Лакуна

Бен смог приехать в больницу только поздним вечером. Фонари уже зажглись, одевшись призрачными радужными ореолами, сияющие вывески казались расплывчатыми, а, пока Бен шел от машины ко входу, на его волосах блестящим бисером повисли мелкие капли дождевой мороси. В приемном покое было людно и шумно, и Бену пришлось подождать, прежде чем медсестра соизволила отвлечься на него и сказать, куда ему нужно идти. На третьем этаже было не в пример тише. Коридор был освещен плохо, горели не все лампы, и в углах затаился зеленоватый сумрак. Бен шел, чувствуя себя персонажем видеоигры — кажется, вот-вот откуда-нибудь выскочит кровожадный монстр, а у Бена ни дробовика, ни бензопилы. Монстр не выскочил. Он ждал возле палаты, сидя на полу, скрестив длинные ноги по-турецки. Вязанная потрепанная сумка с длинной бахромой по низу лежала рядом, коленки монстра торчали в прорехах черных джинсов, а под кожаную куртку была поддета очередная черная футболка с принтом типа пентаграммы, или полумесяца, или зомби, или ещё какой-нибудь модной окологотической фигни. — К нему не пускают, ты ведь знаешь? — спросил монстр, не поднимая взгляда от телефона. — До тех пор, пока его не переведут из интенсивной терапии. Бен остановился на некотором расстоянии. — Я не ожидал, что ты приедешь, — сказал он. — Мне казалось, ты недолюбливала его. — Я не из-за Скайуокера сюда пришла, — ответила Кира и наконец-то соизволила поднять на Бена взгляд. — А из-за нее. Я ждала, что она придет. «Но она не пришла», — мысленно закончил Бен. Ему стало немного легче от мысли, что Рей избегала не только его. — Может, она догадалась, что может встретить тут тебя, — заметил Бен. Кира подняла на него взгляд, полыхающий чистой, дистиллированной злобой, одним текучим движением поднялась на ноги, словно выполнив элемент танца, и шагнула к Бену. Если бы в какой-нибудь вселенной Кира не отличалась от Рей ни повадками, ни привычками, ни даже характером, их всегда можно было бы различить по цвету глаз. Если у Рей глаза были светло-карие с лёгкими всплесками зелени возле зрачка, то у Киры все было наоборот. Глаза у нее были зелёными с редкими карими точками, яркими. И очень злыми. — Откуда мне знать, — Кира больно ткнула его острым ногтем в грудь, — может все из-за тебя? Может, она не хотела тебя здесь встретить. Она приблизилась к Бену почти вплотную, вглядываясь в его глаза. — Она думала, что знает тебя, Бен Соло. Но никто не знает тебя лучше меня, какой ты внутри: мерзкий и гнилой. Ты недостоин ничего, что у тебя есть. Гнев затопил его, обжигающий и такой же неконтролируемый, как вырывающаяся из глубин земли магма. Ещё секунду назад Бен думал, что все будет нормально, и он сможет разойтись с Кирой мирно. А в следующий момент он сграбастал ее ладонью за лицо и сжал ее подбородок. — Закрой свой поганый рот! — процедил Бен. — Не тебе говорить об этом! — Так закрой его мне, давай, — Кира криво усмехнулась. — Давай, докажи, что ты именно такой, что ты не цыпленочек и не мамкин ссыкун, Бен Соло. Бен оттолкнул ее, и Кира спиной врезалась в стену. Одна из дверей открылась и на шум выглянула медсестра. — Извините, — заметила она неодобрительно, — вы помните, где вы находитесь? — Да, мэм, прошу прощения, — ответил Бен. — Мы уже уходим. Кира подхватила с пола сумку и продефилировала мимо со своей нестираемой улыбочкой на лице. Бен некоторое время пялился ей в спину, жалея, что не умеет убивать взглядом, а потом двинулся следом за Кирой. Он нагнал ее на стоянке, ухватил за руку и дёрнул к себе. Кира не была бы Кирой, если бы в следующее мгновение в ее руке не материализовалась острая пилка для ногтей, которой она замахнулась на Бена. Он перехватил ее руку, и тогда Кира попыталась двинуть коленом ему по самому дорогому, а когда и с этим не вышло — с силой опустила каблук его на ногу. Бен зашипел от боли, но ее не отпустил. — Отъебись, Бенни! — процедила Кира. — Ты видела ее? — спросил Бен. — После? Отвечай? — А если и так, то что? — Кира мерзко ухмыльнулась. Бен всмотрелся в ее лицо, ища признаки лжи, а потом встряхнул ее. — Что ты еще ей сказала? — Ничего такого, что не было бы правдой, — Кира заухмылялась ещё шире. — Что ее парень тире несостоявшийся жених, идеальный бойфренд, любящий сын Бен Соло ведёт