Лакуна

Этого следовало ожидать. Бен знал, с кем имеет дело, но иногда наши надежды застилают нам взор, скрывая все остальное. Он был слишком занят мыслями о Рей, поэтому не обратил внимание за пристроившуюся за ним машину. А вспомнил об этом только на заправке, когда отошёл оплатить бензин. Когда он вернулся, Кира стояла, привалившись к машине и скрестив руки на груди. — Открывай, — сказала она, постучав ладонью по пассажирской дверце. — Я всю наличку спустила, пока мы ехали за тобой, а ты все никак не останавливался. Таксист уже с ума начал сходить. — Пошла вон, — коротко сказал Бен. — Лососни, — ответила Кира. — Так куда ты едешь? Что именно тебя осенило, когда ты листал ее ежедневник? Думаешь, она там будет? — Свали, — буркнул Бен. Подойдя к Кире, он грубо схватил ее за плечо и оттащил от машины. — Я сейчас закричу, — предупредила Кира. — Это я сейчас закричу, — возразил Бен. — Что какая-то бомжиха пытается у меня кошелек подрезать. Ты себя в зеркало видела? — Не забывай, что это твоих рук дело, — парировала Кира. — Я лягу на дорогу, вцеплюсь в бампер, и тебе останется только меня переехать. Спорю, после такого ты далеко не уедешь. Бен промолчал. — Я не боюсь сказать, что готова умереть за нее. Умру, если потребуется. Отдам обе почки. А ты так можешь? Ты готов на такое? — Я готов на большее, — глухо ответил Бен. — Я готов убить ради нее. Кира хмыкнула. — Ну, это само собой разумеется. Так в машине вновь поселилось неуютное молчание. Бен раздумывал, можно ли увести Киру по какому-то ложному следу или стоит взять ее с собой. Он не знал, на чем зиждилась его уверенность, что Рей будет там — в старом охотничьем домике Хана (хотя назвать это охотничьим, и тем более домиком, значило согрешить против истины). Просто… он чувствовал, что она там будет. Или ему просто хотелось, чтобы она там была. Кира первой нарушила молчание. — Куда мы едем? — спросила она. Бен не ответил. — Мне начать перечислять все населенные пункты в округе? В момент, когда ты недовольно запыхтишь, я пойму, что права? — Мы едем в лес. Я сразу догадался, что ты последуешь за мной, поэтому решил заманить тебя туда и там же прикопать. Кира хихикнула. — У тебя хреновые шутки. — Кто сказал, что я шучу? — В какой-то момент эта мысль действительно показалась Бену очень заманчивой. Придушить эту суку и оставить в лесу, а пумы и медведи доделают работу. — Куда? — В хижину отца, — нехотя ответил Бен. — Она любила его. Кира кивнула, но никак это не прокомментировала. Даже не проехалась по тому факту, что Бен убил отца своими собственными руками, что отлично было видно на видео. — Он был археологом, да? — Нет, — резко ответил Бен. — Он говорил всем, что был археологом. На самом деле он был черным копателем и контрабандистом. Очень романтичная работа. — А я думала он типа Индиана Джонс. — Ты очень удивишься, но сейчас археологи работают совсем иначе, нежели доктор Джонс. — Типа в лабораториях и кабинетах? — Типа не крадут волшебные камни у индийских культистов. — Без разницы. — Кира хлопнула себя по колену и вздохнула. — Долго ещё? — От того, что ты будешь спрашивать, мы не приедем быстрее. — Я только начала, — Кира коротко хохотнула. Бен ненавидел ее смех. Он… никогда не был веселым. Истерическим, издевательским, искусственным — весёлым никогда. Если она и умела весело смеяться, то точно не в присутствии Бена. — Будет лучше, если тут ты и закончишь. — Лучше для кого? Для тебя? — Для твоего носа. Кажется, теперь он немного косит влево. Стоит поправить. Кира нахохлилась и замолчала. Бен боялся поверить своему счастью, а потому поминутно ждал от нее каких-нибудь комментариев. Но Кира не сказала больше ни слова, лишь шумно дышала, изредка пробуя посопеть. Следующая остановка случилась примерно на полупути от места их назначения, прямо посреди трассы с крайне хорошим обзором — было бы кому наблюдать. Бен встал за машиной, Кира демонстративно продефилировала через пустую дорогу и спустилась с насыпи вниз. Желание бросить ее здесь стало почти