Сердце змеи

      Ричард вернулся домой, передав в руки мракоборцев еще нескольких схваченных Пожирателей. Фросты воссоединились, потекли спокойные, мирные дни.       В конце июля «Ежедневный Пророк» раструбил на всю магическую Британию новость о том, что Малфоям вынесли оправдательный приговор. Миранда могла себе представить, насколько бурную реакцию в обществе вызовет данное известие – этой семье во второй раз удалось выйти из воды сухими, при том, что по сравнению с прошлым исчезновением лорда Волдеморта в семье Малфоев прибавилось Пожирателей Смерти, и списать свое участие в войне на Империус им бы уже не удалось.       От отца Миранда знала, что за Малфоев вступился лично Гарри, и Визенгамот учел его слова. Гарри заступился за Нарциссу, которая не выдала его Волдеморту, и за Драко, который не выдал его Беллатрисе. Почему в Азкабан не отправили Люциуса, Миранда так и не поняла, но, видимо, сыграло роль то, что тот даже не принимал участия в финальной битве, или же к нему проявили снисхождение просто за компанию. В любом случае, Малфоям вменили уплатить каких-то невиданных размеров штраф, который должен был изрядно подкосить их семейное состояние – Министерству остро требовались деньги на послевоенные нужды – и отпустили на все четыре стороны. Тея ходила абсолютно счастливая, а дома она теперь появлялась гораздо реже – нетрудно догадаться, к кому она все время бегала на свидания. Оставалось только дождаться момента, когда родители заподозрят что-то неладное, но пока было тихо.

***

      Стук в дверь раздался, когда она сидела по-турецки на кровати и читала одну из книг, которые обнаружила в деревянном ларце. Чтение было, как и следовало ожидать, тошнотворным, но при этом увлекательным – ее интерес к темной магии вновь проснулся, и Миранда перелистывала желтые ветхие страницы даже с некоторой почтительностью. Ох, сейчас такие книги в библиотеке Хогвартса уже не найдешь, да и в Лютном переулке их с руками бы оторвали.       Послышался осторожный стук. Миранда с неудовольствием подняла голову, посмотрела на дверь и быстро левитировала книги под кровать. После этого захлопнула крышку ларца и взмахом палочки открыла дверь.       Вопреки ожиданиям, на пороге оказалась Тея, хотя Миранда была уверена, что она должна сейчас обретаться где-то поблизости от Малфоя, с которым они теперь проводили вместе сутки напролет. Разговаривать ей не хотелось – за минувшую неделю она так и не выяснила, зачем Том оставил ей эти книги, а Миранда предпочла бы поскорее разобраться, что к чему. Надоело мучиться неизвестностью. «Не разочаруй меня». Что он имел в виду?!       – Ты не на свидании? – удивилась она, незаметно придвигая к себе более безопасный «Расширенный курс зельеварения», который для конспирации лежал рядом.       – Я осталась дома. В последние недели мы почти не общаемся, и я надеялась поговорить с тобой. У тебя есть свободное время?       – Нет! – выпалила она торопливо, надеясь, что сейчас удастся выставить сестру за порог и спокойно вернуться к завещанию лорда Волдеморта. – Мне через десять минут надо собираться, у меня… дела в больнице. Поговорим потом? Например… вечером, когда родители вернутся? Можем посидеть всей семьей, как раньше…       – Конечно, – согласилась Тея охотно, почему-то закрывая за собой дверь и садясь за письменный стол. Миранда нервно опустила взгляд – нога Теи теперь стояла рядом с деревянным сундучком, задвинутым за стол. – Мысль отличная. Заодно к вечеру можешь придумать, как объяснить нам, откуда у тебя волшебная палочка. Маму ты, может, и смогла обмануть, но ты же не думала, что мы с папой не отличим твою родную палочку от новой? Тебе повезло, что папа в последнее время так занят, что мы его почти не видим, иначе отвечать на вопросы тебе пришлось бы гораздо раньше!       Миранда замерла. Тея сидела, положив ногу на ногу, и рассматривала старшую сестру. Она не выглядела растерянной, удивленной, озадаченной, вместо этого в глазах у Теи появилось оценивающее выражение, которое Миранда так часто видела в глазах отца. Мда, сестренка явно подготовилась и решила припереть ее к стенке, а она, занятая собственными переживаниями, оказалась к этому совершенно не готова.       – Что ты хочешь знать? – спросила наконец Миранда бесстрастно. Из ее голоса пропала фальшивая жизнерадостность, теперь он звучал спокойно и чуть настороженно, а сама она спустила ноги с кровати и села ровно. Эмоциональную перемену Тея сразу почувствовала.       – Правду, – заявила она, явно волнуясь. – И не только про то, как ты смогла вернуть палочку, которую у тебя забрал Сама-Знаешь-Кто. Ты… Ты очень сильно изменилась за этот год, Мири! Остальные, возможно, этого пока не замечают, занятые другими проблемами, но я-то тебя знаю лучше, чем кто-либо! Если все те месяцы, пока мир находился под тиранией Сама-Знаешь-Кого, твое состояние было объяснимо, то что происходит с тобой сейчас, я не понимаю! Ты плохо выглядишь, почти ничего не ешь, загоняешь себя работой и совершенно перестала с нами разговаривать! В чем дело? Раньше я еще пыталась списать твое состояние на несчастную любовь, но теперь у меня просто язык на это не повернется! Что с тобой происходит, черт возьми? Ты же всегда доверяла мне, что изменилось?       Последние слова она почти выкрикнула, пока Миранда смотрела на нее в растерянности и недоумении. Такой вспышки от тихой и миролюбивой младшей сестры она не ожидала и теперь молча рассматривала миловидное личико в окружении темных волос. Синие глаза блестели от переизбытка чувств, пальцами Тея вцепилась в стул и подалась к ней, стараясь достучаться.       Она глубоко вздохнула и машинально нащупала спрятанное под футболкой кольцо с изумрудом. Тея права – раньше у них не было секретов друг от друга. Но как поступить? Чего бы она сама хотела? Вот уже год как она держит эту тайну в себе, не в силах поделиться ей хоть с кем-то. Но стоит ли взваливать все, что ее гложет, на младшую сестру?       – Тея, я…       – Ты можешь мне довериться! – выпалила та торопливо. – Миранда, ну что такое ты могла натворить, чего я или родители не смогли бы понять?       Она не сдержала смешка – это вышел холодный, высокий, совсем невеселый смех, напомнивший ей в этот момент смех лорда Волдеморта. И Миранда заметила, как вздрогнула при этом звуке Тея.       – Если ты боишься, что я кому-то расскажу…       – Тебе никто не поверит, – перебила ее Миранда без сомнений. – В этом можешь не сомневаться. Поверить в эту историю смог только Дамблдор, а других людей с таким широким мышлением я не знаю. Ну хорошо, – спустя еще несколько секунд лихорадочных раздумий с какой-то отчаянной решимостью заявила она. – Я расскажу тебе. Но только тебе, ясно?       – Да, но… Погоди, при чем здесь Дамблдор? Он погиб больше года назад!       Вместо ответа Миранда поднялась, обошла Тею – та наблюдала за ней со смесью удивления и любопытства – и достала из ящика стола письмо, которое ей передала Макгонагалл, а потом протянула сестре.       – Вот. Оно датировано апрелем 1997-го – когда Дамблдор был еще жив.       Пантея приняла листок и пробежала его глазами. Со стороны Миранда видела, как на лице Теи появляется недоуменное выражение, и она принялась читать заново – на этот раз более внимательно, вчитываясь в каждое слово. Потом она сердито тряхнула головой и взялась за чтение в третий раз. Понятнее письмо не стало, и Тея наконец подняла голову и уставилась на Миранду в растерянности.       – Мири, что это? – спросила она тихо и неуверенно, совсем сбитая с толку. – Какое путешествие во времени? Как можно попасть в 1944 год? Где ты взяла такой Маховик времени?       – У меня не было Маховика, но суть ты уловила верно. Именно это произошло со мной в тот день, когда возле нашего дома взорвался защитный купол. Я не трансгрессировала, я совершила прыжок во времени.       – Как… как это возможно?       