Колокола преисподней

Грейс пытливо посмотрела на Дина, пока тот тяжёлым взглядом буравил Сэма, что выглядел более непринужденно, чем остальные. Но так лишь казалось… Внутри каждого силился лопнуть комок нетерпения и усталости, что полностью затмило мысли. Первым отмер Дин, который, задумчиво посмотрев на такую же серьёзную Грейс, протянул: — А как ты обошла нашу защиту? Брови блондинки от неуместного вопроса поползли вверх, пока Сэм закатил глаза, тихо что-то пробормотав. — Ты называешь это защитой? — насмешливо поинтересовалась она. — Не смеши мои коленки, с этим малолетка даже справится, — Грейс прищурила глаза и начала прожигать Дина ещё более устрашающим взглядом серо-зелёных глаз, чем раньше. Винчестер этого не выдержал и выдохнул: — Тебе коротко и ясно или долго и нудно? — Дин, — молодая ведьма встала с места, начиная ходить вокруг старшего Винчестера, пока не трогая Сэма, который хмуро смотрел на брата. Грейс ещё пару секунд думала о чём-то, прежде чем сказать: — Давай коротко и ясно. Только быстрее. Я так понимаю, времени у нас немного. Грейс действительно переживала, чувствуя эмоциональный фон братьев, которые не слишком спешили делиться с ней информацией, что необходимая ей сейчас, как глоток свежего воздуха. Напряжение можно было резать ножом. Но блондинка силилась не обращать на это никакого внимания, обдумывая разные версии и разные варианты действий, если одно из ее предположений сбудется. А она не хотела, чтобы это случилось. — Ну, если коротко, — прервал давящую тишину Дин, положив свои руки на стол, после того, как показал Грейс жестом, чтобы она снова села на место и не мелькала перед глазами, — пророк Кевин перевел часть демонской скрижали на охренительно непонятный язык. Потом мальца вместе со скрижалью похитил Кроули, но проныра сбежал от Короля Ада и теперь мы тоже его ищем. Было бы просто очешуенно, если б ты перевела писанину пророка на человеческий язык и провела обряд по закрытию черноглазых ублюдков. Дин был бы не Дином, если бы не старался как-то показать, что это пустяки, например, своей «расслабляющей» ухмылкой, но с каждым сказанным словом лицо ведьмы мрачнело и мрачнело, что естественно заметили Винчестеры, которые ожидали подобного от старой подруги. Поэтому Сэм, который был против идеи вызвать сюда свою бывшую любовь, с тревогой в глазах начал: — Мы понимаем, что это опасно. И, если ты откажешься, мы… — Я в деле! — но девушка перебила его, переводя взгляд с одного брата на другого. — Если спасать мир, так спасать его вместе. Как в старые добрые, — она подмигнула младшему охотнику, пытаясь улыбнуться, но поняв, что эта идея потерпела неудачи, просто ухмыльнулась. Сэм тепло улыбнулся девушке, вспоминая времена, когда они были вместе. А Дин, увидев это, хотел съязвить, но передумал, понимая, что сейчас не самое лучшее время для шуточек. Все трое помнят день их последней встречи, как вчера. — Ты меня бросаешь? Грейс даже не пытается вытереть свои слёзы, что бесконечным потоком лились из ее глаз, которые уже опухли, и смотрит на Сэма, который не менее болезненно смотрел на его Грейс, его маленькую ведьмочку, его любовь, которую он должен оставить. Он знал, что так будет лучше для нее. Будет лучше, если она забудет о нем, будет жить без него, потому что, как бы Винчестер не любил ее, он не мог подвергать эту солнечную девушку опасности. А там, где братья Винчестеры, там одни проблемы и опасность… Грейс чувствует, как черная пустота, дыра разрастается в груди. Чувствует, как что-то лопается внутри, разбивается вдребезги, не оставляя шанса на выживание. Она чувствует, как дрожат ее руки, которыми она держит ладони Сэма — её первой настоящей любви, её спасения. Она не может принять то, что он её бросает. Она не хочет жить без него, жить одной! Потому что любит его настолько сильно, что крышу сносит от этого пьянящего чувства. Любовь… Теперь она будет обходить это чувство десятой дорогой, потому что чувствовать эту зияющую рану — выше её сил, выше её возможностей. Это намного больше её самой, потому что, когда тебя бросает единственный человек, который действительно тебе дорог, который единственный понимает тебя, как никто другой, — это не объяснить обычными словами. Никакие эпитеты не помогут передать состояние ведьмы… потому что это непередаваемо. — Нет, что ты, — Сэм пытается улыбнуться, пытается взбодрить Грейс, пытается её отпустить, но ничего из этого не выходит, не получается. — Ты мне очень дорога. Ты всегда будешь частью моей жизни. Я люблю тебя, Грейс. Ты не представляешь насколько сильно… — Сэм… Прошу… Не нужно, — блондинка