Сердце змеи

      Надо было немедленно уходить. Кто бы ни использовал здесь Убивающее заклятье, да еще целых три раза, ей здесь точно делать нечего. Но как только эта мысль успела сформироваться в ее сознании, как послышались быстрые шаги. Миранда едва успела выхватить волшебную палочку и спрятать ее за спиной, когда, к ее полнейшему изумлению, в гостиную вошел… тот самый молодой человек, которого Миранда чуть было не снесла с ног в деревне. Выглядел он точно так же безупречно, и вид трех трупов у камина почему-то не произвел на него никакого впечатления. А вот появление Миранды его явно застало врасплох, выражение спокойствия слетело с ангельски красивого лица, и через секунду ей в грудь уже смотрела волшебная палочка.       Именно в этот момент Миранда осознала, почему лицо юноши показалось ей смутно знакомым – он был как две капли воды похож на мертвого Томаса, сидевшего слева от нее. Если представить мертвого маггла без проседи в волосах, морщин и слегка обрюзгшей фигуры, будет один-в-один молодой человек перед ней…       – Ты кто такая, маггла? – высокий холодный голос совершенно не вязался с молодым красивым лицом, и от повелительных интонаций в нем Миранда слегка вздрогнула. – Впрочем, не важно. Авада…       – Протего!       Ее спасла скорость реакции, развитая на тренировках с отцом: Миранда бросилась вниз так стремительно, что в коленях и локтях что-то взвыло от удара о пол. Луч беспощадного зеленого света пробил ее Щитовые чары, даже не заметив, но самой Миранды на том месте уже не было. Убивающее заклятие пролетело через всю комнату и попало прямо в старинные напольные часы, которые с жалобным стоном рассыпались на части. Воспользовавшись секундной заминкой противника, не ожидавшего подобного поворота, Миранда откатилась к дивану, прямо под ноги мертвым старикам. Вступать в поединок не было никакого смысла – очень отчетливо, будто это ей сказал кто-то на ухо, она осознала, что живой из него не выйдет. Сейчас от этого убийцы ее скрывал только диван, а это значит, что у нее есть секунды две, прежде чем…       Ледяные пальцы сжали палочку. Косой переулок… Мне нужно в Косой переулок...       – Импедимента!       Голубая вспышка сорвалась с вражеской палочки, но попала лишь в ковер, поскольку Миранда успела трансгрессировать. Мир перед глазами завертелся, в животе все скрутило в узел, а через несколько секунд ее вышвырнуло на грязный дощатый пол. Почему-то неприятные ощущения от трансгрессии не утихали, а вместо этого она ощутила режущую боль где-то в животе и в горле. Рот наполнился кровью, которая щедро полилась на пол.       Дьявол! Неужели расщепило?       – Мисс, вы в порядке? Что с вами?       Мужской голос доносился откуда-то издалека, точно ей в уши напихали ваты. С трудом подняв голову, Миранда обнаружила, что находится в «Дырявом котле», а к ней наклоняется кто-то, подозрительно похожий на бармена Тома, только на несколько десятков лет помоложе. Это было последнее, что ей запомнилось, поскольку в следующее мгновение она провалилась в темноту.       Когда Миранда в следующий раз открыла глаза, она лежала на узкой кровати в каком-то полутемном помещении. На улице царила ночь, и свет в комнате был только благодаря ночнику, дававшему тусклое бледно-желтое сияние. Вокруг стояло еще несколько кроватей, застланных одинаковым белым бельем, три из пяти были заняты. Все остальные обитатели помещения, кажется, спали. Из мебели, кроме кроватей, здесь были только стулья и прикроватные тумбочки – по стулу и тумбочке у каждой койки. Повернув голову, Миранда обнаружила, что ее сумка задвинута под такой стул в паре шагов от нее, а на сиденье лежит родная волшебная палочка.       