*Шум пролитой воды*
По коже словно прошла ледяная буря, промочив меня до нитки. Острый холод заставил меня вжаться в плечи, скрутить в судороге ноги и попытаться распахнуть глаза. Перед собой, сквозь плотную ткань я видел лишь очертания объектов впереди: Жёлтый свет и стоящая надо мной фигура. Я попытался сорвать с себя тряпку, что закрывала мне весь обзор, но руки были накрепко привязаны к спинке стула, на котором сидел я. Послышался оглушительный металлический звон выброшенного на пол предмета. Спустя пару тяжёлых идущих на меня шагов, я услышал: — Доброе утро, говнюк. — сильное ручище потянуло меня за волосы, игнорируя капюшон. От колящего чувства на макушке, я прошипел, втягивая воздух. К тяге за голову, подключился мощный удар по солнечному сплетению. Удар вызвал внутри меня боль, соизмеримую с той, будто меня пробили насквозь пушечным ядром. Чувство пустоты от удара простиралось от живота до шеи, а вдохнуть воздух было непосильным препятствием из-за пульсирующей внутри боли. — Хочешь ещё?! Получи! — прорычал мой линчеватель над головой, и моё нутро стало предчувстовать новую опасность, а тело инстинктивно пыталось свернуться в комочек, дабы свести урон к минимуму. — Остынь, Ибуки. — послышался более мягкий голос впереди. — Но босс... — Оставь нас, я хочу поболтать с ним, выяснить в чем дело. Мне ведь так и не доложили о том, что вы здесь, придурки, устроили самосуд над кем-то. — А если он?!... — попытался выступить стоящий передо мной, но его снова прервал тот самый голос: — Живо на выход! — в голосе поднялся тон, и чувствовалась угроза. Некий Ибуки, стоящий передо мной умолк, но стал тихо-тихо рычать, и всё-таки подчинился чему-то приказу. Боль дошла до той стадии, при которой ты начинаешь дышать внутри себя, животом и внутренними органами, чтобы как-то перебороть боль. Мне одновременно хотелось и кашлять, и блевать. Кислые соки уже поступили к моему языку, готовые позвать за собой поток непереваренной пищи, но я держал всё в себе. Организм буквально молил сделать всё, что ему вздумается ради моего же блага, но сигналы отправляемые мозгом препятствовали этому с огромным трудом. Я понимал – если я здесь наблюю, то меня зажмурят без разговоров. Дверь на пять часов от меня осторожно закрылась, и лёгкие шаги стали кружить вокруг меня, пока я крутился от боли, стараясь дышать своими внутренностями. Сделав пару кругов, он остановился напротив меня, и я почувствовал его выдох, от которого несло сигаретным дымом, и как он плавно снял с головы капюшон, а за ним марлевую маску. Я попытался сделать вдох. Глоток кислорода освежил всё тело, но вызвал сильную боль в животе и груди. Изо рта большим потоком выпали слюни, и так как на их пути не было маски, то всё это сначала стекло по моему подбородку, а затем стало падать на колени тяжёлыми каплями. Боль начинала постепенно уходить. — И что же ты забыл здесь, парень? — с безразличием прозвучал вопрос над моей головой. Слабая рука легко смогла поднять мою, кружащуюся из-за кислородного голодания, голову. «Хотел бы я ответить ему в своей манере, но сейчас лучше держать язык за зубами, как бы я этого не хотел.» — Зарабатывал деньги в клубе. — пришлось честно ответить на вопрос. — Вопрос был риторическим, но спасибо за честность. — усмехнулся он. Я почувствовал, как узел на моей голове развязался, а белая плотная ткань упала на колени. С трудом подняв голову, я увидел перед собой знакомые черты лица щюплого оленя в чёрном костюме. — А ты здесь какого черта делаешь, Луис? Не думаю, что спасать меня, хэх. — Шея долго не сумела держать голову ровно, и опустилась после вопроса. В мозгу поездом пронеслась мысль о том, что он работает на какую-нибудь криминальную группировку. — Удобное кресло? — спросил он ухмыляясь. Я ничего не отвечал. Я уставился на собственные ноги, чьи ботинки стояли на красном ковре, промокшим после водной процедуры. Вокруг было полным-полно свободного пространства, в углу лежало опрокинутое ведро, а выше, на стенах комнаты