Песня главы: Marina & The Diamonds — Teen Idle
Впустую прожитые годы, Растраченная юность, Прекрасная ложь и уродливая правда, Настал день, когда я умерла, Лишь чтобы понять, что ожила...
***
Воцарилась тишина. Джарет вёл Сару в вальсе, держа на ладони её крохотную дрожащую руку, и ни на секунду не позволял отодвинуться от него дальше, чем на один шаг. Он напевал мелодию. Знакомую мелодию. Ту, которая вернула Сару на несколько лет назад. В её воспоминаниях всплыл шум дождя и раскаты грома, крик дикой птицы, впорхнувшей в окно, величественный мрачный замок из крупного разноразмерного камня и грязный рассвет цвета сепии. Но Сара не посмела прервать его. Она была уверена, что на её лице проступила гримаса необузданного ужаса, которую, как она могла поклясться, отчётливо лицезрел её мучитель. Паника с новой силой подталкивала её к обрыву, где она могла утратить остатки здравомыслия. В глубинах своего подсознания она понимала, что должна что-то сделать, вырваться из его объятий, оттолкнуть, но вместо этого она безвольно следовала за ним, кружа в медленном танце. Полностью ведомая им, словно в этом и заключалось её предназначение. Естественное и неоспоримое. Его движения были безупречно отточены. Быстрые, но плавные, а когда необходимо — резкие и чёткие. Его жилистые руки ни на мгновение не теряли нужного расположения. Прямая спина, как ствол дерева, держала идеальную осанку, и если бы не его едва слышное дыхание и пульс, который она на мгновение прощупала, могло показаться, что он — механизм, строго нацеленный на выполнение положенных ему функций, а не существо из плоти и крови. Джарет искусно наклонил свою партнершу назад, надёжно поддерживая её за талию и не допуская возможности потери хрупкого равновесия. Они замерли. Её голова безвольно откинулась, открыв шею, и Сара почувствовала, как горячий воздух прошёлся от ключицы до подбородка, заставляя волоски на её теле встать дыбом. Сара задрожала, наконец-то осознав, что Джарет находится в крайне опасной близости. Она тут же вспотела, как грешник в священных стенах, но спустя минуты колебаний всё же нашла в себе силы подать голос. — Джарет, пожалуйста... Быстрый подъём. Сара не успела опомниться, как оказалась в вертикальном положении. Она неожиданно вдохнула намного свободнее. Как оказалось, на совесть затянутые атласные ленты, удерживающие корсет, дали слабину и развязались. Холодный воздух проник под ткань и бессовестно прошёлся по женским рёбрам. Если бы не руки Джарета, удерживающие её, то Сара сразу бы кинулась завязывать их, чтобы вернуть одежду в исходное состояние. Джарет в это время не переставал мурлыкать себе под нос, наполняя тишину меланхоличной мелодией, пересекающейся со стуком каблуков его сапог и шелестом Сариного платья. Складывалось впечатление, что эти три компонента были для него чем-то сокровенно необходимым, чем-то, что он желал слушать целую вечность. Уверенность Сары в том, что это необходимо закончить, крепла, то и дело посылая, словно ветер, сигналы в заполненную мыслями голову, бурлящими подобно раскаленную маслу. Они продолжали синхронные движения, вырисовывая волны на паркете скользящей походкой, вплоть до того момента, когда нога Сары резко скользнула в сторону из-за склизкой жижи под её туфлёй. Она вскрикнула и подалась вперёд, отчего почти что уткнулась носом в грудь Короля гоблинов, при этом рефлекторно вцепившись в мужское плечо. Они прекратили вальсировать. Сердце пропустило удар, когда Джарет заворковал ей на ухо нежно и мелодично, но даже этот тон, походивший на песнь влюблённых уст, не мог скрыть некой озлобленности и пренебрежения в его голосе. — Я поражён, Сара, ты не перестаешь удивлять меня. — О чём ты? — запинаясь, произнесла Сара, ощутив себя склизким комком из страха, отчаяния и беспомощности. — Стоит лишь немного задеть твоё самолюбие, безосновательно упрекнуть тебя в чём-то — и ты мгновенно вспыхиваешь, как безжалостный лесной пожар. Сара задрожала. Она плотно сжала губы, опасаясь сказать что-то, что могло бы разозлить его. — Необузданная страсть. — Он зашептал ей на ухо и холодно усмехнулся, его губы царапнули её ушную раковину. Саре показалось, что всё её тело сжалось до размера горошины. Ей хотелось прямо здесь и сейчас провалиться на месте от вопиющей близости Короля гоблинов. «Нет. Так не должно быть», — подумалось ей, когда