Источник магии кентавров

Поток воды окатил юношей. Они тонули. Так им показалось. Кашляя, отплевываясь, Джей и Дез вскочили на ноги. Они стояли по колено в воде озера. Струи воды сбегали по их телам, смывая сперму и унося ее в воду, которая бурлила у их ног. Превозмогая возбуждение, пользуясь тем, что он только что кончил, и его сознание ненадолго прояснилось, Агис схватил юношей и бросил в воду, чтобы смыть сперму и привести в чувства. Кентавр сам зашел в воду. Они уже стали частью магии озера, поэтому вода была им теперь не страшна, точнее она не могла сделать хуже, чем-то, что произошло. Гул возбуждения и магии бил набатом в крови Джея и Деза, но они снова могли мыслить. Джей с удивлением и страхом оглядел себя. Ему было неудобно стоять. Тело юноши, вобрав магию озера и семя кентавра, изменилось. Он стал выше, его мышцы раздались и налились силой. Он, не веря, ощупывал себя, мял гладкую кожу, под которой были словно не мышцы, а стальные канаты. Он ощущал себя сильным, как никогда. Он стал другим, но главные изменения касались его мужского естества. Сделав шаг, чтобы выйти из воды, Джей ощутил неудобство между ног. Его шары стали такими большими, что не помещались между ног, ему пришлось идти, чуть расставляя ноги, как если бы шел по палубе корабля. Его член и не думал падать, он стоял, как каменный. Его длина. С выдохом изумления и счастья Джей провел по нему рукой, чтобы заставить себя поверить. Его член достигал теперь почти трех ладоней (30 см) в длину. Джей посмотрел на Деза, который выходил рядом с ним из воды. Дез изменился сильнее, чем Джей, ведь он выпил больше семени кентавра и первым испытал магию озера. Его мышцы уже не напоминали тело юноши, а молодого атлета. Он вырос почти на голову, хотя раньше они были одного роста. Но изменения его мужского естества были пугающими. Как и у Джея, фаллос Деза был взведен, налит силой, его длина превышала 4 ладони, а яйца стали величиной с кулак; они оттягивали мошонку вниз. Огромные члены казались непропорциональными на пусть и налившихся силой, но все еще стройных юношеских телах. Ясность сознания вновь затмевалась туманом похоти. Тела юношей задрожали, наполняясь мукой, вынуждая их взяться за руки, касаться друг друга, их члены горели огнем, требуя ласки. Арис все еще купался в озере, хотя по тому, как прерывисто стали его движения, было видно, что и его затягивает обратно магия плодородия.  — Парни, нам надо остановиться, — прокричал он, стоя в воде. Он погрузил все свое конское тело под воду, так что над водой виднелся только человеческий торс, так что Агиса можно было принять за человека. — С каждым семяизвержением здесь ваше естество будет увеличиваться. Что будет, если ваши члены станут слишком большими, больше ваших тел? Вы не сможете ходить! — Кентавр понимал, что им не выбраться. Надо было прямо сейчас сорваться в галоп, схватить парней и прорываться к краю поляны, но в воде было так хорошо. Теплая вода смывала усталость с его тела. Вода закручивалась в водовороты под его крупом, как будто само озеро ласкало его, но не приводя к разрядке, а, наоборот, увеличивая и умножая его силу, восстанавливая ее, после того как он истратил накопившееся семя. Больше всего кентавру хотелось продолжить делать то, что они втроем начали на берегу. Его нервы постепенно наполнялись болью разлуки. Он продержится еще минуту, а потом должен будет вновь сплестись в объятиях с этими юношами. Хотя Агис и объяснил им, как действует магия, юноши только сейчас осознали, в какой они опасности, когда услышали грозное предупреждение кентавра. Однако изменились не только их тела, но и сознание. Они уже не могли думать ни о чем, кроме совокупления, все новых и новых форм и способов, которые бы сделали их ощущения сильнее.  — Дез, — прошептал Джей на ухо другу, обнимая его и сладко целую. — Я не могу уйти сейчас. Сбываются все наши мечты, посмотри на нас, какими мы становимся. Я хочу верить Агису, но он только один кентавр, которого мы встретили. Мы уже можем не расти, и так стали больше, чем надо, но я хочу увидеть то, о чем он говорит. Член больше тела, — Джей дрожал, на каждое его слово Дез кивал. Их глаза разгорались безумным огнем. Им показалось, что они рассуждают здраво, решив продлить удовольствие и поиграть в новую игру. — Да, я тоже этого хочу, я никогда о таком и не думал, но теперь не могу уйти, не увидев, — Дез ответил на поцелуй Джея и кивнул на Агиса. Как и Джей, он говорил шепотом. Со стороны можно было посчитать их переговоры любовным воркованием. — Давай сделаем это с Агисом, он ведь тоже под властью магии, представь, сколько ему нужно кончить, чтобы его придаток стал больше его конского тела. Где-то в глубине души Джей сознавал, что они поступают неправильно, что они не были садистами, что нельзя магией превращать живое существо, тем более, друга в чудовище, но новая фантазия, случайно подсказанная предупреждением Агиса, не отпускала их, прорастала в них, как навязчивая идея, заставляла действовать в обход правил и законов дружбы. Кентавр закончил купаться и направлялся к ним. Юноши стояли на берегу озера. Вода лениво омывала их стопы. Они были полностью обнажены, капельки влаги блестели на их телах. Они почти прижимались лицами друг к другу, целуясь и переговариваясь. Дез взял их члены и свел вместе, вызвав стон у обоих, положил поверх членов руки и стал ласкать их одновременно. Юноши почувствовали, как к ним опять подступает оргазм, хотя они сделали всего несколько движений. Миниатюрные гейзеры взвились над озером прямо у них под ногами, окатив их мошонки брызгами. Юноши, закричав, кончили, забрызгав себя, свои торсы семенем. С каждым толчком их члены чуть увеличивались. — Стоп! Погоди! Думаем про Агиса, — Джей отвел руки Деза от их членов и сплел свои пальцы с его. — Нам уже хватит расти, иначе никакой доспех не застегнется. — Джей, Агис возвращается, — лихорадочно зашептал юноша, уткнувшись в шею побратима. — Как нам заставить его? Он ведь лучше нас понимает, чем опасна здешняя магия. Разве что…. У меня есть идея. Джей, я очень хочу принять его член. Я знаю, что это опасно, но этого я хочу больше всего, а если он кончит, то его член увеличится. Думаю, наши тела благодаря магии стали крепче. Ты разрешишь, чтобы другой вошел в меня? — Парни, расцепитесь, наконец, уходим отсюда, — прокричал кентавр, вплотную приближаясь к ним. — Да, Дез, да, — быстро ответил Джей. Юноши держались за руки, они стояли так близко, что их члены терлись друг о друге. Они сами не заметили, что невольно стали качать бедрами, ударяя своими фаллосами друг от друга. Этого оказалось достаточно. С удивлением они почувствовали, как опять семя устремляется по их каналам. — Как? Мы же только что… кончаю! — прохрипел Дез. — И я, — вскрикнул Джей, от соприкосновения членов юноши опять разрядились, снова вызвав рост своих достоинств. Агис обнял ребят, кончающих и едва не подающих на землю. — Ну, тише, тише, — успокаивающе произнес кентавр, поглаживая их по спинам, когда они приходили в себя. Они снова касались друг друга, и боль в телах уступила месту сладостной неге, разлитой в каждой мышце. Агис приоткрыл рот, выдыхая. Мощным толчком вернулся Рок кентавров. После такого семяизвержения, какое у него было, должно было пройти не меньше пяти дней, прежде чем его семенники переполнились бы, но сейчас его яйца буквально разбухали от спермы, требуя, чтобы он снова излил семя.  — Агис, что такое? — юноши заволновались, увидев гримасу на лице друга. — Моя сила, она вышла из-под контроля. Если я не изолью семя, меня настигнет Рок кентавров, — Агис отвел глаза. Ему было трудно говорить, даже удерживать внимание. Юноши прижались к кентавру, они чувствовали любовь и заботу к нему, но и сгорали от желания осуществить то, что задумали, воплотить свою запретную фантазию.  — Агис, нам помочь тебе? — невинно спросил Джей, начав претворять план. Юноши видели, как трясет кентавра, как он возбужден. Они должны были действовать сейчас. — Нам надо … бежать — Агис сделал шаг из озера, но боль скрутила его мошонку, исторгнув стон муки и слезы из глаз. Выбора не было. — Да, умоляю! — кентавр встал на дыбы, открыв свое огромное лошадиное хозяйство. Кентавру казалось, что если он сейчас не сольет, то просто взорвется. Агис опустился на четыре ноги, взъерошив парням волосы и подтолкнув из к своему крупу. Юноши, двигаясь как один организм, ведя рукой от торса к боку кентавра, чтобы ни на мгновение не прерывать контакта плоти, подошли к его крупу. Они встали на колени по обе стороны кентавра, поправляя свои огромные члены, которые выросли так, что мешали двигаться. Их лица разделял огромный фаллос кентавра, алый, горячий, с большой головкой, похожий на длинный жезл мага, и в какой-то смысле игравший ту же роль направления силы. Юноши сомкнули уста на головке кентавра. Она раздулась, разбухла. Им нравилось лизать ее, их чувствительные языки ласкали нежную чуть шершавую плоть. Противоречивые чувства разрывали их. Никогда бы они не подумали, что станут отсасывать придаток жеребца, но Агис был умен, силен и дружелюбен, они ласкали член зверя и одновременно разумного существа, и в этом противоречии крылся соблазн, который они прежде и не представляли. Видя, что Дез все больше погружается в любовную игру, обхватывая фаллос кентавра руками, проводя им по своему дышащему восторгом и возбуждением молодому красивому лицу, Джей усмехнулся и выбрал себе другой объект для изучения. Он чуть сместился и стал на колени под крупом коня, так что мошонка жеребца оказалось прямо перед его лицом. Мужское естество кентавра было прекрасно! Джей облизнулся. По размеру она напоминала бурдюк, причем полный вина. Кожа мошонка была черной, блестящей. Внутри отчетливо проступали контуры двух яиц Агиса, таких больших, что когда Джей положил на них свои ладони и сравнил, он убедился, что яйца кентавра больше его рук. Не удержавшись, Джей провел языком по коже мошонки, по шву, соединявшему две половинки мошонки, точно между шарами кентавра. Мошонка была соленой от проступавшего пота. Наверху Джей услышал судорожный вздох Агиса. «Значит он тут еще более чувствительный, чем я думал» губы юноши растянулись в довольной ухмылке. Он лизал мошонку жеребца все энергичнее, проведя языком вверх и вниз, обхватывая тяжелые складки губами, ртом, всасывая в себя воздух. Он сделал несколько попыток взять хотя бы одно яйцо в рот, но, конечно, у него ничего не получилось — они были слишком огромными. Джей не оставлял свои попытки и времена ему казалось, что у него почти получается, что его рот открывается шире, чем раньше, как будто кожа и мышцы, и сухожилия стали гибче и крепче. Дез продолжал ласкать фаллос кентавра. Конский член пах настоящим зверем. Он пульсировал, иногда так сильно, что почти вырывался из сильных рук юноши. Под кожей проступали вены. Дез прочерчивал языком их узор. Слизывал хлопья спермы из-под складок кожи. Чудовищная головка-гриб не помещалась у него во рту, поэтому юноше оставалось лишь облизывать ее, как драгоценное и вожделенное лакомство. Придаток жеребца был так велик, что его приходилось дрочить двумя руками. По все возрастающей вибрации Дез понял, что Агис кончает. Над юношами, вверху, где была не видная им человеческая часть кентавра, голос Агиса, умолявший их продолжать, освободить его, сорвался в возбужденное ржание, а фаллос выстрелил целым морем спермы. Как и прежде, с каждым толчком изливающегося семени конский придаток увеличивался в размерах, напитываемый магией озера. Стремительно раздувались и яйца кентавра. В тот момент, когда Агис стал кончать, Джею удалось раскрыть рот настолько широко, чтобы левое яйцо кентавра почти уместилось в нем. Он нежно посасывал его, ощущая сквозь кожу его жар, текстуру и пульсацию. Юноша совсем не ожидал, что мошонка кентавра вдруг стремительно увеличиться, забивая его рот, не давая дышать. Испуганный удушием, инстинктивно, не думая о последствиях, Джей сомкнул челюсти, прикусив зубами шары кентавра. Могучий кентавр, доверившийся двум человеческим юношам, испытал в одно и то же время и оргазм, и дикую боль в своих драгоценных шарах. — Аааа, нет, мои яйца! — заорал Агис срывающимся голосом. И юношам этот крик, полный