***
Я явился через десять минут после Люциуса. Нарцисса, улыбнувшись, оставила нас. — Манипулировать моей женой — очень опасно для жизни, — серьёзно заявил Люциус. — Нарцисса — не та женщина, которой можно манипулировать, и ты это сам прекрасно знаешь. Я просто хочу, чтобы ты меня выслушал. Неужели я, после всего, что сделал для твоей семьи, не достоин тридцати минут твоего времени? Да, давить на больное — низко, но мне нужно было с ним поговорить. — Тридцать минут, не минутой больше. Официант принёс заказ. — Почему ты принял такое решение? — Ты сам знаешь, почему. Ты поступил ужасно. Северус, которого я знаю, так бы не сделал. Мы столько разговаривали о преданности. А теперь ты к ней не имеешь никакого отношения. — Позволь напомнить, ты сам предал Нарциссу. Ты побежал развлекаться со шлюхами, когда она потеряла вашего первенца. Он ударил кулаком по столу: — Я не бросил её. Не променял на шлюх. Наутро я был рядом и после тоже. Да, я убежал. Мне было двадцать два года, и это была моя первая серьёзная потеря. Да, я позволил себе слабость. Но я был молод и не знал, как по-другому справиться со своим горем. Так что не смей сравнивать меня с собой! — Я налажал, Люциус, и не спорю с этим. Я хочу и готов всё исправить, но не знаю, как. Мне нужна помощь и поддержка близкого друга, который всегда был рядом, как и я всегда был рядом с ним. Повисло недолгое молчание. — Ты выглядишь жалко, Снейп. Прямо как в тот день, когда ты пришёл к моему дому и просил о помощи. И я её тебе оказал. Я всё помню, друг мой. И если ты действительно готов исправить свои ошибки, то я помогу тебе, чем смогу. Он протянул мне руку, которую я пожал. — Мне тебя не хватало, Люц, — я не смог сдержать улыбки. — Ты приедешь на день рождения Цефеи? — Только ты называешь Леону вторым именем. Да, я улетаю в Австралию завтра. Сниму номер в отеле. Правда, не знаю насчёт подарка. Я давно её не видел и не знаю, чем она сейчас увлекается. — Тут всё намного проще, чем кажется. По моим последним сведениям, Цефея интересуется животными, предпочтительно лошадьми, и разного рода кулинарными экспериментами, — Люциус подозвал официанта. — Будьте так любезны, счёт. — Спасибо, Люциус. Увидимся уже на празднике. Мы обнялись на прощание, и я отправился собирать вещи. Англию я покидал если не с открытой радостью, то уж точно со спокойной душой. Все дела были завершены, и можно было отдохнуть недельку. До возвращения в мир живых, так сказать, мы могли месяцами отдыхать с Гермионой. Когда нам надоедала работа, мы просто брали Леону с Беллатрисой и улетали на Бали. Пару месяцев в этом месте делали чудо, и возвращались мы уже отдохнувшими и посвежевшими. Сейчас я уже не мог себе такого позволить. Нужно было делать заказы на зелья, да и была ещё работа в Министерстве, о которой Лили как-то сказала: — Это пойдёт на пользу твоему имиджу. Каким же я был идиотом с этой женщиной! Почему она сумела повлиять на меня? Я лишь спустя время понял, что её заботит лишь свой внешний вид и положение в светском обществе. Она с самого начала мной пользовалась, а я будто снова стал мальчишкой рядом с ней. Я был глупцом. Но желание всё исправить и вернуть привели меня на истинный путь жизни. Австралия была мне как родной. Здесь я мог быть самим собой и не скрываться — всем было не до меня. Никто не прожигал спину взглядом и не шептался обо мне. Первым делом я отправился в отель. Быстро переодевшись и взяв напрокат автомобиль, я поехал за подарком Леоне. Мой выбор пал на игрушечную пони, которая издавала весьма реалистичные звуки, когда её кормишь или расчёсываешь. После зашёл в её любимое кафе и купил безе. Леона просто обожала их. Также я купил цветы для Беллы и подарок Гермионе. Были сомнения, примет ли она его, но я всё-таки решился. У меня в Австралии был знакомый ювелир, который всегда готов был предложить что-нибудь изысканное и качественное. Я написал ему за пару дней и, о чудо, он успел выполнить мой заказ — браслет с маленькими подвесками в виде карт от двойки до восьмёрки.