Сара знает

Было очень глупо и наивно полагать, что Стефани не согласится идти со мной на вечеринку Майкла. Не уверена точно, в какой момент всё пошло не так: когда Стеф засияла и сообщила мне, что сегодня-то мы оторвемся как следует, или когда ворвалась в мою комнату с боевым настроем и целой сумкой с косметикой. Во всяком случае, итог был один: я сидела на кровати среди вороха платьев с завитыми волосами и боевым раскрасом на лице, едва сдерживая горькие рыдания и проклятия в адрес чёртова Тёрнера. Я ненавидела вечеринки, теперь я ненавидела ещё и Майкла. Мне уже был известен и другой исход, в котором пьяная Стефани пристаёт и вешается мне на шею в танце, пытаясь поцеловать. Знаем, проходили, — в тот злополучный ноябрьский день после каникул, когда Стив закатил вечеринку у себя дома. Прошло несколько месяцев, а я до сих пор помню тот ужасающий засос, который она оставила на моей шее в четыре утра на заднем дворе у бассейна. — Ну как, мне идёт? — покрутившись передо мной в своём золотистом платье, Стеф усмехается и оборачивается к зеркалу, продолжая насиловать свои ресницы этой жуткой тушью. — Можешь не отвечать. Ты, кстати, тоже выглядишь отпадно. Один обречённый всхлип всё же слетает с моих губ, но, к счастью, это проходит мимо ушей воодушевленной подруги. Я опускаю помутневший от напрашивающихся слёз взгляд на свою джинсовую юбку, а затем на блузку, открывающую угрожающий обзор на мою грудь, и от этого мне совсем становится не по себе. Майкл... как он мог не предупредить меня, как мог не рассказать о своём плане касаемо вечеринки? С каких пор он меня ни во что не ставит? — Знаешь, я удивилась, когда этот извращенец подошёл ко мне у школьных ворот. У меня чуть сигарета изо рта не выпала. Думала, сейчас как заряжу по яйцам, — Стеф поправляет причёску, и, наконец, поворачивается ко мне. — Но он как-то слишком забавно пошутил, я рассмеялась и не заметила, как согласилась поболтать с ним в кафетерии. Это какая-то магия. Мне кажется, он распыляет веселящий газ за разговором. Надеюсь, мы не пересечемся с ним на вечеринке. К нему же теперь вся школа притащится. — Угу, — кисло отвечаю я, играясь с завитыми кончиками своих волос. Заметив моё настроение, а вернее его отсутствие, Стефани подходит ко мне и садится на корточки, поднимая моё раскрасневшееся лицо за подбородок. — Эй, ну, ты чего? — надув губы, спрашивает она. Я поднимаю взгляд к потолку, несколько раз моргаю, и, наконец, отвечаю: — Просто не хочу никуда идти. Лицо подруги вдруг расплывается в широкой улыбке. Она выпрямляется и разводит руками. — Что же ты сразу не сказала? Я только за. Давай останемся у тебя и проведём этот день вместе. Тон, которым она это говорит, и игривый взгляд, направленный в мою сторону, заставляет меня резко подскочить с кровати, подобрать свою сумку и направиться к двери, в панике хватаясь за ручку. — Хотя знаешь, ты права. Вечеринка — это круто. Давай, пойдём скорее.