неподдельной муки, прозвучал самым возбуждающим из того, что они слышали или делали сегодня. Два стройных юноши нашли слабое место и причинили боль такому огромному и могущественному существу. Джей отпрянул от кентавра, откашливаясь. — Теперь он в нашей власти! — они обменялись улыбками заговорщиков. — Итак, пора, — заговорил Дез. — Если Агис попытается сопротивляться, сожми ему яйца. Но если я попрошу о помощи, то ты мне будешь нужен. Дез дрожал, он хотел ощутить в себе жеребца, но понимал, что это невозможно. Люди и кони не могут заниматься сексом. Наверное, женщина могла бы его принять, но тело юноши погубит сама попытка. Он видел, что кентавр ни разу не сделал попытки войти в него, ограничиваясь взаимными ласками. Юноши уже догадались, что причиной тому была не только забота о них, но и то, что в таком совокуплении кентавр не смог бы остановиться и контролировать себя. Дез не мог отступить, все его тело требовало пережить предстоящий ад, но впустить в себя зверя. Он надеялся, что магия озера, так быстро менявшая их тела, изменила их достаточно, чтобы фантазия стала реальностью. Джей схватил Деза за волосы, не давая тому отказаться от намерения, заставил запрокинуть голову и поцеловал, грубо, неистово, почти насилуя его, а потом толкнул на землю, поставив под крупом кентавра. Размахнувшись, он ударил по заднице друга. Раздался звонкий шлепок. Он ударял снова и снова. Агис стонал над ними, с трудом приходя в себя после оргазма и пережитой боли, но его фаллос, извергнувший только что потоки мужского сока, оставался налитым кровью и твердым, напоминая боевое копье.  — Джей, помоги мне, — Дез обернулся и доверчиво посмотрел на побратима. Джей обхватил фаллос Агиса, с головки которого капала сперма. — Агис, ты готов к своему первому человеку? — прокричал Джей звонко и неистово, как будто выкрикивая боевой клич. — Нет, Джей, не делай этого, — голос Агиса звучал жалобно и чуть выше, чем раньше. Кентавр страдал от пережитого унижения, но, как и юноши, не мог остановиться или прогнать их. — Дез не сможет меня принять, а если и примет, то уже я не смогу остановиться, магия озера погубит меня. — Кентавр собрал последние остатки своей воли, еще не порабощенной магией места силы, и сделал несколько шагов в сторону, пытаясь отойти, увернуться от настойчивых толчков Джея, который хватал его член и пытался ввести в своего друга.  — Прости, друг, но у тебя нет выбора! — Джей довольно чувствительно щелкнул по висящим шарам жеребца, и кентавр вскрикнул от боли. Агис понимал, что юноши не были такими, но теперь, когда они стали рабами озера, они могут причинить и ему, и друг другу настоящий вред. У него не было выбора. Вместилище мужской силы — сама сущность кентавра, в них сосуд его души и силы. Он не мог терпеть боли, если вместилищу что-то угрожало. Это было самым слабым местом кентавров. Агис остановился и покорился обстоятельствам, тем более что его природа взывала к нему, требуя покрыть этих жалких юнцов, нанизать на его боевое копье, показать им всю мощь его страсти, отомстить за перенесенное унижение и причинённую боль. Каким-то образом заглотив почти всю головку конского придатка, Джей обильно смочил ее слюной, чтобы облегчить участь друга. Он направил фаллос кентавра к Дезу. — Дружище, ты готов? — усмехнулся Джей. — Давай! — прохрипел Дез в ответ. Юноша решился, он уже не мог ждать. Как только Агис покорился своей участи, ему стало все равно, чистая эссенция похоти заволокла его разум, сейчас он трахнул бы что и кого угодно. Ему было все равно, что это его друзья. Почувствовав, что его направляют, он качнул крупом, напряг свои стальные мускулы и, как если бы под ним была привычная кобыла или кентаврица, одним махом вбил свой член в Деза. В момент, когда фаллос кентавра тараном вонзился в распростертого юношу, Джей сжал член друга, вызвав бурный оргазм, чтобы экстаз помог преодолеть боль, если такую боль вообще можно вынести. Дез считал, что был готов к любой боли, но чтобы это было так… Слезы градом полились из глаз юноши. Он попытался инстинктивно