были развешаны рога: Козлиные, оленьи, лосиные и даже слоновий бивень, обломанный с обеих сторон. В помещении не было ни одного окна, ни одной двери, кроме той, что пряталась за правым плечом. — Тебе не мерзко находится возле рогов тех, к кому ты сам принадлежишь? — прокряхтел я, всосав падающие слюни в один ком и схаркнул их на мокрый ковёр. В лицо снова посыпался сигаретный дым, заставляющий глаза рефлекторно смыкаться, а резкий запах ударил по носу. Я почувствовал, как в мою мокрую ногу вдавливают бычок, что громко прошипел остывая на колене. — Глупый вопрос. И чем же ты, приматишка, так не угодил Шишигуми? — Так вот кому ты продал свой олений зад? — проворчал я и крепкий удар влетел в мою нижнюю челюсть. Голову отбросило в сторону. Я промычал, стараясь размять челюсть и убедиться, что она в порядке, и к моему счастью обошлось без последствий. «Аффф... Мгф... Бить он умеет». — Я задал тебе вопрос, уродливая ты обезьяна, и советую тебе тщательнее подбирать слова с этого момента. — поднял на меня тон, потирая большим пальцем левой руки кулак правой. — Я спрашиваю – чем ты задел Шишигуми? — Ну ок-ей, слушай: Когда я бродил по рынку два месяца назад, я наткнулся на Легоси. Он рассказал о том, что Хару похитили, и он попросил меня помочь ему. Я согласился. Легоси выкрал Хару прямо на глазах у банды, а их босс слетел от этого с катушек и попытался сожрать меня, хотя я пришёл к нему с выгодным предложением. Я убежал, и теперь я понятия не имею почему они схватили меня. Подумали, что я убил их босса? Нахуй оно мне надо было?! Я даже не знаю, кто это был! Луис наклонился ко мне и ухмыльнулся: — Я и есть тот, кто убил их босса. — я замер. Мне было тяжело поверить, что травоядное может забрать жизнь такого крупного хищника, настолько, что у меня даже не было вариантов того, как он смог это сделать, а что ещё более странное – он до сих пор жив, к тому же он прямо в их логове. — Позволь вопрос: Почему ты всё ещё жив, раз ты был убийцей? — Всё просто. Видишь ли, я их новый босс. — Так это о тебе мне писал владелец клуба. Черт тебя возьми, здодейка-судьба. Не думал я, что мы вообще сможем встретится вновь. Легоси волнуется за тебя. — Мне плевать. — отрезал он. — Ну, так как же нам с тобой поступить, бедное ты травоядное? — взяв меня за горло спросил он, а затем я заметил искру в его глазах. — Открой рот. — я сделал как он сказал и немного приотркрыл его, ожидая, что он сейчас достанет пистолет и выстрелит мне в голову, вставив дуло меж челюстей, но он только крикнул: — Шире! — И сильнее сдавил мне горло. Я приотркрыл рот ещё шире. — Открой свой сраный рот так широко, как можешь, идиот! — я открыл его, ощутив как воздух с трудом проходит через гортань, и с хрипом попадает в трахею. Тогда он припустил хватку, начав разглядывать мои зубы. Вдруг он отпустил меня. Я прокашлялся. — Так я и думал. Если бы ты не сказал мне, что ты бродил по черному рынку, то я бы и не подумал, что ты можешь быть всеядным. — он мерзко ухмыльнулся, сделав шаг назад, выпрямившись в спине. — Ибуки, войди! Дверь позади открылась, и из неё вышел лев. — Чего-то хотите, босс? — Да, развяжи его. Сейчас самое время накрывать на стол. — Ответил ему Луис, проходя мимо меня, а в голове в ту секунду пробежала мысль: «Мне пиздец». Снова обращаясь ко льву, он добавил: — Посмеет сопротивляться – убей. — Олень вышел за пределы помещения, оставив меня на едине с мафиози, чьи грузные шаги приближались ко мне. Встав у меня за спиной, я почувствовал его лапы на узлах, что сковывали мои руки. «Меня хотят отпустить? Нет, я буду съеден. Пизда всему, и живым я точно не выйду. Он пришьёт меня, ведь я ослаблен вымокший до нитки, с до сих пор кружащейся головой». Я и моргнуть не успел, как тугой шпагат больше не держал мне ни руки, ни ноги, но в следующее же мгновение к голове был приставлен пистолет. По телу пробежал холодок и я нервничал даже от мысли произвольно вздрогнуть рукой. — Вставай. — отдал мне приказ лев и я подчинился. Нет смысла