неодолимым. Бен торопливо застегнул джинсы и поспешил усесться за руль. Пусть выгребает по вечернему времени как хочет. Проголосует. Или ее волки съедят. Но стоило ему повернуть ключ в замке, как Кира показалась на той стороне дороги, бегом пересекла ее, на ходу застегивая джинсы, и влетела на заднее сиденье. — Все в порядке, можешь ехать, — любезно сказала она. — Мы ничего не забыли. Бен не ответил. Слова он прибережет на потом. Вечерело. Синь небес медленно густела, далекие горы казались нарисованными акварелью. Когда они проезжали через крошечный городок, последний на пути к хижине, пришлось остановиться: Бен ничего не ел с утра, и желудок уже сводило от голода. Кира, хоть и молчала, тоже была голодна. Когда Бен остановился у магазина, они, не сговариваясь, вылезли одновременно и направились туда. Там стало ясно, что денег у Киры и правда кот наплакал: оплата по ее карте не проходила, и в итоге продавец развел руками, и Кире пришлось сдать все, что она набрала, кроме крошечного энергетика. Бен наблюдал за этим молча, не вмешиваясь. С него хватило, что он транспортировал задницу Киры Палпатин прямо к ее сестре. Зато когда на кассе пробили его товары, Кира провожала пакет в его руках крайне голодным и говорящим взглядом. Бену ее мучения даже подняли настроение. Впрочем, Кира сумела вернуть его на прежний уровень. — О чем планируешь пообщаться с Рей, когда мы ее найдем? — спросила она. — Будешь вымаливать прощение? — Не твое дело, — буркнул Бен. — А о той блондиночке ты ей скажешь или мне ей рассказать? Бен чуть не выплюнул то, что жевал и уставился на Киру. — Что?! — Ты изменял ей, — сказала Кира. — Я знаю точно. С той девушкой, которая работала у твоей матери, блондинкой. — Это… Это не измена, — ответил Бен. — Я просто… упустил ситуацию. Этого больше не повторялось. — Не измена? А как это называется, когда ты говоришь своей будущей жене, что останешься на работе, а сам едешь к мамочкиному секретарю и трахаешься с ней всю ночь напролет? Или измена, по-твоему, это когда влюбишься в другого? — Хочешь сказать, ты никогда ни с кем не трахалась, кроме нее? — раздраженно спросил Бен. — Отчего же. Ты сам знаешь, что как минимум с тобой. Но, в отличие от тебя, я не давала клятв верности. Бен закатил глаза. — Вот и вся твоя любовь. — Ничего не напоминает? В раздражении, Бен швырнул пакет с едой на заднее сиденье и завел мотор. Дорога свернула к горам, в лес. Темнота медленно подступала из лесной глубины, дорога утекала назад в свете фар. Цвета поблекли, лишь светоотражающие знаки изредка вспыхивали среди темноты. Бен свернул на знакомый поворот, и под шинами захрустел гравий. Кира не говорила ни слова. Она не пялилась в телефон, не дремала: лишь безотрывно следила за дорогой, будто ждала, что Рей вдруг выскочит на нее прямо перед машиной. Наконец, они подъехали на место. В свете фар блеснули стекла чужой машины, и Бен почувствовал, как его сердце забилось чаще. Кира привстала на сиденье, жадно разглядывая машину, стоящую перед домом. — Это ведь ее машина? — сказала она скорее вопросительно, чем утвердительно. — Она тут. Бен не ответил, лишь испустил нервный вздох. Она тут? Окна хижины были темными. Может быть, Рей спит? А может, с ней что-то случилось, и она лежит в темноте, беспомощная? На нее могли напасть, у нее мог случиться приступ аппендицита. Все что угодно могло произойти. Кира отстегнулась и распахнула дверь даже прежде, чем Бен остановил машину. Она выскочила и быстрым шагом направилась к дому, а Бен, чертыхаясь, поспешил за ней, сжимая в руках запасной ключ. Его надежда увидеть Рей становилась все слабее и слабее с каждым шагом. — Эй! — крикнула Кира. Она постучала в дверь, попыталась открыть ее — безуспешно. — Заперто, — глухо сказал Бен. — Я вижу, — огрызнулась Кира. — Открывай, чего ждёшь? Бен вставил ключ в замок — он повернулся легко, с мягким щелчком замок открылся, и Бен толкнул дверь от себя. Он первым шагнул вперёд, нащупал на стене выключатель и щёлкнул им, и маленькая гостиная