***
Мари не могла найти себе покоя от переполнявших чувств. Она ходила туда-сюда по комнате, поглядывая каждые пару секунд в окно. Сердце билось в бешеном ритме от переживаний и непрекращающейся ходьбы по комнате. В это же время Гонхак и Сию спокойно играли в шахматы, изредка вслушиваясь, что говорят по телевизору телеведущий. Они тоже переживали за общего друга, просто старались отвлечься от дурных мыслей при помощи настольной игры. — Мари, может, лучше сыграешь партию?! Ты сама не своя с самого утра, — немного обеспокоено, сказала младшая Пак, не отрываясь от игры. — Спасибо, но не горю желанием, — нервно сказала старшая. — Ничего не случится, если ты присядешь и спокойно подышишь. — Сегодня утром должен был приехать Хонджун. — И? — Что и? Уже скоро наступит время обеда, а он до сих пор не вернулся. Вдруг с ним что-нибудь случилось, — почти расплакавшись, говорила девушка. Она действительно переживала за Хонджуна. Все её мысли были заполнены с самого утра только им одним. В детстве ей уже приходилось пережить смерть родителей. Она не хочет снова пережить подобного. Это одна из самых опасных его поездок. Почему Ким Гиюк отправляет своего сына туда, где ему грозит смерть? За столько лет Мари так и не нашла ответа на этот вопрос и Хонджун на него практически никогда не отвечает. Скорее всего он и сам не знал ответа. — Не переживай, я думаю с ним всё в порядке. Он крепкий орешек и его точно не так-то просто убить, — сказал Гонхак, пытаясь успокоить госпожу, хотя и сам немного беспокоился за товарища, с которым вместе работает не один год и учится в одной академии. — Я буду надеяться, что с ним всё в порядке. Чётко по времени начались новости. Увидев заставку Мари сорвавшись с места первая схватила пульт и сделала погромче. — Всем доброго времени суток. У нас важные новости. Сегодня ночью враг неожиданно напал на границы Южной Кореи. Людей живущих близко к красной зоны экстренно были эвакуировали в безопасное место. В этом сражение погибло много солдат и в их честь будет проходить церемония… Телеведущая всё продолжала и продолжала говорить. Мари уже не верилось, что Хонджун остался в живых. Она сидела напротив экрана с мокрыми глазами. Сию и Гонхак тоже были обеспокоены и вместе с Мари упёрлись глазами в экран чего-то ожидая. Хотя уже не было надежды услышать хороших вестей. — … Так же завтра пройдёт церемония награждения за храбрость и отвагу командира Ким Хонджуна… После услышанного Мари не смогла сдерживаться и заплакала. Она счастлива слышать, что он жив. Сию и Гонхак обняли девушку. Они сами безумно рады услышать, что их общий друг жив, да ещё и получит признание народа вместе с правительством. Пак махала ладонями перед заплаканным лицом, создавая лёгкий ветер. Она с трудом могла дышать. Её переполняли смешанные чувства, которые было сложно контролировать. Послышался звук открывающихся ворот. Мари выглянула в окно и увидев машину, на которой обычно привозят и забирают Хонджуна, она, улыбнувшись, побежала встречать своего героя. Сию и Гонхак с любопытством начали наблюдать в окно. Из автомобиля вышел Ким. Не успев он ровно встать на землю, как на его шеи повисла счастливая Пак. Она была готова его расцеловывать. Хонджун, улыбнувшись, обнял любовь его жизни, ради которой он старался вернуться зная, что ему не разрешено даже касаться её, но он каждый раз наступает на те же грабли, понимая, что может получить от отца. Увидем в окне радостно улыбающихся Сию и Гонхака, он легонько им помахал, а они ему в ответ. Старшая Пак отпустила Кима, чтобы взглянуть в его глаза. Она хочет точно убедиться, что вернулся именно он, а не кто-то другой. Обхватив лицо парня обеими руками, она всматривалась в его по-детски сияющие карие глаза. С его стороны на правой брови ярко видна ещё не ставшая шрамом рана, которая слегка задевала верхнее веко и почти половину лба. Мари совсем легонечко коснулась края раны и