она в очередной раз соприкоснулась с ним бешено вздымающейся грудью. — Отпусти... — прохрипела она, задыхаясь. — С чего бы? — Я... устала, мне плохо. — Сара попыталась отцепить его руку от своей. Безрезультатно. Он тихо рассмеялся над её заявлением и тщетной попыткой освободиться. — Почему ты думаешь, что меня это волнует? Или имеет хоть малейшее значение? — Нет, я так не думаю. — Она облизнула пересохшие губы, собирая остатки храбрости. — Но если ты продолжишь, то будешь вальсировать с бездвижным куском туши. — Такая эгоистичная. — Он цокнул языком. — Как всегда только о себе и думаешь. — А о чём же мне думать? — прошипела она. — О тебе? Сара вскрикнула от неожиданной боли, пронзившей её указательный палец. Сара потеряла дар речи — он укусил её. Укусил, чёрт подери! — Играешь с огнём, чертовка. — Он оскалился и сильнее сжал её ладонь. — Не надо меня испытывать. Не забывай, ты сейчас не в том положении, чтобы хамить мне. — Ты так и не ответил... — Сара стиснула зубы, стараясь не вскрикнуть от хватки, которая, казалось, вот-вот раздробит кости в её руке. — ...почему я должна думать о тебе? Она усмехнулась. «Он только и ждёт, что я расклеюсь. Нельзя терять силу духа, особенно перед ним! Его уловки меня не одурачат!» Сара вздёрнула подбородок и твёрдым взглядом, полным непоколебимой уверенности в своих возможностях, уставилась на Джарета. Король гоблинов, приподняв бровь, с нетерпением ожидал одну из самонадеянных реплик, которыми бездумно любил разбрасываться его соперник в попытках казаться сильнее, чем он есть на самом деле. Джарет прыснул про себя от вида напыщенного, храбрящегося желторотого птенца, который всё ещё не догадывался о приготовленном для него сюрпризе. Какая жалость. — Неужели Его Превосходительство так сильно жаждет внимания от смертной женщины, одолевшей его? — Она с вызовом приподняла уголок рта, вспоминая свои тренировки по актерскому мастерству. «Не зазнавайся, Джарет, мне уже довелось победить тебя». — Сара, — предостерегающе сказал Король гоблинов. — Даже не вздумай произносить этих слов. Сара почувствовала, как страх заскрёбся где-то в ямочке между ключицами, и медленно, подобно премерзкому слизню, поднялся к середине горла, застыв там недвижимым стальным шариком. От одного вида жёсткой линии рта и раздувающихся ноздрей Джарета Саре захотелось упасть на колени и начать молить о прощении. На минуту повисло зловещее молчание. Сара смотрела на Джарета, наблюдая, как желваки на его лице ходили ходуном, а один из зрачков уменьшился до такого размера, что его было почти невозможно разглядеть. Не выдержав затянутого ожидания, она зажмурилась в полной уверенности, что Джарет со всей силы впечатает её в стенку или просто-напросто переломает её ладонь в нескольких местах. — Похоже, ты до сих пор не отдаешь себе отчёта о том, в какой ты ситуации. — Джарет облизал губы. — Ошибаешься... — еле слышимо пискнула Сара и попыталась в очередной раз отстраниться. — Что ж, — начал он, отведя взгляд и уставившись куда-то в темноту. — Ты спрашиваешь, почему я говорю, что ты думаешь только о себе? Сара проследила за его взглядом. «Проклятье... я ничего не вижу. Куда он смотрит?» — А как насчёт того, чтобы поинтересоваться о состоянии твоей семьи, м? — полюбопытствовал он и оглядел Сару, которая побелела от его слов, словно свежевыстиранная простыня. Его весёлый и лёгкий взгляд начал вселять в Сару ужас, словно за спиной Джарета притаилось смертоносное лезвие, готовое в любой момент вонзиться в сердце. — Я... — Она обескураженно озиралась по сторонам, пытаясь разглядеть в кромешной тьме хотя бы один силуэт, приблизительно напоминающий ей человека. Сара начала судорожно, быстро дышать, её лицо резко побагровело, будто она вела сражение с непосильным для неё удушьем. В горле пересохло, и она мелко задрожала, вспомнив крики и горячие липкие брызги, с которыми рука об руку пришёл беспросветный мрак. В следующий миг Сара пожалела о своей смекалке, ведь ей было абсолютно нетрудно догадаться, на чём она поскользнулась некоторое время назад. — Нет, ты не мог... — Она замотала головой. — Я могу делать всё, что пожелаю, Сара. — Оскалившись, как дикий варг, заверил её Джарет. — И ты примешь любое моё действие как должное. Король гоблинов притянул Сару к себе и сжал её в болезненно грубых объятьях. — Что ты делаешь?! — завопила Сара, вцепившись