Я буду с ним

— Господин Вэй, вы в порядке? — секретарша посмотрела на своего начальника с легкой тоской в глазах. Губы Вэй Ина сложились в усмешку и, чтобы это скрыть, он накрыл нижнюю часть лица рукой. Его жалеет даже эта хиленькая девушка. Забавно… Но ему не привыкать. — Да, Ди Энь, — он кивнул, — на сегодня это все? — Он попробовал приподняться со своего места, но понял, что ноги все еще дрожат после пережитой нагрузки. Он ослаб, тот свинтус был слишком напористым. — Э-м, — Ди Энь замялась, — дело в том, что вас очень хочет увидеть господин Лань Ванцзи. — Лань Ванцзи?.. — повторил Вэй Ин, пробуя имя на вкус. Вроде бы оно было ему смутно знакомо, но он не мог понять откуда. — Да, он говорит, что несколько раз присылал вам на почту предложения о сотрудничестве, но так и не получил согласия. Он ждет вас уже достаточно давно, — она поджала губы. Очевидно, она подумала о том, что еще совсем недавно творилось в этом кабинете. — Ох, — Вэй Ин тяжело вздохнул и, положив левую ладонь на стол, начал отбивать кончиками пальцев нервный ритм по столешнице. — Ладно, плевать, пусть входит. Откажу ему лично. — Он махнул девушке рукой, давая знать, что она может идти. Когда Ди Энь вышла, Вэй Ин накрыл лицо двумя ладонями. Он постоянно говорил себе, что все нормально, что ко всему привык и что ему не больно, но… Нет, он точно не хотел ничего менять. Все, что он имеет сейчас — последствия его упорных стараний, но… Где-то в глубине души ему очень хотелось бы, чтобы все сложилось как-то иначе.

***

Лань Ванцзи смирно сидел на мягком диванчике. Внешне он казался абсолютно нормальным и спокойным: идеально ровная спина, расслабленные плечи и безмятежное выражение лица, но вот его руки — они выдавали его с головой. То, как он постоянно мял края папки пальцами, указывало на то, что он все-таки сильно нервничал. Это неудивительно, ему было жизненно необходимо заручиться поддержкой этого непонятного Вэй Усяня и сделать так, чтобы тот принял его предложение. Лань Цижэнь — его дядя — прежде руководил небольшой местной музыкальной школой «Гусу Лань». Она славилась на всю округу, и отбоя от желающих в ней учиться не было. Когда Лань Чжань и его старший брат Лань Хуань были маленькими, их родители погибли, и заботу о них взял на себя их ближайший родственник — дядя Лань Цижэнь. Со школой «Гусу Лань» Лань Чжаня связывало много теплых воспоминаний. Во времена учебы в младших классах он проводил с дядей все свои вечера: стоило А-Чжаню освободиться из обычной школы, как он бежал в музыкальную. Ему нравилось слушать, как играют другие ученики, и постепенно он сам стал осваивать различные музыкальные инструменты: как древние и непопулярные, так и современные. К тому моменту, когда Лань Чжань закончил школу, он уже играл на трех инструментах: гуцине, акустической гитаре и бас-гитаре. Вот только слишком многое изменилось за те десять лет, что он прожил с дядей. Популярность школы пошла на спад. Бизнес требовал постоянных вложений, рекламы и раскрутки, а у Лань Цижэня не было на это ни времени, ни сил. Его здоровье быстро слабело. Когда Лань Хуань только поступил в университет, выбрав педагогику, его дядя уже не был способен полноценно заботиться ни о себе, ни о племянниках, ни о школе. В итоге Лань Сичэню пришлось рано повзрослеть и нести на своих плечах не только ответственность за брата, но и за дядю и его бизнес. Как только Лань Чжань закончил школу, он начал помогать брату с управлением школы, но они оба были еще слишком юны и неопытны, чтобы что-то изменить. Школа медленно умирала: крыша протекала, стены требовали покраски, а все музыкальные инструменты, что имелись в школьном имуществе, были в настолько отвратительном состоянии, что на них невозможно было заниматься. Если в отношении небольших инструментов эту проблему еще можно было решить за счет того, что ученики приносили с собой свои, то как быть с пианино? Барабанами? Арфой? «Гусу Лань» всегда славилась разнообразием и тем, что здесь чтили историю, но теперь… Теперь «Гусу Лань» не могла похвастаться ничем. Преподаватели сбегали из школы чуть ли не быстрее учеников, и если так пойдет и дальше, то от школы просто ничего не останется. Школу «Гусу Лань» основали предки семьи Лань, было бы огромным упущением позволить семейному делу, которое верой и правдой служило многим поколениям, кануть в небытие. Но не все думали таким образом. Лань Хуань был готов опустить руки и признать, что ни он, ни его младший брат не способны возродить «Гусу Лань». У него и без этой школы в жизни хватало проблем: нужно было платить за обучение — свое и брата, — лекарства дяде, аренду, еду. Он не был готов до конца дней еще и тащить на себе развалины никому ненужной школы. Одной