Только сейчас спохватившись, что ее вроде как ранило, Миранда торопливо перевела взгляд на себя, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ничего не болело, дурнота прошла. Откинув одеяло, она обнаружила, что одета в ночную рубашку с длинными рукавами, под которой явно ощущались какие-то бинты в районе живота. И вообще вся окружающая картина – одинаковые койки, одинаковые ночные одеяния спящих людей, скромные пожитки, разложенные на стульях, – наталкивала на мысли о больнице. А судя по тому, что рядом с каждым лежавшим пациентом лежала волшебная палочка, она сейчас в Святом Мунго. Это соображение подтвердил и флакон на тумбочке у ее кровати – открыв его и понюхав, Миранда убедилась, что внутри было то же самое Крововосполняющее зелье, которое она совсем недавно варила.       Что ж, это не самый плохой вариант.       Миранда откинулась на подушку, подложив руку под голову. Сна не было ни в одном глазу, режущая боль ушла, бежать пока было не нужно, так что теперь у нее появилось время обдумать свое положение. Именно сейчас, когда она впервые очутилась в спокойной обстановке, на смену растерянности и смятению наконец-то пришли знаменитые фростовские хладнокровие и рассудительность.       Что мы имеем в сухом остатке? Забросило ее на пятьдесят лет назад. Спасибо, что волшебная палочка при ней и какие-никакие деньги, хотя далеко на этом не уедешь. Как вернуться домой, она не знает, обратиться за помощью не к кому, денег, семьи и друзей нет – это минусы. Она неплохая колдунья, может постоять за себя, в 1944 году нет войны с Волдемортом, и потому можно не опасаться получить смертельное проклятие в спину, когда покупаешь себе новую мантию, – это все плюсы. А что в магическом мире сейчас вообще происходит, в этом 1944 году? Гриндевальд терроризирует Европу, и победят его только через год, а более никакие ценные знания в памяти не всплывали... Тут Миранда впервые пожалела, что на уроках Истории Магии предпочитала дописывать домашние задания по Трансфигурации и Древним Рунам вместо того, чтобы слушать профессора Бинса.       По-хорошему, ей нужно попасть в какую-нибудь богатую старинную библиотеку, чтобы как следует покопаться в древних фолиантах и попытаться понять, какой магией ее сюда зашвырнуло и как можно обратить ее вспять. Начать стоило бы с фамильной библиотеки Фростов, но в неё путь заказан – не пытаться же объяснить собственным предкам, что она их правнучка из будущего. Библиотека в Хогвартсе – тоже вариант, но опять же нет никакой уверенности, что ее туда пустят. Хотя, возможно, Дамблдор согласился бы дать ей туда допуск, но в 1944 году он ещё, кажется, не стал директором...       Мысли перескочили на сегодняшнее столкновение в Литтл-Хэнглтоне. Не успела перенестись в другое время, как уже успела стать свидетельницей убийства и обрести смертельного врага. В том, что этого парня можно воспринимать только как смертельного врага, Миранда не сомневалась. Она слишком сильно помешала его планам, сбежав в самый критический момент. Конечно, он намеревался провернуть тройное убийство без лишних глаз, и тут на тебе – какая-то девица с волшебной палочкой в самый неподходящий момент…       Миранду передернуло. Что это вообще за человек, который так хладнокровно убил трех магглов, сохраняя полную невозмутимость? Конечно, самого убийства она не видела, однако сомнений в том, кто его совершил, она не испытывала. Этот маг попытался убить ее через две секунды после того, как увидел! Зачем ему это, кроме как не скрыть следы своего преступления? И ведь убить он ее хотел, только пока думал, что она маггла, а как только понял, что перед ним волшебница, решил не убивать сразу! Для чего? От мысли, что он мог бы с ней сделать – в ушах, как наяву, зазвучал безумный хохот Беллатрисы Лестрейндж, когда она пытала Невилла Круциатусом в Отделе Тайн – Миранда содрогнулась.       