жизнь: популярность, куча друзей, загадочный и красивый принц с тайной, который стал ее мужем, и семья, где она стала центром внимания и любви. Теперь она вампир, навечно молода и прекрасна, ее жизнь была идеальна, пока не появился этот чертов мальчишка со своими дружками. Конечно, девушка не могла отказать Карлайлу, когда он попросил помощи, им даже пришлось прервать медовый месяц, и ради чего? Очередных проблем! Белле за глаза хватило вампиров-кочевников, мести Виктории и чертовых Вольтури. Она в бессилии сжимала кулаки и мечтала, чтобы все чужаки покинули ее дом. Особенно ее напрягал этот странный и пугающий мужчина, который очень нежно прикасался к бессознательному парню, вызывая у вампирши волну омерзения. Как так можно — это же неестественно, неправильно… Роуз не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять, о чем думала Белла: та всегда была для нее открытой книгой, она видела ее гнилую сущность насквозь. К сожалению, похоже, только Эмметт и Джаспер замечали то же, что и она. У них даже возникали мысли покинуть Форкс, но Джаспер никуда не мог уехать без Элис, которая искренне любила Беллу. Роуз и Эмметт же были полностью свободны в своем выборе, пока не появился Стайлз с новой стаей оборотней. Хоть Роуз и была не в восторге, но теперь ее любимый супруг оказался во всем этом замешан. А значит, и она была обязана узнать, что, черт возьми, творится. У каждого были свои догадки по поводу происходящего, а единственный, кто мог дать ответы на возникшие вопросы, был без сознания. Так что Стайлза по пробуждении сразу ждал допрос с пристрастием. Правда, парень и без всяких допросов всегда был мастаком много говорить.***
Тем временем Семь Жнецов приносили очередную жертву своему Богу, к их ритуалу было почти все готово. Им осталось всего ничего, прежде чем демон будет освобожден из своей клетки. — Пришло время! Наш Бог ждет выхода на свободу, и тогда мир поглотит тьма, — грубым и властным голосом говорил один из Жнецов в ярко-красной мантии, скрывавшей его лицо. Его внимательно слушали остальные шестеро, которые коленопреклоненно внимали каждому слову своего лидера. — Eum tenebrae iam ascendimus, ut nostrum laetare, alleluia! — Sit hoc mundo, in igne uri…