отползти, но он был насажен, насажен на живое подобие боевого копья. Фаллос Агиса вошел в него не весь, даже не на треть, но и этого хватило, что ужасно ранить юношу. Дез чувствовал, как по его ногам струится кровь. Он заорал, срывая голос, но крик боли смешался со стоном удовольствия от оргазма, когда рука Джея дернула его член, такой чувствительный, что прикосновения хватало, чтобы разрядиться вновь и вновь. Дез сходил с ума от боли и экстаза, он ревел, смеялся, кричал. Огромная туша кентавра придавливала его к земле, он понял, что перед такой мощью он ничто. Агис хотел большего, его было теперь не остановить, да он уже и не мог. Дез сбивчиво дышал. Он прижался подбородком к груди, пытаясь сжаться, свернуться, как-то уменьшить боль. Его взгляд упал на его член, из которого после семяизвержения еще капала сперма, и с каждой каплей член рос, все быстрее и быстрее. Он достиг пупка юноши, твердый настолько, что прижимался к телу. Рос от нижних кубиков пресса к верхним, прошел между сосками и ткнулся юноше в губы, как будто прося ласки. Яйца парня раздувались, как будто бурдюк наполняли вином, становясь большими, оттягиваясь к самой земле. Не в силах поверить в то, что видит, даже на мгновение отвлекшись от терзавшей его боли, юноша провел языком по собственной головке, вызвав ни с чем не сравнимые ощущения, а когда боль вернулась, в отчаянии закусил головку собственного члена. От картины, представшей перед его глазами, как его лучшего друга трахает кентавр-жеребец, Джей несколько раз кончил. Он не касался своего члена. Он откинулся на пятки, впившись руками в траву, вырывая ее из земли, исторгая из себя сладостные стоны, срывающиеся на рык. Последний толчок оргазм стал первым в новом семяизвержении, он кончал непрерывно, и его член все рос и рос, достигнув почти 6 ладоней, а яйца парня стали такими большими, что напоминали небольшой кувшин для воды. Джей попытался встать, но резкая боль между ног пришибла его к земле. До парня, сознание которого было затуманено, с трудом дошло, что хотя член и яйца выросли, кожа мошонки и семенные каналы внутри тела, на которых держались яйца, крепче не стали, они просто не были рассчитаны на такой вес и такие размеры. Ему пришлось взять мошонку в руку, чтобы скомпенсировать увеличившийся вес, и его поразило то, насколько тяжелой она стала. Он бережно держал ее в левой руке, чтобы не повредить. Джей вылез из-под крупа, который опускался все ниже, вдавливая Деза в землю, и стал обходить кентавра, держась за него правой рукой. Джей обошел кентавра спереди. Агис тоже менялся, как и юноши. Его могучие мускулы выросли, они вздулись так, как будто хотели прорвать кожу. Грива разметалась, пот градом стекал по его телу. Джей заглянул в глаза Агиса, и поразился бездне похоти, которая плескалась в них. Агис схватил юношу за руку и подтянул к себе, наклонился, накрыл его губы своими, снимая с губ юноши соленый запах и вкус собственного семени. Джей стремительно ответил на ласку кентавра. Он прижался к его мускулистому торсу, пупку, вылизывая тело от пота. Он провел языком по тому месту, где конская плоть переходила в человеческий торс, и провел по этой линии от правого бока кентавра к левому, а потом прочертил мокрую дорожку слюны вдоль дорожки волос, что тянулась от жесткой конской шерсти к пупку кентавра. Еще раз поцеловав Агиса, который начинал качать крупом все ритмичнее, опробуя Деза, Джей сел на корточки, так что лицо Деза между передними ногами кентавра оказалось прямо перед ним. Лица двух друзей почти соприкоснулись. Глаза Джея расширились, когда он увидел, что Дез сосет сам себе, и он порывисто поцеловал юношу, накрыв своими губами и его рот, и головку его невероятной длинны члена. Пугающая мысль пришла в голову Джея. Она должна была заставить его бежать в ужасе. Когда-нибудь так бы и было, но сейчас он не был хозяином самому себе, он это хорошо понимал, но наслаждение, которое он испытывал, было слишком сильным. Он был готов отдать все, что угодно, лишь бы удовольствие продолжалось бесконечно. — Дез, мы говорили