Чёрный мир. Книга 1

От злости и стыда до того колотило, что перед глазами крутились красные обручи. Андрей немного остыл, только обнявшись с Дружком. Как всегда, старый пёс вызвал у него прилив слезливой сентиментальности. Андрей покормил его и поднялся к себе. Жить снова не хотелось. Он со всей силы пнул дверь ногой. Ударил пальцы, зато на миг нарушил тишину. Неправильной она была. Внутри всё вопило, а стены молчали. Андрей собирался включить колонки, но тут в кармане завибрировало. Санёк интересовалась, как он. Будто ей не всё равно. Об этом он и спросил, наделав кучу опечаток. «Не всё равно» — отозвалась она, — «благодаря, не в последнюю очередь тебе, знаю, каково это, когда над тобой издеваются». «Окей, прости. Мне хреново». «Что тебя успокаивает? Меня — душ, шутеры и физическая активность. Вспомни, как я бедное дерево поколотила». «Ну, ты крута, мать, я вот привык лечить нервишки бухлишком и травой! Сейчас буду искать». «Опять же благодаря тебе, я теперь знаю, что такое похмелье. Плохо же потом будет!» «Вот именно, что потом»! Он перерыл весь дом, но нашёл только одеколон. Порядочно развёл его водой, но вонючее пойло даже в малой концентрации никак не желало проглатываться. «Не настолько я алкаш, чтобы вливать в себя всё, что горит», — не зная огорчаться этому или радоваться, заключил Андрей. По совету Санька поплёлся в душ, но на полпути передумал, решил залезть в джакузи. Обычно оно его пугало, всё казалось, током шибанёт, но сейчас было всё равно. Может и лучше, если шибанёт. Что у него за жизнь такая? Позор за позором. Трусов не снимал, не хватало только увидеть свой жалкий конец. Лёг и скоро машинально представил, что это не струи его ласкают, а руки Севы и Санька. Справа — он, слева — она. Это было так приятно, что Андрей не заметил, как размяк. Писать Саньку после того, что она вытворяла в его мечтах, было малость неловко. На её странице всё было ровно так, как он и думал. Галактика вместо фотографии с лицом, нечитаемое, похожее на пароль имя. Удивило только наличие друзей, он не думал, что они у неё будут. Первым делом о них и спросил. Санёк ответила вопросом на вопрос: «А у тебя откуда? Не похоже по твоему профилю, что ты социофоб!» «Смотрела сериал Теория Большого взрыва?» «Нет. Годный?» «Конечно! Там же всё как ты любишь — аутичные задроты, тащащиеся по квантовой физике! Короче в первой серии Леонард — один из персов сериала, посоветовал другому персу — Шелдону расширить круг общения, на что Шелдон ответил, что он у него и так широк — двести с лишним френдов на Майспейсе. Но, ты никого из них даже не видел! — возмутился Леонард. В том-то и прелесть! — улыбнулся Шелдон». «Правильно ли я поняла, что ты ни с кем из здешних френдов в реале не встречался?» «Только с Максом и Маринкой, хотя вроде кто-то ещё из школы и из гимназии меня добавлял, не помню уже». «Гимназии?! Ты в ней до перевода к нам учился?» «Ага, а что?» «Легче поверить, что ты прилетел к нам с Марса!» «Нет, с Марса у нас ты! Ответь на мой вопрос. Откуда у тебя друзьяшки?!» «Меня добавили, я чтобы не обижать, добавила в ответ, теперь жду, когда меня выкинут. Тебя когда-нибудь выкидывали? Хотя с таким количеством друзей ты мог и не заметить… » «Ты бы лучше о реальных людях переживала. Я всё думаю о твоей просьбе не говорить ничего Севе. Ты хоть представляешь, как он обидится?» «Представляю, но ты же не выдашь меня?!» «Ты такая дурында!» «Знаю. Жить не хочется. Хочется в Чёрный мир. Зачем ты меня оттуда вытянул только! Я тебя разве просила?» «Гули-гули, депрессули? Понимаю. Недавно только башку хотел себе разбить. Сейчас мне уже легче, твой совет с душем помог. Я, правда, не в него пошёл, а