осветилась. Кира протолкнулась мимо него и торопливо вошла, оглядываясь. — Рей! — позвала она неуверенно. — Ее тут нет, — сказал Бен негромко. И тут же, в противовес своим собственным словам пошел проверить единственную спальню. На кровати спали, кто-то оставил одну дверцу шкафа открытой, и Бен ощутил жгучее, давящее ощущение собственного проигрыша. Он опоздал совсем на чуть-чуть. Рей была тут. Только куда она делась? Кира осталась в гостиной: когда Бен вышел, она стояла возле здоровенной пробковой доски на стене. В одном ее углу было воткнуто целое созвездие разноцветных кнопок, чтобы не терялись. На доске ничего не было — лишь кнопки отмечали местоположение когда-то висевших там листов бумаги. Бен молча проследил, как Кира сняла уцелевший обрывок — уголок листа — и спросила, рассматривая его: — Что это? — Не знаю, — ответил Бен. — Хан иногда лепил сюда всякое. — И где оно теперь? — спросила Кира. — Не знаю, — раздражённо повторил Бен. В приступе резко накатившей ярости он пнул диван и вышел, по пути задев Киру плечом. Выйдя из домика, Бен тяжело и зло вздохнул и наградил пинком ещё и перила веранды. Зря, все зря! Зря тратил время и бензин, зря ехал. Да ещё вынужден был общаться по пути с этой шалашовкой Кирой! Все бесполезно, Рей тут нет. Бен на всякий случай проверил ее машину: она была незаперта. Посмотрел, что в бардачке, поискал под сиденьями и в карманах: ничего. Мелкий мусор, бумажки, счета, старые карты. Смешная мягкая игрушка, которую Рей выиграла на ярмарке. Ни ее сумочки, ни документов. Наверное, это было хорошо. Если бы они были тут, это значило бы, что Рей в беде. Что она пропала по-настоящему. От этих мыслей легче не становилось. Усевшись на ступеньки лестницы, Бен уставился перед собой. Голова была тяжелой, глаза слипались, и ни единой идеи о том, куда могла деться Рей, не было. Впрочем… Бен подумал, что может попробовать расспросить Чуи. Вряд ли он согласится с ним говорить после всего, но Бен мог бы подослать к нему Киру. Негромко скрипнула, открываясь, дверь. — Что дальше? — спросила Кира. — Куда дальше? — Переночуем тут, — Бен потер переносицу. — Я не доеду до дома. Завтра решим… Он осекся, задумавшись, когда это он стал обсуждать с Кирой свои решения? Когда он всерьез стал задумываться о том, чтобы обсуждать с Кирой свои решения. — Там есть чай и кофе, — заметила Кира. — Если тебе интересно. — Нет, не интересно, — ответил Бен. Ни чай, ни кофе его не привлекали, а вот двуспальная кровать в спальне — очень даже. Но он не встал и не пошевелился, продолжая смотреть в лесную темноту. — Когда мы были маленькие, — заметила Кира, — мы играли в прятки вдвоем. Нам было где прятаться… И было от кого, кроме друг друга. И лучшим способом найти всегда было представить себя ею. А она представляла себя мной. Можно было попробовать догадаться, где она прячется, если думать как она. — Похоже, что ты часто проигрывала, — заметил Бен. — Нет, — ответила Кира. — Мне кажется… я просто разучилась думать как она. Бен помолчал немного, но Кира не собиралась продолжать свою мысль. Тогда он со вздохом встал с лестницы и бросив ей: — Час от часу не легче, — пошел в дом. Пришлось подождать, пока в бойлер наберется достаточно воды, и она нагреется. За это время Бен успел обойти домишко несколько раз, выпить проклятый кофе и окончательно раскиснуть. Он был готов заснуть прямо на полу, но ему хватило сил выставить из спальни Киру. Она не слишком сопротивлялась. Забрав из шкафа одеяло, она устроилась на диване. А Бен принял душ и заперся в спальне, чувствуя сильное желание оказаться от Киры как можно дальше. Свернувшись под одеялом, Бен прижал его к лицу, глубоко вдыхая. Он надеялся уловить на нем запах Рей, спавшей тут всего пару ночей назад. *** Бен проснулся посреди ночи, чувствуя, что мочевой пузырь переполнен. Просыпаться не хотелось. Бену снилось, что Рей нашлась, что она вернулась к нему и все хорошо. Во сне она простила его. К сожалению, всегда приходится возвращаться в реальность. Бен побрел в туалет. Проходя