тут же убрала руку, понимая, что парню может быть очень больно, ведь повреждение совсем ещё свежее. — Тебе сильно больно? — невинным голоском проговорила молодая госпожа. — Когда вы рядом, мне уже не больно, — мягко улыбаясь, романтично сказал Хонджун, оглаживая большим пальцем щеку девушки. — Простите, что задержался. — Главное, ты вернулся, остальное не сильно важно, — шмыгнув носиком, сказала Мари крепко-крепко ещё раз обняв парня, плача ему в грудь. Она боялась его потерять. Он и сам переживал, что не вернётся. Слава Высшим силам, они снова могут видеть и ощущать друг друга. Госпожа Чхве недовольно смотрела со стороны на свою старшую внучку. Она не понимала свою девочку, что она нашла в этом парне. Он простой солдат. Только лишь благодаря отцу он кто-то и имеет право здесь находиться. Порой, она жалеет, что когда-то согласилась на предложение Ким Гиюка сделать его сына телохранителем старшей внучки. Но в эту же секунду понимает, что такой полезный сотрудник ей нужен. Сглотнув собравшиеся ком напряжения, она выпила очередную таблетку, чтобы наконец-то сбить это дурацкое высокое давление, которое скоро её до могилы доведёт. По её мнению Хонджун мешает Мари стать настоящей наследницей одной из крупных компаний во всём мире. Первая любовь толкает на глупые поступки молодых людей. Это мешает Дуонг создавать из Мари вторую себя. Лучше бы не было этого отродья Кима Гиюка.***
Не заходя в особняк, пара пошла сразу на своё любимое место, где они оба смогут выплеснуть всё, что накопилось за неделю. Хонджун кратко рассказывал, как прошла его неделя, не посвящая в кровавые подробности последних дней. В основном он старался сам не вспоминать все произошедшие ужасы, от которых ему становится грустно. Ведь, он потерял много хороших солдат и товарищей. Находясь с Мари, ему действительно становилось легче. Пак нравилось слушать истории из академии и фронта, так она понимала, что происходит с Хонджуном пока они не вместе. Она поджала колени, наклонила голову в сторону и с улыбкой смотрела на Кима. Сейчас она была похоже на типичную влюблённую школьницу, которая запала на старшеклассника или студента. Ей давно не хватало его присутствия, его голоса, его самого. Даже шрам ничего не портит, только наоборот добавляет мужественности, напоминая о его отваги. — Но, а ты как? А то я что-то заговорился. — Ничего страшного, я наоборот рада, что ты много рассказываешь. Ты просто не представляешь, как мне не хватало тебя. Мне часто приходится быть со своим, так называемым «мужем». Он такой нудный. В ресторанах на нас так странно смотрят, аж противно. Не понимаю, неужели бабушке так важны деньги, что она готова выдать меня за этого старикана. — Не огорчайся, всё может измениться, — с надеждой говорил парень скорее себе, а не девушке. — А я уже в это не верю. Если ей что-то нужно, она никогда не остановится, даже если это чья-то жизнь, — поджав ноги к себе сильнее, девушка попыталась не показывать свои слёзы, но Хонджуну не надо видеть, ему достаточно просто чувствовать, что чувствует она. Зачем слова, если на лице и так всё видно, даже за фальшивыми улыбками, просто никто не придаёт этому значения. Ким обнял Мари и ласково гладил по голове. Хочется так сидеть всегда. Парень прикрыл глаза и стал слегка покачивать девушку, это не заменимое ощущение, от которого тепло на душе. Жалко, что только в этом забытом месте они могут просто наслаждаться звуками природы и теплом друг друга, через объятья, которые нужны обоим. — Поцелуй меня! — неожиданно для парня сказала Мари. В этот момент казалось, что всё разрушиться на мелкие кусочки, всё станет другим. — Я…я не могу. Я не имею право, — заикаясь, говорит Хонджун, отпустив из своих объятий девушку, он не мог передать словами, что чувствует сейчас после ею сказанного. — Здесь только мы, никто не узнает об этом, — начала говорить шепотом Пак. — Лучше я отдам свой первый поцелуй