Кто он вообще такой? И как такой молодой человек – ведь ему было лет восемнадцать-девятнадцать, не больше – может быть бесчувственным убийцей? Он убил трех магглов, и глазом не моргнув! А может, он маньяк? Да нет, едва ли. Миранда старательно гнала от себя эту мысль, но воспоминание о сходстве молодого человека с убитым магглом не шло из головы. Дураку очевидно, что они родственники, хотя один из них является волшебником, а второй нет. Но ведь от этого становится еще хуже – какой человек может просто взять и убить своих родных?       До утра она проворочалась на узкой кровати, то впадая в беспокойное забытье, то снова приходя в себя. Во сне ей постоянно виделись красивое бледное лицо в обрамлении темных волос и вспышка зеленого света, а высокий холодный голос без конца выкрикивал: «Авада Кедавра!»       Наутро в палате заворочались прочие пациенты, а затем появились волшебники в лимонно-желтых мантиях, и Миранда окончательно убедилась, что попала в больницу Святого Мунго. К этому месту она испытывала определенное притяжение, поскольку после окончания Хогвартса надеялась стать целителем, занимающимся снятием проклятий. Правда, сейчас, учитывая ее нынешнее неопределенное положение, вообще непонятно, удастся ли ей когда-нибудь осуществить свою мечту…       – О, вы очнулись! Как вы себя чувствуете? – мягко спросила полная целительница, подходя ближе. Миранда благодарно ей улыбнулась.       – Гораздо лучше, спасибо. Что со мной…       – Расщеп, – моментально поняв, что она хотела спросить, ответила целительница. – Небольшой, но затронувший внутренние органы. К счастью, вас вовремя доставили к нам, и мы вас быстро подлатали. Меня зовут целительница Моро, а вас?       Хорошо понимая, на какую опасную почву сворачивает разговор, Миранда ответила:       – Миранда Соммерс, – настоящим именем пользоваться точно было нельзя, а мамину фамилию в волшебном мире никто не знал, так что выбор имени был для нее очевиден.       – Как нам связаться с вашими родными, мисс Соммерс?       – Думаю, что никак, – она улыбнулась, стараясь придать своему лицу максимально грустный и трогательный вид.       – Что вы имеете в виду?       – Я ничего не помню, – мягко и проникновенно призналась Миранда, внимательно наблюдая за лицом собеседницы. – Помню, как трансгрессировала, а до этого… Пусто.       Что целительница Моро, что ее коллега, беседовавший тем временем с одним из ее соседей по палате, навострили уши и посмотрели на пациентку очень внимательно.       – И с какого момента вы ничего не помните, мисс Соммерс?       Та пожала плечами, сменив выражение лица на более растерянное и испуганное. Только бы не переиграть…       – С самого начала…       – Как зовут ваших родителей?       – Я не помню.       – Вы учились в Хогвартсе?       – Не помню… – только в самый последний момент Миранда спохватилась, что и на этот вопрос отвечать утвердительно не стоит.       – Сколько вам лет?       – Семнадцать… кажется.       – Очень необычно… – пробормотал бородатый целитель рядом. – Как думаешь, Нэнси, что могло стать причиной потери памяти?       – Сильное потрясение? Травма от неудачной трансгрессии? – неуверенно предположила целительница. – Случай крайне редкий, но, в целом, возможный. Но это все надо проверить…       Пообещав разобраться в случившемся, целители удалились. Прочие пациенты палаты бросали на Миранду любопытные взгляды, но она сделала вид, будто их не замечает, и задавать вопросы никто не стал. Вскоре еще одна целительница вкатила тележку с подносами, и начался завтрак. Миранда приступила к овсянке, тостам и какао, размышляя, что ей следует говорить на следующем этапе проверки. Идею рассказать правду о себе она отбросила еще ночью, решив, что самым правильным в ее ситуации будет играть в несознанку. Конечно, идея с амнезией не слишком оригинальна, и в тех же маггловских любовных сериалах, которые временами смотрела Амелия Фрост, то и дело кто-нибудь из героев терял память, но можно было надеяться, что в 1944 году этот сюжетный ход еще не получил широкого распространения.       