двойную жизнь. Что его вторая ипостась занимается делами настолько отвратительными, что даже родной дядя отказался от него. Что его мелкий грешок просто меркнет на фоне этой кучи говна, которую из себя представляет его настоящая жизнь! Бен встряхнул Киру снова, но она сумела извернуться, выскользнуть из его рук, и Бен перехватил ее за талию, прижимая к себе. — Что ты ей сказала?! Кира рванулась раз, рванулась второй, а на третий что-то вонзилось в предплечье Бена и все его тело словно прошило парализующей судорогой. Каждый его нерв возопил, конечности отказались повиноваться, мир потонул в белизне, и Бен выпустил Киру из рук, рухнув на мокрый асфальт, как подкошенный. Он сумел перевернуться на спину и вдохнуть. Боль отступала, но там, где Кира ударила его — сука прятала станнер до последнего момента, выставив его на максимум — кожу до сих пор жгло. В голове у Бена зазвенело. Предметы медленно начали обретать четкость, и он разглядел темную тень, нависающую над ним. — Я не виню тебя, Бен, — раздался голос Киры над ним. — Я тоже люблю ее именно поэтому. И именно поэтому я не собираюсь отдавать ее тебе. Она была моей светлой стороной задолго до того, как вы встретились. Тень, загораживающая свет, исчезла, и в лицо Бену ударил свет уличного фонаря. Бен зажмурился, дожидаясь, пока утихнет звон в голове, и слушал, как каблуки ботинок Киры стучат по асфальту, пока этот звук не растворился в гуле машин и шуме дождя. *** Люк Скайуокер удочерил близняшек Палпатин, когда им было по четырнадцать лет. Девять лет они провели по приютам и приемным семьям, мотаясь туда-сюда, неприкаянные, не доверяющие никому. Люк сумел завоевать их доверие — по крайней мере одной из них, и это все решило. Сестры Палпатин остались и получили новую фамилию — Скайуокер. Бен тогда заканчивал колледж, и ему было не до внезапно появившихся родственников. Он встретился с ними на юбилее Люка, когда Кира предложила Рей подшутить над ним, пользуясь тем, что они похожи, изобразить из себя одного человека. Рей испортила шутку, рассказав о ней Бену. И они подружились. Со стороны сестры Скайуокер казались не разлей вода, но чем старше они становились, тем понятнее было, что это совсем не так. Сестры Палпатин были не разлей вода, потому что против них двоих был целый мир, и у них не было больше никого. А потом вдруг одна из них покинула эту диаду, и на поверхность полезли и ссоры, и противоречия, и просто шероховатости характеров, которые не сточились даже за столько лет вместе. Начав доверять, Рей открывалась полностью. Кира не открывалась и не доверяла никому и никогда. Рей предпочитала честность, Кира — манипуляции. Бена она восприняла как личного врага, когда поняла, что он нравится Рей. В ход шло все, и Бен предпочитал встречаться с дядей и с Рей по отдельности, без нее. От кнопок на стуле до обвинений в том, что он наставил ей синяков. От намеренного игнора до создания фейковых страничек в Фэйсбуке и на сайтах знакомств для геев и извращенцев. Кира выживала его как могла, и Бен соврал бы, если бы сказал, что ему не было приятно раз за разом обламывать ее. В конце концов, он был тем, кто получил главный приз. В итоге Кира самоустранилась, взяла старую фамилию и съехала, когда ей исполнилось двадцать. Так было до одного дня. *** Кира решила помириться. Она объявила об этом в семейном чате, сказав, что собирается сделать Рей подарок на свадьбу и не хочет портить им с Беном жизнь. Она выкинула белый флаг, она хотела вернуться в семью. Рей была рада, хотя Бен замечал, что она нервничает, но у него в тот момент были свои собственные проблемы. Со Сноуком и с отцом. Точнее с отцом, и его привычкой совать нос не в свои дела. Сноук же требовал устранить проблему, почти прямым текстом объявив, чего он ждёт от Бена. Ситуация была сложная, и услышав, что Кира возвращается в город, Бен сказал лишь: хорошо, окей, и кивнул пару раз, не вслушиваясь. Оказалось, что он согласился, чтобы Кира жила у них дома, но узнал это только когда она появилась на пороге со всеми своими вещами: чемоданами, сумками и огромным рюкзаком, вся в черном, увешенная феньками, в кожаных ботинках на шнуровке и с высоченной платформой — в них она была почти с него ростом. На секунду Бену показалось, что ничего не