Вглядываясь в Бездну

      Может быть все остальные, включая директора Дамблдора, и думали, что Поттер представляет угрозу, но Джинни сомневалась в этом до последнего, пока ей не напомнили о том, как она сама была одержима дневником Темного Лорда. Но когда Гарри перестал дышать, она с отчетливой ясностью поняла, что они натворили, и это ужаснуло её. Да, это был их выбор — спасти всех, ценой всего одной жизни. Да, они пошли на это ради всех тех, кто, заслоняя собой своих детей, дрожал от страха при виде фигур в белых масках, скрывающих лица под капюшонами. Но действительно ли этот выбор был необходим?       Меньше жертв, лишив Темного Лорда части силы, и эта просьба… Они обратились к некой древней силе. Тому, что было скрыто за пределами их мира очень давно. Джинни не хотела каких-то особых способностей, что могли помочь спасти всех. Поэтому, смотря на мертвое тело того, кого любила, она давила слезы и еле сдерживалась от крика. Вся её душа стонала от боли, проливая слезы вместе с телом. Она так и не нашла в себе силы подняться на ноги или хоть немного пошевелиться, так что обратно её несли на руках, хотя ей были отвратительны прикосновения тех, кто вместе с ней лишил Гарри жизни. Она сама была себе отвратительна.       Никакие слова о невозможности сделать другой выбор не смогли бы утешить плачущее сердце. Шли дни, а близнецы Уизли не могли успокоить свою сестру. Джинни вздрагивала от звуков их шагов и отстранялась от протянутых рук, уходя в свою комнату и оставаясь там часами, лежа на кровати, отвернувшись к стене и проклиная саму себя за слабость. Она плакала в подушку, мысленно прося о прощении и потом, полностью изможденная, проваливалась в сон.       Только когда Джинни засыпала, ей становилось легче. Ей снился мир, которого не могло существовать. Она шла по каменным плитам, висящим над пропастью, беззаботно прыгая с одной на другую. Где-то вдалеке, словно сквозь огромную толщу воды, сияло солнце, но оно волновало Уизли меньше всего. В этом странном, до жути холодном мире, её сердце больше не болело и ей не нужно было вспоминать о сделанном выборе.       Именно в этом странном месте, ей казалось, что Гарри где-то рядом и жив. Будто он стоит рядом и улыбается вместе с ней. Иногда Джинни садилась на край одной из плит и, свесив ноги над пропастью, начинала говорить, представляя, будто разговаривает с Гарри. Она знала, что когда проснется, это странное чувство легкости исчезнет, позволяя тяжести грусти вновь захлестнуть её подобно бушующему морю. Поэтому Джинни не хотела просыпаться. Ведь проснувшись, она вновь окажется в реальном мире, где всё будет напоминать ей о произошедшем.       Она не знала, сколько прошло дней. Старалась не считать, ведь реальность слилась для неё в один непрекращающийся кошмар. Но всё изменилось именно тем днем, когда Джордж и Фред ушли к Дамблдору, вызвавшему их по какому-то секретному делу. Именно тот день стал поворотным и именно его Джинни чаще всего вспоминала в последующие годы. — Джинни, сестричка, — Джордж наклонился над смотрящей в стену сестрой. — Директор вызвал нас к себе. Наверное даст какое-то задание. — Хорошо, будьте осторожнее, — глухо ответила Джинни, посмотрев на брата, и Джордж просиял: — Ты только не волнуйся! Ничего с нами не случится!       Когда входная дверь хлопнула, Джинни тяжело вздохнула и закрыла глаза, соскальзывая в сон. Место, снившееся ей уже которую ночь подряд вновь обожгло кожу и внутренности холодом, но на этот раз она не увидела привычных плит, по которым можно было прыгать. Это была длинная лестница над пустотой, ведущая куда-то вдаль, и Уизли приняла безмолвное приглашение.       Поднимаясь по старым, потрескавшимся ступеням из белого камня, Джинни вдруг вздрогнула, когда на одной из ступенек впереди она заметила старого плюшевого зайца, сгоревшего в Норе вместе с остальными вещами. Быстро взбежав вверх, она подхватила игрушечного зверька и сглотнула, заметив на нём следы сажи и пепла. Судорожным жестом, Джинни попыталась отряхнуть зайца, но потерпела неудачу. — Ты так привязана к этой игрушке, Джинни… Хочешь, я позволю тебе её забрать?       