Привратник

      Девушка шла неторопливо. Цокали каблучки, покачивался невысокий кринолиновый купол изящного платья, кончиком зонта она постукивала порой по брусчатой мостовой...       Гилтиас был слишком далеко, чтобы чувствовать это сейчас, но знал — от нее пахнет фиалками и сиренью. Он готов был продать душу за то, чтобы тонкие пальчики в атласной перчатке, сейчас сжимающие деревянную рукоятку зонтика, легли на его руку однажды. Распахнулась дверь лавки, прекрасная незнакомка скрылась за ней, а Гилтиас принялся гипнотизировать витрину, спрятавшись под прикрытие тумбы с афишами.       Четвертый раз он провожал ее незаметно от омнибуса под номером 13Б до этого странного магазина и сегодня собирался, наконец, представиться. Да, так не принято — оттого и медлил, но что же делать? Ведь это мечта, это судьба, он уверен, нельзя упустить ее из-за условностей!       Гил поймал в витрине лавки собственный нетерпеливый взгляд. Интересно, зачем она приходит сюда? Странное место... Старое, по нему сразу видно, и не понять поначалу, чем вообще занимается тут хозяин, странный тип с седыми не по возрасту волосами и непроницаемыми глазами цвета то ли латуни, то ли золота, похожими на заглушку с фигурными прорезями зрачков. Даже имя его было неприятным, похожим на скрип чего-то несмазанного — Рейстлин Маджере. Гилтиас и сам заглянул внутрь лавки однажды, огляделся недоумевающе среди кукол, книг, причудливых механизмов, поежился под взглядом хозяина и вышел. То ли старьевщик, то ли... Впрочем, может быть, она любит куклы? О, это мило!       Не отрывая взгляда от двери, Гилтиас за тумбой машинально потянул за цепочку от часов. Обычно она не проводила внутри дольше десяти минут, но на этот раз прошло уже гораздо больше... Юноша нетерпеливо переступил с ноги на ногу и вдруг едва не подпрыгнул от радости — дверь открылась. Из-за нее, впрочем, показалась отнюдь не та, кого он ждал.       Хозяин лавки, прислонив к стене свою трость, закрыл ставни на витрине, а дверь запер на ключ, более того — еще и на висячий замок.       — Эй! — крикнул Гилтиас, торопливо выскакивая из-за тумбы. — Эй, стойте!       Тот и не подумал остановиться, пришлось преградить дорогу.       — В чем дело? — холодно поинтересовался тот, поглядев как-то странно.       — Куда вы?       — Домой. Имеете что-то против?       — Вы заперли у себя в магазине девушку!       — Нет, не запер, — Маджере обошел его и пошел дальше. Гил, ахнув от возмущения, схватил его за рукав.       — Нет, заперли! Она вошла к вам три четверти часа назад и так и не вышла!       Хозяин лавки посмотрел на него с раздражением.       — Уверяю, я не оставил бы никого внутри перед уходом. Там никого нет.       — Откройте дверь!       — Делать больше нечего.       — Я позову полисмена! Вон его будка, на углу! Откройте дверь!       Маджере зашипел сквозь зубы, но развернулся обратно, трость взвизгнула от резкого поворота в щели между камнями тротуара.       Гилтиас с бешено колотящимся сердцем смотрел, как хозяин неторопливо перебирает связку ключей, отпирает замки. На тяжелой двери юноша краем глаза заметил табличку, на которую не обращал внимания раньше. Табличка гласила: «Рейстлин Маджере, магистр магии». Оттолкнув «магистра», Гил рванулся первым внутрь лавки, едва тот приоткрыл дверь. Внутри, как и прежде, пахло металлом, пылью и какими-то травами, было темно и тихо.       Хозяин поджег газовый рожок и остановился на пороге.       — Убедились? — коротко поинтересовался он, когда Гилтиас несколько раз обернулся, оглядывая все внутреннее убранство. Девушки не было.       — Нет! — рявкнул тот. Да что же это? Куда она могла деться?! — У лавки есть задняя дверь?       — Нет. Юноша, вы задерживаете меня. Как видите, здесь никого нет. Убирайтесь, или полисмена позову я.       — Вот еще! — Гил рванул неприметную дверь в глубине магазина — за ней был короткий, темный коридорчик с еще несколькими. Распахнул одну — какая-то небольшая мастерская, вторую — и вовсе крохотная уборная...       — Что вы с ней сделали? — задохнулся от ужаса Гилтиас и бросился к Маджере, встряхнул его за грудки. — Отвечайте!       Магистр сузил глаза от злости, и юноша охнул от боли, когда тот без особых усилий отогнул его пальцы от своего воротничка. Оттолкнув его, Маджере вышел на улицу, стало слышно, как тот зовет полицейского. Но куда же могла деться девушка? Она не выходила, это точно! Милостивый господь, да он же сделал с ней что-то ужасное...       