изменилось, ее взгляд был по прежнему пронзительным и холодным, но потом что-то словно дрогнуло в ее лице, и взгляд потеплел, а Кира сдержанно ему улынулась. — Привет, дылда, — сказала она. Потом они с Рей обнялись и стали вести себя так, словно Кира не пропадала где-то на протяжении двух лет, хихикая, сплетничая, меняясь одеждой и болтая о пустяках. Это было так мирно, так подкупающе мило, что Бену следовало забеспокоиться. Кира выросла и больше не промышляла кнопками и липовыми синяками. Но он был слишком занят ситуацией с Ханом и с тем, как выбраться из нее без потерь. Не заметил тревожных звоночков, ослеп на один глаз, оглох и потерял нюх. Пропустил змею, заползшую в постель. Рей ушла на день рождения подруги и вряд ли вернулась бы рано, поэтому Бен был предоставлен сам себе. Как и Кира, ведь она ещё не успела обзавестись подружками — со старыми она рассорилась ещё до своего отъезда. И Кира предложила выпить. Бен, у кого голова уже трещала от мыслей о Хане, поддержал это предложение. Может, на пьяную голову к нему придет решение?.. Он понял, что их беседа свернула куда-то не туда, когда обнаружил Киру у себя на коленях. Она смеялась, прилаживая к его волосам девчачьи заколки, обещая, что он будет выглядеть сногсшибательно, в самый раз для свадебной фотографии. Ведь перед свадьбой ещё погулять надо, и мальчишник впереди, нужно подумать об образе… Он должен был убрать свою ладонь с ее задницы, но не сделал этого. Кира не обратила на это внимания, и это был просто жест. Они же родственники. Когда Кира опустилась на колени, расстёгивая его ширинку с намерением ему отсосать, Бен почувствовал лёгкий укол вины, но быстро забыл об этом, подогретый вином. В конце концов, Кира права — хоть в чем-то — и перед свадьбой надо погулять. И когда Кира скакала на нем, яростно двигая бедрами, Бен не вспоминал об этом, потому что никак не мог кончить из-за выпитого, и это было главным, что его волновало. Расплата пришла утром вместе с адским похмельем и осознанием. Бен чувствовал себя настолько плохо, что готов был унижаться перед Кирой, умолять ее ничего не рассказывать Рей. Разочек постоит на коленях, а потом придумает отмазку. Кира ведь всегда его недолюбливала, с нее станется придумать… что-то. Унижаться не потребовалось: Кира сделала несколько впечатляющих селфи верхом на Бене и отослала их Рей почти сразу же, как он заснул. Спасибо, что стрим не провела — Бен бы даже не заметил в своем состоянии. Рей не отвечала на звонки и заблокировала Бена везде, где можно. Кира посмеялась над ним и сбежала, пока Бен, разбитый похмельем, мучился в ванной. Не сумев дозвониться до Рей, Бен позвонил Кире, вылив на нее поток чернейшей брани, на что Кира лишь хохотала, как безумная. — Ее первый поцелуй был со мной, — сообщила она, когда Бен выдохся с проклятиями и угрозами. — Она мне рассказывала обо всем, мне доверяла, пока не появился ты! Я тебя ненавижу, и я сделаю так, чтобы она ненавидела тебя тоже, даже если она откажется от меня после этого. Только она не откажется, — Кира опять рассмеялась, — больше у нее никого нет. Сноук должен был быть благодарен Кире: если бы не злость на нее и не желание эту злость выпустить, Бен бы никогда не решился сделать то, что сделал. Хотя, оглядываясь назад, Бен понимал, что тогда ему следовало плюнуть на Сноука и пойти к отцу. Хан Соло знал, как выходить из подобных ситуаций, в отличие от худого и перекошенного желчного старика. Сложно было представить, что он когда-либо мог испытывать любовь или страсть к женщине (или к мужчине. Взрослому, по крайней мере). Для Сноука все страдания Бена, связанные с Рей, были лишь досадной неприятностью, снижавшей его работоспособность. Выждав немного, Бен принялся отвоевывать утраченное. Он заручился помощью Люка, он сумел уговорить Рей встретиться, он упал на колени, он готов был спать на стекле и есть землю, и, кажется, это сработало. Рей согласилась вернуться к нему, сказав, что им нужно время, чтобы понять, что делать дальше. Но она больше не скрывалась, она отвечала на звонки, она давала ему дотрагиваться до себя — хотя бы просто обнимать на прощание. И тогда Кира нанесла отсроченный, решающий удар. Он разом отвернул от Бена не только Рей, но и Люка. Кира знала, что делает. Она