сопротивляться или упираться, если ты всё равно через пару минут отбросишь копыта. На ногах было тяжело стоять, их подкашивало, так что я с тяжестью в голосе спросил: — Раз уж мне всё равно суждено умереть через минуту, то можно мне хотя бы закурить последний раз? — сделав шаг назад, он ответил: — Доставай сигарету и иди. — Спасибо. — выдохнул я и стал ощупывать карманы и ощутил в левом боку прямоугольную пачку. Достав её, я открыл её и найдя там лишь вымокшие сигареты, спрятал их обратно. — Забудь. — проворчал я, подняв над головой руки, согнутые в локтях. — Куда идти? — он кивнул дулом пистолета на дверь, а затем снова направил его на меня. Пустым взглядом я нашёл единственную на всю комнату дверь и умеренным, но ленивым шагом потопал к ней. — Открой и отойди в сторону, чтобы я вышел первым. — я сделал как он сказал, и после того, как он оказался на другой стороне, я последовал за ним. Он стал вести меня по коридорам, в которых мы блуждали как по лабиринту. Мы поднялись на второй, а затем на третий этаж, прохаживаясь по длинным коридорам. На удивление лев Ибуки не торопил меня, просто шёл сзади держа на прицеле, и я чувствовал это. Даже не касаясь дула пистолета и не подгоняемый ни им, ни словом, я ощущал холод металла и предчувстовал запах пороха, который запустит в меня свинцовую пулю. Я словно встретился с этим самым пистолетом, из которого меня подстрелили два месяца назад. Добравшись до большой бумажной двери, лев заставил меня потянуть за ручку и отодвинуть её, чтобы мы могли войти. За ней, сидя в два ряда друг на против друга за маленькими столиками, нас ждали львы, а на другом конце, между рядов расположился Луис. Сидели они на коленях, как обычно это принято в местной культуре. Теперь лев стал заталкивать меня в помещение и спустя всего пару толчков, усадил меня на колени за маленький столик и он оставил меня так. Я перестал понимать что вообще происходит, но не пытался этого сделать, ведь знал, что погибну прямо сейчас. Может через минуту, а может через две. В помещение стала входить прислуга. На подносах, закрытых куполом они вносили блюда – на них буду лежать я. За ними подали и столовые приборы: Нож и вилку каждому и зачем-то мне. Я понимал – этим меня будут есть. Мне последнему поставили металлический блюд накрытый крышкой. Его подняли и в нем я увидел следующее блюдо: Огромный кусок мяса, прожаренный до бордовой корочки, купался в соках нарезанных ломтиками яблок и масла. Всем остальным так же подняли крышки блюд, в которых были похожие блюда, и слуги ушли. На себе я стал ощущать взгляды всех присутствующих, они были изучающими. Ждущими действия. Запах еды передо мной ударил по носу, слюни стали выделяться во рту в больших количествах, а желудок высказывал требование съесть хоть что-то. — Это такой своеобразный гостинец перед казнью? — губы приподнялись в грустной ухмылке. — Что за хрень ты несешь? — отчеканил Луис. — Жри – твоё. — Что?! — оживился я. — Как только ты это съешь, я при всех расскажу о том, что тебя ждёт. Если ты это не съешь, то мы пришьём тебя. — я опустил взгляд в тарелку. — Или ты у нас предпочитаешь питаться как траво?... Луис умолк, но не потому что я его перебил, а потому, что я не дожидаясь остальных взял нож, и придерживая больший кусок вилкой, стал отрезать кусок. Захватил отрезанное зубьями и положил тёплую плоть в рот. Жир так и таял во рту, корочка приятно хрустела под давлением зубов, чувстовался кропотливый труд повара. Сумасшедшего вкуса мясо проглатывалось на раз два. Все в ступоре наблюдали, как кто-то не похожий на хищника, без труда, наоборот – с удовольствием улепетывает мясо за обе щеки, не обращая внимания на львов, смотрящих на него. Не прошло и двух минут, как мой блюд полностью опустел. Остались лишь следы жира и масла на нем, и крошки осыпавшейся с мяса корки. Протерев губы запястьем, я спросил Луиса: — Ну, и что же меня ожидает? — он ухмыльнулся и махнув рукой львам чтобы те стали есть, но ничего не ответил. «Он хочет заставить