Одним словом, вся поездка обошлась мне недёшево. Не могу сказать, что у меня мало денег, но нынешний доход не был столь велик, как раньше. Работая на Шапки, я мог не задумываться о деньгах. В отель я вернулся вечером, совершенно уставший от походов по магазинам. Быстро приняв ванну, я лёг спать. Утро же началось весело: я проспал, причём на пару часов. Сказалась разница в часовых поясах. Также я долго не мог найти чёрные джинсы, хотя был уверен, что они лежат в сумке, поэтому было принято решение надеть чёрные брюки. Быстро собрав все подарки, я пошёл к причалу. Арендовав водный скутер, отправился на остров. Прежде чем войти, я увидел в окне, как Леона смеётся, открывая один из подарков. Вокруг неё уже собрались все гости. Родители Гермионы смеялись вместе с девочкой. Белла мило улыбалась, глядя на свою дочь. Люциус с Нарциссой сидели на диване и что-то обсуждали с Драко. Джинни с Гермионой наблюдали за именинницей. Паула и Энрике суетились на кухне и периодически смотрели на ребёнка. На минуту я подумал, что всё испорчу своим появлением. Вот стоит мне войти, как от радостной и праздничной атмосферы не останется и следа. Но было бы глупо разворачиваться и уходить. Сделав глубокий вдох, я зашёл вовнутрь. Леона тут же бросилась ко мне. — Северус! — радосно закричала она. — Ну наконец-то! Почему так долго? — Прости, я проспал. Разница в часовых поясах. — Я вручил ей подарок, и Леона побежала его распаковывать. Затем вручил цветы Белле. — С праздником. — Спасибо, Северус. Я рада, что ты приехал. Затем со мной поздоровались Люциус и Нарцисса, а после Драко с Джинни. Родители Гермионы так и не подошли ко мне. Ну спасибо хоть, что мистер Грейнджер не накинулся на меня с кулаками. Вечер прошёл хорошо. Даже несмотря на то, что заходил внук Минервы. Даллас, даже не посмотрев в мою сторону, вручил подарок Леоне, обнял и поцеловал Гермиону в лоб и убежал. После праздника я вызвался помочь Гермионе с уборкой. Паула недовольно посмотрела на меня и, проговорив что-то на мексиканском, покинула дом. Мы с Грейнджер остались одни на кухне. — Она так выросла, — я решил первым начать разговор. — Да, даже не верится. Кажется, только вчера я качала её на руках, а она уже такая большая, — ответила Гермиона. — Да, несколько лет назад всё было по-другому. Как-то проще. Особенно тогда, в подземельях Малфой-мэнора. Я заметил, как она напряглась. — Всё было проще в твоих покоях на шестом курсе, сидя за столом, играя в карты и попивая виски. Я улыбнулся, вспомнив то время. — Гермиона, я тут тебе кое-что привёз. — быстро вытерев руки, я достал из кармана бархатную коробочку и помог ей надеть браслет. — О, он очень красивый. Какая сложная и утончённая работа. Карты, хм, — она невольно залюбовалась, а у меня появилась безумная надежда на прощение. — К чему всё это? Ты же не думаешь, что я прощу тебя? Особенно после того, что ты наговорил мне в Хогвартсе. — Я злился на тебя, потому сказал лишнего, но… Она не дала мне договорить: — Это мне стоит на тебя злиться! Ты бросил меня! В самый трудный момент! Сбежал к ней, оставив меня справляться с такой болью одной! Гермиона отошла от меня и села на диван. Я подошёл и, сев перед ней на колени, аккуратно взял её руки в свои. — Я облажался и признаю это, потому сейчас и стою перед тобой на коленях и извиняюсь. Она уже ничего не значит. Ничего, слышишь? Только ты. — Два года. Прошло два грёбаных года. Надо было это всё говорить раньше. Кроме общения, между нами уже ничего никогда не будет. — Я не прошу большего. Спасибо, — я