Не целься мне в сердце

Ло проснулся резко, как от предчувствия опасности. Тут же развернул Пространство, схватился за Кикоку и только после этого увидел, что же его разбудило: на подоконнике висел Сабо, наполовину уже влезший в комнату. Было слишком темно, чтобы разобрать выражение его лица, но Ло был уверен — он улыбался. — Какого Дьявола Морского? — спросил Ло, сворачивая Пространство обратно, но не выпуская меч из рук. — Соскучился, — беспечно ответил Сабо, перекидывая ноги через подоконник и спрыгивая на пол. — Надеюсь, ты тоже? — Не дождёшься, — проворчал Ло и поставил Кикоку обратно. Если бы Сабо хотел его убить, сделал бы это ещё в прошлый раз. Вряд ли с тех пор что-нибудь изменилось. — Жаль, — вздохнул Сабо, хотя особо огорчённым не выглядел. — Надеюсь, в этот раз у тебя нет похмелья или ещё каких отговорок? Пока Ло возился, зажигая масляную лампу, Сабо успел пристроить свою трубу рядом с Кикоку, цилиндр — на тумбочку, а сюртук на спинку стула. В тусклом и дрожащем свете он не выглядел ни добрым, ни милым. Девицы в таком освещении обычно выглядят красивее, чем есть, а в Сабо проступило что-то едва ли ни демоническое. Сила и опасность, видя которые, Ло не мог устоять. Он потёр лицо, стараясь проснуться, и сказал: — Ничего такого, что могло бы нам помешать. Впрочем, расстёгивать жилет Сабо начал ещё до того, как он ответил, будто и не сомневался в его решении ни на секунду, только улыбнулся ещё шире. — Подожди, — попросил Ло и спустил ноги с кровати. Пол ожёг ступни холодом — на дровах в гостинице явно решили сэкономить, а погода стояла холодная и сырая. — Дай мне. — О, неужели я не настолько не в твоём вкусе, как показалось в прошлый раз? — усмехнулся Сабо и оставил пуговицы в покое. Выяснилось, Ло был выше почти на голову — в прошлый раз валялся в постели и не мог сравнить. Это казалось одновременно неправильным — какая-то часть подсознания ожидала, что придётся задирать голову, чтобы заглянуть в лицо, — и успокаивало. Это ведь не Кора-сан, совершенно другой человек, а значит, можно с ним просто потрахаться, безо всяких глупых мыслей. Никакой романтической чуши, одна только голая физиология. Ло расстёгивал пуговицы на жилете — ткань была немного влажной, значит, или дождь всё ещё шёл, или туман стоял настолько плотный, что оседал на всём подряд. Ло с командой торчали в этом городе уже третий день, и всё из-за проклятой погоды: корабль с нужным ему грузом опаздывал. — Дело не во вкусе, — сам толком не понимая зачем, объяснил Ло. — Был в моей жизни один блондин со шрамами, ты на него не так уж и похож, но ассоциации не дают воспринимать непредвзято. Я, знаешь ли, никак не могу простить ему, что он умер. — Умер или был убит? — неожиданно жёстко спросил Сабо. Он смотрел снизу-вверх, и улыбка на его лице снова казалась оскалом хищного зверя. Ло почувствовал, как его губы расползаются в такой же. — Того, кто его убил, я не просто простить не могу. Я его уничтожу! У меня даже план уже есть. Вместо ответа Сабо притянул его голову вниз и поцеловал, сильно, глубоко и страстно. С таким напором, будто решил взять его рот на абордаж и не отдавать никогда. Ло как раз добрался до последней пуговицы, после чего резко сдёрнул жилет с плеч. Стянул и отбросил в сторону шейный платок, принялся за рубашку, проклиная того, кто придумал такую манеру одеваться. Целоваться и раздевать Сабо одновременно было чертовски сложным занятием. Когда тот разорвал поцелуй, чтобы стащить с Ло футболку, он не выдержал: — Какого хрена на тебе столько надето, если ты пришёл сюда только для того, чтобы потрахаться! Сабо усмехнулся и расстегнул все оставшиеся пуговицы за пару секунд. Стянул рубашку с жилетом одним движением, отбросил на стул и так же быстро вытащил из шлёвок ремень. — У меня просто больше опыта, — пояснил он. — Ты тоже так научишься, если захочешь. Пока Ло снимал трусы, плюхнувшись обратно на кровать, Сабо успел снять и сапоги, и брюки, и бельё. У революционеров что, как на флоте, есть