залез в джакузи. Знаешь, что это?» «Нет, но по контексту догадываюсь. Ванна?» «Возьми с полки пирожок. И заруливай ко мне в гости, побарахтаемся или позалипаем в Теорию Большого взрыва». «Не могу. Я почти не спала, сейчас лечь собираюсь». «Ой, да ладно тебе! Не хочешь скорее! Знаю я, что тебе отвратителен!» «Ну, есть немножко». Она добавила смайлы, заставив Андрея усмехнуться. «А я тебе, нет, что ли? Сам же говорил, у тебя просто нет иного выбора». «Тоже есть немножко, но я потерплю, будь за меня спокойна!» Он прилепил стикер с грустным брокколи. Всюду его совал, не заботясь об уместности. Казалось, это сама его сущность. «Хорошо, давай начистоту! Я к тебе, уж извини, в одиночку ходить не намерена, если уж встречаться, то на моей территории и так, чтобы в квартире кто-то был! Встречаться, не в том смысле, как ты, наверное, уже подумал, а по-дружески». «Всё ещё боишься меня, что ли?» «Ты неадекватен, и не отрицай! Сам же говорил, что готов убить Семёнову. Я думаю, что не зря к тебе привязался самый злобный симбионт. Странно, кстати, что сейчас он себя не проявляет». «Может, меня защищает любовь? Я слишком горячим стал?» «Может быть… Кстати, насчёт любви, ты не думаешь, что её провоцируют симбионты?» «Даже если и так, то что?» «Неприятно думать, что нами играют, разве нет?» «Не знаю. Мне нравится любить. Не понимаю, почему тебе не нравится». «Ладно, я спать! Не добавляй меня, плиз! Не хочу, чтобы кто-то из твоих друзей засёк меня в обновлениях! И чтобы ты однажды меня выкинул, тоже не хочу…» Не успел Андрей сочинить ответ, как Санёк ушла со страницы. Он хотел, наконец, включить музыку, но она включилась сама. Снизу донеслось: «Тишины хочу». Встречаться с тёткой не хотелось, но избежать этого в отсутствие замка было нельзя. «Сейчас войдёт и начнёт грузить», — приуныл Андрей. Она ему утром что-то поручила, но никак не получалось вспомнить что. Может она конечно и сама забыла, случалось с ней такое, но эта мысль его не ободрила. И тут он воспрянул духом. А что если к Саньку нагрянуть в гости? Сама же ему написала, что она не против, вот пусть и докажет. Собрался скоро. Хотел незаметно мимо тётки прошмыгнуть, но не вышло. Замешкался на входе в поисках кроссовка, наклонился, и вдруг почувствовал на шее железные пальцы. — Куда собрался? — К девушке, — прохрипел Андрей. — Пусти, удушишь же! Тётка пьяно прогоготала. — Надеюсь, у тебя хватает ума пользоваться гондонами! Таким как ты размножаться не стоит! — Откуда у меня на них деньги-то! — не растерялся Андрей. Боль в шее окупилась небольшой, но ощутимой суммой. Зашёл по пути в магазин, купил у знакомой продавщицы банку пива и пачку жвачки. Пиво выпил на ходу. Надеялся, что оно добавит храбрости, но оно только развязало походку. В подъезд вошла женщина с коляской, он шагнул за ней, но объявиться прямо на пороге не решился, позвонить по телефону тоже. Отправил сообщение. «Ты свихнулся, что ли совсем?» — тотчас отозвалась Санёк. «Ты же меня пригласила!» «Так-то гипотетически!» «Не пустишь меня, что ли? Какой же ты мне друг тогда?» «Ладно, поднимайся», — написала она после паузы. На пороге повела своим длинноватым носом. — Блин, ты пил, что ли? Я же сказала, что мои считают тебя алкашом, и что ты делаешь? — Да что ты кипиш разводишь? Я банку пива только опрокинул. — А несёт, как из бочки! — Пилишь меня, будто жена! — усмехнулся Андрей. Санёк шикнула, прислушиваясь к звукам за дверью ванной. — Там кто? — в ужасе спросил Андрей. — Тётя. Андрей невольно отступил. Санёк рассмеялась. — Я же написала тебе, что встречаться на моей территории я готова, только если дома кто-то будет. Андрей совсем об этом забыл, а ведь точно она такое ему