***

Стефани прогадала: к Майклу стянулась не вся школа, а, кажется, весь город. Только Тёрнер может позволить себе закатить вечеринку посреди недели, да ещё и с таким размахом. Возле его дома машин оказалось больше, чем в автокинотеатре, многие старшеклассники и ещё бог знает кто уже топтали газон, распивая какую-то дрянь из красных стаканчиков, и я на секунду задумалась о том, что Бобби этого просто не переживет. Интересно, он снова запрётся в своей комнате, пытаясь уснуть под бешеную вибрацию от музыки, или Майкл уговорил его остаться ночевать у Дерека? И где родители Тёрнеров? — О чём задумалась? — голос Стефани вырывает меня из размышлений, когда мы уже поднимаемся по ступенькам к двери. — О том, как ему удалось всё провернуть, — недовольно фыркаю я, тут же прикусывая себя за язык. Твою мать, идиотка! Выкручивайся теперь! — В каком это смысле? — В смысле... э-э-э... вечеринка в будний день, и где его предки? Подруга пожимает плечами, и я облегчённо вздыхаю, сбив её с толку. Мы, наконец, входим в его дом, мгновенно оказываясь в плену громкой музыки, алкоголя и трущихся друг о друга одноклассников. Майкл — персона популярная, и совсем неудивительно, что здесь собрались все, кому можно и кому нельзя. Дух веселья мгновенно увлекает Стефани в свои объятия, а вместе с духом и какая-то девушка в цветастом платье, обнимающая её за шею. Я молча наблюдаю за этой сценой приветствия, чувствуя, как меня то и дело толкают, то пытаясь пройти, то танцуя. — Боже мой, Дани! Вот это встреча! — радостно пищит Стеф, отстраняясь от незнакомки и оборачиваясь ко мне. — Сара, познакомься, это Дани. Мы... — Встречались, — девушка весело подмигивает мне, и я чувствую, как подкашиваются мои ноги. Да плевать, что бывшая. Главное, чтобы я не стала следующей. — Очень приятно, — с неловкой улыбкой я пытаюсь перекричать музыку и пожимаю ей руку. Она накрывает мою ладонь своей и одобрительно кивает, — так, будто оценивает товар на ярмарке. — Э-э-э... я пойду, налью нам пунш. Осчастливленная встречей со своей бывшей, что выглядит странно, Стефани отстранённо кивает, позволяя мне слиться с толпой. Мне доводилось несколько раз бывать дома у Тёрнеров, когда мы с Бобби занимались математикой, так что я хорошо помнила расположение комнат, и уже через пару минут этого сумасшедшего квеста смогла добраться до гостиной. Стол с напитками стоял у самого прохода, а дивана не было — на его месте сидели старшеклассники, пьяно смеясь и играя в бутылочку. Прищурившись, я пытаюсь найти среди них знакомую рыжую макушку. Когда таковой не обнаруживается, возвращаюсь к своему пуншу. Зная Майкла, самое безобидное, что может быть подмешано в эту розоватую субстанцию — виски. Поэтому я с опаской делаю несколько глотков, покачиваясь в такт зажигательной музыке, и самодовольно усмехаюсь, чувствуя горьковатый привкус. Ну, точно виски! Так проходит ещё несколько минут. Алкоголь медленно, но верно растекается по моим венам, отправляя всему телу приятную слабость. Я здороваюсь с Трейси, Джейком и его девушкой Молли, так не столкнувшись ни с Тёрнером, ни со Стефани. Боже мой, последняя, надеюсь, сейчас развлекается со своей бывшей где-нибудь в чулане. Наверняка. У обеих так глаза горели при встрече, уверена, они ещё что-то чувствуют друг к другу. Да и Дани эта — та ещё красотка, Стеф не сможет устоять перед ней снова. — Кого караулишь? — чьи-то большие ладони вдруг ложатся на мои бёдра, и от неожиданности я вздрагиваю, проливая на блузку пунш. — О-упс. Обернувшись, я отправляю Майклу уничтожающий взгляд, но в ту же секунду оказываюсь прижата к стене. Выпитый пунш даёт о себе знать, и мне уже не хочется ударить его между ног за испорченную блузку. Вместо этого я только усмехаюсь и качаю головой, пытаясь отстранить от себя довольного Тёрнера. Тот не отрывает потемневшего взгляда от моей груди, на которой теперь красуется бледно-розовое пятно. — Ты испортил мою любимую блузку! — сокрушаюсь я, наконец, найдя в себе силы отпихнуть от себя Майкла. Он делает шаг назад, скользя оценивающим взглядом по моей фигуре. Это заставляет меня закатить глаза и ухмыльнуться. Музыка теперь звучит будто где-то на фоне, а всё перед глазами беспощадно кружится. Ну, конечно, смесь пунша и виски — адская смесь. А главный дьявол сейчас стоит передо мной и ручонки свои ко мне тянет. — Пошли, тебе надо переодеться! — он хватает меня за руку, но я резко отстраняюсь, когда слышу знакомую мелодию. Боже мой, под эту песню я рыдала на День Колумба, когда поняла, что пришла на вечеринку одна! Я чувствовала себя такой жалкой, мне было так одиноко, когда кругом все танцевали и целовались, когда в тот же день Дерек предложил Кэнди встречаться, а Бобби сделал вид, что не знает меня, когда я