Логово зверя. Последний враг.

      Домой Тэхён возвращался совершенно подавленным и разбитым. Его разум упрямо пытал его, держа в сознании образ той малышки, её большие, полные радости, глаза, звонкий смех… и её пронзительное «Мама»… И всё это снова и снова перекрывало жуткое, оглушительное жужжание электропилы… Слёзы уже не бежали по щекам… но ими всё ещё омывалась его душа. В голове шумело, и он сам не отдавал себе отчёта в том, куда и зачем едет. Будучи абсолютно трезвым, он был вконец пьян: ватные отяжелевшие руки лежали на руле, а грудная клетка тяжело вздымалась, через силу качая воздух. Ким был слаб настолько, что не в состоянии был совладать даже с собственными мыслями, которые всецело поработили его разум… и тело… Выход из этого мучительного гнёта оставался только один — залить их напрочь. Поэтому, проезжая мимо одного из русских кварталов, он дернул руль влево и, с буксом развернув машину, заехал в него. Отыскав возможно единственный круглосуточный магазин, он купил водки. И его «автопилот» вернулся на исходный курс.       Припарковав машину на обочине, брюнет заглушил мотор и перевёл уставший взгляд на дом, в котором его ждала Она. В одном из окон «теплился» тусклый свет. Тэхён откинулся назад и закрыл глаза… тёплые ладони упали на его лицо, покрывая веки, и поползли вниз, будто омывая его: «Как мне сейчас смотреть Ей в глаза?» — совесть не пускала его даже на порог собственного дома. С горечью выдохнув, он перевёл взгляд на соседнее сидение. Притянув бутылку «белой», он в одно движение свернул крышку и сделал пару жадных глотков прямо из горла. Славянское пойло вмиг обожгло гортань и огненным шаром провалилось на самое «дно», обдавая жаром свой путь. Градус ударил в голову, и, и без того пьяное, сознание Ви поплыло. В мыслях всё ещё шумело, какие-то звуки и голоса путались меж собой, но разум ощутимо слабел, и, ранее чёткие, картинки словно подернулись каким-то туманом. Приятное тепло раскатилось по телу. Переведя дух, Тэ вновь приложился к стеклу, влив в себя ещё одну внушительную дозу «хмеля», и, откинувшись назад, закрыл глаза. Сознание несло, будто по волнам… где-то отдалённо почудился шум моря… — Ви! Ви! — послышался родной голос сквозь мелкую дробь по стеклу. Тэхён открыл глаза и повернул голову — кутаясь в плед, у двери машины стояла Она, в её прекрасных глазах читалось столько заботы и тревоги за него… Сделав глубокий вздох, он дёрнул ручку и медленно открыл дверцу. — Боже! Ты чего тут сидишь? — напрочь забыв о том единственном правиле, начала она. — … уже выхожу… — прохрипел Тэ, выползая из машины. — Господи! Да, ты пьян! — в недоумении констатировала Гу, подхватывая его под руку. — … нем-ного… — пробормотал он, перебирая ногами по ступенькам. Перешагнув порог, он машинально стянул с себя куртку и ботинки, и поплелся в свою спальню. Не включая свет, он сделал несколько шагов и рухнул на кровать. Некогда таинственный, сильный и пугающий брюнет, сейчас был похож на убитого безнадегой алкаша. Сердце девушки сдавила жалость и боль за него. Весь вечер морально готовя себя заочно ко всему, она встретила беду абсолютно безоружная, даже отдалённо не ожидая увидеть Его «таким». Не в силах отсиживаться в стороне, она вошла в его спальню и села на край кровати. Парень лежал лицом в подушку и, казалось, спал. Занеся руку над его головой, она опустилась нежными тонкими пальцами в густую копну его растрепанных волос. — … МММ… — хрипло простонал он. Она склонилась над ним и, прильнув губами к затылку, нежно обняла его. — … не на-до… я не за-слу-живаю всего этого… — еле перебирал он языком. — … уже «заслужил»… — придавая своему ответу особый смысл, чуть хмыкнула она, а лёгкая улыбка подернула уголки её рта. — Позволь мне побыть рядом… — вкрадчиво попросила она, проводя ладонью по его спине. Брюнет перевернулся на спину, высвобождая место подле себя. Хара, крадясь, прилегла рядом, набок, и прижалась к нему. Но лежать с ним вот так, близко, оказалось не так просто, как ей думалось сначала. И невинное желание поддержать и пожалеть переросло в нечто иное… Её дыхание, изначально ровное, стало глубоким и порывистым… Казалось, ещё немного бездействия и она напросто задохнётся… Её, полная жаждущего трепета, рука поскользила по его одежде. Но даже сквозь неё он чувствовал то желание, которое «дышало» в её нежных пальцах. И на пьяное сознание Тэ накатила новая волна… но уже иной природы. Он стойко держал «дистанцию» все эти несколько дней, но сейчас, прибывая в пьяном угаре, так близко к ней, подвластный её томительным пыткам, был полностью обезволен, теряя рассудок на порывах своих инстинктов. Повернувшись к Гу, он ближе притянул её к себе и в кромешном мраке безошибочно нашёл её нежные уста. — …ааа… — сладко застонала она на выдохе, погружаясь в головокружительное действо. Стон гулко отрезанировал на его небе, и он с присущей зверю жадностью впился в её пленительные губы. Алкоголь танцевал со страстью какое-то умопомрачительное танго. Его словно кружило и несло. В одно движение он навис над ней. Проведя рукой