писала. — Ну что, передумал заходить? — не без надежды спросила она. — Нет, — выдавил Андрей. — Не хочу доставлять тебе такое удовольствие. Санёк криво улыбнулась. По её дальнейшим действиям Андрей понял, что ему придётся скрываться. Санёк задвинула скинутые им кроссовки под полку, а куртку заткнула под пальто. — Куда бы ещё перегар твой спрятать… — наморщила она нос. — Чай может налить? — Не надо! — отказался Андрей, побоявшись, что чай совсем убьёт опьянение. Оно и так-то едва ощущалось. Он хотел купить пиво покрепче, но вспомнив, с каким трудом вливал его в себя в последний раз, передумал. Сейчас жалел немного. Раз на раз не приходится. Может сегодня и хорошо бы пошло. В конце концов, он водку недавно глотал и даже не заметил. Андрей перебил себя, в тот день — когда же это было? — он мог выпить, что угодно. Войдя в комнату, облегчённо выдохнул. Санёк положила пальцы на задвижку, но закрыться не спешила. Искоса глянула на него. Он сложил из указательных и больших пальцев сердечко и повёл руками от себя и к себе. Покачав головой Санёк, наконец, закрылась, но от двери не отошла, стала там, сложив руки на груди. Почувствовав наконец-то нашедшую с пива ленцу, Андрей плюхнулся на кровать. — Кам цу мир, детка! — позвал он страстным шёпотом, показав на место рядом с собой. — Ты точно свихнулся! — шипением ответила Санёк, подойдя. Рядом она не легла, присела за стол. — У нас секса не будет, что ли? — протянул Андрей с подчёркнутой досадой. — Для чего я тогда резинку покупал? Он запустил руку в карман. Санёк закаменела. Андрей в попытке поддержать интригу, шарил в джинсах не спеша. Наконец извлёк. — Ригли со спермой. Будешь? Санёк резко отвернулась, явно пряча улыбку. — Мне вообще-то домашки надо делать. Это ты на учёбу забил, а я всё ещё держусь. Андрей отправил пластинку в рот. Подушечки он давно жевать не мог, а тут был шанс, что зубы не разболеются, жевать только надо было осторожно, передними зубами. — Молодец, Макарова, садись, пять! — проговорил он, прижав сладковатый комочек к нёбу. — Серьёзно, что за учёбу не возьмёшься? — Думаешь, у меня есть шанс подтянуться? — Ты же не дурак, просто ленишься. — Это ты типа комплимент мне отвесила? — Типа? — Молчу, молчу! — рассмеялся Андрей. — Давай лучше сериальчик посмотрим, а? — В твоём присутствии всё равно думать не выходит… — оправдалась сама перед собой Санёк, открывая ноутбук. Полчаса провели за просмотром «Теории Большого взрыва». Поначалу Андрею было уютно, он беззвучно смеялся над позабытыми за чередой сезонов шутками, Санёк тоже порой фыркала, но скоро о себе напомнило пиво. Некоторое время Андрей мужественно держался, но в один «прекрасный момент» понял, что терпеть дольше нет сил. — Слушай, Сань, я пи-пи хочу! У вас же окно без решётки, давай, я открою, отолью… — предложил он, но Санёк яро запротестовала. — Тётя слышу, уже на кухне возится, может, ты тихо пройдёшь… Андрей прошёл и с облегчением сделал свои дела, но когда потянулся в двери, в неё вдруг стукнули. — Ты надолго там засела? Андрей в ужасе засунул в рот кулак. — Опять что ли живот прихватил, или ты блюёшь? Может булимия у тебя, ешь и отрыгиваешь? Показывали сегодня такую психичку. Ну! Чего молчишь? Открывай, давай! Тут Санёк не выдержала, вышла, наверняка удивив тётку своим появлением не из той двери. — Там Андрей! — взволнованным голосом сообщила она. — Какой Андрей? — Ну… тот самый. — Алкоголик и насильник? — Да ухожу я, ухожу! — сорвался Андрей. Оделся как никогда быстро и не попрощавшись, — боялся, что расплачется — вывалился из квартиры. Дружба получалась даже хуже, чем с Максом. Надеялся дома игрой отвлечься, но прямо с порога на него налетели дядька