попросила его станцевать со мной для вида. А сейчас... сейчас передо мной стоял самый популярный парень в школе и смотрел на меня так, будто я была единственным человеком на всей этой чёртовой вечеринке, и выглядел он потрясающе, даже оставаясь в своём этом неизменном футбольном бомбере, с гематомой под глазом и пьяной ухмылкой. Но он стоял здесь, и ты только руку к нему протяни... И я протягиваю, с неловкой улыбкой бормоча: — Потанцуй со мной. — С удовольствием, — мгновенно отзывается он. Майкл хватает меня за талию, и даже если песня довольно энергичная, мы двигаемся медленно, прижавшись друг к другу в этом нелепом танце. Я знаю, что на нас все смотрят, знаю, что нас может заметить Стефани, а ещё я знаю, что завтра наверняка буду жалеть об этом, но сейчас это так невероятно — просто пытаться делать вид, что я умею танцевать, обнимать его за шею и пьяно улыбаться, видя лишь расплывчатые очертания, огоньки и блеск в глазах парня напротив. Он крепче сжимает мою талию и наклоняется к моей шее. — Сара, я устроил эту вечеринку не ради Стефани, — вдруг признается он, и я улыбаюсь, скрещивая руки за его шеей. Словно это вовсе меня не удивило. — Песня закончилась, — сделав вид, будто я его не услышала, я отстраняюсь и опускаю взгляд на свою блузку. — Одни беды кругом. Майкл усмехается, берет меня за руку и уводит из гостиной. Почти на каждой ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж, расселась всякая пьянь, хотя я не уверена, что сейчас выгляжу трезвее их, через раз спотыкаясь и хихикая. Тёрнер тоже выпил, но он всегда, черт возьми, держится уверенно, даже когда я теряю равновесие и почти падаю, а сильные руки его вовремя успевают поймать меня за талию. Наши лица оказываются критически близко друг к другу, и, ухмыльнувшись, я быстро целую парня в нос. — И всё? — разочарованно стонет он. Всё как в тумане. Тем не менее, пелена рассеивается, когда мы оказываемся в его ванной, и брызги ледяной воды каким-то образом оказываются на моем лице. Широко распахнув глаза, я смотрю на отражение в зеркале, замечая Майкла, пытающегося меня умыть. — Что ты делаешь? — кричу я, когда его ладонь в очередной раз касается моей щеки. — Хочу привести тебя в чувства, — Тёрнер закрывает кран, хватая меня за руки. — Ты и сам пьян! Он поднимает брови и ухмыляется, когда сила тяготения в очередной раз уводит меня в сторону. — Я держу себя в руках, а ты нет. — В каком это смысле? Я держу себя в руках! Правда, если не учитывать того факта, что я не помню тот момент, как мы поднялись по лестнице и оказались в его ванной. Майкл отводит от меня затуманившийся взгляд и кивает в сторону крана. — Нужно застирать блузку от пунша. Я пока принесу тебе свою футболку. Остолбенев, я пытаюсь придать его словам смысл, но совсем не узнаю Тёрнера — будто мы поменялись ролями. Почему мне сейчас хочется повиснуть на его шее и никогда не отпускать, даже на пару секунд, чтобы достать для меня футболку? Почему сейчас в этом свете он кажется мне ещё более привлекательным, чем обычно, и почему он, вообще, выглядит таким серьёзным? Не пытается приставать, не отпускает свои чёртовы шуточки, от которых ноги подкашиваются? Он обнаглел? Где, где мой Майкл Тёрнер?! Я в обиде сглатываю и киваю, чувствуя, как кружится голова. Оперевшись о раковину, молча наблюдаю за тем, как он подходит к двери, а затем словно какой-то внутренний голос вдруг начинает неистово орать на меня и осыпать угрозами, только бы я не бездействовала. Это и заставляет меня резко подорваться с места и метнуться за Тёрнером, разворачивая его к себе лицом и припечатывая спину парня к поверхности двери. Опешив, он не сразу понимает, что произошло, но я и не даю ему такой возможности, поднимаясь на носочки и касаясь своими губами его губ. Я быстро вхожу во вкус, целуя его, кусая его нижнюю губу и чувствуя немыслимое облегчение, когда он отвечает на мой поцелуй, опуская руки на мою талию и проникая своим языком мне в рот. В следующую секунду мы меняемся ролями, и к двери прижата теперь оказываюсь я. Оперевшись ладонью о деревянную поверхность, Майкл продолжает целовать меня, блуждая свободной рукой по моей спине и талии, опускаясь поцелуями на шею и покусывая её так, что ноги от таких ощущений подкашиваются. Приятная истома, разлившаяся внизу живота, мурашки по всему телу, путаница в голове, — лишь малая часть того, что я чувствую сейчас. Наши губы снова встречаются, языки сплетаются, заставляя меня тихо застонать от удовольствия. Он отстраняется лишь на секунду, чтобы заглянуть мне в глаза, и этот оттенок зелёного окончательно сводит меня с ума. — Боже, храни моё целомудрие, — тихо шепчу я, прежде чем мы, целуясь и сбивая все на своём пути, выходим из ванной и следуем в его комнату.