ногтями в его бока. — Что ты сотворил с моей семьёй, выродок?! Не зная, насколько будут разумны её следующие слова, Сара прокричала в лицо Джарету то, чего он не желал слышать до зубного скрежета. — У тебя нет власти... Стоило началу этой фразы вырваться из её дерзкого рта, как Король гоблинов смертоносной хваткой сжал её челюсть так, словно готов был в любую секунду вырвать её с корнем. Сара схватилась обеими руками за его предплечье, пища и извиваясь, как зверь, с которого собирались заживо содрать шкуру. Её глаза расширились, став размером с блюдца от животного страха, который можно было в них прочесть. Теперь Сара не сомневалась: легко она не отделается. Её ноги подкосились, и она практически упала перед Джаретом на колени, что ничуть не смутило Короля, продолжавшего сдавливать в руке часть её лица. — Ты заплатишь за эти слова, наглая девка, — угрожающе тихо произнес Джарет. — Ты — столь самоуверенная выскочка, которая добралась до конца моего лабиринта лишь по моей прихоти, — бросаешься столь громкими фразами о победе, которую тебе преподнесли на серебряном блюде. Чем упорнее Сара дёргалась, тем сильнее расходились края корсета с узорами, украшенными имитацией золота. Она уже чувствовала, как холод гуляет по её еле прикрытой груди, но ей до этого не было никакого дела. Место, куда воздействовал Джарет, начало неметь, и у Сары в конечном итоге всё же потекли горькие слёзы, пропитывая влагой королевскую перчатку. — Я убивал и истязал наглых невежд за меньшее проявление неуважения в мою сторону. — Он отпустил лицо Сары, взамен ухватившись за волосы на затылке. — Моё терпение на исходе, и посему, Сара, я усмирю тебя раньше, чем оно иссякнет. Мрачное ликование, с которым он оглядел Сару с головы до пят, как никогда доказывало, что терпение не являлось его благодетелю. — Перестань! — Она взмолилась, ещё раз попытавшись разжать его руку, теперь сжимающую копну её чёрных волос. — Ты делаешь мне больно! Не проявив и толики жалости, Джарет подтянул Сару вверх, отчего у последней в глазах потемнело. Она была готова дать честное слово, что потеряет сознание от происходящего. Король гоблинов обхватил второй рукой её горло, особенно сильно вдавливая в кожу большой и средний пальцы, и тихо прошептал какую-то фразу на языке, не походившем ни на один, который был бы известен Саре. Воздух рядом с её шеей заискрился и затрещал. По коже пронёсся электрический разряд. Сара заверещала, обхватив руками место, к которому только что прикасались пальцы Короля гоблинов. — Что это? — содрогаясь, просипела Сара заплетающимся языком. — Что ты со мной сделал... — Внеплановый презент, — произнёс он, покачав головой и сделав вздох разочарования. — Хотя, он скорее для меня, чем для тебя, маленькая сквернословка. После его объяснений кожу Сары обдало агрессивным холодом. Уже через пару секунд она ощутила тяжесть металла, сдавливающего её шею. Она коснулась оковы подушечками пальцев, заметив сильно выделяющиеся выпуклости. — Скажи, Сара, тебе любопытно, как это выглядит? — спросил Джарет, опустившись перед ней на одно колено и пройдясь изящными пальцами по контуру её скулы. — Тебе стоит его увидеть, я постарался на славу. Он убрал руку от лица Сары, дабы на ней появился магический шар — не кристально прозрачный, какой ранее, во время их редких встреч, удавалось лицезреть Саре, а зеркальный. В нём она увидела себя с причудливым драгоценным колье. На платиновых лозах распускались розы цвета изысканного Мерло, что излучали фосфорическое сияние, гипнотизируя и одновременно отталкивая взгляд завороженных изумрудных глаз, в которых таилось смятение вперемешку с удивлением. — Поразительно, не так ли? — В его горле заклокотал злорадный смех. — Даже после твоих выходок я наказываю тебя чем-то столь прекрасным. Слепящая боль вновь вгрызлась в шею Саре, отчего она в очередной раз вскрикнула, схватившись за ноющее горло. — Сними это с меня, Джарет... — просипела Сара, хватаясь за основу ожерелья. — Нет. Джарет поднялся, сложил руки на груди, отвернулся и отошёл от неё, делая вид, что разглядывает что-то крайне любопытное в мечущейся тёмной материи. — Зачем ты это делаешь? — спросила она, и крохотная слезинка скатилась по её румяной щеке. — Что именно? — апатично уточнил Король гоблинов. — Всё это! Это колье, наша встреча и моя... семья, — кашляя и справляясь