с тёткой. Дядька понял, что у него пропала непочатая бутылка. Как смекнул Андрей, — тётка пожелала догнаться, вот дядька о заначке своей и вспомнил. Орали и выкручивали уши. Андрей расплакался, но не признался, что прикончил бутылку на пару с Саньком. Казалось, выхода нет, но дядька вдруг засомневался, а была ли бутылка. Тётка накинулась уже на него, а Андрей под шумок поднялся к себе, придвинул тумбочку к двери. Ну как поймут, что бутылка всё-таки была. Скоро выяснилось, что такая предусмотрительность оказалась не лишней. — Ты что сучонок делаешь, а? — подёргала тётка дверь. — Мне звонила ваша классная, сказала, что ты одноклассницу отколотил! Да я тебя сейчас сама ремнём отхожу! Дожидаться, когда тётка прорвётся в комнату, Андрей не стал, как был, — в домашних тапках, штанах и свитере поспешил к окну. По карнизу, рискуя сорваться, дошёл до балкона спальни, откуда перепрыгнул на оголившуюся крону растущего под ним дерева. Ветка чуть не выколола глаз, но он осознал это, только коснувшись тапками земли. Сердце так стучало, что стало за него страшно. Добежав до барака, долго и безрезультатно насиловал кнопку звонка. Пацанов как видно, в квартире не было, и когда они появятся, оставалось только гадать. Андрей остановился в коридоре у большого украшенного паутиной окна. От несправедливости перехватывало спазмом горло. Был бы жив старик, наверняка бы его поддержал, сам припугнул Семёнову, но нет старика, и Сева в больнице. Он, в чём Андрей ни капли не сомневался, тоже принял бы его сторону. Если бы конечно всё узнал. Андрей не был уверен, что сможет признаться ему в таком. Комплекс по поводу размера, это не то чем хочется делиться даже с самыми близкими, вот только теперь весь класс был в курсе. Ещё вчера он не понимал, как тот парень, о котором говорила классная, расстрелял сослуживцев, теперь же ему самому хотелось взяться за автомат. Чтобы все кто видел его позор, на том свете очутились! Все, кроме Санька. Она его неплохо отвлекла сегодня. Может, не вмешайся её тётка, они до сих пор бы втыкали в сериал. Он вдруг вспомнил как Санёк упрекнула его в неадекватности. Пускай так! А Семёнова адекватная, такие вещи говорить?! И за что? Как не силился он припомнить, чем ей так досадил, ничего не получалось. Вот если бы Санёк так его вышучивала, было бы понятно, а Семёновой-то он что сделал? Может мельком что услышала? Он вполне мог отпустить на её счёт недобрый комментарий в компании Макса. Максу нравилось слушать, как он всех обсирает, он и рад был стараться. Андрей вдруг понял, что карман оттягивает смартфон. Конечно, он давно вышел из моды, и многие приложения на него не ставились, но его подарил старик, а это немало значило. Контакты тоже было жаль. Пусть даже по двум из них никуда уже не дозвониться. Андрей захолодел. Что если он напьётся, — а в компании здешних пацанов остаться трезвым было нельзя, — и его уведут? По иронии судьбы так случилось с телефоном, который он использовал по работе. Хоть бы подумали, как он с ними будет связываться! Говорили, что его пришлые девчонки увели, но Андрей не верил. Он неплохо читал по лицам, и лица говорили, что ему врут. Думал сначала отключить и спрятать под подоконником, но решил, что это не лучшая идея, а вдруг его найдут? Или он спьяну сам его вытащит? И тут его осенило. «Могу я у тебя свой смарт оставить?» — отправил он сообщение Саньку. «Что случилось?» Андрей расплылся в улыбке, приятно было видеть, что его дела кого-то волнуют. «Классуха позвонила насчёт Семёновой, и тётка совсем озверела! Испугавшись, что она на мне живого места не оставит, я сбежал из дома. Сейчас в бараке стою, жду пацанов и боюсь за смарт». «Хорошо, приходи». Открыла