Цветущие Хризантемы

      Будто в тумане проносится вечер: громкая музыка кажется слишком тихой, множество людей проходит бестелесными и безликими духами. Молодой человек лет двадцати трех на вид сидит на красном кожаном диване в своей гостинной, которая на эту ночь превратилась в сборище богатеньких и не очень подростков, мало знакомых Минхо. Ли Минхо — так зовут этого человека с дивана. На его глазах длинная черная челка, а в руках — стакан чистого виски, который он то и дело попивает. Его белая рубашка расстёгнута на три пуговицы, низ её небрежно заправлен в черные деловые брюки, которые отлично сочетаются с черными классическими туфлями, а рукава замотаны почти до локтей. За всё это время к Минхо то и дело подсаживаются молодые девушки в коротких облегающих платьях, которых молодой человек успешно игнорирует. На это девицы — только так можно назвать подобного рода девушек, ведь их интересуют лишь внешний вид и богатство Минхо, родители которого зарабатывают достаточно денег, чтобы тот жил в престижном районе Сеула в трехэтажной квартире, — недовольно фыркают, разворачиваются и демонстративно уходят, чтобы Минхо стало совестно от того, как это он смог упустить такую красивую, очаровательную, самую лучшую девушку на свете!       Минхо все это время не хотел ничего. Мальчик — так он себя ощущал — думал о том, зачем вообще захотел устроить эту вечеринку… За тем, что есть вероятность, что придет он? Ведь никто не знает, как он выглядит. Единственное, что об этом человеке знает Минхо, так это то, что его зовут Хан Джисон, он на год младше Минхо и что тот просто невероятный писатель. Его книги буквально вдыхают в потерянного Минхо жизнь. Книги человека по имени Хан Джисон (а настоящее ли это имя? Минхо много раз задумывался над тем, что это может быть просто псевдонимом) и три кота — единственное, что дает Минхо надежду в лучшую жизнь. У него нет особых проблем: кажется, что все есть… И деньги, и дорогая машина, и постоянные вечеринки, девушки и парни лёгкого поведения, когда ему захочется… Но это всё кажется Минхо таким скучным.       Он чувствует себя не человеком, а сгустком засохшего по краям желе. А всё в его окружении — тоже желе, только более жидкое, однако и оно со временем застывает. Минхо кажется, что он получает всё меньше кислорода, что его лёгкие совсем скоро взорвутся от этого непонятного желеобразного газа, который люди именуют кислород. Он слышит всё меньше звуков, потому что в его уши постоянно вливается желе, которое, как ему кажется, поглощает и его мозг. Медленно, но верно. Минхо чувствует, как его извилины постепенно сглаживаются, и тот боится, что со временем он уже не сможет думать, дышать, поднять руку — да что там — просто пошевелить пальцем. Минхо часто принимает ванну и моет руки из-за этого ощущения: он просто хочет смыть с себя всю эту слизь, но у него этого еще ни разу не получилось. Каждый раз, когда Минхо задумывается над этим, он зовёт людей со всего Сеула и устраивает вечеринки с выпивкой и отличной музыкой, которую он всё равно не в силах услышать. Но ему правда хочется все это слышать и ощущать то, что ощущают остальные люди, когда выпьют на громкой вечеринке. Мальчик лишь надеется, что однажды он сможет все это почувствовать. На одной из этих вечеринок.       В один прекрасный момент — Минхо не понимает, сколько точно прошло времени не только с начала вечеринки, но и с того момента, как он присел со стаканом виски на диван, — он встаёт со своего места, берёт с прозрачного журнального столика, стоящего рядом, потрёпанную книгу в мягкой обложке и направляется к выходу, шатаясь.       — Ты куда? — спрашивает писклявый женский голос.       — С тобой всё в порядке? — уточняет типичный до жути молодой девчачий голос, что Минхо даже кажется, что он в какой-то игре.       — Неважно выглядишь, чел, — говорит силуэт с одним из самых низких голосов, который он когда-либо слышал, что тот даже слегка вздрагивает от неожиданности. — Мне тебя проводить до твоей спальни?       На все эти вопросы Минхо просто качает головой и показывает рукой жест, чтобы его оставили в покое.       Минхо по стене ковыляет к выходу, видит тяжелую входную дверь, дёргает за ручку, тянет на себя, и дверь поддается. Он уже чувствует тошноту, которая подступает к его горлу, но ему так плохо в целом — возможно, еще хуже, чем обычно, что тот просто не обращает на это внимания. По красной ковровой дорожке, которая лежит по всей парадной, молодой человек пытается ровно пройти до лифта, но, по очевидным причинам, у него это очень плохо получается, и тот пару раз покачивается и почти падает на пол. Однако стоит отдать ему должное: руками пола он так и не касается! Тем не менее, этот красный коридор кажется Минхо таким бесконечным, что тот, насколько верно его восприятие, идет минут пятнадцать до лифта, до которого всего лишь шесть метров. Когда Минхо доходит до лифта, он нажимает на кнопку со стрелкой вниз и скатывается по стене. Ему кажется, что чтобы было не так плохо, посидеть на мягком ковре — не самая плохая идея, и тот сидит там до приезда лифта. Однако, когда приходит время вставать, сделать это достаточно сложно. Настолько, что, пока он это делал, двери лифта закрываются и ему приходится еще раз вызвать эту металлическую кабину с раздвижными дверьми. На счастье этого пьяницы, лифт еще не успел уехать с его этажа, и тот заходит, нет, даже заваливается в него, нажимает кнопку нижнего этажа и приезжает туда за считанные секунды, несмотря на высоту его квартиры. На удивление, его не укачивает, и он спокойно выходит из дверей, раскрывшихся перед ним, и бредет к другим дверям — стеклянным — выходу из парадной.       У его дома есть невероятной красоты парк с кучей цветов, деревьев, кустарников и лавочек, поэтому, выйдя из дома, вздохнув свежий ночной воздух, Минхо быстро идет в парк. Ему кажется, что желе начинает постепенно растворяться вокруг него и ему становится куда лучше, но от этого же ощущения черноволосый парень больше не может сдерживать рвотные позывы и падает в ближайший куст, опорожняя содержимое своего желудка — всё выпитое за сегодняшний вечер. Свою книгу он бросил рядом с собой, на край пешеходной дорожки. Поток рвоты кажется ему нескончаемым, как вдруг он чувствует чью-то теплую руку на своей спине, которая нежно поглаживает его. Со спины донёсся приятный уху мужской голос, который Минхо даже был в силах расслышать:       — Вы в порядке? — спрашивает тот. — Вам дать воды? — волнение и дрожь были в его голосе. — А, у меня же нет воды, может быть, вам нужна помощь?.. — Было слышно, как голос, нет, не так, обладатель голоса, суетится. — Я… я вызову скорую!       Пока тот человек всё это говорил, у Минхо только одна мысль в голове: «Что, черт возьми, кто-то делает в парке так поздно ночью? Почему он решил помочь такому, как я? Я же выгляжу как чертов пьяница со стороны! Он маньяк?» — и тем не менее, когда незнакомец начинает набирать номер скорой по своему телефону, Минхо находит в себе силы поднять правую руку и схватить человека за запястье, затем шепотом, из последних сил сказать:       — Не стоит.       А потом упасть в кусты, прямо в свою блевотину.