с желанием взвыть, выдавила из себя Сара. — Мне нет смысла отвечать на поставленный тобою вопрос, — отмахнулся он. — Ты и так всё знаешь. А то, что ты этого не помнишь, — заслуга твоей слабости. Иногда я думаю, что всё происходящее не имеет никакого смысла. — Я тебя не понимаю. — А мне и не надо, чтобы ты понимала, мне достаточно того, что ты здесь, и мои ожидания оправдываются. «О каких ожиданиях идет речь..?» Джарет глубоко вздохнул и прокряхтел себе под нос некое ругательство, и Сара была уверена в том, что он потёр переносицу, как обычно делают некоторые личности, крайне раздосадованные или просто утомлённые разговорами, которые отнимают у них драгоценное время. — У меня и другие дела имеются... — услышала Сара его разочарованный шёпот. Он резко развернулся на каблуках, отчего Сара в ужасе дёрнулась, предполагая, что сейчас она получит новую порцию истязаний. Джарет лишь хмыкнул и пожал плечами в ответ на её преисполненную страха реакцию. — Я до сих пор не понимаю, как могу быть столь щедр по отношению к тебе. — Он наколдовал новую сферу и бросил её на пол, благодаря чему она разлетелась на кучу осколков, осветив небольшой участок вокруг Джарета и позволив Сере разглядеть небольшой кусочек гостиной. Король гоблинов скинул свалявшийся шерстяной плед и, хрустя кусками разбитого шара под ногами, устроился на пресловутом кресле, на котором до этого сидела Сара, а после неё Ирен и Тоби. Впервые до ушей Сары донеслись иные звуки, помимо её собственного голоса, голоса Джарета и шелеста их одежды. Настораживающие звуки. — Почему ты осветил только часть комнаты? — поинтересовалась она, с силой выдавливая из себя слова. Сара, не убирая руки с шеи, попробовала поковырять колье в надежде ослабить давление, хотя и заведомо понимала, что это не поможет справиться с пленившим её куском платины. «Я должна понимать, где моя семья. Насколько всё... плачевно.» Джарет, сложив руки на подлокотниках и сцепив пальцы в замок, брезгливо поморщился. — Всё просто, — объявил он, словно выдвигая общеизвестный факт. — Тебе не стоит этого видеть. Сара, кашлянув, сощурила глаза и бросила на него в ответ недовольный и презрительный взгляд. — Там... — помедлил он. — Как бы это сказать... Король гоблинов задумался. — Грязно. — Он хохотнул и щёлкнул пальцами, как если бы его посетило внезапное прозрение. — Что значит «грязно»? — произнесла Сара и невольно задрожала, подхватив сползающий ниже корсет. — Объяснись! — Что ж, раз ты настаиваешь... — произнёс он, закрывая ладонью животный оскал. — Я позволю тебе посмотреть. После его слов последовала яркая вспышка, на пару мгновений осветившая комнату до самых дальних её уголков. Она услышала: Хруст. Скрежет. Чавканье. Причмокивание. Она увидела: Разорванные. Истерзанные. Обглоданные. Тела. Сара закричала и уткнулась лицом себе в колени. — Нет, нет, нет, нет... — Она впилась ногтями в лоб, расцарапывая кожу, и навзрыд зарыдала, выдавливая из себя слова отрицания. — Невозможно! Это неправда! Этого не может быть!!! — Ох, Сара, Сара. — Его голос заполнял всю комнату так, словно состоял из тысячи других голосов. — Твои слова имеют такую силу, но как же жаль, что ты так и не научилась ими пользоваться. — Нет, это не... — Сара захрипела и схватилась за сердце. — Неужели ты, как и в прошлый раз, станешь говорить, «что не это имела в виду»? — Он цокнул языком и на несколько секунд прикрыл глаза, артистично и с явным пренебрежением выказывая своё недовольство. — Повзрослей наконец. — Милое личико, жаль, мозги свиные, — послышался мерзкий скрежет гоблинского голоска. Джарет бросил взгляд в сторону, откуда донеслось ехидное замечание. В его глазах сверкнула дикость, рождённая, в первую очередь, из бушующей злобы, и лишь потом из чего-то первобытного и практически безвозвратно утраченного. — Нет смысла держать никчёмную пешку, что попрекает слова своего хозяина, внаглую врываясь в его разговор. После этих слов во мраке послышался треск ломающихся костей и дикие крики гоблина. Плавно переходящие в предсмертные хрипы, они звучали до тех пор, пока корчащееся в агонии создание на веки не замолкло. Джарет устало откинулся на спинку кресла и запрокинул голову назад. Могло показаться, что Король гоблинов порядком утомился, однако когда он вернул своё внимание к Саре, лежащей у него в ногах, стало кристально ясно, что его удручала