на берегу, как хотим посмотреть на чудовище, у которого член больше тела. Мы делаем это с Агисом, — сказал юноша, удивляясь, как ему еще удается связно говорить. Он услышал сдавленный стон кентавра над ними. Агис понял, какая навязчивая идея завладела юношами, но, погрузив член в живую плоть, ни один кентавр не вынет его добровольно, даже если это грозило ему бесконечным оргазмом и чудовищной магической трансформацией. — Дез, еще больше я хочу, чтобы мы это сделали с тобой, — не давая другу опомниться, Джей обхватил чувствительный член юноши и стал его бешено дрочить, не останавливаясь. Поддавшись порыву, Агис стал двигать крупом, загоняя свой придаток все глубже и глубже. Мягкая плоть парня обхватывала член кентавра, заставляя того кончать снова и снова. Агис на мгновение почти выводил член, и на землю выливалась сперма, которая не помещалась внутри. Потом вновь вгонял в расширенную дырку. Дез все еще не мог поверить, что его друг сотворит с ним такой, не мог поверить, пока руки друга не сжали его член, который уже достигал подбородка парня и в обхвате был как рука мужчины, и стал быстро водить по нему. Джей приблизился лицом к члену побратима. — Тебе будет приятно, если я полижу его? — улыбнулся Джей, понимая, что сейчас при их сверхчувствительности столько эмоций просто снесут парня. Увидев смесь ужаса и предвкушения, плеснувшиеся в глазах паренька, которого сношал кентавр, Джей кончиком языка, легко, как перышко, провел по уздечке члена своего друга. Член Деза достиг уже таких размеров, что в дырочку, откуда извергалась сперма, можно было спокойно засунуть член, который был у него в самом начале. Он перестал чувствовать боль. Он слышал, что иногда путник, попавший под обвал и придавленный скалой, не чувствует боли. Наверное, и с ним было подобное, или магия и семя кентавра тотчас же излечивали все повреждения, которые образовывались от каждого толчка кентавра, двигавшего свой фаллос в его теле. Агис почти непрерывно кончал. Его конский придаток все увеличивался, головка росла внутри тела юноши, и даже если бы он захотел, то не смог бы вытащить член из Деза. Но кентавр не обращал на это внимания, продолжая совокупляться, вознося себя ко все новым и новым волнам экстаза. Его семя, выплескиваемое внутрь паренька, не находило выхода, закупоренное в стройном теле, прижатом к земле тушей жеребца. Семени было так много вокруг, что оно собиралось вокруг сплетения их тел, ручьями стекало в бурлящее озеро. Первобытные силы были разбужены, возмущены, возбуждены. Услышав роковые слова друга и понимая, что и Джею он не сможет противостоять, как и не может вырваться из-под кентавра, Дез заплакал, в нем еще оставались части, не затуманенные магией озера: — Джей, не делай этого! Мы не сможем вернуться, скакать верхом, надевать одежду. Не превращай меня в монстра. Джей, я же люблю тебя, — кричал юноша, но он понимал, что было уже слишком поздно. Его член уже огромен, он становится едва ли не больше, чем у кентавра, с каждым толчком исторгаемого семени. Слова друга поразили Джея. Он понимал, что убивает его, уродует. Из глаз парня брызнули слезы. Джей плакал, но его рука продолжала дрочить Дезу, вызывая оргазмы и увеличения его мужского естества каждые несколько мгновений. Джей поцеловал друга, слизывая с его дорогого любимого лица капли слез.  — Дез, я люблю тебя! — никогда раньше они не говорили друг другу этих слов, хотя всегда знали, что их связывает нечто большее, чем дружба, боевое товарищество и взаимная страсть. — Прости, я просто не могу остановиться. Я пытаюсь, но не могу. Я умру, если остановлюсь, и мы все умрем, если хоть кто-то из нас остановится. Я не знаю, откуда это знаю, я просто знаю! — Джей почти кричал. Они все понимали, что он прав, каждый из них чувствовал это каким-то шестым чувством. Джей подлез под Деза, с трудом уместившись между землей и другом. Над ними обоими нависал кентавр, теперь юноши не видели его лица. Парни прижались пах к паху. Джей схватил руку Деза и положил на свой член. — Дез, сделай это и со мной! Я навсегда