нормативы для одевания и раздевания? Последними Сабо снял перчатки, будто вообще едва о них не забыл. Уселся на Ло верхом, сжал коленями сильно, подкинул на ладони тюбик и спросил: — Ты как хочешь: сам или посмотреть, как я это делаю? Выбор был мучительно сложным, но довольно очевидным: отдавать контроль над происходящим полностью Ло не собирался. — Сам, — сказал он, протянув руку за смазкой. Выдавил немного, отложил в сторону и другой рукой притянул Сабо поближе. Тот охотно подался вперёд, чуть привстал, чтобы было удобнее. Он продолжал выглядеть тем, кто контролирует ситуацию, и это было странным. Для Ло принимающая роль в сексе ассоциировалась именно с передачей контроля — расслабься, получи удовольствие, и всё в таком духе. Он не считал это чем-то плохим: иногда хотелось отпустить себя, ни о чём не думать и быть уверенным в том, что о тебе позаботятся. Только вот мало кому он мог позволить подобное, а сейчас подумал, что Сабо, пожалуй, вполне бы разрешил и никто из них не чувствовал бы себя из-за этого неловко. Оттянув ягодицу в сторону, Ло коснулся сжатого ануса, размазал немного смазки вокруг и толкнулся одним пальцем. Сабо слегка подался бёдрами назад, насаживаясь глубже, и Ло почти сразу добавил второй. В каком-то смысле это, наверное, была свобода: он стискивал бедро с чётко очерченными мышцами, орудовал пальцами, растягивая и подготавливая, и знал, что можно не переживать, что перестарается. Что сожмёт слишком сильно, что оставит синяки или сделает что-то чересчур резко и причинит нежелательную боль. Конечно, есть те, кто ценит именно боль, но Ло такое не привлекало, он всегда предпочитал взаимное удовольствие, и выражение лица Сабо безо всяких слов говорило, что сейчас он на правильном пути. Потому что тот силён, как и сам Ло, а значит, можно увереннее сжать пальцы и наконец-то почувствовать, как сминается под ними задница — что-то меньшее Сабо и не заметит. Что же до синяков, то вряд ли он будет против — в прошлый раз сам оставил Ло парочку. К счастью, там, где их не было видно под одеждой. Решив, что подготовки достаточно, Ло размазал липкие остатки по своему члену и на ощупь приставил головку. Сабо сел сам, одним долгим, но уверенным движением, довольно зажмурился и в который раз улыбнулся ему с такой довольной сытостью, что Ло твёрдо решил — этой ночью они обязательно повторят, только поменявшись ролями. Сабо двигался, постепенно ускоряясь, его член покачивался в такт, а по головке притягательно стекали капли смазки. Ло с трудом оторвал одну из рук от его задницы — самой восхитительной на свете, так что, этот поступок вполне можно было причислить к выдающимся подвигам — и обхватил член, желая доставить больше удовольствия. — Не сейчас, — хрипло попросил Сабо, возвращая его руку обратно на свою задницу. Ло был непротив, и если Сабо действительно сможет кончить только от того, что он его трахает, это будет самый идиотский повод для гордости. Из числа тех, о которых никто никогда не говорит, но помнит и радуется каждый раз, когда цепочка ассоциаций напоминает о случившемся. Сабо двигался всё быстрей и быстрей, разве что чудом не соскакивая с члена, сжимал его в себе, то наклонялся вперёд, то откидывался назад, меняя угол проникновения, отчего казалось, что ни один толчок не был похож на другой. Ло оставалось только подаваться ему навстречу и мять в руках его бёдра и ягодицы. Пытаться контролировать или направлять его оказалось совершенно бесполезно, мог бы и с прошлого раза запомнить. Было слишком хорошо, чтобы продержаться долго, хотя Ло и старался. Он кончил скоро, так что мысли о поводе для гордости пришлось отложить в сторону. Даже не отдышавшись, он потянул Сабо на себя, чуть приподнялся и попытался взять в рот, но оказалось достаточно обхватить пальцами и коснуться губами головки. Сабо ухватился за спинку кровати, хрипло дышал и кончал ему на лицо, а Ло думал, что это не так уж и плохо — сосать ему никогда толком не нравилось, так что вряд ли бы сейчас