поцеловал её руку. Затем встал и пошёл одеваться. — Ты куда? Можешь оставаться. Комната наверху для гостей свободна. Твоя бывшая комната занята. — Она встала и, не дожидаясь ответа, ушла к себе. Ехать в отель не хотелось, а после разговора навалилась сильная усталость, поэтому я решил остаться и уехать утром, пока все будут спать. Просто замечательно: дом, который я построил, теперь для меня чужой. Иногда я жалею, что все маховики времени были уничтожены. Порой хотелось вернуться и дать себе подзатыльник. Комната была готова ко сну. Я быстро принял душ и лёг спать. Вдруг я проснулся посреди ночи от того, что ручку моей двери кто-то дёргал. Реакция сработала быстрее, поэтому я тут же схватил палочку и направил её в сторону двери. Она открылась, и в проёме показалась Грейнджер. Было сильное желание ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это всё не сон. — Извини, просто с тобой меня не мучат кошмары. Я знаю, что ты приходил ко мне по ночам в Хогвартсе. Говорить что-то просто не хотелось, поэтому я молча откинул одеяло, и Гермиона забралась на кровать. Моя рука легла поверх её спины, и в скорости мы уснули. На мгновение мне даже показалось, что это моя Гермиона. Не холодная, гордая Грейнджер. А именно та, которую я полюбил. И сломал. Моим планам убежать из дома с утра пораньше не суждено было сбыться: я снова проспал и проснулся один в кровати. Рука ещё немного ныла, видимо, Гермиона отлежала её за ночь. Солнце ярко светило в окно, а доносящийся с кухни запах еды просто сводил с ума пустой желудок. Надеяться на то, что кто-то принесёт мне завтрак в постель было глупо, хотя очень хотелось. Так что очень нехотя, но я всё-таки встал с постели. После утренних процедур я спустился вниз. Там находились Поттер, Белла с Леоной и Гермиона с родителями. Ещё я услышал голос Драко, значит, и Джинни должна быть где-то неподалеку. К счастью, на моё появление все отреагировали весьма спокойно. Леона была рада, что я остался ещё на один день. Разве что родители Гермионы по-прежнему меня игнорировали, а Паула кидала на меня предупреждающие взгляды, но я к этому уже привык. — Что за дивный аромат, мадам! — я сел за стол. Мексиканка поставила передо мной тарелку с вафлями и карамелью. — Приятный аппетит, Северус, — фальшиво улыбнувшись мне, женщина пошла отводить Леону во двор. Расправившись с чудесным завтраком, я заварил себе вкусный кофе. Казалось, ничто не сможет испортить это замечательное утро в кругу близких. Но в жизни всегда есть какое-то «но». Я посмотрел на маму Гермионы. Она улыбнулась мне, что было хорошим знаком. Но вдруг в следующую секунду в её лбу появилась кровоточащая дыра. На мгновение время словно остановилось, а я замер в ступоре, но быстро пришёл в себя и повалил Джинни и Леону, которая вернулась в дом несколько минут назад, на пол. — Поттер, на пол! — крикнул я, и Гарри повалил Беллу с Гермионой. Драко повалил Паулу. Я хотел крикнуть отцу Гермионы, чтобы тот тоже лёг на пол, но он бросился к жене, и его тело пронзило около семи пуль. Дальше пошла очередь из пулемёта. Даже через шум стрельбы я услышал истошный крик Грейнджер. Через несколько минут всё закончилось. Я понимал, что у нас мало времени. — Поттер, — позвал я его. — Под креслом есть потайной проход. Возле переднего правого колёсика защёлка. Откинь диван и пускай туда всех. В первую очередь Гермиону. — Я встал и бросился к столешнице, где у нас лежало оружие. — А вы? — открывая проход, спросил Поттер. — Выиграю вам время. Проход ведёт в лабораторию на другом конце острова. Ждите меня десять минут. Если не приду — в полу портключ. Активируется от слова «лыжи». — Он кивнул, а я потихоньку направился ко входу. Я спрятался за стеной, выглянул и увидел, как с вертолёта слезают около