сама девчонка, но её быстро оттеснила тётка. Метнула взгляд на обувь и одежду Андрея. — Ты из наркологички сбежал? — Из дома, — не без труда ответил Андрей, он так замёрз, что зуб на зуб не попадал. — Меня родственники недолюбливают. — Есть значит за что! Что-то ты зачастил! Зачем ты нам такой красивый тут нужен? Навернулись слёзы. Плохо видя из-за них, Андрей отшатнулся от двери. — Кто пришёл? — вдруг вклинился в разговор Павел Григорьевич. — Да вот опять этот юный алкоголик пожаловал! — прошипела тётка. — Думаю, из наркологички сбежал. — И что он хочет? — Поселиться у нас, наверное! Не видишь, что ли как зачастил! — Больше не приду, не беспокойтесь! — огрызнулся Андрей, ища глазами Санька. Наконец нашёл, протянул смартфон. — Сначала оденься и обуйся, а потом иди! — смущённо проговорила она. — У тебя же ноги небольшие… Примерь мои кроссовки. Пока он примеривал обувь, — кроссовки, похоже, были впору, Павел Григорьевич увещевал супругу: — Сейчас темнеет быстро, куда он пойдёт в ночь? Валя, ну сама подумай! Мальчик же несовершеннолетний. — Пить и насиловать он совершеннолетний! — Да пусть ночь-то проведёт! Что тебе с того? Его же ни слыхать, ни видать. Давай, проходи! — улыбнулся Павел Григорьевич. — Нет, мне тут не рады. — Проходи, кому сказал! — Я не позволю! Это и моя квартира тоже! — заявила тётка, уткнув руки в боки. — Уймись уже, Валь! Они же тайком будут встречаться, так лучше, что ли? Андрей почти добрался до порога, когда Павел Григорьевич шагнул к нему и с силой потянул за плечо. — Разувайся, поужинаешь со мной! Он навалил на тарелку целую гору макарон по-флотски. За день полный переживаний, Андрей так и не поел ни разу, и теперь с жадностью поглощая жирный ужин, думал только об одном — как бы его не стошнило. После ужина Павел Григорьевич принялся расспрашивать о школе. Андрей отвечал без желания. Само слово «школа» заставляло его кривиться. До сегодняшнего дня он ещё питал надежду, что получит аттестат, теперь же её не осталось. — Я с Валентиной со школы знаком, — мечтательно улыбнулся Павел Григорьевич, — с первого класса, можно сказать вместе. «Это сколько же они друг друга знают, неужели полвека?» — задумался Андрей. С меняющим женщин как перчатки стариком, представить такое было сложно. — Ну, нашёл себе собеседника! — вошла в кухню тётка. — А что такого-то? Андрей, иди в комнату! Андрея подгонять было не нужно. Санёк не закрывалась, он вошёл и без интереса с её стороны повернул защёлку. — Я домашки делаю, не отвлекай меня, — проговорила она резко. Похоже, она и вправду была занята, не желая ей мешать, Андрей решил лечь, о чём и сообщил. — Стели себе сам, всё в кладовке. Он боялся, что будет лежать и мучиться, но после плотного ужина напала такая сонливость, что он не заметил, как отключился. Оказался в трамвае. Обычно он во все глаза смотрел в окно, но тут его взгляд был направлен в салон, где стояли два окутанных пасмурным светом пассажира. Женщина и держащийся за её руку малец лет пяти. — Мам, это мальчик или девочка? — ткнул малец в Андрея пальцем. — Девочка, конечно! — удивилась вопросу женщина. — Не видишь разве? Волосы длинные и внизу ничего не выпирает. «Как это ничего не выпирает!» — возмутился про себя Андрей. Исподтишка глянул вниз, а там и впрямь оказалась плоская ширинка. Мать с сыном, наконец, вышли. Оставшись в трамвае один, Андрей тронул себя за пах, но ни члена, ни мошонки не нащупал. Там вообще ничего не было! Ровное место, как у манекена. Следом он очутился в помещении похожем на притон. На красном диванчике сидело, широко расставив ноги, человеческое воплощение жабы. Кругом было темно, но на мужчину падал яркий луч