не усталость, а ничто иное, как скука, столь присущая его виду из-за неимоверного количества прожитых лет. — Ладно. — Джарет провёл ладонью по волосам цвета мёда, что в полумраке казались на два тона темнее, чем то, какими их запомнила Сара. — Так, на чём мы остановились? Сара продолжала завывать, яростно размазывая слёзы по лицу, тем самым пытаясь стереть их. Утопая в рыданиях, она даже не заметила, как с обратной стороны колье появились шипы, острые, как иглы, и пронзили поверхность её нежной плоти. Верх её платья полностью упал на колени, сложившись и приобретя вид приходящей волны. — Сара, — твёрдо произнес Джарет. Сара не прекращала утирать продолжающие течь слёзы, иногда громко всхлипывая, отчего её плечи на мгновение подпрыгивали. Король гоблинов цокнул языком. — Посмотри на меня, Сара. Никакого эффекта. Он покачал головой. Джарет вытянул ногу и поддел лакированным носком сапога её подбородок, поднимая голову вверх и заставляя посмотреть на себя. — Ты... — Она заикнулась. — Ты... — Я? — Он расцепил пальцы и подпёр рукой подбородок, облокотившись её на колено. — Верни... — Она всхлипнула. — Что? Я не понимаю тебя, Сара, говори чётче, — издеваясь, поканючил Джарет. — Их... моя семья... — выплюнула Сара, посмотрев на Короля гоблинов. — Верни мне мою семью! — Хм... — протянул Джарет, слегка постучав пальцем по подбородку. По лицу Сары скатилась очередная порция слёз, упавшая крупными каплями на оголённые груди. — Хорошо, Сара, я исполню твоё заветное желание. Сара чуть не задохнулась от услышанного и, разинув рот, уставилась на возвышающегося над ней мужчину. — Только вот... — Он помедлил, словно смакуя свои следующие слова. — В этот раз я не буду настолько щедр. — Щедр? — Да, именно, — с манерной медлительностью заявил он. — Я опять... — Она запнулась. — Опять не понимаю тебя. — Поскольку я исполню твоё желание, то и ты должна исполнить моё. — Твоё желание? — задрожала Сара. — Да. — Джарет сощурил глаза и облизнул клык, словно лис, узревший свежий кусок мяса. — Что ты хочешь? — еле слышно спросила Сара, пытаясь справиться с дрожью в голосе. Какое-то время Король гоблинов наблюдал за тем, как отходила кровь от лица Сары, и как медленно сужались её зрачки. Он изучал её, прикидывая в уме, сколь незабываемо приятно будет заставить Сару выполнить его пожелание. С другой стороны, он думал о том, сколь правильно будет применить в данной ситуации слово «заставить», ведь он не принуждает её сделать подобный шаг, а лишь дает ей шанс получить желаемое, пускай и столь неприятным для неё способом. Решать предстоит исключительно ей. Сара затаила дыхание и приготовилась к худшему. Она давно перестала понимать, что творится в голове у этого безумца, хотя после случившегося Сара не была уверена, что когда-то имела хоть малейшее представление о помыслах выходца из «доброго народца». Единственное, в чём она была твёрдо уверена, так это в том, что Джарет придумает то, что заставит её испытать непомерное унижение и несомненно порадует его до глубины души, если таковой, конечно, он обладал. Она зажмурилась в ожидании оглашения условия сделки. — Поцелуй меня, — прозвучало для Сары, как гром среди ясного неба. Сара резко вздёрнула голову, отчего последняя пошла кругом, и её чуть ли не повело в сторону от столь громкого и неожиданного заявления. — Что? — Сара не поверила своим ушам. — Ты слышала, я хочу, чтобы ты поцеловала меня, — как ни в чём не бывало заявил Джарет. «Поцелуй? Вот так просто... это странно. Возможно, я всё же имею некую власть над ним?» Сара поднялась с колен и нерешительно приблизилась к ожидающему Королю гоблинов. Она потянулась к корсету, чтобы натянуть его обратно, но её попытка привести себя в порядок была пресечена властным мужским голосом. — Не надо, — приказал Джарет. — Я хочу, чтобы всё осталось как есть. — Но... — начала Сара, пытаясь прикрыть грудь и покрываясь маковым багрянцем не от слёз, а от стыда. — Я лицезрею этот аппетитный вид не одну минуту, к твоему сведению. — Его глаза потемнели, когда он сосредоточил взгляд на мягких холмиках. — И предпочёл бы наблюдать это на протяжении выполнения моего запроса. — Это не входило в условие, — выдвинула она своё заявление, в надежде, что он оставит её грудь в покое. — Как хочешь, — фыркнул он. — Но свободные руки тебе в любом случае пригодятся. «Что за бред. Зачем руки