Помедлив, Миранда в двух словах рассказала ей о Ритуале Призыва – умолчав о Симоне, да и вообще обо всех ее приключениях в прошлом. Только самый минимум информации. Отстраненно она удивилась, насколько же сухо и буднично эта история звучала – особенно в сравнении со всем тем карнавалом чувств и эмоций, которые она пережила в этом путешествии.       – То есть… ты очутилась в прошлом, в 1944-м году, по вине какого-то иностранного мага, – медленно перечислила Тея, сосредоточенно хмуря брови. – Ты должна была погибнуть, но выжила. И там, в прошлом, тебе было некуда податься, и ты отправилась в Хогвартс под другим именем – именем нашей маггловской бабушки Миранды Соммерс, которое в волшебном мире никому не знакомо, и наши дедушка Артур и бабушка Астарта ничего бы не заподозрили... Сколько… сколько времени тебя не было? Ты же вернулась к нам на следующий же день!       – Ровно год, – произнесла Миранда негромко, и Тея вытаращила глаза. – Да, я не вру. Фактически мне уже не восемнадцать, а девятнадцать лет, и за тот год я успела закончить Хогвартс, сдать ЖАБА и отправиться в больницу Святого Мунго учиться на целителя. Жизнь была прекрасна.       Против воли последние слова прозвучали исполненными горечи, и сестра это услышала.       – А ты… ты вообще собиралась вернуться?       Миранда заколебалась, но потом мысленно махнула рукой. Они с сестрой в самом деле слишком хорошо друг друга знают, и Тея без труда услышала, что прозвучало между строк. Поэтому она покачала головой.       – Нет.       В лице сестры что-то дрогнуло, но вместо того, чтобы высказать заслуженные упреки, она склонилась над письмом снова.       – Кто такой Том Реддл, за которого ты заступилась? – спросила она внезапно. – В ком ты увидела какое-то добро?       На этот раз вместо стола Миранда открыла ящик прикроватной тумбочки и протянула сестре старую фотографию. Тея приняла ее, чтобы рассмотреть танцующих молодых людей, и потрясенно вздохнула, узнав Миранду. Потом подняла глаза – теперь в ее взгляде отчетливо читалось сочувствие.       – Вы очень красивая пара, – сказала она осторожно, явно подбирая слова. – И вы здесь так смотрите друг на друга… Ты поэтому не хотела возвращаться в наше время?       Миранда кивнула.       – Насколько серьезно у вас все было?       – Мы поженились еще до окончания школы, – сообщила она как о чем-то совершенно обыденном, и Тея едва не свалилась со стула. – Потом переехали в Лондон, сняли квартиру. Мы были женаты три с половиной месяца, когда та самая ведьма, что выдернула меня из моего времени, отправила меня обратно. Это была ее месть за сорванный план – разлучить нас.       – И ты вернулась в 1997 год, а твой… муж остался в 1945-м. О, Мерлин… Теперь я понимаю, почему ты все это время была в таком отчаянии, – прошептала Тея ошеломленно, а потом воскликнула: – Но ты же выясняла, что с ним произошло? Он еще жив?       – Он погиб.       Тея осеклась и после небольшой паузы заговорила снова:       – Почему ты ничего не сказала нам? Неужели ты думала, что я тебя не пойму? Или родители? От того, что с тобой случилось, можно было спятить, а ты все держала в себе!       – Не рассказывала, потому что это еще не вся история! – выговорила Миранда торопливо, решившись. Ей казалось, что, пока она говорит, на душе становится чуть легче, и остановить себя она уже не могла. – Если бы все дело было только в несчастной любви! Но ведь никто из вас не знает, кто… в кого я…       Тея наблюдала за ней, и по ее лицу было видно, что она ничего не понимает, и Миранда вздохнула.       – Перечитай последние строчки письма Дамблдора, – велела она.       – Он пишет, что ты знала, какая судьба ожидала этого волшебника в будущем. И что ты смогла увидеть в Томе добро…       – Вот именно, – взгляд Миранды словно потух. Тея оторвалась от письма и теперь смотрела на нее внимательно, а Миранда вскочила и взволнованно прошлась по комнате, пытаясь найти нужные слова. – Я смогла, и всем вам это покажется безумием. Временами даже я задаюсь вопросом, как эта любовь вообще могла возникнуть! Как я могла влюбиться в него, зная, кто он такой? А он? Он никогда не говорил, что любит меня, он презирал любовь во всех проявлениях, но почему-то я знала, что важна для него! Почему?       – Ты сейчас не очень-то помогаешь, – заметила Тея, и Миранда отняла ладони от пылающих щек. – Я ничего не поняла.       – Ты видела его однажды, – сообщила Миранда буднично, и Тея вопросительно нахмурилась.       – Кого?       – Моего мужа. Ваша встреча не продлилась долго, но, думаю, ты его хорошо запомнила.       Сестра тряхнула головой, явно пытаясь понять, что она имеет в виду.       – Тогда осенью, – пояснила Миранда спокойно, отходя к окну. – После Макнейра и Лестрейнджа, помнишь?       Несколько секунд лицо Теи не выражало вообще ничего, а потом она поежилась и раздраженно повела плечами.       – У тебя на редкость дурацкие шутки, Мири! Это вообще не смешно!       – Я не шучу, – возразила она спокойно.       Сердитое выражение быстро сошло с привлекательного лица, сменяясь глубоким, каким-то тягостным недоумением, и оно поразило Миранду больше всего. Тея не злилась, не ужасалась, не собиралась падать в обморок или начинать осыпать Миранду проклятьями – в общем, не демонстрировала той реакции, которую Миранда могла бы от нее ожидать. Вместо этого она продолжала смотреть на сестру с таким выражением, словно Миранда внезапно заговорила на русалочьем языке.       – Ты все расслышала правильно.       – Но… Но… Я не понимаю…       – Том Реддл придумал себе новое имя еще в Хогвартсе, и тогда же набрал своих первых сторонников, которые впоследствии стали Пожирателями Смерти, и было это пятьдесят лет назад. Он был одержим идеями чистоты крови и смог привлечь на свою сторону многие чистокровные семьи. К чему это в итоге привело, тебе хорошо известно.       Тея остолбенело посмотрела на старую фотографию, которая так и лежала на покрывале. Взгляд у нее сделался диким, пока младшая сестра пыталась увязать у себя в голове эти два образа – красивого юноши со снимка и нечеловека с алыми глазами. Миранда хорошо помнила, насколько это трудно. Наконец через какое-то время на лице Теи начал проступать долгожданный ужас, когда она в полной мере осознавала произнесенные Мирандой слова.       – Но… – Тея глубоко задышала ртом, как если бы боролась с дурнотой. – Нет, Миранда, это невозможно! – она схватила фотографию и потрясла ей в воздухе. – Что ты пытаешься мне сказать? Что там, в 1940-х у тебя был роман с… с Сама-Знаешь-Кем? Что вы были женаты, и что у вас была любовь? Миранда, это же… это же… просто бред!       – Ты не веришь, что Том Реддл стал лордом Волдемортом?       – Вы не могли быть женаты. Ты не могла быть с ним. Он… он не мог быть с тобой!       Вот теперь Миранде стало ясно, что именно вызвало такое огромное изумление сестры. Для нее лорд Волдеморт являлся пусть и страшным, но таким же абстрактным злом, каким он представлялся большинству знакомых им волшебников. И это делало самого ужасного темного мага всех времен буквально бесполым – у него не могло быть знакомых всем человеческих чувств, желаний, отношений...       В ответ она только пожала плечами. Что теперь делать? Пытаться убедить в своей правоте?       – Хорошо, – внезапно заявила Тея. Миранда посмотрела внимательно – синие глаза той теперь горели сухим воинственным огнем. – Допустим. Только на минуту, но допустим, что ни ты, ни я не сошли с ума, и это правда. Я все равно никогда не поверю, что вы могли любить друг друга, и что ты была счастлива с ним! Мири, я знаю тебя! У тебя отвратительный характер, но ты уж точно не могла разделять его идей чистоты крови! Что могло тебя удерживать рядом с ним? Он был красавцем, я не спорю, но этого не могло быть достаточно! Не для тебя! Что могло привлечь тебя в нем?!       Она глубоко вздохнула, чувствуя, как снова щиплет глаза от слез. В памяти стояли картины рождественского вечера, когда она чуть не сбила Тома с ног в Косом переулке.       – Он спас мою жизнь, – сказала она тускло, и у Теи расширились глаза, и Миранда это заметила. – Не подумай неправильно, у нас не было любви с первого взгляда. Поначалу мы друг друга ненавидели. Больше того – он пытался убить меня как человека, мешавшего его планам. Я пыталась убить его, потому что догадалась, кто он такой на самом деле и кем станет. Верила, что спасу этим множество жизней.       – А… дальше? – чуть слышно выдохнула сестра, которая, кажется, даже не дышала.       – Дальше он спас меня, – она сама видеть этого не могла, но Тея заметила, как лицо Миранды в этот момент точно осветилось, в серых глазах зажглась жизнь. – Спас, отвел в безопасное место и помог исцелиться. Я не знаю, почему он пошел на это, тот поступок не принес ему никакой выгоды. И с тех пор… в наших отношениях все изменилось. Мы начали проводить время вместе – за учебой и… не только, – она счастливо улыбнулась при воспоминании о том, как они исследовали коридор Эльфриды, и Тея вздрогнула от мысли, кому так мягко улыбается ее сестра. – Мне ни с кем не было так интересно и захватывающе. Знаешь, я не встречала никого талантливее его, ему все удавалось, за что бы он ни брался. Затем я однажды спасла его жизнь, потом он снова спас мою… И почему-то он часто был откровенен со мной. Откровеннее, чем с любым другим человеком. Я многое узнала тогда о нем, и были вещи, которые мне удалось узнать больше случайно, против его воли. Том злился, но никогда не причинял мне вреда и не пытался стереть память…       – А как же твоя история о том, что он предлагал тебе стать Пожирательницей Смерти? – осведомилась Тея мрачно, явно не зная, как реагировать на ее рассказ. Кажется, она уже не воспринимала услышанное как сюжет увлекательной книги, а понемногу начинала понимать, что это не выдумка воспаленного сознания.       – Тоже было, – охотно подтвердила Миранда. Говорить было легко и приятно – в эти секунды воспоминания словно оживали, и она снова переносилась в самые счастливые события своей жизни. И почему она раньше ничего не рассказала Тее?.. – И тогда, в сороковых, и в прошлом году. Я дважды отказывалась.       – И сейчас, во второй раз, когда вы встретились после пятидесятилетней разлуки… – выговорила Тея медленно, по-новому осмысливая то, что происходило в тот день. – Он увидел тебя впервые за все время? И позволил тебе уйти? После твоего отказа, после того, как узнал твою настоящую фамилию? Он тебя не пытал, просто отпустил?       – Ну, какой-то план у него все же был, – Миранда пожала плечами, не желая пока посвящать сестру в детали с завещанием. – Не по доброте душевной он дал мне уйти, да и палочку вернул не просто так. Но да, почему-то пытать он меня не стал. Он был зол, я видела – из-за Гарри, из-за того, что думал, что я снова лгала ему… Но вреда он мне не причинил и отпустил, и я до сих пор не могу понять, почему! Ведь любые его чувства ко мне давно угасли, на мою жизнь ему было плевать, я видела это! Тогда почему…       – Как ты могла хотеть остаться с ним? – перебила ее сестра, у которой от бессвязных откровений Миранды лицо приобрело пепельно-серый оттенок. – Ты знала, кто он такой и что совершит! Становиться на его сторону ты не пожелала. На что ты рассчитывала? Черт тебя подери, почему ты вообще вышла за него замуж?       – Не сказать, чтобы он оставил мне большой выбор, – пробормотала она, но, увидев выражение лица Теи, поспешила исправиться: – То есть нет, это не было против моей воли! Послушай, я не хочу, чтобы ты представляла меня жертвой обстоятельств. Потому что это совсем не так! Я сама успела натворить там дел, и таких, что… по-хорошему, по мне плачет Азкабан. И я… я не знаю, что было бы со мной дальше, останься я в середине двадцатого века. Я поступала так, как считала нужным, и мне казалось, что я твердо уверена в себе, в своих идеалах, но Том… О, он умел убеждать! В чем он точно не знал равных – так это в умении манипулировать людьми! – теперь она почти шептала, глядя вдаль невидящими глазами, и Тее пришлось вытянуть шею, чтобы все слышать. – Возможно, со временем мне удалось бы в чем-то переубедить его, показать, что возможен другой путь… Но, что куда вероятнее, он переиграл бы меня, и я все равно поддалась