шести человек, и начал стрелять по ним. Последовал ответный огонь. Когда пули закончились, я спрятался в подвале. Быстро собрав артефакты в сумку, я услышал шаги и голоса. — Ты уверен, что всё? — Я тут же узнал этот голос. — Пусть они и чародеи, но не бессмертные боги. Очередь из пулемёта пережить не смогли. Вон, смотри. Видимо, он показал на тела мистера и миссис Грейнджер. Затем я трансгрессировал в лабораторию. Все уже были там. Я быстро среагировал, открыл тайник, закинул ещё несколько важных вещей и взял портключ. Все взялись за него, и я его активировал. Мы тут же перенеслись в горы. — Чёрт, где мы, крёстный? — возмутился Драко, отряхиваясь от снега. — В дом, живо, — я указал на здание чуть поодаль от нас. Все отправились в него. — Это всё ты! — раздался крик Гермионы. — Это твоя вина, Снейп! Это из-за тебя они нас обнаружили! Это из-за тебя они умерли! Я ненавижу тебя! Я направил палочку и вырубил её. Затем взял на руки и понёс в помещение. Здание было зачаровано: снаружи это был обычный маленький домик, а внутри — двухэтажный уютный дом. Я отнёс Гермиону в спальню и напоил её снотворным, а затем спустился вниз. — Все целы? — первым делом спросил я. — Не совсем, — Драко убрал руку с бока, и я увидел кровь. Джинни тут же бросилась к нему, а я поспешил доставать из сумки зелье. Пули не было, лишь зацепило бок. Драко выпил зелье, и рана начала затягиваться. — Жить будешь. Значит так, на первом этаже есть спальня. Ещё одна — на втором. Диван в гостиной тоже вполне удобный. Припасов хватит на пару месяцев. Но, думаю, мы тут надолго не задержимся. — Кто это был? Я закатил глаза: — Мерлина ради, Поттер, не сейчас. Я догадываюсь, кто это был. Сейчас главное — это ваша безопасность. — А как же Гермиона? Да ты хоть представляешь, что с ней теперь будет? — не угоманивался он. — Я сказал: живо по комнатам. Позже, Гарри. Злость горела в нём огнём, но он послушался и ушёл наверх. — Северус. — Вот к чему я был не готов: к дрожащему голосу ребёнка, зовущего меня по имени. — А бабушка с дедушкой умерли, да? Вопрос, который я никогда не хотел бы от неё услышать. Испуганные глаза, которые я бы никогда не хотел видеть. Только не её. Мы всегда старалась уберечь её от такого. Леона, милая моя девочка. Я чертовски перед тобой виноват. — Всё хорошо, — успокаивала её Белла. Я достал успокоительное. Мы дали его девочке, и она уснула. Остальных тоже разложили по кроватям. Я стоял и смотрел на спящую Леону. Пойти к Гермионе просто не было сил. Как? Как они смогли? Вот только не говори, что не знаешь — ответ крутится у тебя на языке. — Снейп, — позвала Белла. — Прошу, сделай это. Поправь ей воспоминания. Она ещё ребёнок. Я молча направил палочку на её дочь и скорректировал воспоминания так, чтобы всё было как в тумане. Ни чётких образов, ни ярких моментов. Просто нехорошие воспоминания, связанные со смертью бабушки и дедушки. Обессиленый я упал на кровать рядом с Гермионой, понимая, что когда она проснётся, то больше я её не увижу. Обняв её, я попытался уснуть.***
Я проснулся от её всхлипов. Она уткнулась лицом в подушку, чтобы заглушить рыдания, и плакала. — Гермиона. Она повернулась и прижалась ко мне. Я обнял её. Когда она успокоилась и снова задремала, я спустился вниз. Все сидели за столом на кухне и завтракали. — Как твоя рана? — спросил я Драко, сев рядом с Беллой. — Спасибо, уже почти всё прошло. Долго мы здесь будем? Родители могут забеспокоиться. — Не думаю, что это надолго. Скорее всего…— я не успел договорить, потому что спустилась Гермиона. Она молча взяла рюкзак, что висел на стене, и начала складывать в него вещи. — Гермиона, как ты? — спросил Поттер. — А ты, Гарри? Какого было тебе, когда умер Сириус? — у неё был спокойный голос. Но от этого бежали мурашки по спине. Она