при поцелуе?» — поморщившись, подумала Сара. Оказавшись вплотную к Королю гоблинов, Сара затопталась на месте, не зная, как к нему подступиться. Этот напыщенный Король Фейри восседал на кресле, как на позолоченном троне, словно он был не правителем Андерграунда, а повелителем всего мира. От его вида и «желания» Саре до безумия захотелось плюнуть ему в лицо, развернуться и бежать прочь. — Ну? — поторопил её Джарет. — У меня, конечно, есть в запасе целая вечность, но, Сара, я достаточно занятая личность, если ты не забыла. «Какое мне дело до твоих дел, гад. Думаешь, мне так легко сесть на тебя сверху и облобызать?» Сара сжала руки в кулаки до тех пор, пока костяшки пальцев не захрустели. «Давай, Сара, быстрее начнешь — быстрее закончишь», — просипела про себя она. Напоследок Сара скривилась, всем своим видом выдавая неприязнь, с которой она совершает это действие. Джарет облокотился назад и вытянул ноги, что напомнило Саре о том, как её отец после трудного рабочего дня разваливался на диване и ожидал, когда Ирен обслужит его и поставит под нос приготовленный ужин. Сара была поражена столь вульгарной небрежностью Короля гоблинов, с которой он ожидал выполнения сделки. Ей на мгновение показалось, что она играет роль служанки, обязанной выполнять любые прихоти её хозяина по первому зову. «Благо хоть не свистит и по кличке не подзывает, как домашнюю собачонку». Втянув ноздрями воздух и придерживая рукой край корсета, Сара поставила одно колено между ног Джарета, а свободной рукой упёрлась в изголовье кресла. Король гоблинов пожирал глазами её лицо, его забавляло то, как на её лбу выступил пот, и как сошлись на переносице брови с лёгким изломом. Сара подалась вперёд, закрыв глаза и ожидая встречи с губами Джарета. Каково было её удивление, когда она не встретилась с ним в поцелуе. Сара распахнула глаза, с удивлением обнаружив, что Джарет, будто издеваясь, отвернулся от неё и буквально вжался в спинку кресла. Нахмуренные брови Сары поползли вверх, отчего Король гоблинов хихикнул. — Что смешного? — недоумевала Сара. — И по какой причине ты отстранился? — Сара... — промурлыкал он. — Ты правда считаешь, что за такой поцелуй выполняют сокровенные желания? Не заблуждайся. Сара сглотнула. Она впервые заметила в его взгляде собственничество. Граничащее с безумством, оно пробивалось сквозь броню надменности и превосходства, что были неотъемлемой частью его личности. — Таким мужчину не удовлетворить и тем более не сподвигнуть на свершение великих деяний. Джарет покачал головой. — Моя милая Сара, я хочу, чтобы ты поцеловала меня не в губы. По спине пробежал холодок, от которого Сара поёжилась. — Не в губы? — просипела она и потянулась губами к его щеке. — Неверно, — провозгласил Король гоблинов. — Ты опять играешься со мной! — вскрикнула Сара. — Куда же мне тебя целовать, если не в губы?! Помешательство, отразившееся на его лице, повергло Сару в немой ужас. Она уже собиралась дёрнуться назад, чтобы избежать этого взгляда, даже если это означало потерять равновесие и встретиться макушкой с полом. «Плохо. Очень плохо». — Моя красавица... — Король гоблинов смахнул прядь волос с плеча Сары, отчего её кожа покрылась мурашками. — Джарет... — Она замялась. — Я хочу, чтобы ты сделала это там. — Он многозначительно окинул взглядом свои штаны. Сара остолбенела, выпучив глаза так, словно она была несчастным, беззащитным кроликом, выбежавшим на шумную трассу, которому в глаза ударил яркий свет фар. Она безмолвно таращилась на Короля гоблинов, не в состоянии поверить в сказанное, будто это было чем-то за пределами её понимания. От её реакции Джарет запрокинул голову и разразился громким лающим смехом. — Что такое? — Похотливая улыбка украсила его лицо. — Ева боится попробовать на вкус запретный плод? Сара не отреагировала на брошенную им шпильку, продолжив чуть ли не с целую минуту пялиться на его «мужественность», заключённую в ткань брюк. На его лице проступило нетерпение. — Так ты будешь это делать, Сара, или я могу уйти, оставив тебя ни с чем в этом холодном и грязном месте в полном одиночестве? — поторопил он. — Но это же не поцелуй... — промямлила Сара, не представляя, как она может оказать услугу подобного рода, да ещё и мужчине, которого она не только не любит, но и люто презирает. — От чего же? — поинтересовался Джарет, разглядывая заломы на