больше — одной меньше, никто и не заметит. Однако Лань Чжань продолжал стоять на своем. Ванцзи пообещал брату, что как только закончит университет, он полностью возьмет бразды правления «Гусу Лань» на себя, и Лань Хуань сможет навсегда забыть о ее существовании. Это устраивало их обоих — у Сичэня были другие жизненные приоритеты, он хотел делать карьеру учителя истории, поэтому был рад возможности следовать своему пути. На прошлой неделе Лань Ванцзи закончил университет. И если многие выпускники теряются, не зная, что делать дальше, то у Лань Чжаня уже все было расписано наперед. Быстро переоформив документы на свое имя, он стал дорабатывать свои старые антикризисные планы, пытаясь придумать, как сделать так, чтобы «Гусу Лань» стала лучшей школой во всей округе. Бесспорно, в одиночку такого не добиться. Без сторонних вложений не обойтись, а значит, ему нужно было искать инвесторов. Тех, кто согласится вкладывать деньги в ремонт, оборудование, рекламу и зарплаты сотрудников предприятия, которое больше пятнадцати лет являлось убыточным. Лань Ванцзи подумывал было подделать некоторые отчеты, чтобы хоть немного приукрасить сведения, но он не был сторонником подобных методов. Много месяцев Лань Ванцзи составлял бизнес-планы и рассылал их различным крупным фирмам, надеясь заручиться их поддержкой, но ничего не помогало. Он получал отказ за отказом, и лишь упорство не позволяло ему опустить руки. Лань Чжань пробовал разные стратегии и варианты, но ни один не срабатывал. И вот однажды — три месяца назад — ему на глаза попалась статья об известной крупной компании «Чэньцин»: она занимается производством музыкальных инструментов. В этой статье было интервью с неким Вэй Усянем, который недавно оказался назначен на руководящую позицию и стал самым молодым заместителем директора центрального филиала за последние десять лет. Тогда Лань Чжань был восхищен его способностями, но когда начал узнавать детали… Взгляд Лань Ванцзи то и дело перемещался от статьи к фото Вэй Усяня — тот выглядел таким симпатичным и сексуальным, что даже серая газетная бумага не могла этого приглушить. Красота Усяня завораживала и притягивала к себе внимание против воли. Особенно выделялись его глаза: фото не передавало их цвет, но почему-то Лань Чжань подумал, что они наверняка имеют какой-то необычный светлый оттенок: либо голубоватый, либо зеленоватый, либо серый. В этой статье Вэй Усянь пел хвалебные оды своей компании и рассказывал о том, что у них даже есть благотворительные программы, направленные на поддержку небольших музыкальных школ. Якобы раз в квартал они специально выделяли целую партию музыкальных товаров, которую жертвовали музыкальным школам. Тут-то Ванцзи подумал, что нашел идеальный вариант, но вновь просчитался. С бизнесом все оказалось намного сложнее, чем ему думалось раньше. Повсюду скрывались подводные камни, о которые очень легко споткнуться и упасть. А после падения бывает нелегко подняться. Так или иначе, но после этой статьи Лань Ванцзи стал буквально одержим идеей сотрудничества именно с «Чэньцин», он был готов на все, чтобы добиться их расположения. Лань Чжань начал с неверной стратегии и просто бросался в омут с головой: всем верхушкам без разбору он слал свои бизнес-планы по «Гусу Лань» и недоработанные предложения о сотрудничестве. Чудом, он сумел найти даже емейл адрес самого Вэй Усяня и не раз писал ему напрямую. Усянь никогда не отвечал, а вот другие представители компании «Чэньцин» несколько раз ему грубо отказали. Тогда Лань Чжань понял, что нужно проявлять больше деликатности и начал изучать компанию, с которой мечтал сотрудничать, со всех сторон. Ванцзи был уверен, что если у «Чэньцин» были финансовые возможности жертвовать другим школам свою продукцию, то и с восстановлением «Гусу Лань» они смогут ему помочь. В конце концов компания, которая занималась благотворительностью, не может быть такой уж плохой, верно?.. Очень быстро он понял, как сильно заблуждался… Вся эта «благотворительность» оказалась ничем иным, как бессовестным отмыванием денег: руководство таким образом выводило деньги через счета благотворительных фондов, а тот самый Вэй Усянь, который так умело разбрасывался в своих интервью красивыми фразами, и вовсе отвратительная личность. Лань Чжань перечитал всю информацию, что только можно было найти на Вэй Усяня, а потом начал постепенно подбираться к тому филиалу, где он работал, и расспрашивал о нем других. Он не мог до конца объяснить даже сам себе, почему так ухватился за идею того, что должен поговорить с Вэй Усянем лично… Может, дело было в возрасте? Лань Чжаня радовал тот факт, что он был чуть старше Усяня — это должно было сыграть ему на руку. Хотя возможно, что