меня подождать, пока неторопливые львы съедят своё мясо. Что ж, ничего другого мне не остаётся». Я смотрел за тем, как львы рвали клыками мясо, видно желая взяться за него руками, но что-то их от этого останавливало. Огромным удивлением было для меня наблюдать, как Луис хладнокровно съедает мясо со своего блюда, даже глазам не моргая. Но я прекрасно понимал, что он делает это через силу. Травоядное не способно за какие-то жалкие два месяца приспособиться к питанию мясом. Да, конечно в природе присутствует факт того, что крупные травоядные способны съесть кого-то совсем маленького, мышь например, если поймают. Простейший пример – Зебра: Если ей удастся поймать тушканчика, то она неприменно его съест. Корова сделает тоже самое с полевой мышью. Даже заяц может напасть на беззащитную мышь-полёвку. В исключительно привычной человеку природе, такое бывает, если травоядному остро не хватает белка, то он восполняет его таким способом. Но здесь такое невозможно по одной простой причине: Съесть кого-то здесь – значит сесть в тюрьму. Из этого выходит, что Луис избавляется от мяса в своём желудке меньше чем за сорок минут. Непонятно зачем быть боссом Шишигуми и стараться подражать им в поедании мяса, если твой организм к этому не приспособлен? Когда все закончили, я повторил вопрос: — Что же ждёт меня? Какой-то коварный план? — Первый раз ты пришёл сюда с предложением, ведь так? Ты боец, и теперь сделай вывод, что ты должен будешь делать, чтобы сохранить себе жизнь. — Я должен стать вашим представителем подполья... — Меня только что ввели в курс дела, касательно системы лиг. Ты начнёшь с F, а твой доход будет выше того уровня, на котором можно заработать не являясь представителем и участником лиги, но для этого ты будешь вынужден добраться до С лиги минимум. — Вы хотите, чтобы я поднялся до С лиги? — Я хочу, чтобы ты перешёл в В лигу. — ответил Луис с ехидной ухмылкой. «В ЛИГИ?! Он ебанутый?! На В лиге сражаются крупнейшие хищники. В основном кошачьи и небольшие медведи. Шансы были бы, но если с С личной начнут попадаться те, кто прошёл десятки свободных боев, а затем пришёл на танцы со смертью. Ведь главное правило лиги в том, чтобы забрать жизнь противника, если тот не успеет сдаться, или не внесёт деньги в "страховку". Лишь два этих пункта способны сохранить жизнь проигравшему бойцу, но первый вариант спасти свою шкуру на ринге срабатывает очень редко, так как всё происходит слишком быстро. Когти и клыки – главное оружие хищников разрешается использовать по полной. Туда идут те, кому нечего терять, но я не хочу идти туда! Это самоубийство!». — Могу ли я расчитывать на "страховку"? — Готов буду оплатить только при условии, что ты выйдешь в D лигу. — Ты чудовище... — прокряхтел я, глядя на ухмыляющегося оленя. Это сильно взбесило всех львов в комнате. — Эх... Но и выбора у меня, как я понял, нет. — Так что с этого момента, ты будешь в прямом смысле этого слова сражаться за свою жизнь. Весь твой заработок с лиги, если он конечно будет, Шишигуми будут забирать себе. Все 100% от выигрышей. — На это уйдут месяцы. Примерно до конца осени. Как я должен буду учится по-твоему? — Босс, так вы его знаете? — обратился к оленю один из львов. Луис кивнул ему в ответ: — Встретился с ним в школе. Хм... Теперь ты снова будешь работать на меня. Забавно не правда ли? — он снова ухмыльнулся, малость пожимая плечами. Во мне пробудилась ярость по отношению к нему, но я ничего не смог поделать в своей ситуации. — Что касается твоей учёбы, то в Черринтоне есть такой метод: Уехать под предлогом важных обстоятельств. Об этом нужно доложить непосредственно директору, и тогда тебе выдадут домашних заданий чуть-ли не до начала зимы, чтобы ты сдал их готовыми по возвращению. — Но где я буду жить? — Если будешь паинькой, то в отдельной комнате, а если будешь раздражать хотя-бы прислугу, то будешь запрет в подвале до следующего боя. Клабхауз как ты понял, ты не покинешь до тех пор, пока не войдёшь в В лигу. — Я умру... — безнадёжно выдохнул я. — Это уже от тебя зависит. — Но раз так, то как я должен буду доложить директору о потребности "уехать" до зимы, если вы не хотите меня отпускать? — На этот случай у нас есть подходящие устройства... — ответил Ибуки, обнажая свою клыкастую улыбку.***