кожаной перчатке. — Это своего рода поцелуй. Секунду назад ты потянулась губами к моей щеке, и это тоже считается таковым. — Но я не умею! — выпалила она первое и самое глупое, что пришло ей в голову. — Неужели? — изумлённо произнес Джарет. — Именно. — Сара продолжила препираться. — Сара. — Он схватил её за подбородок, отчего Сара заскулила, и заставил посмотреть прямо себе в глаза. — Мне плевать, первый это раз, пятидесятый или двухтысячный. Я поставил условие, а будешь ты его выполнять или нет — мне абсолютно безразлично. — Но я... — Если твоя гордость важнее твоих стремлений, тогда нечего тратить ни твоё время, ни моё тем более. Король гоблинов неожиданно отпустил Сару, отчего она чуть не свалилась на пол, но успела в последний момент ухватиться за подлокотник, обрушив на него весь вес своего тела. «Если я беспрекословно вытерплю это оскорбление, он вернёт мою семью...» — подумала Сара, чувствуя, как с новой силой слёзы начали щипать глаза. Опустившись на колени рядом с креслом, Сара дрожащими пальцами прихватила края его брюк. Её голову в один миг покинули все мысли, она стала до странности пуста. Сара медлила: она всё никак не могла решиться потянуть ткань вниз. В ушах застучала кровь, часто перебиваемая громкими звуками её вздохов. Ещё пара секунд колебаний, лица её родственников, мелькнувшие у неё перед глазами, — и она приняла решение.***
Горе и отвращение от содеянного бушевали в её душе сильнее самого бурного и необузданного карнавала. Привкус вязкой жидкости всё ещё присутствовал на её языке, служа доказательством её ничтожности и того, как низко она смогла пасть за эти пару минут безропотного повиновения. И Сара знала, что даже спустя полстолетия она не сможет забыть унижения, через которое провел её Король гоблинов. — Почему ты притихла, Сара? Неужели ты расстроена? — поинтересовался Джарет, будто рассказал презабавную шутку, которая по какой-то непонятной для него причине не подняла настроение его собеседнику. Сара, всхлипывая и не поднимая головы, пыталась спрятать вновь обнажённый торс, натягивая приведённое в абсолютный беспорядок платье. Хоть она и не видела смысла в этом действии, ведь большего позора на данный момент Сара не могла получить, но эта жалкая попытка защиты, как оказалось, была единственным способом не думать о произошедшем. Джарет по-кошачьи потянулся на кресле. — Умница, — съехидничал он. — Нет, правда, ты молодец, для первого раза вполне сносно. — Хватит! — прокричала Сара, отчего её голос стал писклявым, почти как у ребёнка. — Перестань издеваться! Я сделала, что ты хотел! Выполняй нашу сделку! Она чуть не заревела пуще прежнего, яро стирая капли мужского семени, перепачкавшие её губы. — Конечно-конечно. — Король гоблинов смиренно поднял руки в жесте «сдаюсь». Джарет отряхнул камзол, словно тот был запачкан большим количеством пыли, слез с нагретого места и проследовал куда-то в темноту, полностью скрывшись из виду. Сара всхлипнула, ожидая, когда все мучения закончатся и она воссоединится со своей семьёй. В этот момент она зареклась, что никогда более не произнесёт необдуманных слов, и поклялась себе, что в самых потаённых уголках своего сердца похоронит свой позор, который обрушился на неё по вине Короля гоблинов. «Именно так. Этого никогда не было, это просто сон, вот, во что я буду упорно верить». Она утёрла набежавшие слёзы и посмотрела на вернувшегося Джарета, который столь тихо и потому незаметно приблизился к ней на расстояние вытянутой руки. — Как я и обещал, Сара, твоё заветное желание выполнено. Сара осмотрелась по сторонам. — И где моя семья? — Она непонимающе обратилась к стоящему напротив Королю. — Нет смысла озираться по сторонам, Сара, вот же то, чего ты столь сильно желала. Он вытянул руку. В его ладони оказалась шкатулка овальной формы из слоновой кости с замком из чеканного серебра. На крышке под куполом, выполненном из прозрачной слюды, просматривалось изображение леса с золотой листвой и силуэт прекрасного оленя с глазами, созданными из сияющих голубизной нефритов. Он выглядывал из-за ствола дерева, словно боясь попасться на глаза выпуклой многогранной хрустальной луне. Не обращая внимания за Сарино замешательство, Джарет вручил ей драгоценный ларец. — Зачем мне шкатулка? — Там то, чего ты жаждала всем своим сердцем, — ухмыльнулся Джарет, не сводя дико горящих глаз с