День тянулся крайне неторопливо. Целители еще дважды возвращались к ней в палату на разговор, причем во второй раз явился кто-то из больничного начальства. Миранда стояла на своем железно и на все вопросы отвечала, что ничего не помнит. Один раз ей снова дали выпить лечебные зелья, потом она умылась и причесалась, а в остальное время просто лежала на кровати, продолжая обдумывать свое положение. В разговоры с соседями по палате она не вступала.       Следующее утро началось точно так же – снова завтрак, лекарства и расспросы. Миранда оставалась спокойна и даже впала в какую-то странную сонную апатию, заразившись размеренной атмосферой палаты, однако от той не осталось и следа, когда ей на глаза попался сегодняшний «Ежедневный Пророк». Ее соседка, получившая газету утром, задремала, и бумажные листы просто лежали на тумбочке поверх волшебной палочки.       «Убийца трех магглов схвачен», – гласили огромные буквы заголовка на первой полосе, и Миранда с помощью «Вингардиум Левиосы» аккуратно левитировала газету к себе, чувствуя, как у нее взмокли ладони. На волшебной палочке остались быстро таявшие влажные пятна.       Во всех красках статья расписывала жуткое тройное убийство в Литтл-Хэнглтоне, где от Убивающего заклятия погибла целая маггловская семья. Озабоченный Министр магии отдал распоряжение мракоборцам немедленно заняться расследованием, и виновный был схвачен практически мгновенно: в этом же городке проживал лишь один волшебник Морфин Мракс, который уже был однажды арестован за нападение на одного из убитых магглов. Когда его задержали мракоборцы, Морфин и не думал сопротивляться и отрицать свою вину, а сам с гордостью признался в совершенном злодействе. Уже удалось установить, что убийства были совершены именно его волшебной палочкой. Дальнейшую судьбу Мракса решит Визенгамот.       С фотографии на Миранду скалился и что-то беззвучно шипел совершенно незнакомый человек такой отталкивающей наружности, что заподозрить в убийстве его можно было за один только внешний вид. Грязное лицо, спутанные сальные волосы, косящие в разные стороны глаза, кривые зубы. На снимке его вели, уже арестованного, и облачен он был в совершенно невообразимые лохмотья.       С темноволосым красавчиком в аккуратном маггловском костюме, который убил троих человек и попытался убить ее саму, он не имел ничего общего.       Ох и любят же в Министерстве обвинять в страшных убийствах невиновных, а меж тем настоящий убийца разгуливает где-то на свободе…       После полудня в коридоре послышались взволнованные голоса, и Миранда прислушалась, пытаясь хоть что-то разобрать.       – Мы очень признательны, сэр, что вы нашли время, чтобы приехать. Случай действительно странный, и мы надеемся, что, может, хотя бы вы сможете нам помочь…       – Не стоит беспокоиться, целитель Моро. Конечно, я готов помочь, – при звуке этого голоса Миранда едва не свалилась с кровати. Да, пятьдесят лет – это серьезный срок, но этот голос не изменился нисколько. И особенно тяжело было его слышать, зная, что в ее родном времени прошел всего месяц с тех пор, как этот человек погиб…       – Мы не можем установить, кто она. Не поступало никаких объявлений о пропаже человека, в Министерстве магии об исчезновении девушки никто не слышал. Ее вещи нам тоже ничего не смогли объяснить, только еще больше запутали. Она сама ничего не помнит. Фамилия «Соммерс» нам тоже ни о чем не говорит. Но на вид она совсем юная, так что, может, сэр, вы сможете ее узнать? Если она из ваших учеников…       – Конечно, миссис Моро, не беспокойтесь. Сейчас я с ней поговорю.       