была слишком спокойна, и это пугало. — Теперь ты, Снейп. Ты отомстишь за них. Убьёшь каждого, кто виновен в смерти моих родителей. — Почему он должен это делать? — вмешался Драко. — У него передо мной… — Нет, Гермиона, — перебила её Белла. — У него Долг жизни. Я спасла его чёртову жизнь в Визжащей хижине. Я почувствовал, как магия медленно разливается по всему телу, а вокруг шеи оплетаются узы. Дышать стало трудней. Не дав больше никому вставить ни слова, Грейнджер ушла, хлопнув дверью. — Поверить не могу, что она это сказала, — Белла была очень зла на неё. — У неё есть на это право. Она потеряла единственных родных, — ответил я. — А мы? Как же мы, Снейп? Мы для неё чужие? — Джинни посмотрела на меня. — Думаю, что уже да.***
Горный мороз щекотал лицо. Я глубоко вздохнула и, прикрыв глаза на пару минут, просто стояла, наслаждаясь этим прекрасным местом. В голове было пусто, как и на душе. Чувства вмиг пропали, словно их вырвали из меня раскалёнными щипцами. Лишь пульсируя где-то глубоко-глубоко внутри, напоминало о себе сердце. И больше ничего. Дома нет, родителей нет. Открыв глаза, я ещё раз огляделась. Можно было бы просто идти по этому морозу и через часов десять замёрзнуть насмерть. Но сначала я хотела узнать, что они отомщены. Что люди, которые растреляли их, как собак, сами были убиты, захлёбываясь в собственной крови и моля о прощении. Я аппарировала недалеко от дома Далласа. Он наверняка ещё не в курсе произошедшего. Я поднялась на второй этаж и позвонила. Через пару минут зашуршал дверной замок, и дверь открылась. — Гермиона? — он явно не ждал меня. — Что случилось? Я вошла в квартиру. — Где у тебя спиртное? — Ты же знаешь, на кухне, в нижнем ящике. Ответь, чёрт тебя дери! Гермиона, это не смешно, что случилось? Я прошла на кухню и налила себе виски. Сделав большой глоток, села на стул. — Мои родители… — ком подступил к горлу. — Что с твоими родителями? — не выдержав, нетерпеливо спросил Дал. — Они… Их… Они мертвы. На дом напали. Расстреляли из пулемёта. Мама и отец погибли. Остальные спаслись. — Даллас тут же меня поспешил обнять меня. Слёз больше не было. Я не плакала. — Я потребовала месть от Снейпа за родителей. Взамен Долга жизни. Он опешил и отстранился от меня: — Ты что наделала? Да ты хоть понимаешь? Грейнджер, ты совсем с катушек съехала? — он был зол, и понятно, почему. — А если он их не найдёт? Что тогда? Мерлин тебя дери, клятва ведь просто сожрёт его! Медленно и верно. Это же очень жестоко. Более унизительного конца и не придумаешь. А ты? Ты о себе подумала? Что ты будешь делать, если он умрёт? — Всё уже сделано. Чего ты хочешь, Дал? Думаешь, я не знаю, какому риску подвергла его? Я устала одна за всё платить. Почему только я одна должна мучиться и буквально сжирать себя изнутри, пока остальные строят счастливую жизнь? Они все просто вписывают меня в свои графики. О, надо бы позвать Гермиону на ужин. Да, было бы неплохо сделать это не следующей неделе, — я стала говорить наигранным голосом. — Хм, обязательно позовём её на день рождения нашей дочери, на крестины нашего сына. Мерлин, я устала! Устала быть всего лишь пунктом в списке! Да, Северус, может, такого и не заслужил! Да, может, я люблю его до сих пор, несмотря на всю боль, что он причинил мне. Но сколько хорошего он мне сделал? Что, если я хочу его простить, но не знаю, как? — тяжело дыша, я взяла бутылку со стаканом и отправилась в спальню. — Отдохни, — он всегда умел понять меня. Даллас всегда знал, когда надо просто дать мне выговориться. Он всегда знал, как поддержать меня и какие слова мне нужно услышать, но он прекрасно понимал, когда не надо что-то говорить и просто оставить меня наедине со своими мыслями. Пробыв ещё два дня у друга, я вернулась в Хогвартс. Работа хорошо