получилось хорошо. Сабо сполз вниз, крепко прижимаясь к нему, интимно проехавшись опавшим членом по груди, животу и бедру. Привалился рядом, тряхнул влажной от пота чёлкой и спросил: — Тут какие-нибудь салфетки есть? Извини, дольше я не продержался. Ло провёл рукой по лицу, вытер ладонь о простыню и усмехнулся: — Придётся взять наволочку, ничего более похожего на салфетку я тут не видел. — Ужас какой, — притворно сморщился Сабо. — В следующий раз прихвачу не только смазку, но и одноразовые салфетки. — Следующий раз будет минут через пять, когда мы немного передохнём, — предупредил его Ло. — Только ролями поменяемся. — М-м-м, — протянул Сабо. Закинул на него ногу и прижался виском к плечу. — Через десять. — То есть, по сути предложения никаких возражений у тебя нет? — Конечно нет! Я хочу тебя в любом виде, в любой позе и в любое время суток. Жить без тебя не могу, и ещё что-нибудь в том же духе, сам придумай. Усмехнувшись, Ло вытащил из-под головы подушку — подсыхающая на лице сперма не доставляла особого удовольствия. Лучше бы вообще умыться, но для этого нужно встать, а сил хватило только на то, чтобы натянуть на них одеяло. Если бы не окончание последней фразы Сабо, впору было бы испугаться, а так ясно — просто гипербола. «Ты в моём вкусе, я тебя хочу, а что ты сам по этому поводу думаешь, засунь поглубже и поверни три раза». Самое дурацкое, что Ло такая позиция вполне устраивала — никакой любовной чуши, никаких моральных терзаний, только хороший секс. Ещё бы где-то найти уверенность, что Сабо от него ничего, кроме секса, не нужно. Они о делах ни разу не разговаривали, а мысли о двойном дне и коварных планах всё никак из головы не уходили. Лежать вместе с Сабо оказалось тепло: он был горячим, как печка, а его колено утыкалось Ло точно в промежность. От него пахло свежим потом, туалетной водой, наверняка дорогущей и… — Ло ткнулся носом в его волосы и принюхался — порохом и гарью. Будто принять душ он успел, а вымыть волосы — нет. А ведь как раз волосы сильнее всего сохраняют запахи… Ло слишком хорошо помнил, как не мог вытравить запах гари из своих. К сожалению, он помнил это, да и многое другое, гораздо лучше, чем ему хотелось бы. — Что? — Сабо почти не оглянулся на него, почти не пошевелился, только сдвинул руку на его боку так, что теперь большой палец касался соска. Осторожная щекотная почти не ласка даже. — Ты что-то взрывал? — Вчера и не здесь, — он ответил так легко, будто не видел во взрывах ничего странного. — И даже почти случайно! — И вы смогли пришвартоваться в такой туман? — Было непросто… — протянул Сабо, а потом приподнял голову и подпёр её рукой. — Ждёшь корабль? Тебе-то никакой туман не страшен. — Контрабанда, — так же спокойно признался Ло. Будто бы для кого-то из них это могло быть новостью. — Заказал кое-что на чёрном рынке… Если бы не погода, ушёл бы ещё два дня назад. Удачно вышло. Настолько, что Ло даже задумался, а не мог ли Сабо это подстроить? Изменить погоду? Вряд ли — скорее, потопить корабль, который он ждёт, но это было бы слишком. Неоправданно и не рационально, но, чтобы избежать подобного впредь, стоит просто обговорить следующую встречу заранее. Мысль показалась такой привлекательной, что Ло решил непременно обдумать её, но уже с утра, чтобы ничего не отвлекало. Двигаться было лень. Когда Сабо навалился на него сверху всем телом, Ло только ноги раздвинул, да обхватил его за плечи, так удобнее. Сабо ткнулся губами куда-то в его плечо, провёл языком по шее и втянул в рот мочку уха, потеребил языком серьги. Ну хоть в ухо языком не лез, Ло этого не любил. — Ты как хочешь? — Без разницы, если ты всё сделаешь сам, — не особо задумываясь, сказал Ло. — Значит, сегодня ты лежишь и кайфуешь? — Сабо усмехнулся, но обидно не было. — Тогда в следующий раз наоборот, идёт? — Тогда о следующем разе предупреди заранее, — попросил Ло, проводя ладонями по его спине. Шрамы легко было отличить на ощупь, и, пожалуй, с пятью годами он погорячился, им явно