Рэйкон

Вы когда нибудь задумывались, насколько быстротечна жизнь? Как стремительно проносятся мгновения юности. Как долго теснят сердце старые ошибки. Воспоминания — единственный подарок, оставленный нам временем на пороге вечного забвения. Но приятным будет этот подарок, или невыносимо тягостным — решать только вам. Когда весь мир обнажил мечи, а люди обозлились друг на друга, наш герой всё же смог сохранить в себе щепотку доброты, что подарил ему дорогой сердцу человек… Это случилось в период смуты в деревне Листа. История заклеймила те дни "кровавой резней Учих". Тихий шопот сплетен перебегал с одной улицы на другую, создавая громкое эхо по всей деревне. Одни обсуждали погибших друзей и соседей, другие страшное предательство Итачи Учиха. — Ужас, я слышала, что крови было как воды в реке Хан. Аж ноги увязали в этом месиве. — Это конец клана Учиха. Такой позор. Такое скотство… — Паршивец Итачи, собственных родителей… — Четвертовать таких ублюдков надо! Никто не скорбел по нукенину. Никто не жалел убийцу. Лишь единицы знали о жертвенном патриотизме, что скрывал правду за кровавой пеленой. Один из таких немногих был наш герой — Какаши Хатаке. Человек хорошо помнящий свою боль, и понимающий чужую. Он никогда не судил злодев, но и не почитал героев. Жизнь в мире шиноби печальна и несправедлива, от чего сердце невольно заполоняется тьмой, а лицо прячется за маской равнодушия и цинизма. Возможно, тяжесть душевных терзаний уже давно бы свела Какаши с ума, но нет. Спасало его кое-что особенное… Он полюбил её ещё будучи молодым. Заботился, ухаживал и очень дорожил. Она, в свою очередь, помогала мужчине забыть о всех переживаниях, позволяя раствориться в нежности чувств. Да, это была коллекция эротических рассказов Ича-Ича Парадайз. Автор — Джирайя-доно. Вы ожидали что-то другое? Закрывшись от мира, боли и уныния, мужчина сидел на излюбленной скамье возле главной больницы ирьёринов. Часы на входе пробили семь. Вот уже как десять минут идёт собрание, на котором должен был быть и сам Какаши. Но разве коллеги не справятся с открытием заседания без него? Конечно справятся. Да и «товарищи по цеху» давно перестали удивляться затяжным опозданиям, ведь дурные привычки поменять не легко. Особенно, если это и не твои привычки вовсе… Постепенно смеркалось. Свет фонарей блёкло освещал улицы парка, делая их какими то черно-белыми. Этот пейзаж всегда казался особенно чужим после красочного мира с бесконечной чередой интриг и любовных треугольников. Возвращаться в реальность было слишком мучительно. В груди начинало ныть и болеть, словно пропал эффект обезболющего. Какаши даже казалось, что однажды эта пустота в сердце поглотит его полностью, не оставив ничего кроме протектора и маленькой рыжей книжки. — Дяденька! — послышалось где-то в темноте. — Дяденька! — ещё раз. — Седой старикан, я тебя зову! — а вот это было грубо. Пелена печали резко сменилась маской равнодушия. Мужчина огляделся. Из окна больницы виднелось очертание человека. Девица с широким ртом и звонким голосом всем видом пыталась привлечь внимание окружающих размахивая руками. К несчастью Хатаке, из окружающих был только он. — Да, вы! — тыкнула в него пальцем, — Помогите пожалуйста, купите сигарет! — молодой голос обращался именно к шиноби. Какая наглость и забава: столь юное создание просит принести ей отравы. — Я не занимаюсь контрабандой для несовершеннолетних. — Какаши встал и неспешно пошёл в сторону дома. Стандартная картина: больных не выпускали после комендантского часа, поэтому обыватели больницы часто обращались к прохожим. — Мне уже есть 21, зануда! — послышалось в ответ. — Ну и проваливай!