человеку, которого люблю, — слегка покраснев, продолжила говорить Пак, — чем тому богатому уроду. Прикрыв глаза, девушка целенаправленно тянулась к пухленьким губам парня, опираясь об его грудь. Внутри Кима всё тряслось и скручивалось в узлы. Он и думать не мог, что такое возможно. Он не знал, как себя вести в таких ситуациях, как это сделать правильно, ведь сам ещё ни с кем не целовался. Мари аккуратно коснулась его губ. Трепетно. Нежно. Хонджун не сопротивлялся и слегка приобнял за талию молодую особу. Её руки плавно перешли к его лицу, притягивая ближе к себе. Внутри как будто произошел взрыв. Не описать это чувство, это смесь странных чувств и эйфории. Нехотя они отстранились от невинных губ друг друга, посмотрев в глаза. Молодые люди смущённо улыбнулись. Хочется повторить, делать это забывая обо всё. Парочка отвела взгляд на озеро, скрывая свои пунцовые щеки. — Незабываемо! — прошептала девушка. — Согласен! — быстро проговорил Хонджун, пытаясь выровнять дыхание. — Я-я хотел ещё сказать, что в честь того, что завтра меня будут награждать, отец устроил мне на сегодня выходной, — немного не связно пробормотал он в сторону, чтобы перевести тему и тем самым успокоить внутренний пожар. — Что? Это ведь здорово! — искренне обрадовалась Мари и обняла со спины парня. — Тогда иди, прогуляйся хоть, а то после церемонии вряд ли ты ещё раз будешь выходным. Ким, наконец, смог преодолеть смущение и повернулся со счастливой улыбкой к госпоже. — Спасибо! — тихо сказал он. — Да за что? Беги, давай. Потом расскажешь, как провёл выходной. Ты этого действительно заслуживаешь. Парень встал с земли и подал руку своей леди со словами: — Тогда, позвольте провести вас до дома. В голове девушки сразу же сыграла милая сцена, где Хонджун прекрасный принц, а она принцесса. Жалко, что это лишь выдумка, а не реальность.***
Вот этот запах свободы. Давно не было дня, когда можно было просто прогуляться по городу. Казалось, что и вовсе таких дней никогда не было, по крайней мере, Хонджун не помнил о них. Он не знал с чего начать, да и что делать. Вроде проезжал эти места на машине, но сейчас гуляя по этим улицам, кажется, что он никогда здесь не был. Идя прогулочным шагом, он, улыбаясь, смотрел на небо. Наверное, было бы здорово, если с ним была бы сейчас рядом Мари. Но, увы, он может себе только это представить, как будто они обычная влюблённая пара, которая просто гуляет по городу. — Говори, сопляк, где наши деньги! — послышалась ругань со стороны какого-то неприметного переулка. Лицо Хонджуна мгновенно сменилось на каменное выражение, будто он сейчас идёт прямо на врага в самый разгар войны. — Ребята, дайте мне ещё неделю. Я получу зарплату и сразу вам всё отдам. — Нам надоело ждать, гони сейчас, что есть, если не хочешь сдохнуть, как собака, — сказал главный среди компании и ударил парня лежавшего на земле. Второй по левую сторону от главного начал искать деньги в карманах и нашёл практически ничего: немного мелочи и одну помятую бумажку. — И это всё? — удивлённо сказал мужчина. — Не густо. Ты что совсем нищий?! — Значит сегодня ты сдохнешь, как собака, — сказал главный, готовясь нанести удар. — Ей отстаньте от него! — сказал твердо Хонджун. Компания из четырёх мужчин тут же обернулись на голос. — А тебе чего надо, дохлик? Иди куда шёл, пока тоже не получил! — Я сказал: «отстаньте от него». Иначе, получите вы, — спокойно продолжил Ким, засунув руки в карман худи. Мужчины переглянулись между собой и рассмеялись в голос. — Тогда первым сдохнешь ты! — сказал главный и кинулся с кулаками на Хонджуна, только вот он не ожидал, что этот парниша не так прост, как кажется на первый взгляд. Не зря он командир отряда и один из лучших в военной академии. Не доставая руки из большого кармана, быстро и практически не напрягаясь, парень с разворота ногой впечатал лицом в стенку мужчину, разбив ему половину головы. Трое тут же начали