через гостиную, он бросил взгляд на диван. В слабом свете, падающем из открытой двери ванной комнаты, он мог увидеть спящую Киру. На ней ничего не было, кроме черного короткого топа и черных трусиков. Одеяло сбилось в ногах, выражение лица было расслабленным. Сейчас она гораздо больше была похожа на Рей, даже несмотря на свой опухший нос. Облегчившись и умывшись, Бен выключил свет и вышел в темную гостиную, осторожно и тихо шагая. Он подошел к дивану и осторожно оперся на спинку, рассматривая очертания тела Киры, различимые в слабом свете, который давали огоньки электроприборов. — Чего надо? — раздалось из темноты. — На Рей ты тоже так пялился по ночам? — Я все ещё не расстался с мыслью закопать тебя где-нибудь здесь. Кира хихикнула. — Посмотрим, кто кого. Может и правда стоит подраться? Тот, кто останется в живых, найдет Рей. — Сначала нужно ее найти, — мрачно заметил Бен. Они замолчали. Бен не знал, о чем думает Кира, а его собственные мысли были заполнены беспокойством и тоской. Давно он не ощущал себя таким беспомощным, неспособным повлиять на события. А присутствие Киры лишь усугубляло это ощущение, будто подчёркивало, что на самом деле его отношения с Рей были далеки от идеальных. Но они были. До того, как объявилась Кира. — Она делала меня лучше, — сказала Кира. — С ней мне было зачем быть лучше. Бен не ответил. Хотя бы потому, что мог сказать то же самое. Сложно быть хорошим самому по себе, но быть хорошим для кого-то вполне возможно. Рей была для него как свечка, огонек во тьме, возле которого он согревался. Рядом с ней темнота отступала. Почти всегда. Когда он держал себя в руках. — Я иногда думаю, — продолжила Кира, — вдруг она выбрала тебя из-за чего-то. Ради чего-то. Какого-то смысла. Впервые за долгое время Бен не слышал в ее голосе напускной бравады или яда. — То, что инцест считается неподобающим в… Да везде, собственно, тебя не смущает, да? — спросил он. — Как ты себе представляешь ваш с ней… союз? — Мы же не собирались детей делать, — фыркнула Кира. — Мы бы просто… жили. — С тобой нельзя просто жить, Кира. Сколько раз она вносила за тебя залог, освобождала тебя из-под стражи, забирала, когда выходил срок твоего заключения? Ты никому не дашь жить спокойно. — А ты думаешь, ей так хотелось покоя? — А чего ей, по твоему, хотелось? Кира замолчала. — Я не знаю, — наконец бросила она зло. — После того, как она связалась с тобой, для себя она не хотела ничего. Все что ей было нужно она уже получила. Бен почувствовал неожиданное удовольствие от ее слов. Они приятно согрели его, хотя Кира сообщила их ему без малейшего желания сделать приятно. — А ты как думаешь, чего она на самом деле хотела, Бенни? Вопрос неожиданно поставил Бена в тупик. — Как я и сказал. Жить спокойно. Работать. Иметь семью. Ездить по миру. — У нее уже была семья, хуила. И я бы не сказала, что вы с ней были записными путешественниками! Ты только по делам своего босса мотался. — Нельзя просто взять и начать путешествовать, — огрызнулся Бен. — Нет, конечно, если из всего имущества у тебя рюкзак, то можно. Но у взрослых людей обычно есть работа. Есть карьера, Кира. Кира хмыкнула. — Я знаю все о твоей карьере. Ты шнырь. И убийца. Собственного отца замочил, ай-яй-яй. Бен ждал, что рано или поздно Кира ударит туда, но все равно не смог сдержаться. Перегнувшись через спинку дивана, он схватил ее за горло и вмял в диванные подушки. — Заткнись, — процедил он. — Ты нихера обо мне не знаешь! Ты гребаная падальщица, а не человек! Почему ты не умерла во младенчестве и не оставила Рей одну? — Потому что тогда Рей превратилась бы в меня, — выдавила Кира. Она улыбнулась, широко и безумно, и в скудном свете ее улыбка была похожа на темный провал на лице — Бен больше чувствовал, чем видел, как Кира улыбается. — Твоей светлой девочки бы не существовало. Бен некоторое время созерцал ее, чувствуя желание сжать ладонь с полной силой, а потом отпустил. Резко развернувшись на пятках, он зашагал в спальню и с грохотом захлопнул дверь.