останусь с тобой. От того, как Джей произнес эти слова, Дез понял то, что было видно со стороны. Его тело трансформировалось необратимо, и у него уже давно нет пути назад. Его мужские органы стали чудовищно огромными, он не смог бы жить с такими. Его член торчал перед ним, и ему не нужно было наклонять голову, чтобы дотянуться до головки, а яйца, хотя Дез и стоял на четвереньках под кентавром, раздулись настолько, что огромным кожаным мешком достигали земли. Агис непрерывно ржал, кончая. Кентавр ощутил, как головкой сцепился с Дезом. Попытался вырваться, но не смог. Его шары стали настолько огромными, что навалились на ноги Деза. Сперма вырабатывалась в таком количестве, что стала не только выливаться из члена, но и проступать через пот. Парни тоже чувствовали, что буквально истекают потом, смешанным с семенем. — Дружище, скорее сделай тоже со мной! — Джей доверчиво ткнулся пахом в руку друга, продолжая стимулировать его член. Понимая, что все это делал не его друг, а дикая похоть и первобытная мощь места силы, что одолела их и сделала своими рабами, Дез яростно дергает член Джея, снова и снова. Потоки спермы из него бьют юношам в лицо. Юноши страстно целуются, слизывая брызги семена. Их члены достигают таких размеров, что становятся похожи на чудовищную третью ногу. Все длиннее, массивнее. Джею, оказавшемся в самом основании их пирамиды из тел и лежащем спиной на земле, приходится максимально развести ноги в стороны, чтобы его раздувающаяся мошонка умещалась между ними. Его член стремительно растет, взрываясь фонтаном мужского нектара на каждое прикосновение Деза, и на то, как члены двух юношей трутся друг о друга. Член Джея растет вдоль члена Деза, как по направляющей, и вот их размеры сравниваются. Их красные головки со сдвинутой крайней плотью застывают перед их глазами, хотя они лежат, вытянувшись. Юноши целуются поверх собственных членов, пока их руки стимулируют основания стволов. Огромная туша Агиса движется над ними, гигантская, закрывающая им весь обзор, вдалбливая в Деза свой чудовищный звериный придаток. Спермы вокруг так много, что парни лежат в некотором подобие бассейна, заполненном семенем, стекающим в озеро, но семя прибывает быстрее, чем успевает ручьями стечь в воду. Каскад оргазмов, следующих один за другим и в конце перекрывающим друг друга, когда один миг экстаза еще не завершился, а новый уже начался, накрывает Агиса. Жеребец начинает ржать, встает на задние копыта. Его придаток такой твердый и огромный, что как на боевом копье он поднимает насаженное на него тело Деза. Дез стал всего лишь чехлом для фаллоса кентавра. Когда кентавр встает на дыбы, и Дез взмывает вверх, насаженный на кол конского придатка, Джей судорожно хватается за плечи друга, ногами обвивает его ноги, прижимается своим чудовищным членом к чудовищному члену друга. Сейчас для юношей самое страшное, если они перестанут соприкасаться, тогда магия просто сожжет, испарит их. На миг они повисают в воздухе. Кончив, кентавр со стуком опустил копыта на землю, грузно оседая на них, впечатывая в землю, как будто желая сделать их телесный контакт еще ближе, слиться с ними и самой землей.  — Дез, Агис, я… чувствуя себя. странно, — прохрипел Джей. По сплетенным, впечатанным друг в друга телам двух юношей и кентавра пробегают разряды молний. Скосив глаза, Джей видит, что граница плоти между его членом и членом Деза исчезает, их фаллосы срастаются. Сначала потекла крайняя плоть, на мгновение оголив их стволы, а потом укутав общим покровом, в котором были заключены два мужских жезла. Юноши в отчаянии и ужасе посмотрели друг другу в глаза, когда ощутили, как срослись их семенные каналы, став общими, как в один семенной канал поступает сперма из двух источников, из их пока еще разных мошонок. Последними слились головки. Они не увидели, как это произошло, потому что их ослепил новый приступ семяизвержения. Когда они смахнули руками белые хлопья с ресниц и разлепили глаза, перед ними пульсировала одна общая головка члена, два основания росли из разных тел, но каждый ощущал