нервничать, а Ким даже в лице не поменялся. — Кто следующий? Растерявшись. Решился на подвиг тот, кто обчистил неизвестного Хонджуну парня. Но, это была глупая идея, не успев даже что-либо сделать, Хонджун неожиданно ударил между ног мужчину, тот склонился от боли на землю, чтобы он и вовсе не встал, Ким со всей силы ударил ногой по лицу, разбив противнику нос в лепёшку. Трясясь от страха, последние два решили напасть вместе. Парня это нисколько не удивило, он наоборот был к этому готов и тогда освободив руки из кармана разгулялся по полной, чтобы те не успели понять, что произошло. Парниша лет девятнадцати — восемнадцати, смотрел на бой с раскрытым ртом и удивлёнными глазами, позабыв, что у него повреждён немного нос из которого не торопясь шла кровь. — Ты в порядке? — спросил Хонджун после взбучки, подав руку пострадавшему. — Ты реально нереальный чувак, — произнёс на эмоциях парень.***
— Здоровы ты их раскидал, — говорил спасённый Хонджуном парень, сидя вместе со своим спасателем на набережной. — И спасибо за пиво. — Пожалуйста! Всегда хотел попробовать, а одному было бы скучно. — Ты ни разу не пил пиво? — удивлённо спросил паренёк. — Ни разу. — Тогда быстрее открывай. Выпьем же за встречу. Открыв сразу бутылки, парни чокнулись и принялись пить. — Как же я давно не выпивал. — Неплохое пиво! Если будет ещё возможность обязательно куплю. — Так говоришь, будто больше в жизни не сможешь выпить. Кстати, забыл представиться, меня зовут Кан Ёсан. — Меня Ким Хонджун! Парни обменялись рукопожатием и сделали ещё по глотку. — Красивый от сюда вид на закат, — сказал Ким. — Соглашусь. Давненько я не смотрел на закат из-за работы. — А что за работа? — Я в одном баре работаю по вечерам, закрываемся после последнего посетителя. У нас часто и густо много кто задерживается, вот и приходится поздно закрываться. Если в двенадцать закрываемся, то это уже подарок. — Ну и работка у тебя. Ни за что бы не согласился работать в таком месте, если был бы выбор. — Это только одна из моих работ. С утра я развожу почту, до полудня подрабатываю продавцом в пекарне у одной классной женщины, потом грузчиком, если есть работа, если нет, то успеваю в универе появиться. — Тебе не позавидуешь. — Это точно! А ты где работаешь? — Ну… Это конечно смешно, но, я работаю телохранителем. — Очуметь, теперь понятно, почему ты так легко справился с теми отморозками. Крутая, наверное работа. — Не сказал бы, у меня выбора не было. — Это грустно звучит. Очень много людей на Земле, у которых просто-напросто не было выбора, и, увы, мы с тобой из таких ребят. — Почему? — Что? — Почему у тебя не было выбора? Ёсан мгновенно сменился в лице. Яркая, добрая улыбка сменилась на грустно сжатые губы. Он смотрел на бутылку слабоалкогольного напитка и сделал большой глоток. — Это долгая история, не хочу об этом говорить. Хонджун положил свою руку на плечо Кану и понимающе сказал: — У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу. У меня вроде как есть тот самый человек, который всегда выслушает, но… даже ей я боюсь многое рассказывать, потому что знаю, она будет беспокоиться за меня. Не хочу её расстраивать. Глубоко вздохнув, Ёсан решился, даже если он об этом после пожалеет: — Я вижу ты хороший парень и тебе можно доверять. Хонджун приготовился внимательно слушать парнишу, делая глоток напитка. — В общем, это произошло год назад, когда я поступил в университет. Мама умерла, и отец начал пить. Поначалу всё было более-менее нормально, пока отец не потерял работу из-за пьянки, позже он начал ещё сильнее спиваться. Появились долги по квартире, в университете тоже всё не гладко шло, и я решился пойти подрабатывать. Но, подработки недостаточно было, чтобы жить и оплачивать долги. Так появилась вторая работа, позже третья. Я практически не появлялся дома, и мы с отцом начали сильно ругаться, тогда я узнал, что он серьёзно влип, — говорил парень