помогла отвлечься. К наркотикам я не возвращалась. Через три недели, посреди ночи ко мне заявился Снейп. Я проверяла работы учеников, так что он меня не разбудил. Но выглядел он просто ужасно, ровно так же, как на службе у Тёмного Лорда. Бледный, с холодным взглядом и ровным строгим голосом. Это был профессор Снейп, Пожиратель смерти, но не мой Северус. — Вот, — он начал доставать из кармана брюк пузырьки с воспоминаниями. — Можешь проверить. Я нашёл каждого и отомстил. «Двенадцать» — пульсировало у меня в голове. Их было двенадцать. Новых двенадцать лиц в кошмарах Снейпа. И всё из-за меня. — Ты убил их всех? — Я отомстил за твоих родителей. Убил двоих. Остальные не стреляли по ним. Так клятва исполнена? Мне вдруг захотелось его обнять, но я не стала этого делать. Протянув ему руку, которую он пожал, я сказала: — Долг жизни я считаю уплаченным. Клятва исполнена. Наши руки начали светиться. Для меня ничего не изменялось, а вот Снейп стал дышать ровнее и выглядеть заметно лучше. — Северус, я могу попросить тебя кое о чём? — аккуратно спросила я его. — О чём? — он отвернулся от меня. — Мои родители. Я не могу их похоронить. Точнее, хоронить просто нечего. Они сожгли дом вместе с их телами. Я уже оформила все бумаги, но осталось самое сложное — отправиться в их дом и разобрать вещи. Понимаю, что прошу слишком много после того, что натворила. Но я была бы тебе очень благодарна. Какое-то время он молчал, но потом ответил: — Хорошо. Я буду свободен на следующих выходных. Зайду за тобой в 5 утра в субботу. Впервые дом родителей встретил меня пугающей и гнетущей пустотой. На мебели уже появился слой пыли, но многие вещи были оставлены так, словно хозяева ещё вернутся: отцовская газета, сложенная на кофейном столике рядом с маминым журналом; недомытая посуда в раковине; грязное бельё в корзине. — Я начну с гаража, — Снейп отправился к лестнице, а я пошла в спальню родителей. Их одежду я быстро упаковала по коробкам. С украшениями было уже сложнее. Каждое несло свою историю, например, ожерелье с изумрудом, которое папа подарил маме на их первую годовщину. Или запонки, что отцу привезли коллеги в подарок. После спальни я отправилась в папин кабинет. Код от замка я не знала, но с помощью волшебства быстро справилась с сейфом. Внутри лежали документы на имущество, сбережения, завещание и ещё несколько документов. В одном из ящиков в столе я нашла маленький альбом с моими детскими фотографиями. Быть долгожданным ребёнком — не всегда хорошо, но мне повезло. Меня не чрезмерно опекали и, можно сказать, давали даже больше свободы, чем требовалось. Но на удивление, с плохими компаниями я никогда не связывалась. — Гермиона! — позвал меня Снейп. Я быстро спустилась в гостиную. — Ты должна на это взглянуть. Мы сели на диван, и он вручил мне деревянную шкатулку. Внутри лежали фотографии и документы. — Это же мой дед! Но я никогда о нём не слышала, — сказать, что я была в шоке — ничего не сказать. — Это не самое удивительное. Он до сих пор жив. Правда, живёт в доме престарелых тут, в Австралии. Я открыла личное дело пациента. Альберт Вендол Грейнджер, 1943 года рождения. Далее был адрес клиники и даже номер телефона. Не долго думая, я набрала номер. Почти сразу мне ответил приятный женский голос: — Дом престарелых «Халоха» вас приветствует. Я волновалась, но смогла побороть дрожь в голосе: — Здравствуйте, я звоню насчёт Альберта Грейнджер. Послышался стук пальцев о клавиатуру. — Да, он хорошо себя чувствует, и у него открыто посещение. Желаете посетить его? — Да, когда это возможно? — Часы посещения — с 12 до 16:30 с четверга по понедельник. Обратитесь в регистратуру, вас проводят. У вас есть ещё вопросы? — Нет, спасибо вам большое, всего доброго. — Всего доброго, — я положила трубку. Сердце