по её стройному стану от бедра к груди, он продолжил путь выше, к её шее. Ласково скользнув большим пальцем по нежной коже на её щеке, он стянул тугую резинку с её густых волос и запустил свои длинные чувственные пальцы в шелковистые пряди. Сейчас она была вся в его власти… полностью… и остановиться он уже не мог. Жадно вдыхая аромат её кожи, он ерзал на ней, вкладывая всю свою страсть в этот нескончаемый поцелуй, то облизывая, то засасывая её губы, проникая упрямым языком в её уста. Хара почти скулила от наслаждения, теряя голову. Её сладострастные стоны будто умоляли его пощадить её. Но оказывали совсем противоположное действие, разжигая в нём страсть ещё большей силы. Выдохнув остатки своего терпения в этот жрущий их обоих поцелуй, он под резкий вздох девушки сорвал с неё футболку и бюстгалтер, высвободив отвердевшие горошины её сосков. Опешив от такого натиска, она не успела и опомниться, как приятная острая боль вновь заставила её закатить глаза и уплыть в умопомрачительный плен его вожделения. Зубами закусывая твёрдую горошину, он засасывал её и отпускал, с неистовым рвением принимаясь за вторую, словно играя с ними, управляя её желанием… — А… ссс… А… ах… А… — резкими стонами отзывалась Гу, то ли от боли, то ли от удовольствия, запрокидывая голову, затылком упираясь в подушку. Колени её ползли то вверх, то вниз, а тело извивалось в томительной пытке — она жаждала его сейчас всем своим существом. Полностью отдав всю себя во власть этому мучительно-сладкому истязанию, Хара даже не заметила, когда и как Ви успел расстегнуть её джинсы — она лишь почувствовала, как сильные руки уже упрямо стягивали их с неё, вместе с «последней преградой». Оставшись перед своим «инквизитором» полностью обнажённой она открыла глаза. — Я не стану… если ты не хочешь… — собрав последние силы собственной воли, прошептал он. Кажется, парень трезвел… или уже был почти трезв… но беззаветно пьян от желания, пожирающего его сейчас изнутри. — … я хочу… — хриплым голосом прошептала Гу, всё ещё жадно дыша. Трясущимися руками она притянула его к себе за ворот рубашки, попыталась расстегнуть пуговицы, но трепещущие пальцы совершенно не слушались её. Тогда Тэхён резким движением рванул планку и мелкий пластик застучал по полу. Обнажённая грудь брюнета точно магнитом тянула к себе, и дрожащие нежные руки девушки упали на неё. Скользящими движениями они изучали сильный торс, устремляясь вниз, туда, где набравшая «силу» плоть рвалась на свободу. Упреждая дальнейшее, Тэхён высвободил пуговицу, и под давлением изнутри молния сама поехала вниз. Стянув джинсы вместе с боксерами, сейчас он стоял перед девушкой на коленях нагой и «сильный». Нежные чуткие пальцы коснулись разгорячённой головки, от чего член содрогнулся и поднялся выше. — … ссс… — втянул воздух Ви. И в следующее мгновение нырнул к родным губам, вновь нависая над возлюбленной. По телу брюнетки прокатилась мелкая дрожь, когда она почувствовала, как горячая плоть упирается в её уже влажные половые губы, тем самым разводя их. Парень замер, прервав поцелуй… но нежные руки обвили его шею, а ласковые пальцы сомкнулись на затылке в густой копне его волос, и пылающие уста девушки вновь нашли его губы. Застонав подобно зверю, он направил головку в её лоно и плавно вошёл, познавая каждый миллиметр её тела, пока не уперся в самое его дно, от чего она невольно вскрикнула. — Прости… — прошептал он, но она вновь накрыла губами его уста, с силой притягивая его к себе. Утопая в новом нескончаемом поцелуе, он плавно двигался, стараясь сдерживать себя и не вводить член до конца, чтобы не причинять ей боли. Сейчас он дышал ею, чувствовал её… любил её так, как никого и никогда в своей жизни… и, вместе с тем, целиком и полностью принадлежал ей. Равно как и она принадлежала ему, отдавая всю себя вновь и вновь, чувствуя как он снова и снова наполняет её. Дыхание, и без того сбивчивое, перерастало в жадное, вырываясь стонами наружу. — … МММ… — заскулила Хара, чувствуя как сильная волна, собираясь со всех сторон, подкатывает к матке, от чего стенки ее влагалища напряглись и сжались… — …кха-аа… — коротко выдохнул Тэ и протяжно втянул следом, — …сссс… Такие «крепкие объятия» и её сладкие предвкушающие стоны… Ловя это короткое мгновение, он ускорился, от чего, томительный и тихий, стон девушки перешёл в крик, усиливаясь в каждом новом толчке, а волна оргазма, плавно катившая на неё, теперь словно обрушилась на Гу, захлестнув эмоциями и заставив с силой сжиматься стенки её влагалища. Почувствовав резкие ритмичные сокращения, Тэхён ускорился ещё немного… Напряжение стремительно росло, перерастая в сильную пульсацию… И наконец сокрушительное облегчение накрыло его, извергаясь в её недра горячей вязкой жидкостью. Обессилевший, он рухнул на неё, жадно и глубоко дыша ей в шею… — Я люблю тебя… — прошептала она, всё ещё переводя дыхание, ласково теребя его непослушные локоны на затылке. — …ммм, Хара… — с каким-то неизъяснимым обожанием выдохнул он… и ещё крепче обнял её, блаженно смыкая веки и расплываясь в широкой улыбке…