про отца с ноткой раздражения, с начала до пьянки грусть звучала в его тоне, постепенно сменяясь злостью на своего родителя, который был ему когда-то дорог. Сделав глоток, он продолжил дальше рассказ, будто снова переживает всё с самого начала. — Те уроды, от которых ты меня спас, и есть те, кому мой «любимый» папаша должен больше, чем налогоплательщикам. Он предал меня, оставил все долги и укатал куда подальше. Вот и всё. После того как Кан закончил рассказывать, он залпом опустошил всё бутылку и открыл новую. Хонджун ещё раз присмотрелся к Ёсану. Он не понимал, как раньше не заметил, что черная кожаная куртка стала уже мала парню, в некоторых местах облезла и протёрлась. Футболка потеряла былой цвет и стала тусклой. Кроссовки и вовсе не были по сезону. Покрашенные когда-то волосы сильно отросли и судя по неровной стрижке, парень стрижет себя сам. Несчастья Кима и близко не стоят с Ёсаном. Ему стало тошно от того, что он так слеп. Сколько упускает из своей жизни. Даже не жизни, а существования. С Каном он познаёт нового себя или это и есть настоящий он?! Компания Гонхака и ребят с академии не влияли на него так, как делал это легко Ёсан. Он доверяет ему, как близкому другу, хоть и знает его меньше, чем сутки. — Мне тебя жаль. Понимаю, какого это, когда во всех ошибках отца отдуваешься сам. — Теперь я готов выслушать твою печальную историю. — Она, конечно, не настолько печальная как у тебя. Но весёлой её точно не назовёшь. — Я весь во внимании. — Я рос без мамы. Я не знаю, какой она была, отец никогда не рассказывал о ней. Тоже большой любить выпивать. Я с детства помню, как он постоянно водил в наш дом разных женщин, даже нет, совсем ещё молодых девушек. Они, видя меня, сразу пытались стать его постоянными подстилками, потому что он частенько их менял как перчатки. Чтобы я не мешал ему, он быстро от меня избавился отдав телохранителем в дом семьи Чхве, когда мне было почти десять лет. Я должен был стать пушечным мясом для старшей внучки старой стервы, заодно и докладывать ей о каждом движении девчонки. Но и этого ему было недостаточно, он отдал меня в военную академию, постоянно отправлял в красную зону в надежде, что я погибну. Я не знаю, за что он меня так ненавидил. Но, я на зло ему стал лучшим, даже награду за отвагу получил, завтра на награждение еду. — Так ты и есть тот герой, о котором по телеку говорят? — Да! — смущённо улыбаясь, ответил Хонджун. — Круто! Даже, несмотря на дерьмо, ты чего-то в своей жизни успел добиться, а я даже за университет заплатить не могу, кто из меня выйдет? Никто! — Не говори так, в жизни иногда выпадает счастливый шанс. — Не для меня, — грустно сказал Ёсан. За разговором парни и не заметили, как практически выпили все купленные бутылки с пивом. Осталось по одной каждому. — Когда-то у тебя обязательно появится тот, ради которого захочешь стать лучше. Я живу не ради того, чтобы угодить своему отцу, а ради… — Девушки своей мечты, — продолжил за Хонджуна Кан, сделав воздыхающий тон. Ким слегка ударил в плечо смеющегося парня. — Можно сказать, что угадал. Жалко только, что это та самая внучка той стервы. — Ничего себе поворот событий, хоть дорамы снимай. Ты однозначно влюбился не в ту девчонку. — Знаю! — прошептал Хонджун, практически допивая пиво. — Какие дальнейшие планы на жизнь, телохранитель? — спросил Кан, делая очередной глоток слабоалкогольного напитка. — Завтра получу свою награду, и вернусь к самой прекрасной девушке на Земле. Я готов отдать за неё не только жизнь, но и душу. Она моё сердце, — говорил мечтательным голосом Хонджун, в его глазах будто сейчас засияли звёзды от одной лишь мысли о ней единственной. — И? — холоднокровно сказал Ёсан. — Ч-что? — спросил, недоумевая Ким, посмотрев в сторону парня. — И, что дальше? Будешь защитником своей принцессы, и всё? Это и есть твои планы на жизнь?! — с легким раздражение говорил Кан. — Ну, да! Мне для