причиной этой увлеченности стало то злосчастное фото из статьи, которое никак не шло у Лань Чжаня из головы. Найти информацию на Вэй Усяня оказалось легче легкого — только ленивый не сплетничал об этом самодовольном задаваке, который пробил себе путь на верхушку важными знакомствами и постелью. Оказалось, что еще в школьном возрасте Вэй Ина приютила известная семья Чэнь. Глава этой семьи — Чэнь Шэн — являлся владельцем «Чэньцин» и жил в браке с молоденькой и очень характерной особой, которая не хотела заводить детей. Однако обстоятельства сложились не в пользу молодой госпожи Чэнь Ле: муж без ее согласия взял в их семью сына своих друзей, чьи родители погибли в жуткой автомобильной аварии. Чэнь Ле была в бешенстве — она не планировала делить с кем-то богатства своего муженька, а потому всячески изводила приемного ребенка. Все стало еще хуже, когда Чэнь Шэн внезапно скончался от сердечного приступа — Вэй Ину тогда только исполнилось восемнадцать. Люди не знали, что именно тогда происходило в доме Чэнь, но все их догадки Ванцзи находил совершенно мерзопакостными. Не прошло и полгода с момента похорон Чэнь Шэна, как Чэнь Ле перестала быть Чэнь Ле и стала Ган Ле. Она очень быстро нашла себе нового мужа. Сложно сказать, кто из этой двоицы кого дурил — возможно, Ган Ле охмуряла Ган Хэпина, желая получить кусочек и его компании, которая занималась экспортом и импортом товаров, а может, это был план самого Ган Хэпина, который мечтал прибрать к рукам «Чэньцин» и сбывать товары компании за границу. Так или иначе они сошлись и являлись очень могущественной парой. Ган Ле давно заметила то, как все — и девушки, и парни — реагируют на внешность Вэй Усяня и стала подсылать к нему тех, с кем нужно было заключить контракты, и те, как ни странно, соглашались. В какой-то момент чета Ган поняла, какую золотую жилу представлял из себя Вэй Усянь — его талант очаровывать и соблазнять оказался крайне ценным. Взамен за старания юноши они быстро продвигали его по карьерной лестнице и не скупились на дополнительные бонусы и привилегии. Согласно слухам, уже в восемнадцать лет у Вэй Усяня была своя квартира, машина и личный кабинет с отдельной приемной и секретаршей. Однако он не останавливался на достигнутом и пробирался все выше. К своим двадцати двум годам Усянь добрался до кресла заместителя директора центрального офиса «Чэньцин» в самом сердце Пекина. На позицию директора Ган Хэпин и Ган Ле боялись его ставить, но вроде бы всех все и так устраивало. Вэй Усянь приносил компании огромную прибыль, а чета Ган пожинала плоды его трудов. Лань Чжань не был склонен верить всему, что говорят люди, но и игнорировать всех разом невозможно. Если все в один голос твердили о том, что Вэй Усянь решал большую часть сделок сексом, то, наверное, так оно и было… Ванцзи не представлял себе, как такое возможно. Его тело являлось для него чем-то особым, ценным, практически храмом. Он не был готов делиться им с первым встречным, но, видимо, для Усяня мир выглядел иначе, а тело являлось лишь одним из рабочих инструментов. Многие настаивали на том, что практически все верхушки компании Чэньцин спали с Вэй Усянем: как женщины, так и мужчины. А некоторые заходили в своих догадках настолько далеко, что утверждали, будто он спал и с самой госпожой Ган Ле. В это Лань Чжаню почему-то особенно не хотелось верить — понятно, что это не было бы инцестом, так как их не связывало кровное родство, но все же… Ванцзи морщился каждый раз, когда слышал нечто подобное. Не один месяц Лань Чжань собирал сведения о Вэй Усяне и о том, как к нему подобраться. На почту и звонки тот не отвечал, но Ванцзи был уверен, что смог бы добиться встречи с ним, если бы настойчиво требовал приема и пару дней — или пару месяцев — посидел под его кабинетом. Он прекрасно понимал, что подобное нельзя делать, не подготовившись. У него будет всего один шанс — если он сразу не произведет на Вэй Усяня впечатление, то второго шанса может и не быть. Лань Чжань был неопытен в вопросах соблазнения и флирта, но надеялся, что сможет очаровать Вэй Ина своим четко продуманным бизнес-планом, который мог принести немалую прибыль и «Гусу Лань», и «Чэньцин». Ему приходилось надеяться на свои знания и логику, которым он предпочитал умение использовать внешние данные. И все же Лань Чжань давно сказал себе, что пойдет на все, лишь бы заполучить контракт с «Чэньцин». Даже если условия Вэй Усяня будут содержать что-то неприличное, то он согласится на все… абсолютно на все… Именно поэтому он так нервничал, сидя перед кабинетом Вэй Ина и дожидаясь их первой личной встречи. У него получится уговорить Вэй Усяня на сделку?.. Ди Энь вернулась в приемную и сказала: — Господин Лань, вы можете войти.