гораздо больше. Возможно, что и все десять, но сколько же лет тогда было Сабо? — Чтобы ты не успел напиться или уснуть? — уточнил Сабо, в этот раз не смеясь, а просто принимая к сведению. — Надо придумать способ связи. Он опустился ниже, обхватил губами один сосок, другой — сжал пальцами и потянул. Ло довольно выдохнул и обхватил Сабо ногами. Не глядя, нашарил на тумбочке измятый тюбик смазки и сунул вниз, другой рукой стряхнул с них одеяло. Тут же стало холодно, но Ло был уверен, что они быстро это исправят. Сабо двигался неспешно, явно стремясь растянуть удовольствие обоих. Гладил по бокам, целовал в живот, член, как и в прошлую встречу, обошёл вниманием, а вот на внутренней стороне бедра снова оставил засос. Подхватил руками под колени, понуждая согнуть ноги и расставить их шире. Света и так было мало, а теперь ещё и масло в лампе заканчивалось. Огонёк то вспыхивал ярче, то почти совсем гас. Ло видел один только силуэт Сабо и, время от времени — тёмные пятна ожогов на бледной коже. Ему это нравилось, так же как Сабо нравилось прослеживать пальцами и мягким языком линии татуировок, снова и снова возвращаясь к выбитому на груди сердцу. Приятно, хоть и довольно щекотно. — Хватит уже тискать, — сказал Ло и ещё раз протянул смазку. Хотел, чтобы вышло грубо, приказом, а прозвучало просьбой, разве что не жалобной. Первым делом Сабо смазал свой член, затем обхватил член Ло и принялся дрочить, издевательски медленно и неторопливо. И только после того, как Ло со стоном откинул голову и зажмурился — жесты, которые он стал делать подозрительно часто, — коснулся ануса. Остановился, даже один палец не всунув до конца, и спросил: — Ты что… — Редко кому разрешаю, — оборвал его Ло. — Ясно, — ответил Сабо и наконец-то толкнул палец целиком. — А я просто дрочить так люблю. Зачем он пояснил, Ло понял не сразу. Потом рассмеялся: это чтобы он не думал, что Сабо со всеми подряд трахается? Даже если бы и так, Ло было всё равно. Сабо из тех людей, кто делают всё, что им захочется, а что не хочется — то не станут делать вообще. Может быть, на самом деле, всё иначе, но он явно старательно создавал для себя такой образ. Только растягивал он его с излишней осторожностью, и это в картину не вписывалось. Было бы лучше, если б Сабо было всё равно — правильнее и безопаснее для них обоих: меньше шанс, что кому-то взбредёт в голову, будто у них отношения. — Не нежничай, — потребовал Ло. — А то я тут снова усну. В ответ Сабо добавил ещё смазки и вставил уже два пальца, так было гораздо лучше. Он двигал ими в одном ритме, на каждое третье движение раздвигал, после чего менял угол. Слишком выверенно и одинаково, но вскоре Ло уже не мог сосредоточиться и считать — должно быть, схема действовала. Когда Сабо вытащил пальцы, он едва не застонал от разочарования. А вот стона удовольствия, когда он вошёл одним долгим движением, сдержать не смог. Трахал он почти так же, как насаживался сам: ускоряясь с каждым толчком, но всё равно слишком медленно и неторопливо. Этого было недостаточно, и Ло пришлось двигаться самому: вскидывать бёдра навстречу, упираясь пятками в кровать, сжимать в руках его задницу, понуждая ускориться. — Сильнее! — потребовал он, и Сабо всё-таки послушался, будто игнорировал прикосновения и реакции тела не потому, что не хотел реагировать, а потому, что не понимал, чего Ло от него хочет. Будто без прямо сказанных слов не мог быть уверен, как трактовать его поведение. Они не столько целовались, сколько просто дышали друг другу в рот, когда Сабо почти лёг на него. Спинка кровати размеренно билась в стену, наверное, до этого тоже, просто Ло не обращал внимания. Кто там в соседней комнате? Наверняка за завтраком Ло ждут понимающие взгляды и шутки о том, что он не выспался и не дал выспаться другим. Впрочем, мысли об этом пропали почти сразу, как появились — сложно было думать о чём-то, кроме Сабо, когда он так вколачивался и жадно стискивал руками. Мир сузился до них двоих и грозил взорваться