его, как свой. Тянущее чувство разлилось в их яйцах. Кожа их мошонок внезапно раскрылась подобно лепесткам экзотического растения, и на мгновение юноши ощутили, как ветер обдувает их ничем незащищенные оголенные яички, висящие на семенных канатах, а потом лепестки сплелись, образуя общее вместилище для четырех юношеских яичек. Это чувство было непередаваемо. Они чувствовали, как внутри их общей мошонки перекатываются, сталкиваются друг с другом их яйца. Им было хорошо и уютно, они испытывали высшую ступень побратимства двух юношей, которые переплелись самым драгоценным для каждого из них, тем, что и делает их мужчинами. Плача от изумления и нахлынувшего беспредельного счастья, они целовались, как безумные. На их сросшуюся мошонку сверху наваливались конские шары кентавра. — Мы сливаемся, — закричал Агис. Его придаток вдруг полностью вошел в тело Деза, и кентавр почувствовал, как его конский член растворяется в теле парня, становясь с ним одним целым. Его мошонка раскрылась лепестками плоти и в ответ снова раскрылась мошонка юношей. Парни протестующе застонали. Им так хорошо было вместе. Яйца жеребца и четыре яичка юношей соприкоснулись. Они поняли, что раньше не знали подобного насаждения. То, что они испытывали мгновение назад, было ничем по сравнению с тем, что начиналось. Их яйца была уже почти равными по размеру, но различались формой. Дез почувствовал, как живот кентавра сливается с его спиной, они стекали внутрь друг друга, перемешиваясь. Перед их мысленными взорами вспыхивали картины — то смешивалась их память, знания, чувства. Они чувствовали тремя телами и еще чем-то, что могло быть только нарождающимся новым общим телом. Ветер ласкал их раскрывшиеся мошонки, лепестки плоти трепетали, яички соприкасались, но никак не могли окончательно объединиться. На мгновение Джей подумал, как было бы ужасно не завершить трансформации и остаться полусплавленной грудой алчущей плоти. Воды озера вышли из берегов, они кипели вокруг сплетенных тел, но теперь было видно, что это не вода, а жемчужного цвета семя. Оно захлестнуло юношей и кентавра, достигло их мужских органов и полилось в их мошонки, омывая первозданной силой плодородия их яички. Шары Агиса поджались, прижались друг к другу и слились в одно огромное яйцо, сконцентрировав его силу. Джей и Дез кричали, два яйца у каждого из них образовывали одно, вместив сущность каждого из них. Лепестки плоти наконец сомкнулись, даровав им общее убежище и братство. Джей прижался к своему другу и кентавру, а кентавр погрузился в омут плоти двух друзей. Мускулистый торс к мускулистому торсу, руки и ноги, гигантские члены и общая теперь мошонка. Тела юношей и кентавра, подобно воску, плавились, сливались воедино. А затем наступил оргазм — единый, общий — такой силы, будто бы взорвались тысячи тысяч солнц. *** Он осознавал себя, смотрел на мир новыми глазами. Молнии били в озеро, и он различал структуры магии, заключенные в них, увидел, как бурление озера прекратилось. — Я — Агис… Я — Дезмонд… Я — Джебедия… Он чувствовал себя юношей, двумя юношами… и кентавром. Он стоял на берегу озера. Он заглянул в гладь воды. И увидел гиганта с телом юноши-атлета, на могучих плечах которого сидела голова жеребца. Золотые глаза горели демоническим огнем. Между могучих ног, широких, как опорные столбы крепости, покачивались три изогнутых, как сабли, длинных, как змеи, фаллоса длиною в несколько локтей. А под ними в центре его новой сущности была мошонка с тремя яйцами. Он припал к воде озера, жадно лакая ее, приноравливаясь пользовать огромной конской головой, венчавшей его широкие плечи гиганта. Он лакал и лакал вод3, и размалывал хлопья семени, которые находил в ее потоках, плоскими лошадиными зубами. С каждым глотком его плоть насыщалась первозданной силой, пробуждая его собственную силу демона. Он встал во весь рост. Он взмахнул рукой, и молнии ударили из озера вверх. Его фаллосы двигались, словно бы наполненные собственной жизнью, колыхались, как змеи. Он торжествовал. — Я — Райдез, — его могучий новый голос сотряс долину.