Дверь палаты открылась, и на пороге показались знакомая добрая целительница и… Альбус Дамблдор собственной персоной. Миранда лишь в последний миг спохватилась и строго велела себе не пялиться на внезапного гостя, хотя ей пришлось приложить изрядные усилия, чтобы ничем не выдать как радости, так и грусти от встречи со знакомым лицом. Хотя радоваться этому было, конечно, глупо, ведь директор ее точно не узнает… Да и не директор он еще…       – Здравствуй еще раз, Миранда! – наигранно-веселым тоном произнесла целительница. – Это профессор Альбус Дамблдор, заместитель директора школы Хогвартс. Мы подумали, что, возможно, он поможет тебе немного вспомнить о прошлом.       – Добрый день, Миранда, – поздоровался и Дамблдор. Облаченный в ярко-синюю мантию, он был одновременно и похож, и не похож на себя спустя полвека. Волосы и борода были такие же длинные, только сейчас они были рыжевато-каштанового цвета. Морщин было гораздо меньше, зато ярко-голубые глаза за стеклами очков-половинок не изменились вообще нисколько. В груди Миранды что-то защемило, когда она вспомнила пронзительную, тоскливую песнь феникса и белую гробницу. – Как ты себя чувствуешь?       – Гораздо лучше, профессор. Спасибо.       При слове «профессор» они на миг переглянулись, а потом Дамблдор слегка покачал головой.       – Что ж, Миранда, обманывать тебя не буду – мне незнакомо твое лицо. Боюсь, в число студентов Хогвартса ты не входила. Ты помнишь что-нибудь о том, где училась? И о своем возрасте?       – Мне семнадцать. А об образовании… – как ни хотелось ответить утвердительно, она все же заставила себя покачать головой. – Не помню.       – Наши исследования тоже подтвердили, что Миранде семнадцать, – вставила и целительница.       – Надо бы показать ее палочку Олливандеру, – вдруг сказал будущий директор школы чародейства и волшебства. – Если палочка была куплена у него, мистер Олливандер ее опознает.       – А если нет? – воскликнула миссис Моро расстроенно. – Мистер Дамблдор, мы же не можем оставить ее здесь навсегда! Девушка уже здорова, ее нужно выписывать!       Еще не вполне понимая, какой помощи целительница просит у Дамблдора, она на всякий случай решила тоже вступить в диалог:       – Пожалуйста, сэр! Есть ли какой-нибудь способ вернуть мне воспоминания?       Дамблдор помедлил какое-то время, а потом задумчиво сказал:       – Если Миранде всего семнадцать, она сейчас должна перейти на седьмой курс обучения… Мисс Соммерс, вы точно вообще ничего не помните?       Взгляд голубых глаз стал особенно пронзительным, и у Миранды закралось неприятное подозрение, что сам Дамблдор догадывается о ее попытке скрыть правду. Несколько мгновений она всерьез колебалась, не стоит ли открыть профессору историю, как она очутилась здесь. Если кто и мог поверить в этот безумный рассказ, то только Дамблдор. Но, с другой стороны… Ей сразу вспомнился отец, который никому не доверял и полагался только на себя. Даже в начавшейся войне Ричард старался не прибегать к помощи других людей, чтобы ни от кого не зависеть. Фросты всегда так поступали.       Через секунду решение было принято. Убедившись на всякий случай, что ее сознание закрыто с помощью окклюменции, и ее мысли никто прочитать не может, она твердо кивнула.       – К сожалению, уверена.       – Что ж, – профессор поднялся на ноги. – Я поговорю с профессором Диппетом, чтобы он позволил вам приехать в Хогвартс осенью на седьмой курс. Думаю, так будет лучше всего. Во время учебы вы поймете, к каким предметам вы больше всего предрасположены, и, возможно, это поможет вам что-нибудь вспомнить о своем прошлом.       – Я… Это очень великодушно с вашей стороны, – выдавила Миранда ошеломленно, боясь поверить в такую удачу. Дамблдор же внезапно одарил ее лукавой улыбкой.       – Кто ищет в Хогвартсе помощи, тот ее найдет, мисс Соммерс. Не забывайте об этом!