Утром
В ту же ночь, после обеда у меня отняли телефон. Выдали фитнес-браслет, чтобы отслеживать мои передвижения и пульс. Если я буду двигаться слишком быстро, или моё сердце достигнет 130bpm, то встроенная в браслет игла с ядом королевской кобры, который в малой дозе способен убить даже слона. Шишигуми, надевая на меня этот браслет сказали, что накачали ампулу двойной дозой яда, чтобы я умер за считанные минуты. Так же из правил было: Быстрое перемещение – на тротуаре смерть. Зайду куда-то вне указанного маршрута – смерть. Из-за прослушивающего устройства в браслете, лишнее слово о Шишигуми, Луисе, или моем положении в данный момент, можно расценивать как подписание смертного приговора. «Ничего сложного. Просто делай как они требуют, и возможно ты останешься жив.» – Утешал я себя, остановившись напротив открытых ворот академии. Добравшись до кабинета директора, я вошёл без стука с сумкой на плече. — Итан? — удивился бенгальский тигр моему появлению без школьной формы в его кабинете. — Что-то стряслось? — Мне нужно уехать из города до зимы... По личным причинам. — как только в глазах льва проснулось подозрение, я стал нервничать, а пульс стал учащаться. Я взглянул на часы, которые показали 90 ударов. Под видом того, что я смотрел на время, я добавил: — Можно оформить всё как можно скорее? Я боюсь опоздать на поезд. — направив взгляд в компьютер, взяв мышь в руку, он ответил: — Ладно, я сделаю это, лишь из уважения к просьбе выдающегося зверя не вмешиваться в твою личную жизнь, но моя обеспокоенность о каждом ученике настолько высока, что... — Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете, и в каких рамках замкнуты, но пожалуйста, не нужно лишних слов. — перебил его я. — Выдающийся зверь уверил меня, что ты хороший мальчик, и никаких проблем с тобой не будет. К тому же ты учавстовал в спасении одной из учениц, так что я почти спокоен. Последовал раздражительный звук из принтера, откуда выползла бумага, которую в нужных местах заполнил директор, а за ним я поставил свою подпись в нужном месте. Директор позвонил одному из профессоров, чтобы он выдал мне распечатки домашних заданий до зимы. За ними пришлось спускаться на первый этаж. Забрав огромную кучу бумаг, я поспешил к выходу, но у самых ворот кто-то позади выкрикнул моё имя: — Итан!!! — я обернулся, сохраняя хладнокровие. Это был Легоси, что спешил ко мне. — Привет, Легоси... — по мере его приближения, я всё отчетливее стал видеть повязку на его голове. Она покрывала левую половину его головы. — Кто это с тобой так? — Убийца Тэма. Я встретился с ним и он избил меня. Я звонил тебе этой ночью, почему ты не ответил?! — я огляделся по сторонам, и убедившись в том, что нас никто не подслушивает, ответил тихим шёпотом: — Я был в гетто, в бойцовском клубе, прости. Ты знаешь кто он? — Нет, я не видел его, а из-за простуды не смог даже почуять его запах. — Блять... — выдохнул я. — Как бы то ни было, я точно знаю, что это кто-то из моего кружка. Как только я узнаю кто это, мы вдвоём победим его. А пока этого не произойдёт, я буду готовится. — Начнёшь учится драться? — Типа того. А куда ты собираешься? — Об этом я как раз-таки и хотел тебе сказать: Мне нужно уехать до начала зимы. Прости, но ты будешь сам по себе до той поры. Мне крайне жаль, Легоси, но так нужно. — Ничего страшного. Уверен, твоему опекуну стало плохо и тебе нужно быть с ним. А может что-то другое. Но как бы то ни было, желаю тебе удачи. — И тебе. Ладно, я опаздываю на поезд. До встречи, Легоси. — сказал я и поставил перед волком кулак. Недолго думая, он ударил свой кулак об мой и мы разошлись. Отойдя подальше от Черритона, я поднёс ко рту браслет и произнёс: «Я взял бумаги, возвращаюсь.»