возвела свои глаза к темному небу. Природа словно знала, что сегодня случится. Знала! Все знали! Дин знал, но почему… почему?.. — Дослушай, пожалуйста, — охотник тяжело вздохнул, осознавая, что они вряд ли скоро увидятся. Им обоим нужно будет отойти после этого. Но забудется ли это?.. — Все люди, которых я люблю, умирают. Я не хочу такой судьбы для тебя, — он поднес маленькие ручонки плачущей девушки к себе и прижал их к своей груди, к своему сердцу, смотря всё ещё на Грейс, у которой вот-вот начнется настоящая истерика. И Грейс уходит, принимая выбор Сэма, который решил все за них. Решил все сам, даже не спрашивая у нее: а хочет ли она этого? Хочет ли Грейс такой судьбы для себя? Он ничего не спросил у нее, но через время эти чувства угасли, оставив место теплой нежности и приятным воспоминаниям… Ведьма резко дёрнулась словно от пощечины, не замечая, как одинокая слеза скатилась по её щеке, оставляя мокрый след. Она много раз вспоминала этот момент и была уверенна, что прошла этот период. «Нет, Грейс, это всего лишь ностальгия! Ничего больше». Эту фразу она внушала себе чаще, чем думает. Чаще, чем предполагала. И… это помогало Грейс. Немного, но помогало в первое время, а потом это вызывало лишь грустную улыбку и лёгкую боль в её глазах от осознания, что она неимоверно скучает по старым друзьям, которые пожертвовали своим счастьем и счастьем Грейс ради всего мира. Нужно спасать этот мир тогда, раз уж не удалось спасти свою жизнь, которая медленно шла по наклонной. Если они не познали вкус счастья, пусть познают остальные. К счастью, никто не заметил слез ведьмы, чему Грейс была очень рада. В тот момент Винчестеры говорили о чём-то своем, пытаясь говорить так, чтобы Грейс со своим отменным слухом не услышала их, что было ей только на руку. Она последний раз тяжело вздохнула, возвела глаза к потолку, чтобы избавиться от ненужных мыслей и слез, и, слабо улыбнувшись, подошла к охотникам, незаметно подкрадываясь. — И так, Винчестеры, показывайте мою комнату! Дин, который даже не испугался, имея отличную реакцию, с хитрой ухмылкой повернулся к девушке, что уже приготовилась к новой порции его шуточек, и сказал: — Пусть Сэмми покажет. Он лучше ориентируется здесь, — Грейс еле сдержалась от того, чтобы снова не сделать этому шутнику пакость. Дин Винчестер он и в Африке будет Дином Винчестером. Сам Сэм только тяжело вздохнул, ободряюще смотря на Грейс и, наконец взяв ее рюкзак, повел за собой. — Я не успела насладиться временем, проведенным с вами, но уже хочу его убить и сбросить тело в каньон. Как думаешь, его там кто-то найдет? — нарочито громко проговорила Грейс, плетясь сзади ухмыляющегося младшего охотника. — Эй! Как можно поднять руку на такое чудо, как я? — уже с набитым ртом поинтересовался Дин, держа в руке бутылку пива. Годы идут, а вкусы и шутки не меняются. — Я уже действительно подумываю о своей идее, — блондинка догнала Сэма и сжала его свободную руку, смотря вперёд, — или лучше его ночью задушить?.. — Я тебе в любом случае помогу.

***

Полночи Грейс крутилась с места на место, пытаясь ужиться на твердом матрасе, который был жутко неудобным, поэтому утром, когда Сэм вышел сонный на кухню, чтобы глянуть в холодильник, он увидел сидящую за столом ведьму, которая усердно что-то писала в каком-то блокноте и в гигантской кружке пила кофе. Выглядела она мягко говоря не очень: темные круги образовались под глазами, в глазах плескалась усталость, а губы были сомкнуты в одну тоненькую линию. Она словно абстрагировалась от всего мира, писала и писала, писала и писала что-то, не обращая внимания ни на что, хмуря свои аккуратные брови, то и дело кусая кончик ручки. Детская привычка, от которой её всегда пытался отучить Сэм. Он улыбнулся, подошел к девушке и сел напротив неё, внимательно окидывая ее взглядом. За то время, что они не виделись, Грейс поменялась: стала более женственной, утонченной… Поменялся её взгляд. Он не был таким лёгким, как раньше, он стал более оценивающим, в этом взгляде виднелось больше опыта и мудрости. Не такой, каким должен быть взгляд в двадцать четыре года. Так думал Сэм, который сам повзрослел намного раньше своих сверстников. Намного раньше… Грейс все также не замечала Сэма, который только думал о том, заметит ли она его, но, присмотревшись, увидел, что глаза девушки уже были прикрыты, а тело было расслабленно. — Грейс, — еле слышно прошептал Сэм, дотронувшись своей рукой к её, ставя рядом чашку с кофе, аромат которого приятно щекотал нос, заставляя уснувшую ведьму слабо улыбнуться во сне. Сэм только шире ухмыльнулся, до сих пор зная, как