софита, высвечивая жирную, с большими порами кожу в многочисленных морщинках и складках. Толстые, толщиной с фалангу пальца губы раскрылись, и мужчина раздумчиво произнёс: — Ты должен отрезать член, как до тебя его отрезали… Он перечислил ряд незнакомых Андрею людей, в том числе и женщину. Андрей удивился, женщина-то тут причём, но быстро сообразил, что она могла быть гермафродитом. — Давай ты сделаешь это прямо сейчас! И будешь, наконец, счастливым, как стали счастливы они. Обернувшись, мужчина попросил принести инструмент. Шаги сначала удалились, потом приблизились, и в свете софита полыхнули два серебряных лезвия. В раскрытой шкатулке на красном бархате лежали острые ножницы. Андрей задохнулся от ужаса, и тут к своему облегчению, проснулся. Обычно он после сна чувствовал вялость, сейчас же сна не было ни в одном глазу, и как выяснилось, у девчонки тоже, свернувшись на постели калачиком, она читала со смартфона. — Что это ты не спишь? — поинтересовался Андрей. — Мне тяжело заснуть в чьём-либо присутствии, — не отрываясь от экрана, ответила Санёк. — Намёк понял. Клянусь, что это в последний раз. И в школе больше не появлюсь. Засяду дома. Буду учиться. Не всякой школьной хрени, а игре на гитаре! — Чтобы в армии бренчать? — Умеешь настроение испортить! — По-моему оно у тебя и так гадкое. Слышал бы ты себя. Кажется, что сейчас расплачешься. — Как не плакать при таком отношении! Почему меня все так не любят?! — Ну, не все, пожилым дядькам ты нравишься… — Твой дядя мне, кстати, сказал, что он с тёткой твоей с первого класса вместе. Я сначала ужаснулся, а теперь завидую. Вот бы и мне так… одну любовь на всю жизнь. — Любовь? — хмыкнула Санёк. — Привычка скорее. — Ты не романтичная. — А ты прямо сильно романтичный, по баракам шляться! — Тебе-то что с того? — О, поверь мне начхать на твою безопасность, но меня беспокоит мысль, что ты можешь натравить на меня своих дружков. — Зачем мне это?! — Да, мало ли. Может, я тебе чем-то сильно не угожу. — Ну вот, ты по-прежнему мне не доверяешь! — А сам-то ты доверяешь себе? — Считаешь меня плохим пацаном, а, Санёк? — Ты не плохой, ты не знаю даже какой… — И не пацан, да? Санёк вместо ответа усмехнулась. — Может мне волосы отрастить, как думаешь? — Они и так у тебя сами собой, смотрю, отращиваются. — Не смотришь! Оторвалась, наконец, от экрана. В приглушённом свете светильника выглядела она потрясающе: такая манящая, таинственная, прямо как та блондиночка из октябрьского сна. — За длинными волосами ухаживать надо! — Может и буду… — Ты-то?! — Может, ты мне поможешь? Ты же девчонка, знаешь, что к чему. — О чём ты? Я своими волосами не занимаюсь. — Ну да, как я забыл, мы же с тобой астральные близнецы! Чаю хочу, тебе тоже принести? — Сиди здесь! Я сама налью! — И в туалет за меня сходишь? — А! Эвфемизм… — забавно смешалась девчонка, — ладно иди, мне чая не надо, я ещё надеюсь заснуть. Только тихо там! — Да, моя госпожа! Андрей, наконец, получил возможность осмотреть себя. Выглядел он вопреки опасениям, неплохо, только лоб и щека оказались расцарапаны ветками. Стянул футболку, надраил мочалкой подмышки — пахло едва-едва, но Санёк несомненно запах учует. Не зря же у неё нос длиннее обычного. Андрей надеялся, что она позволит ему хотя бы просто полежать с собой. Как всегда под утро накатило замешанное на нежности возбуждение. Света в кухне решил не включать, не так уж темно там было. Ночь выдалась пасмурной, светлой. Андрей называл такие ночи белыми, хотя понимал, что к настоящим белым ночам они не имеют никакого отношения. — Значит, не будешь держать удар? — спросила Санёк, когда он с наслаждением затянулся чаем. — Не пойдёшь сегодня в школу? — Думаешь, дело