знала, как Рей обожала Хана. Бен не представлял, где она раздобыла запись, но до сих пор надеялся, что у нее не осталось копии. Он разнёс ее квартирку, он заплатил парню, который вынес все ее ящики и облачное хранилище, он уверился, что если что-то и существовало, то теперь его нет. Потому что следующим логичным шагом Киры было бы пойти с этой записью в полицию. Но она туда не пошла. Бен волновал ее только пока он волновал Рей. *** Но теперь Рей пряталась от них обоих — и Люк не мог подсказать, где она может быть. На работе она взяла отпуск за свой счёт, подружки разводили руками. Бен не мог представить, кто может дать ему направление. Пока не додумался до самого очевидного варианта. Кира жила в такой дыре, которую и дырой-то назвать — значит польстить. Уебанные в говно соседи, бедный район — сестры вышли из такого же, но если Рей хотела забыть это, как страшный сон, то Кира в таких местах была как рыба в воде. И Бен тоже. Так даже лучше, думал он, никто не обратит внимания, если из ее халупы донесется шум. Никто не вызовет полицию. Дверь ещё хранила следы предыдущего вторжения Бена, но тогда хозяйки не было дома. Изнутри доносилась приглушенная музыка. Бен застыл перед дверью, глубоко вдохнув пахнущий сигаретным дымом и сыростью застоявшийся воздух, а потом постучал и закрыл ладонью глазок. Музыка стихла. Послышались шаги. — Кто? — донеслось с той стороны двери. Бен хранил молчание. — Либо ты отвечаешь, либо идёшь нахрен. — Это я, — сказал он. — Я… Это насчёт Рей. Он не ждал что Кира откроет ему. Но замок щёлкнул, и Бен приготовился к новому удару станнера — с Киры бы сталось. Но она просто открыла дверь и встала в проходе, скрестив руки на отсутствующей груди. — Чего тебе? — спросила Кира. — Предлагаю сделку, — сказал Бен. — Мы найдем ее. Вдвоем. И дадим ей решить самой. — Ух ты. Большой мальчик Бенни ничего не может без помощи? — Кира ухмыльнулась. — Я подумал, что если бы ты знала, где она, — добавил Бен, — ты бы уже ночевала напротив. Но ты здесь. Тоже без понятия, как и я. — Зачем мне это? — Кира оперлась о косяк, не сводя взгляда зелёных глаз с Бена. — Я умею ждать, в отличие от тебя. Я подожду, пока она вернётся. Она не может исчезнуть. — Ты исчезла на два года. Почему бы ей не повторить такое? — Потому что она все равно вернется, тупица, — снисходительно ответила Кира. — Да, вернётся, — согласился Бен. — С новым Беном. Или Мэттом. Или Адамом. И ты не будешь ей нужна, наоборот, она постарается сделать так, чтобы ее новый парень никогда с тобой не познакомился. Это проняло ее. Бен видел по ее глазам, лёгкий всплеск страха: а вдруг это правда? Вдруг Рей променяет ее на кого-то нового? Кира отступила в сторону и нелюбезно бросила: — Проходи! И Бен вошёл внутрь. С его прошлого визита почти ничего не поменялось. Беспорядок исчез, но это была все та же дешёвая халупа, украшенная каким-то синтетическим дерьмом с Али-экспресса. Свечки, отпечатанные гобелены. Убогонько. — Ты должен мне ноут, — сообщила Кира, — взамен того, который ты разбил. — А ты должна мне новый брак, но я же ничего с тебя не требую, — ответил Бен. Кира усмехнулась и с размаху уселась на продавленный диван, точно притащенный с какой-то помойки. — Готова об заклад биться, ты сейчас стоишь и думаешь: как жаль, что я все это не обоссал, когда уходил. И не сжёг. — Ты не можешь этого знать, — ответил Бен, усмехнувшись ей в ответ. — Может я так и сделал. — Зная тебя, я просто перестирала нижнее белье и постель. Бен сел в кресло напротив и уставился на нее. — Так, — сказала Кира после непродолжительного молчания. — Какие зацепки? — Ты первая, — сказал Бен. — Дамы вперёд. — А ты у нас джентльмен, — Кира фыркнула. — Я думала прокатиться до Такоданы. Ей всегда там нравилось. Много воды, много зелени. Она отдыхала там душой, а сейчас ей нужен отдых. От нас с тобой. — Согласен, — сказал Бен. — Насчёт отдыха? — Насчёт Такоданы. Собирайся, едем прямо сейчас. — Прямо так просто? — Кира выпрямилась, глядя на него. — Да, прямо так просто. — А твой криповый босс? Тебе не нужно быть сейчас с ним, мучить детишек по его приказу и убивать стариков? — Как видишь, — Бен скрипнул зубами. — Так ты едешь? — Еду, — согласилась Кира. — Пять минут. Кто бы сомневался, что она задержится почти на час.