бы его влиянию. И стала бы одной из его Пожирателей Смерти…       – Миранда…       – Я знаю, ты мне не веришь, – произнесла она быстро. – Я понимаю. Тея, я не буду утверждать, что пятьдесят лет назад лорд Волдеморт был обычным человеком, который просто в какой-то момент свернул не туда. И пятьдесят лет назад в его душе было столько демонов, что они сожрали бы меня, подпусти он меня к себе еще ближе! Но… Тогда в нем еще оставалось что-то человеческое. Я могла до него достучаться, убедить его в чем-то, он слушал меня… И после нашей свадьбы он стал куда мягче, спокойнее… Я надеялась, верила, что у нас есть будущее. Что я смогу навести его на мысль, что возможен другой путь, что бессмысленная жестокость ни к чему не приведет! Но Симона… – Миранда стряхнула злую слезу и ядовито усмехнулась. – Что ж, ее месть вышла весьма изощренной и удалась блестяще.       – Надо было догадаться раньше, – произнесла Тея задумчиво, даже пропустив мимо ушей Симону, о которой слышала впервые. – Тогда в октябре, когда ты отправила папе Патронуса, чтобы он забрал меня. Папа еще удивился, насколько у тебя железные нервы, раз ты смогла вызвать Патронуса в его присутствии. А дело вовсе не в железных нервах, а в…       – Слушай, Тея…       – Ты любишь его, да? – вдруг спросила она как-то безнадежно. – До сих пор? И ты скорбишь по нему. Несмотря на то, кем он стал и что совершил, да?       Она кивнула.       – А… он? – теперь голос Теи звучал совсем тихо. – В этом времени? Он к тебе что чувствовал? Как отреагировал на вашу встречу? Если он так и не причинил тебе вреда…       – В нем давно не осталось никаких живых человеческих чувств, – Миранда пустым взглядом смотрела в окно. – За эти десятилетия он сотворил с собой такое, что… уже просто не способен на такие вещи, как любовь, дружба, привязанность. Пятьдесят лет назад они были доступны Тому, сейчас – нет. Я поняла это сразу же. Но я… – она запнулась на миг, а потом выдохнула горячо, точно твердила молитву: – Я бы отдала что угодно, лишь бы вернуть того Тома, за которого вышла замуж! Я бы…       – Замолчи!       Она резко замолчала, расслышав в голосе сестры истерические нотки, и обернулась. Тея вскочила на ноги и теперь смотрела на Миранду со страхом.       – Не смей так говорить, – выдохнула она. – Миранда, прекрати! Мы только-только освободились, можем снова жить нормальной жизнью! Ты не можешь хотеть, чтобы самый известный темный волшебник вернулся!       Миранда безразлично пожала плечами, а Тея приблизилась и внезапно крепко обняла ее. Послышался всхлип.       – Это так несправедливо, – голос Теи теперь звучал гнусаво из-за слез. – Миранда, бедная… Мне так жаль…       – Не говори никому, – попросила она устало. В душе поднималась волна облегчения – Тея, по меньшей мере, не смотрела на нее с отвращением. – Мама с ума сойдет, если узнает, а реакцию папы я даже предугадать не могу!       – Не скажу…       – Малфою тоже.       – Да ну тебя, – Тея издала смешок и тут же шмыгнула носом. – За кого ты меня принимаешь?       – За влюбленную по уши девчонку, – разъяснила Миранда охотно. – И потом, тебе не кажется, что все должно быть наоборот? Что это я должна сейчас проливать горькие слезы, а ты должна меня утешать?       – Я только что узнала, что моя сестра отсутствовала дома год и выскочила замуж за последнего человека, которого можно было ожидать. Я даже не уверена, что здесь уместно слово «человек», – Тея нервно усмехнулась, пытаясь с помощью шуток разрядить атмосферу и справиться со смятением от рассказа Миранды. – Не жди адекватной реакции!       Это Миранда понимала и сама, а потому больше не стала ничего рассказывать, хотя Тея и пробовала задавать еще вопросы. Поскольку сестре теперь определенно требовалось время, чтобы прийти в себя, любые новые откровения Миранда решила до поры до времени отложить. Но на душе стало легче, точно она вскрыла загноившуюся рану – было больно и неприятно, но вместе с тем пришло чувство освобождения. Ей действительно требовалось выговориться.