трудно разбудить эту девушку, если она уснула. Но, может, все поменялось?.. — Грейс, — снова повторил Винчестер, начиная интенсивнее теребить тело девушки, — пора вставать. — Да, да… Я… я сейчас. Подожди, — сладко пробормотала она, так и не проснувшись, вместо этого повернув голову в иную сторону. Сэм только вздохнул. Грейс она… такая Грейс. — Дин начал рыться в твоей сумке, в поиске компромата, — уже совсем на ухо проговорил мужчина ведьме, щуря свои глаза и надеясь, что теперь Грейс проснется. Ответ не заставил себя долго ждать. — Что… Дин — зараза, — спросонья снова буркнула блондинка, но когда она поняла смысл сказанного, быстро подорвалась с места, чуть не перекинув все, что лежало на столе. — Что?! — буквально взверела она, бешеным взглядом уставившись в едва сдерживающего смех Сэма, — где он?! Где этот… этот… — Успокойся, — все-таки рассмеялся охотник, с теплотой в глазах смотря на раскрасневшуюся от гнева девушку, которая была похожа на фурию. Сэм понимал: одно лишнее слово — он труп, но ведь нужно было ее как-то разбудить, поэтому, чтобы избежать смертной кары, буквально впихнул ей в руки ту же кружку кофе, чтобы она меньше бурчала. Хотя Сэму нравилось слышать её бормотание. — Я пошутил…? — виновато улыбнулся он, то ли спросив, то ли утвердив. — Не могу поверить: ты действительно это сказал мне, когда я спала, — Грейс, все ещё дуя свои губки, присела на стульчик. — Ты самоубийца, Сэм. Хотя, каким был, таким и остался, — она по-доброму усмехнулась, заставляя мужчину повторить её действия и закатить глаза при этом. Они снова присели за стол. — Почему ты не у себя в спальне? — поинтересовался младший Винчестер, внимательно наблюдая за девушкой, а точнее за тем, как она, делая небольшие глотки энергичного напитка, вычитывала что-то в том блокноте. — Наверняка всю ночь здесь просидела. — Да, — не отрываясь от чтения, ответила Грейс. — Не смогла уснуть. Вы мне выделили комнату с железной кроватью и деревянным матрасом. — Моя кровать мягкая, — хмыкнул Сэм, но потом исправился, когда брови блондинки поползли вверх от такого заявления. — Э… Я имею ввиду, что мы можем поменяться комнатами. — Я подумаю, — подмигнула ведьма, подняв взгляд на мужчину, устанавливая с ним какой-то особый зрительный контакт, за которым скрывается что-то большее, чем кажется на первый взгляд. — Доброе утро, голубки! — ворвался в кухню ещё сонный Дин, увидев эти гляделки между братом и ведьмой. — Вы чего так рано? О, кофе. Я вижу, выдалась бессонная ночка, — он подмигнул этой парочке, как пару мгновений назад сделала это Грейс, и подошёл к холодильнику. — Идиот, — процедила Грейс, закатив глаза. Эти шутки её не злили, потому что знала нрав Дина, которого хлебом не корми, но дай повод съязвить. Но ведь можно построить из себя независимую и гордую девушку?.. — Сэмми, что ты уже сделал не так? — широко улыбнулся старший Винчестер, роясь в холодильнике в поисках еды, но его брат пропустил это мимо ушей. — Так, где мой пирог? Признавайтесь, кто его съел? — Ты, — ответила Грейс, буравя тяжёлым взглядом Дина. — Разве? — пробормотал брюнет. — Ладно, есть какие-то новости? — он присел рядом с братом, с прищуром глядя на теперь уже слегка мрачноватую девушку. Все тут же стали серьезными. — У меня есть две новости. — Какие? — Помимо того, что я перевела часть текста пророка, который он успел написать, две: плохая и ещё хуже. С какой начинать? — девушка склонила голову на бок, снова смотря в блокнот и рядом лежавшую книгу. — Давай с плохой, — вздохнул Дин, потерев переносицу. — Плохая, — кивнула Грейс. — Часть заклинания отсутствует, а это означает, что нужно раздобыть скрижаль и пророка. — Мы работаем над поисками Кевина. — И очень плохая. Здесь ерунда с ингредиентами. Травы, артефакты, прочая ведьмовская ерунда, типа левого глаза полярной совы. Еще кровь человека, ангела, демона, а дальше я не понимаю. Кровь существа, которое было почти в аду, но он очистился и смог вернутся. Бред какой-то, и главное: свежая кровь, — девушка нахмурилась, устало выдохнув, и, отложив все предметы в сторону, разглядывая братьев, которые сидели с самым удручённым выражением лица, но Дин неожиданно громко воскликнул: — Бинго. Я знаю ответ! Приз в студию! — Такое возможно? — тоже знатно оживилась ведьма вместе с Сэмом, который, поняв, кого имеет ввиду, принял хмурое выражение лица. — Ты же не хочешь сказать, что это… — начал младший Винчестер. — Это именно то, что я хотел сказать, Сэм, — грубо прервал его Дин, не давая продолжить своему брату, понимая, что ничего хорошего не случится, если они сейчас снова поссорятся.