только в позоре? Папаша Семёновой меня уже предупреждал. Наверняка завтра меня бить придёт. — Так уж и бить! — А что вежливые разговоры вести, что ли? — Но он может и к тебе домой притащиться! И там-то будет всё много хуже, при содействии твоих родственничков! — Ты права, но я просто устал! Не хочу никого видеть, ну кроме тебя, Севы, Дружка и может ещё деда Толи, он тоже ничего так старикан. А ты, наверное, вообще никого не хочешь видеть. — Угадал. Слушай, а у твоих дядьки с тёткой детей разве нет? — Ну как же нет, есть у меня кузен — Дадли Дурсль. В тюрьме сейчас сидит. — Да уж… семейка. А ты себя Гарри Поттером, что ли видишь? Скорее уж ты — Драко Малфой. — Ха-а, меня в гимназии так одна девчонка называла! Не знаю почему. А ты почему считаешь, что я скорее он? — Всё просто же, — выдохнула Санёк. — Ты такой же противный. Отставив кружку, Андрей пересел на кровать. — Ты глухой, что ли? Я же только что прямым текстом сказала, как к тебе отношусь! — Ты такая красивая! — Похоже, ещё и слепой… — проворчала Санёк смущённо. — Я серьёзно! Взгляни на себя! Хотя бы в выключенный смартфон! Выключила, вгляделась в тёмный прямоугольник. — Рожа как рожа, хорошо, что на таком фоне кругов под глазами не видно. — Это ты слепошарая, Санёк. Недостатки видишь, а красоты не замечаешь… — Что тебе от меня нужно? Она так напряглась, что забилась жилка на виске. — Просто комплимент сделал. Уж прям и нельзя! — Просто так комплименты не делаются. Особенно таким страхолюдинам как я. — Опять начинаешь! Ты так и не ответила, кто тебе это внушил. Родственники, что ли? — Внушили — громко сказано, достаточно намёка было, глаза-то у меня в отличие от тебя на месте! — И что говорили? — Хочешь услышать, чтобы использовать против меня? — Тяжёлый случай. Задержав дыхание, он прилёг на краю. — Время близится к утру, я тебя сейчас выгоню! — тут же отреагировала Санёк. — Да ладно тебе, чем я тебя так отвращаю? — Я могла бы расписать по пунктам, но ты разве кинешься меняться? — Вряд ли, — признал Андрей. — Я тебе выделила место на полу! Или ты хочешь меня туда согнать? — Что тебе сегодня снилось? — Я же тебе сказала, что не спала! А тебе? Санёк наконец удостоила Андрея долгим заинтересованным взглядом. — Меня один мужик уговаривал отрезать член, обещал, что без него я буду счастлив. — И что ты решил? — спросила она с ухмылкой. — Тебе смешно, а мне — горе. Я может и не рассказал бы тебе, но теперь, когда весь класс знает… — Ты уверен, что знает? Я лично думала, что ты на сравнение с девчонкой обиделся. — Если бы я обиделся на сравнение с девчонкой, то налетел бы на Бояркина! Из-за него всё! Может он Семёновой и стукнул! — Что стукнул? — Что у меня маленький, — почти не размыкая губ ответил Андрей. — Он видел его в туалете. — Так вот почему ты с Маринкой мутить не захотел… — Ну да, после Бояркина-то! У него колбаса, а у меня — сарделька. Представляю, как бы она ржала. Санёк прыснула. — Вот и ты тоже, — обиделся Андрей. — У тебя такие сравнения! Она уже не стесняясь, смеялась. Андрей чувствовал обиду недолго, и не заметил, как присоединился к хохоту. Пристроил ладонь на укрытую фланелевой рубашкой талию девчонки, она не сопротивлялась. — А хочешь попробовать мою сардельку на вкус? — спросил игриво. Смех пресёкся, Санёк изменилась в лице. Глаза теперь гневно сверкали. — Убрал руку! И свалил из моей комнаты. Немедленно! — Да чего ты? — всё ещё продолжал улыбаться Андрей. — Я же пошутил. — Вон! Она так разъярилась, что, похоже, не могла выдать ничего сложнее. Андрей лениво, чтобы Санёк не думала, что он испугался, встал. — Я тогда на кухне посижу, окей? Она не ответила. Андрей, протяжно вздохнув, вышел.