счастья большего не надо. Я всегда буду с ней, и мне этого достаточно. — Ты в этом уверен? — А что не так? — Ну, знаешь, ты будешь телохранителем этой девушки до самой смерти, и, что с этого? Ты задумывался о том, что её рано или поздно выдадут замуж за такого же богатого и престижного человека как и она? Этот брак будет не по любви, и чужой мужчина будет касаться твоей любимой на твоих глазах. Не пытайся мне наврать, что вот прям, у тебя не проскальзывали мысли, о том, чтобы её поцеловать, что ты хочешь чего-то большего, чем просто быть рядом. Ты тоже человек! Ты не робот! Ты тоже как все хочешь страсти и нежности любимого человека! — стараясь достучатся до здравого рассудка парня, повысив слегка голос, говорил Ёсан. Хонджуна будто током ударили слова парня. Ведь он во всём был прав. У Мари уже есть богатый жених, против, которого он только может говорить гадости за спиной вместе с ней. Ёсан говорил о тех вещах, которые с самого его детства пытались подавить. Сделать из него куклу, которой хотят манипулировать. Сделать его безвольным, бесчувственным, никчёмным мусором, от которого легко могут избавиться. Он старался уйти от этих мыслей, ликвидировать типичные потребности. А на самом-то деле, он давно тайно мечтал о том, чтобы Мари, была, только, его. Он хочет быть её единственным. Хонджун всеми силами пытался подавить это животное чувство, но это без толку, инстинкты дадут о себе знать. Он не хочет никого видеть с ней, кроме себя. Казалось его ослепили с самого начала существования и только этот русоволосый парниша смог открыть ему глаза в двадцать лет. — Знаешь, ты прав, но можно ведь всегда найти выход, - уже без уверенности и решительности говорил Ким. Его лёд треснул и эта трещина становится только больше с каждой минутой. — И что ты сделаешь? Станешь её любовником, а если узнают? Всё равно у тебя есть желание быть её первым и единственным, а это невозможно. Ты будешь ревновать, ты будешь злиться, да, может на лице ты этого не покажешь, ты будешь пытать это подавить в себе, но говорю ещё раз, всё это даст о себе знать. На лице Хонджуна, явно читалась грусть и разочарование в жизни, даже в его собственных действиях и мыслях. Они казались ему бессмысленными. Ведь Ёсан читал его как открытую книгу. Вся жизнь сейчас кажется пустой и серой. Ему открыли глаза, разрушили ту пелену ложных надежд. Доказали, что его мечта это всего лишь жалкая картинка в его голове. Кто он? Его и общество за человека не считает, он машина… Тело, которое должно выполнить свой долг… Нет… Это лишь навязанные отцом мысли. Хонджун думал всё своё осознанное существование, что выполняет долг перед своей любимой, а на самом-то деле, если он погибнет ему легко найдут замену. Он никто! — Дело, конечно, твоё. Я просто сказал, что думаю по этому поводу. Тебе решать. — А какие твои дальнейшие планы на жизнь, если не секрет? — Мне надо с долгами отца разобраться, на работах платят мало, я даже не уверен, что успею к сроку. Поэтому решил пойти на крайние меры, можешь меня за это осуждать, как герой страны, но, у меня другого выхода нет. Хонджун сразу понял, о чём говорит его новоиспечённый друг. — Я с тобой! — громко и решительно сказал он. — Что? — удивлённо спросил Ёсан. Его глаза округлились от ответа человека, которого он знает от силы несколько часов, но уже такого по духу близкого. — Я с тобой! Я никогда не хотел строить из себя великого защитника, я захотел им стать, потому что хочу быть с Мари. Мне надоело строить из себя пай-мальчика, который всех слушаться. Я хочу, наконец, открыться. Мне не нравится эта жизнь. Я помогу тебе расплатиться с долгами отца, а ты поможешь мне провернуть одно дело. Если идти на рисковый поступок, то я хочу, чтобы у меня был достойный помощник. Хонджун положил руку на плечо парню. У Кима моментально поменялась энергетика, с ним как будто воздух изменился. Он, казалось, вырос из милого мальчика во взрослого и решительного мужчину, всего за пару секунд. Кто мог подумать, что слова малознакомого парня помогут открыть в Хонджуне личность, которую он пытался подавить в себе много лет. — Хоть это и безумие, но я готов, дружище. Ёсан улыбнулся и пожал руку Хонджуну.***