Этот голос… Пускай и звучавший несколько безэмоционально, но она определенно узнала его! Обернувшись, Джинни оцепенела, крепче прижав к себе зайца, бывшего когда-то бежевым. Гарри! Это определенно её Гарри! Уизли не желала замечать изменений, случившихся с Поттером и, вместо этого, протянула к нему руку, касаясь места на груди, куда они вонзили кинжал и тут же отдергивая пальцы. Холодный… её пальцы словно на мгновение обожгло холодом, но она определенно коснулась твердого тела. — Гарри… это ведь ты, да?       Не вытирая катящиеся из глаз слезы, Джинни вцепилась обеими руками в зайца, словно тот был центром её мира, продолжив жадно изучать взглядом замершего напротив Поттера. Только сейчас она начала замечать то, что до этого не хотела видеть: странная черная дымка вокруг тела и глаза. Эти глаза не могли принадлежать человеку. Они словно гипнотизировали и Уизли не могла оторвать от лица Гарри взгляда, подмечая всё новые изменения: больше нет на лбу знаменитого шрама, а сами черты лица словно слегка заострились. Сейчас Поттер выглядел иначе, но ещё никогда раньше Джинни не рассматривала его лицо так тщательно. — В какой-то степени, — кивнул тот, — Меня можно назвать Гарри Поттером. — В какой-то… степени? — эхом отозвалась Джинни.       Сдавленно охнув, когда Гарри распался черным дымом, появившись рядом с ней с другой стороны, она заметила в его черных глазах интерес. Такой же холодный, как и его тело. Как и место вокруг… место… Джинни нахмурилась и негромко спросила: — Где мы? — Ты каждую ночь бродишь тут и только сейчас начала что-то подозревать? — новый, какой-то чужой ей, Гарри явно был доволен. — Мы в Бездне. — Бездне? — переспросила Джинни, чувствуя себя неловко. — Значит я не сплю? — Спишь, но только так я могу поговорить с тобой, если рядом нет алтаря Бездне. Моего алтаря. Альбус Дамблдор всегда недоговаривает, чтобы окружающие чувствовали себя спокойнее, — еле заметно усмехнулся Гарри. — Вспомни место, где был убит Гарри Поттер. — Значит ты всё же не он? — расстроенно произнесла Джинни. — Кажется, мы уже обговорили, что я лишь в какой-то степени Гарри, — терпеливо ответил Поттер. — Прости, в голове не укладывается, — виновато улыбнулась Джинни. — Мне так много хотелось сказать тебе. Попросить прощения. А теперь я даже и слова не могу промолвить. — Ты каждый раз много чего говорила мне, пока сидела на краю плиты.       Словно завороженная, Джинни смотрела, как Гарри вновь рассыпается черным дымом и собирается чуть поодаль, сидящим на каменном возвышении, парящим в воздухе за пределами лестницы. Странно, что она раньше не замечала, как в этом месте всё находится в подвешенном состоянии. Шаг в сторону и вряд ли она хоть когда-нибудь достигнет дна. Если у этого места вообще есть дно. Джинни даже не хотела думать о том, солнце ли это светит над её головой где-то вдали. Это место, Бездна, начинало её пугать, но сейчас это было не важно. Уизли не хотела упускать свой шанс. — Ты простишь меня за то, что мы натворили? — Мне не за что прощать тебя или кого-то другого, малышка Джинни. Вы преподнесли дар, попросили помощи. Защиты и силы. Я обязан выполнить свою часть сделки. Чего ты хочешь? Я могу дать тебе многое. Лишь попроси.       Это было слишком. Джинни замотала головой, прижимая к себе плюшевого зайца. Гарри не должен был себя так вести! Он смотрел на неё внимательно и с хищным предвкушением, словно знал, что она скажет и теперь ждал, когда она произнесет эти слова вслух. — Я хочу свободы, — она закусила нижнюю губу и отвернулась, будучи не в силах смотреть на возникшего в полуметре от неё Гарри. — От этой вины. Быть подобно птице. — Быть свободной подобно птице? Это твоё желание?       Джинни подняла взгляд на Гарри и вздрогнула, когда поняла насколько близко всё это время находилось его лицо. Вглядываясь в его черные глаза, тщетно пытаясь увидеть в них хоть что-то, напомнившее бы ей о прежнем Поттере, Уизли прошептала: — Я не хочу, чтобы эта встреча была последней. Я не хочу прощаться с тобой, Гарри. — Не волнуйся на этот счёт, — Гарри негромко добавил: — Ты единственная из тех, кто меня убил, кого чуть было не сломал груз вины. А теперь лети. — Что? — переспросила, не поняв, Джинни и завизжала, когда Гарри легко толкнул её в грудь, заставляя упасть с лестницы в пропасть.       В тот момент, когда Джинни проснулась в своей спальне, судорожно дыша и крепко обнимая испачканного в саже плюшевого зайца, где-то далеко на берегу моря раздался хлопок. Близнецы Уизли, по просьбе Альбуса Дамблдора, вернулись на место, где умер Гарри Поттер, чтобы проверить, почему охранные чары были потревожены.