бешено колотилось в груди. Казалось, что оно вот-вот выпрыгнет. — Что сказали? — спросил Снейп. — Я могу его посетить. Я хочу прийти к нему прямо сейчас, — на ватных ногах я отправилась к выходу. Снейп подхватил меня и помог аппарировать недалеко от дома престарелых. Я сделала всё, как сказала девушка по телефону. — Подождите, пожалуйста. Сейчас придёт медсестра и отведёт вас к нему. Всё время ожидания Северус не отпускал мою руку. Я поняла, что всё же у меня есть ещё один родной человек. Я чувствовала поддержку Снейпа и была ему за это благодарна. — Вы — мисс Грейнджер? — обратилась ко мне молодая медсестра. — Да, это я. — Пойдёмте. Мы с Северусом пошли вслед за ней. Она привела нас в комнату. У окна в кресле сидел мужчина, точнее, уже старик. Он несколько отчуждённо смотрел в окно и даже не повернулся, когда мы зашли. Медсестра быстро нас оставила. — Скажи мне, мой сын мёртв? Его голос поразил меня своей твёрдостью. — Да. — Ты же Гермиона? Вендол рассказывал о тебе, — дедушка жестом предложил присесть. Я села напротив него, а Снейп — на кровати. — Это тот самый Хмырь, то есть, мистер Снейп, я прав? Хм, ты не нравился моему сыну. Теперь я понимаю, о чём он говорил. — А что вам ещё рассказывал отец? — Всё. Об успехах в школе колдовства. О войне говорил и об этом Снейпе рассказывал. Я удивилась и опередила Северуса в вопросе: — Вы знаете о волшебниках? — Конечно, знаю. Мой дед был волшебником. И тётка моя тоже. Училась ещё в школе… Как же её… Смешное название было. Во Франции находится. Я просто не знала, что сказать. — Но, если ваш дедушка был волшебником, то почему вы и ваши дети — маглы? — уточнил Снейп. — Этого я не знаю. Вам-то виднее должно быть. Жили мы в Германии, потом во Франции, а, насколько я знаю, всё началось с Греции. Фамилию рода я тебе не назову. Я ношу фамилию своей матери. Но род тот древний и, как у вас говорят, чистокровный. Не удержавшись, я обняла его. Дедушка продолжил: — Вот что, девочка моя. Так как о похоронах речи не шло, значит, и хоронить нечего. Но прошу тебя, в Англии есть фамильное поместье. Дом тот продали давно, но кладбище до сих пор оформлено на меня. Сделай там могилы для них. Чувствую, что недолго мне осталось, но побывать на их могиле хочу. А ты, — он обратился к Снейпу. — Перестань уже метаться, как загнанный волк. Любишь мою внучку — так женись, и родите детей. А если нет — так отпусти и не мучай её. Дедушка достал бумажку с адресом усадьбы. — Спасибо вам за всё. В ближайшее время я решу вопрос с могилами и пришлю вам письмо. Я покидала своего деда со смешанными чувствами. Мы вернулись в дом родителей, где Северус уложил меня на диван, укрыл одеялом и сделал вкусный чай. — Тебя тоже мучает этот вопрос? — нарушила я тишину. — Почему дневник принял тебя за гряз… за маглорожденную? Да, я тоже не понимаю. — Думаю, ответ нам может дать только Шляпа. Северус удивился: — С чего вдруг? — А кто ещё? Она единственная всё знает о дневнике. Значит, и на этот вопрос должна ответить. В Хогвартс со мной Снейп не поехал, сославшись на важные дела, хотя мне и кажется, что это из-за Минервы — она до сих пор очень к нему холодна, что очень задевает Северуса, ведь Макгонагалл для него — очень близкий человек. В кабинет директора я направилась почти сразу по прибытии в школу. — Добрый день, Минерва. Она тут же бросила все свои дела: — Милая, как ты? Как поездка? Я села в кресло напротив неё: — Я узнала, что у меня есть дедушка. А ещё мне нужно поговорить со Шляпой. — Это просто чудесные новости. Шляпа сейчас у меня в покоях. Можешь подняться к ней. Я была благодарна Минерве, что она предоставила приватность этой встрече. Это будет очень личный разговор, и посторонних я бы не хотела видеть. — О, кого я вижу, — заговорила Шляпа, стоило