Гилтиас снова бросился к коридорчику. Одна дверь, вторая... А это что? Когда вошел полисмен, Гил потащил его к незамеченной раньше дверке — должно быть, она вела в подвал, и сразу ее заметить помешало то, что полотно двери ни на миллиметр не выступало от стены и не имело дверной ручки, лишь тонкая щель выдавала ее.       Маджере, стоя сзади, с гримасой отвращения слушал сбивчивый рассказ Гилтиаса. Полисмен пожужжал ручным фонариком, осветив стену, добросовестно осмотрел все остальное, и... Взял Гилтиаса под локоть.       — Вы арестованы за нарушение общественного порядка. Мастер Маджере, не волнуйтесь, я выведу его. Вы будете требовать возмещения ущерба в суде? Нужно будет подписать протокол.       — Какой ущерб?! — возмутился Гилтиас. — Да он же запер ее, или вовсе убил, а вы потащите в участок меня?! Откройте дверь в подвал, она там, живая или мертвая, ей больше некуда было деться отсюда!       — В этом здании нет подвала, — меланхолично ответил полицейский.       — А это что? Да откройте же чертову дверь, вот же она!       Луч фонарика ударил Гилтиасу прямо в лицо.       — Сэр, вы принимали сегодня что-нибудь? Кокаин, опиум курили, быть может?       — Чего?! Ничего я не принимал, что за глупые вопросы?       — Там нет двери.       Гил уставился прямо на дверь.       — Да вы издеваетесь? — поинтересовался он.       — Хотите добавить к своим обвинениям оскорбление служителя закона при исполнении?       — Послушайте, Маттиас... — вмешался вдруг Маджере, доставая изящный кожаный бумажник и отсчитывая несколько немаленьких купюр. — Наша с другом шутка зашла слишком далеко. Простите нас, не нужно никакого протокола...       Полисмен отпустил локоть Гилтиаса, и хозяин магазина мгновенно втерся между ними, словно вынуждая служителя закона отступить к двери.       — Мастер Маджере, — укоризненно пробасил он. — Так нельзя.       — Бросьте, Маттиас. Глупая шутка, согласен. Давайте же завершим ее ко всеобщему удовольствию.       Гилтиас хотел что-то сказать, но острый локоть Маджере ударил под дых, лишая возможности не только говорить, но и дышать. Уход полисмена Гил наблюдал, согнувшись и пытаясь восстановить дыхание.       Прикрыв дверь, хозяин обернулся к нему, и стало страшно. Подкупил полицейского, что-то сделал с девушкой... Теперь и с ним собирается расправиться?! Надо было взять револьвер...       — А ты, значит, дверь видишь? — поинтересовался вдруг Маджере вполне мирно.       — Как ее можно не видеть, — зло буркнул тот. Что за нелепые шутки, в самом деле...       — Легко. Почти никто не видит. Ты маг?       — Что?       — Идем, — хозяин обошел его, зажег свет и в коридорчике. — Попробуй открыть.       — Там ручки нет... — растерянно сообщил Гил.       — Я знаю. Она тебе не нужна.       «Да что тут происходит вообще?!» — подумал Гил и положил ладони на дверь. Та поддалась вдруг, распахнулась — внутрь, и он упал бы, наверное, если бы Маджере не поддержал, словно ожидал этого. За дверью... За дверью творилось невообразимое. Клубящийся цветной туман, россыпь звезд, ощущение громадного пространства... У Гилтиаса закружилась голова.       — Ну, хватит, пожалуй, — Маджере закрыл дверь, посмотрел на него иронично и поинтересовался вдруг жадно: — Понравилось?       — Д-да... — растерянно ответил Гил. — Черт, да! Что это было?       — Это длинная история.       Хозяин вышел обратно в помещение самой лавки, Гилтиас, беспрестанно оглядываясь на удивительную дверь, двинулся следом.       — Но вы же расскажете?       Маджере указал на стул за конторкой, сам оперся на нее и посмотрел задумчиво.       — Расскажу, пожалуй, но ты первый. Что ты увидел?       — А вы как будто не знаете, прямо за мной же стояли! — удивился Гилтиас.       — Не все так просто, каждый видит что-то свое. Так что увидел ты?       — Звезды... Мириады звезд! И какие-то светящиеся облака, все так мерцало и переливалось... Что с вами?       Маджере, прикусив кончик большого пальца, смотрел озадаченно, брови изогнулись в сомнении, будто он не верил сказанному.       — Это странно. Очень странно...       — Почему? И где все-таки девушка?       Выходя из задумчивого состояния, хозяин покачал головой и собирался было достать что-то из-под стола (настала очередь Гилтиаса задирать брови), но тут дверь лавки распахнулась, в нее заглянула хитрющая физиономия одного из сотен городских беспризорников.       — Эй, мастер! — радостно окликнула физиономия, и Маджере, к удивлению Гила, приветливо кивнул в ответ. — Тоби наконец-то выкусил!       — Вот видишь, — криво ухмыльнулся Рейстлин. — Так держать, Джек, и однажды ты скинешь его с пьедестала.       — Та не, мне лишь бы его задницу убрать с моей улицы и засунуть куда-нибудь поглыбже, к трущобам, — захохотал мальчишка, вытащил из кармана ядовито-красное яблоко и, потерев его о борт потрепанного пиджачка, вдруг бросил Маджере. — Это вам. Спасибо!       Тот ухитрился поймать, отсалютовал мальчишке, и он скрылся за дверью. Яблоко осталось на полке конторки, а хозяин подошел к двери и на этот раз тщательно запер ее изнутри под заливистый свист с улицы.       — Что это было? — озадаченно поинтересовался Гилтиас.       — Знаешь, почти каждое предложение, которое я от тебя слышу — это вопрос. Ты всегда так разговариваешь?       — Что, правда? То есть... Я не обращал внимания.       — Если продолжишь в том же духе, мы не закончим никогда, а я хотел быть дома еще пятнадцать минут назад... — Маджере снова склонился у стола, на этот раз доставая с полки под ним потрепанную плитку, небольшой чайник и две чашки. — Это был Джек. Я учу его тому, что смекалка может гораздо больше, чем грубая сила.       — А... зачем?       — Тебя интересуют ответы на прошлые вопросы или нет?       Гилтиас послушно замолчал и активно закивал, но Маджере, кажется, даже не смотрел на него, полностью занятый разжиганием плитки. Запахло какими-то травами, цветами, вода, налитая из небольшой баклажки, закипела через несколько минут, в течение которых хозяин магазинчика молчал, а Гил старательно ловил на языке все новые вопросы и лишь наблюдал. Из темного угла у витрины Маджере достал еще один высокий стул, снял с него какую-то чудовищную куклу, и пристроился у конторки с чашкой, Гилтиасу всучив такую же прямо в руки.       — Это — чай. Да, он не такой, как обычно, но нет, тебе не будет от него плохо. Не хочешь — просто не пей, — Гил смущенно хмыкнул: именно это и хотелось спросить, и отхлебнул, вопреки совету. Чай действительно был необычным. Заваренный весьма некрепко, он, тем не менее, бодрил, и оставлял за собой тонкое послевкусие. Вот бы еще меда или сахара хотя бы... Но хозяин пил его, обжигающе горячий еще, безо всяких добавок, и просить не хотелось.       — Кем тебе приходилась та девушка? — поинтересовался Маджере, глядя на гостя сверху вниз будто оценивающе. Тот снова смутился.       — Я хотел сделать ей предложение.       — Она не говорила, что у нее есть жених.       — Я еще... Не жених. Мы и знакомы-то не были.       Хозяин моргнул озадаченно, покосился на портрет на стене, и Гилтиас тоже на него уставился беззастенчиво. Выцветший от времени, но все равно словно излучавший тепло, заключенный в тонкую раму, он изображал прелестную молодую женщину в белом с копной черных волос и пронзительным взглядом светлых глаз.       — Собирался делать предложение незнакомке?       — Собирался сначала познакомиться, но... Да. А это кто? — Гил не удержался, коснулся-таки притягательного портрета легонько, аккуратно.       — Не трогай! — Гилтиас торопливо убрал пальцы, портрет закачался на стене.       — Извините.       — Ее звали Лиза, — Маджере отвел взгляд от нарисованной брюнетки. — Твою незнакомку. И боюсь, твои планы не осуществятся. Ее в этом мире больше нет.       Гилтиас попытался, не глядя, поставить пустую уже чашку на стол, но отпустил слишком рано — звякнув жалобно об пол, она развалилась на несколько частей. Даже не глядя на нее, Гил медленно, неловко встал, глядя на хозяина с суеверным ужасом и гневом.       — Что вы с ней сделали?       — Исполнил ее желание.       — Что?       — Я отправил ее в место, где ей будет лучше. Ты не маг, теперь и сам вижу... Сядь и успокойся, она жива, здорова, и скорее всего, счастлива. В отличие от того, что было здесь.       — Ничего не понимаю...       — Неудивительно, я же сказал, что это длинная история. Тебя интересовала девушка — я начал с нее. Порой про людей говорят — «не от мира сего», иногда это не просто фигура речи, и редко кто бывает счастлив в том мире, для которого не был предназначен. Лиза родилась не там, где должна была. Не буду вдаваться в подробности о том, отчего такое происходит, но это было несомненно для человека понимающего. С самого детства ей владели фантазии, она рисовала удивительные картины, жила в том, своем, как всем казалось — придуманном мире, больше, чем в этом. Пока жива была мать, талант девочки пестовали, к ней относились с заботой и любовью, несмотря ни на какие странности, и все могло бы быть хорошо, но она была еще сущим ребенком, когда ее мать умерла. Отец женился снова, юная мачеха, как водится, навела в доме свои порядки... О рисовании стоило забыть. Стоило учиться манерам, собираться замуж... От ее картин, если та находила все же способы и время на рисование, в последние годы ее оттаскивали уже силой. Под перчатками места живого не было — все в синяках, — Маджере запнулся, зло покачал головой, и продолжил, допив свой чай. — Она нашла меня случайно, и не знала, о чем просить, но своих «клиентов» я всегда узнаю сам. Та дверь, которую не видел добрейший Маттиас, может привести куда угодно. Несколько дней я только разговаривал с Лизой, заставлял ее открывать дверь снова и снова, и она каждый раз вела в одно и то же место, очень похожее на ее нарисованный мир. Убедившись в том, что это то что ей нужно, я разрешил ей шагнуть за порог. Здесь ее больше нет. А у тебя теперь вопросов еще больше, чем раньше.       Маджере встал, устало потер виски и убрал посуду, укоризненно глядя на осколки чашки. Гил торопливо присел, собрал их и решился на первый вопрос из действительно, огромного количества, возникшего после рассказа.       — Почему я должен вам верить? Это все какая-то фантасмагория... Маги, другие миры... — о магах, впрочем, Гилтиас слышал — услуги тех стоили немалых денег, но прибегали к ним чаще для того, чтобы лошадь конкурента проиграла на скачках или цеппелин долетел до цели...       — Поверить в то, что я ее задушил и припрятал в подвале, проще? — скептически поинтересовался хозяин, указывая на полную смятой бумаги мусорную корзину в углу у двери.       Осколки чашки звякнули, падая, в последний раз, Гил озадаченно признался:       — Нет, не проще... Я вам верю. Ведь я видел ту дверь и то, что за ней, а опиума я в жизни не курил, что бы там не думал об этом ваш знакомый полисмен. А я могу... Ну, заглянуть в тот мир, куда ушла Лиза? Понимаете, я ведь так надеялся...       — Вряд ли. Не нужно так на меня смотреть, я лишь привратник, дверь каждый открывает для себя сам. Если бы это действительно было для тебя так важно, ты бы сразу увидел его, а может, и саму девушку. Каждый может увидеть и открыть только что-то свое, понимаешь?       — Нет, еще не понимаю. Что свое? Эти звезды были прекрасны, но что это значит? Выходит, я тоже не отсюда и должен быть где-то... там?       — Сильно сомневаюсь. Ты не производишь впечатления человека, который здесь неуместен, — Маджере провел рукой по ткани костюма Гилтиаса, подцепил пальцем цепочку от часов, взял за руку и повертел перед глазами ладонь. — Хорошая ткань костюма, и кажется, я узнаю работу мистера Брауна с Третьей улицы? Руки ухоженные, часы дорогие, и не новодел, а цепочка вообще — чистое бахвальство... Ничего, вкус приходит с возрастом.       Гилтиас сердито вырвал руку.       — Цепочка это подарок! Вы судите поверхностно.       — Так я ошибся? Тоже ощущаешь себя не на том месте? — скептически поинтересовался Рейстлин, и Гил стушевался.       — Вообще-то нет. Разве что... — неловко поправив волосы, он смущенно посмотрел на Маджере. Тот присвистнул и острый кончик уха, причину вечного удивления, а порой и насмешек от окружающих, надежно и изящно прятать которую Гилтиас научился лишь несколько лет назад, оглядел с интересом. — Но это, наверное, ничего не значит?       — Может, и нет.       — Но почему я увидел... То, что увидел?       — Это я хотел бы знать и сам.       — А что вы сами видите за этой дверью?       Маджере хмыкнул, но отвечать не стал, взялся за замок двери входной, широким жестом указав гостю на улицу.       — Я собираюсь все-таки попасть домой, а твои вопросы неисчерпаемы. Впрочем, они есть и у меня, так что... Приходи завтра. Лавка открыта с десяти утра. Если не испугаешься, конечно.       Гилтиас фыркнул, выходя. «Магистр магии» все же оказался не настолько страшным и неприятным, как казался раньше. Как же жаль, что Лизу больше не увидеть! В это Гил верил, несмотря на удивительность всего рассказа. А удивительность, между тем, выходила за рамки всего, что раньше он мог и представить себе...       — Не испугаюсь, вот увидите.