Сары. — Ну же, Сара, открой её. Внутри Сары всё похолодело. «Что происходит? Почему на его лице победная эйфория?» Сара протягивает пальцы к замку. Слышится отчётливый железный щелчок. Она хватается за холодный серебряный кончик и тянет крышечку вверх. Мучительно медленно тень уходит из шкатулки, миллиметр за миллиметром раскрывая её сокровенность. — Это ложь, это какая-то шутка... — Непроизвольный и безумный смешок вырывается из её рта. Она узнаёт это. Прекрасно узнаёт. — За что ты так со мной поступаешь? — Она молит об ответе, вперившись взглядом в его весёлые глаза, и ей кажется, что в этот самый момент по её щекам стекает опаляющая кожу кровь. — Я выполнил свое обещание, любимая. Ты так долго этого ждала, несчастная бедная девочка. Возрадуйся, теперь это принадлежит лишь тебе. Она вновь смотрит на содержимое шкатулки. На красной бархатной подушечке лежит брусок из янтаря с заключёнными в нём голубыми глазами. Эти добрые нежные глаза, которые никогда более не одарят других взглядом, полным любви и заботы. Она бы никогда не забыла их владельца... Роберт. Она поднимает брусок дрожащими пальцами, сжимая его края так сильно, что рискует порезаться. — Папа... — С её губ слетает сдавленный шёпот. Джарет кровожадно смеётся, отчего шкатулка падает из трясущихся рук Сары и разбивается, ударившись о паркет. — Ты лжец... — сипит она, сражаясь с тупой пульсирующей болью, что одолевает её израненное сердце. — Ты обещал вернуть их мне. Сара крепче сжимает отцовские глаза, замурованные в кусок сияющего янтаря, и прижимает его близко к сердцу, словно стараясь закрыть им кровоточащую рану. — Когда я тебе такое обещал? — разыграв показное удивление, интересуется Джарет. — Ты сказал, что выполнишь моё заветное... — Сара осекается и по-детски наивно глядит на Короля гоблинов. — Да-да? — незаинтересованно протягивает он, поправив манжеты. — ...желание... — Её голос кажется далёким и фальшивым, словно слова вылетели не из её уст, а из уст человека, находящегося где-то за невидимой стеклянной стенкой. И только сейчас Сара понимает... нет, скорее припоминает, что хоть Фейри и не могут лгать, но их правда всегда безукоризненно двояка и расплывчата. Её внезапное осознание Джарет приветствует ничем иным, как насмешливой улыбкой, в очередной раз тыкая Сару носом в её несовершенство, усугубляемое чрезмерной самоуверенностью и поспешностью решений, принятых в моменты гнева и отчаяния. — Именно так, — кривится он. — Но я же не сказал, какое именно из твоих заветных желаний я выполню. Губы Сары незаметно дёргаются, и глаза широко распахиваются. Она начинает хихикать, сначала прерывисто и тихо, затем её хохот перерастает в безумный злобный смех. И она начинает вспоминать... Мысли, что были рождены морозным зимним вечером, возрождаются в её памяти, как мертвецы, восставшие из своих холодных и сырых могил:«А ведь когда-то давно он смотрел на меня точно так же. Как же давно я не ловила твои любящие взгляды на себе, папа». «Я же твоя дочь! Почему ты не замечаешь меня, чем я провинилась?» «Посмотри на меня. Ну же, посмотри на меня!»
Она падает и смеётся. Смеётся. Смеётся. Смеётся. Джарет, сцепив руки за спиной и покачиваясь на пятках, наблюдает за её бурной истерикой. Ни единой эмоции не проскальзывает на мужском лице. Его волосы медленно раскачиваются, время от времени поблескивая от сияния, исходящего от осколков разбитой вдребезги сферы, которые понемногу затухают, как фитилёк догорающей свечки. И хоть он не раз наблюдал обширность человеческих эмоций, но именно наблюдение за его очаровательным питомцем радует его сердце куда больше, чем страстные объятия лесных нимф или же игривость шампанского из лучших таверн в Тир на Ног. В мгновение ока её истерический хохот прерывается, и Король гоблинов перестает раскачиваться. — Да, всё так, — проговаривает она себе под нос. — Это именно то, чего я желала... Папа... он... наконец-то смотрит на меня. Только на меня... Она отрывает свое сокровище от груди и любуется им. Её губы по-прежнему дрожат. Сара горько всхлипывает, и последняя горячая слезинка, на которую она способна, падает прозрачной жемчужиной на сияющую золотом поверхность. Её глаза закрываются, и догорающие осколки тухнут, забирая Сару собой в великодушную тьму, ибо лишь внезапно накрывшее её беспамятство становится её защитой от приближающегося безумия.