Наступил день церемонии, до которой оставалось пару часов. До того как Хонджун уедет, он решил сыграть на фортепиано. Он расслабленно нажимал на клавиши и наслаждаясь прекрасной мелодией. На нём был новый костюм, отправленный его отцом, интересно узнать, неужели достижение сына на него так повлияло или он просто прислал новый костюм, чтобы его выродок не позорил его перед страной? — Красивая музыка, — сказала Мари, зайдя без стука. — Спасибо, госпожа. — Правда, она немного грустная. Девушка села рядом около парня и положила свою голову ему на плечо и сыграла одной рукой короткую мелодию. — Тебе идёт костюм клетка и штаны на подтяжках. — Спасибо! Сегодня утром курьер привёз от отца. — Хонджун, конечно, я понимаю, что до ближайших праздников ещё далеко, но я хочу тебе сделать подарок. Пак подняв немного рукав, надела на запястье парня серебряную цепочку. — Госпожа, мне безумно приятно, но я не могу его принять. — Отказы не принимаются, — серьёзно сказала Мари, задрав подбородок, делая вид серьёзной леди. — Я приказываю вам, Ким Хонджун, всегда носить этот браслет. Хонджун слегка рассмеялся от смешного вида девушки. Пак сама понимала, что выглядит глупо от чего ей и самой стало смешно. Она никогда не дарила ему подарки, не потому что ей не хотелось, а потому что раньше не было возможности, бабушка бы не позволила. Всё что, когда-то смогла она сделать на день рождения Хонджуна это выпросить у поваров приготовить мини тортик, на котором было небольшое количество свечей. Мари давно копила деньги, чтобы когда-то наконец сделать для него хоть что-то. Медленно идя на улицу к ждущей машине, Ким смотрел на каждую деталь особняка, будто видит всё в первый и последний раз. Остановившись у камина, он приложил ладонь к холодному камню и что-то прошептал себе под нос. — Ты же после церемонии сразу сюда вернёшься, а ведёшь себя так будто совсем прощаешься, — сказала задорно, в своей манере Сию. Хонджун обернулся к младшей Пак и с улыбкой сказал: — Когда я сюда вернусь, я буду другим человеком. — Звучит красиво. Прочёл где-то? — Смотри не обижай Гонхака, а то он скоро от тебя на стену полезет, — проигнорировав слова девушки, Хонджун пошёл на выход, говоря ей не оборачиваясь. — Я всё расскажу Мари, она тебя покусает. — Обязательно! — махнул рукой на прощения Хонджун и вышел из дома. Перед тем, как сесть в машину он посмотрел в окно своей госпожи и помахал ей рукой, а она ему в ответ. — Тебе не кажется, что он сегодня странный? — спросила Сию, подойдя к сестре и обняв её со спины. — Да нет, вроде всё нормально. Ехав в привычном автомобиле, смотря на давно приевшиеся пейзажи, Хонджуна не покидало чувство тоски. После встречи с Ёсаном мир до сих пор блеклый, и хорошая погода ничуть не прибавляет настроение. Он даже немного скучает по тем розовым очкам, без них осознаешь, какой ты никчёмный.***
Мари радостно подбирала платья в гардеробе, чтобы встретить Хонджуна во всей красе. Тем более сегодня один из чудесных дней, когда её жених не приедет раздражать своим гольфом, потому что у него важная командировка, которой Мари безмерно рада. После церемонии, по возвращению Кима она хочет сделать ему маленький сюрприз у озера и для этого ей надо быть на все сто. Послышался звук открывающихся ворот. Хонджуну ещё рано было возвращаться. Мари бросила платье и выглянула в окно, там было несколько машин. Из одной вышел отец Хонджуна. Он приехал не просто так повидаться с госпожой Чхве, чтобы чаю попить, слишком уж у него серьёзный вид для обычного визита. Мари тихо подкралась к двери кабинета бабушки. Приложив левое ухо к двери, она внимательно вслушалась