мне только войти. — Я пришла за ответами. Она недовольно ответила на мою реплику: — Это мне надо требовать от тебя ответов. Дневник все ещё не уничтожен. — Мне было не до этого, — перебила я её. — Не смей мне врать. Я знаю, что ты с ней делала. Ты можешь обманывать всех вокруг, но не меня. Не для этого я отправила тебя в Гриффиндор. — В каком смысле? — Ты и сама понимаешь, что уникальна. Тебе подойдут все факультеты школы. Но в Гриффиндоре ты осталась на светлой стороне, и знания тёмных искусств тебя не заманили. — Почему они должны были меня заманить? И ты обманула нас. Ты сказала, что маглорождённые не смогут прикоснуться к дневнику. А я из чистокровного древнего рода. — Да что ж такое? Ты собираешься слушать? Несносная девчонка, слушай меня и не перебивай. Ты же самая умная ведьма. Так ответь мне: откуда в человеке берётся магия? М? Не знаешь? Дело не в крови, она не при чём. Дело в магическом ядре древа семьи. Но проблема в том, что сила в нём не вечная. Ему нужно постоянно питаться извне. По сути, ядро семьи питается магическими ядрами членов семьи. Но если кровь не обновлять, то есть не приносить свежий источник магии, ядро семьи ослабевает. Да, может, ты по крови и принадлежишь к древнему чистокровному роду, но ядро той семьи иссякло из-за постоянного смешивания с такими же слабыми ядрами чистокровных семей. Твой прадед был рождён сквибом, потому что ему было неоткуда брать магию. Вот тебе наглядный пример: древний род Принцев, боясь умереть, выбрал в наследники Поттера. Все дети Поттера будут Принцами, потому что магическое ядро этой семьи сильное и не хочет умирать. Ты же — новое магическое ядро. Твоя магия совершенно отличается от магии твоих прадедов. Теперь ты можешь создать своё родовое ядро и новую чистокровную семью. Неужели ты не разу не задалась вопросом, почему род Блэков не умер? Почему дочь Беллатриссы стала наследницей Блэков? Том Реддл — полукровка. Его магическое ядро более сильное засчёт своей нечистоты. Родовая магия — очень сложная наука. Ты получила ответ на свой вопрос. Ты — новое магическое ядро. Ты — грязнокровка для чистокровных. Так что, ты должна уничтожить Дневник Салазара и больше не использовать заклинания из него. Ты услышала меня? — Да, я услышала и всё поняла. Я покидала шляпу со странными чувствами. В голове вертелось слишком много мыслей. Решив отложить это всё на лучшие времена, я занялась могилами родителей. Сделав всё, как меня попросил дедушка, я отписалась ему. Через неделю он должен приехать в Англию.***
Мы стояли возле могил родителей. — Я вырос тут, — он посмотрел в сторону древнего поместья. — Отец мне не рассказывал. — Твои родители продали этот дом. Для них он был слишком большой роскошью. Да и к чему двоим людям жить в таком большом доме? Но наша библиотека сохранилась. На твоё имя есть целое хранилище в центральном Лондонском банке. Там тебя ждёт много интересного. Вот, — он протянул мне бумажку с номером счёта. — Почему я не знала вас? — всё-таки спросила я. — Из-за твоей матери. Я удивилась: — А причём тут она? — Моника думала, что своими рассказами о волшебниках я запудрю твои детские мозги. Это вызвало у меня улыбку: — Ну а после? Когда они уже узнали, что я волшебница? — Видишь ли, несмотря на то, что мы уже не маги, определённые традиции в нашей семье сохранились. Я бы предпочёл, чтобы мой сын женился на другой женщине. Но он просто поставил меня и мою жену перед фактом, что женится только на твоей матери. Мы просто приняли это. Отношения от этого не стали лучше. Когда моя жена умерла, Вендол отправил меня в дом престарелых в Австралию. Рядом с ним, так сказать. Я аккуратно взяла его за руку: — Я очень хочу с тобой общаться. Буду постоянно тебя навещать. Он обнял меня и заплакал. Я тоже не сдержала слёз.