оргазмом в любую минуту. Не хватало самой малости, и Ло с трудом просунул руку между ними и сжал свой ноющий член. Чтобы кончить хватило пары неловких движений, он задрожал всем телом, сжал Сабо внутри себя и почувствовал, что он тоже кончает. — Не хочу никуда идти, — сказал Сабо минуты через две. Он всё так же лежал на нём, соприкасаясь практически всем телом, даже не вытащив член. Мокрую от пота кожу неприятно холодило, но Ло тоже не хотелось ничего делать. Сил едва хватило на то, чтобы снова натянуть на них одеяло. — Не иди, — разрешил Ло. — Нахуя вообще куда-то идти среди ночи? — Так ты не против, если я останусь? — уточнил Сабо и расплылся в улыбке. Лампа уже почти погасла, и Ло примерещились тени под глазами, будто Сабо не спал в лучшем случае пару дней. — Спи давай, — буркнул он, а потом вспомнил, что ещё в начале хотел кое-что уточнить: — Хотя нет, сначала скажи, что именно тебя так торкнуло, когда я сказал про план? — Сложно сказать, что именно, — ответил Сабо не сразу. Немного повозился, щекоча волосами лицо, наконец-то сполз с него и устроился под боком. И хорошо, что так — спихивать не хотелось, а спать так было бы тяжело. — Скорее, всё вместе: то, что я похож на важного для тебя человека, то, как ты относишься к его смерти… Он помолчал ещё немного и продолжил: — Ты вот сказал, что никак не простишь ему, что он умер… Знаешь, что я думаю? Меня, наверное, не простят за то, что остался жив. Все ведь думали, что помер, оплакали, похоронили… А я, оказывается, жив, да толку с того, что я, живой и здоровый, а не пришёл на помощь, когда это было нужнее всего! Это прозвучало как настоящий бред, наболевший, мучительный, но от того не менее бредовый. Ло зарылся пальцами в его волосы и сказал: — Я бы простил. Злился бы, конечно, но радовался сильнее, понимаешь? Если кто-то тебе дорог по-настоящему, ты не станешь обижаться и гневаться, что он жив. Что тебе не сказали — да, вот это повод, но не самый серьёзный. Знаешь, а я ведь неправильно сформулировал: на самом деле, я это себе простить не могу. Блин, совсем запутался. Он позволил убить себя из-за меня, вот где жопа! Никакого ответа на свои слова он и не ждал, но Сабо вздохнул, прижался сильнее и озвучил прописные истины, оказавшиеся сейчас важными и правильными, а не банальными и глупыми: — Жизнь вообще очень несправедливая штука. Не знаю уж, что там у вас произошло на самом деле, но уверен в одном: если он рисковал ради тебя, то хотел бы, чтобы ты жил и был счастлив. — А то, как я понимаю это самое счастье, уже совсем не его дело, — засыпая, пробормотал Ло. Когда он проснулся, Сабо всё ещё спал и выглядел при этом таким милым, что ни в какие взрывы и революции не верилось. Ло аккуратно выполз из-под него, размял затёкшее плечо и спустился за завтраком для них обоих, решив, что теперь его очередь и это будет справедливо. Как назло, уже у самой двери номера он столкнулся с Бепо. Тот душераздирающе зевнул, пожелал ему доброго утра и тут увидел поднос. — Кэп, — громоподобным шёпотом спросил он. — Что случилось? Ты начал есть хлеб? — А то ты не слышал, что спал я не один, — буркнул Ло, хотя почувствовал себя странно неловко. — Я слышал, что ты вообще не спал, — мрачно кивнул Бепо. — Только вот завтрак в постель кому попало носить — это как-то не в твоём характере… Ло ещё раз посмотрел на поднос с двумя кружками — чай и кофе, — онигири и булочки. Ничего особенного, хотя на кухне ему ещё предлагали фрукты, взбитые сливки и вазочку с цветами. Вот если бы он согласился, стоило бы начать волноваться, а так-то чего? — В моём характере платить по счетам, — отрезал Ло и постарался не слишком широко открыть дверь, чтобы никто не увидел Сабо. Ведь для них обоих это могло бы стать проблемой? Ло пока ещё был нужен статус Шичибукай, а Сабо… кто его вообще знает, что ему нужно? Не так уж и важно, пока они оба довольны таким положением вещей. Пусть только секс, зато регулярный и очень хороший, это уже больше, чем то, что Ло привык иметь.