в разговор. — Господин Ким Гиюк какой приятный визит. Присаживайтесь. Хотите чаю или кофе? — ласково с фальшивой улыбкой говорила Дуонг. — Если можно, то коньяка, — с грубым тоном проговорил отец Хонджуна, присаживаясь напротив госпожи Чхве. — Конечно! Для вас всё что угодно, — сказала женщина и щёлкнула пальцами, давая команду своим слугам. — У вас что-то случилось? Вы напряжены. — К сожалению, случилось, — изменившись в лице, начал говорить мужчина, будто он сдерживался и боялся начать говорить. Слуги Дуонг принесли коньяк господину Киму. Не успев поставить стакан на стол, мужчина тут же выхватил его из подноса молодой служанки. — Простите, мне очень трудно сейчас это говорить. Я сожалею, госпожа Чхве, но Хонджун… не сможет больше работать у вас. Мой сын…- нервно сглотнув, Гиюк старался держать себя в руках, как истинный мужчина. Будь рядом его сын, он не узнал бы своего отца. Он никогда не видел на его лице других эмоций кроме отвращения к своей родной крови. Старший Ким, найдя в себе с трудом силы, продолжил говорить. — Он попал в автокатастрофу. Стоящая за дверью Мари тут же залилась морем слёз. Может он просто пострадал? Пару травм и не более. Она не хочет верить, что он погиб, мужчина ничего не говорил за смерть, но фантазия бежит впереди событий. Она готова придумать множество вариантов, лишь бы избежать мысли, что его больше не будет рядом. — Какой кошмар, — с притворным удивлением, сказала Дуонг. — Как так получилось? — Не знаю кому это надо, но машину, на которой он ехал, взорвали. Нет… Она не хочет верить в это. Она не хочет осознавать, что его нет. Ведь он час назад был с ней. Это дурной сон. Просто страшный сон. Её воображение. Не желая оставаться ни секунды, она побежала прочь от кабинета. — Очень жаль! Я вам соболезную, — холоднокровно сказала Дуонг, — я прекрасно понимаю вас как никто другой, сама потеряла дочь. Мари бежала в спальню. Она уже ничего не видела из-за мокрых от слёз глаз. Весь мир разрушился в одно мгновение. Забежав в спальню, она захлопнула дверь. Сию смотрела новости с глазами полного ужаса. -… Вот что записали уцелевшие камеры на улицах, — сказала телеведущая новостей. На большом экране, было чётко видно машину, на которой точно уезжал Хонджун. И в одну секунду беспричинно раздался огромный взрыв. Младшая Пак широко открыла рот и прикрыла его ладонью. Ей самой в произошедшее верилось с трудом. В глазах Мари, как в зеркале отображался взрыв. Казалось вместе с этим её сердце разлетелось на миллион кусочков. Его больше нет… — Проводятся расследования, кому и зачем понадобилась смерть молодого командира. На данный момент в этом деле подозревается террористическая группа. Подробности после рекламы. — Мари… — смогла только прошептать осевшим голосом Сию. Старшая Пак не могла что-либо сказать. В её взгляде до сих пор отражается тот взрыв, которой убил не только Хонджуна, но и её саму. Она не хочет, чтобы её видела и трогала сестра. На последних силах, она встала и скрылась в ванной комнате, чтобы выплакать всю боль после услышанного и увиденного. Сию понимает, что чувствует старшая сестра и не будет её беспокоить. Сейчас никаких слов не надо, они просто ничего не будут значить. Мари провела больше получаса в ванной комнате сидя под струёй воды, смывала остатки слёз, которые не переставали идти ни на секунду. Она медленно умирала внутри себя. Тело онемело. Время остановилось. Сердце разбилось вместе с душой. Чувства исчезли. Разум пуст. Только боль, слёзы и груз счастливых воспоминаний за десять лет. Сначала она пережила смерть родителей, теперь судьба забирает у неё ещё один лучик надежды. — Хонджун, прошу, вернись, — говорила шепотом в пустоту девушка, надеясь что это очень реалистичный плохой сон, который затянулся. Из искусанной губы медленно шла кровь, тут же смываясь струёй воды. Мелкая боль кажется ничем на фоне настоящей трагедии.«Я всегда буду помнить…»