Наш полумесяц

       А ведь уже совсем стемнело. Но и вечером достаточно жарко, и не то что тело, одежда высыхает быстро. Волосы Беатрис, обычно волнистые, высыхая после морской воды, закручиваются в лохматые кудри, но её совершенно не волнует, выглядит она смешно или небрежно. Сейчас вообще мало волнует внешний вид, кожа, которая сушится из-за высохшей на ней морской воды, помятая одежда после "купания" в море. Наверное, должно быть желание переодеться. Но так всё равно. Ребята почти дошли до отеля и за это время как раз просохли. А вот общее состояние лучше не стало. Они чувствуют себя подавленно и не находят сил заговорить друг с другом. Если честно, и о чём говорить не знают. Устали. Беатрис чувствует, как неприятно сводит живот: с одной стороны, с завтрака нормально не ела, а с другой, нет никакого аппетита. Другие ребята.. чувствуют тошноту. Что-то нехорошо.        Вздохнув, Беатрис поднимает взгляд на отель, куда они и заходят. Не страшно, да? Лягут спать, переварят неудачу и завтра с новыми силами.. будут пытаться убить Коро? Убить того, кто обошёл лучший план совершенной защитой? Впервые все и шутливые, и серьёзные покушения кажутся глупостью и ребячеством. Ребята понимают, что они просто подростки, которым дали в руки оружие. Спасители земли? Какая же всё это глупость. Наверное, нет смысла настолько сильно корить себя. Коро-сенсей верно сказал: того, чего добились ученики, не смог добиться никто другой. Ни военные, ни профессиональные наёмники. Но дело в том, что они сами начали считать себя профессионалами. Как и говорил Карасума-сенсей. Ребята проходят, по сути, военную подготовку, изучают ремесло убийц, уже за этот семестр приобретённые навыки и близко не сопоставить с навыками гражданских лиц. Но этого оказалось недостаточно.        Одноклассники садятся на веранде – всё также сохраняется мёртвая тишина. Нарушает её только едва доносящийся шум волн, да постукивание небольших каблучков официантки, шатенки с двумя аккуратными хвостиками, что разносит напитки. Стакан сока она ставит перед Нагисой, Кармой и Беатрис, и последняя поднимает взгляд, чуть приподнимая уголки губ в благодарной улыбке – она надеется, что это хотя бы похоже на улыбку. Официантка слегка сжимает плечи: её напрягает тяжёлая тишина между подростками, она банально не понимает, в чём дело. Но ободряюще улыбается на попытку брюнетки улыбнуться и отходит в сторону. Взгляд светло-фиолетовых глаз обводит подростков, пока она прижимает к груди круглый поднос. Что-то не так.. Подростки совсем расклеились. Она видела, как днём они резвились, веселились, смеялись от всей души, о чём-то оживлённо спорили.        Это ученики Кунугигаоки, такие приезжают каждое лето – так ей сказали. Это здорово, что школа поощряет лучших учеников. Они должны быть рады, да?.. Но подростки не просто уставшие.. Они разбиты. Совершенно обессилены. Официантка невольно начинает перенимать это гнетущее состояние. Уголки её губ опускаются, и с лица пропадает вежливая улыбка. Беспокойство зарождается где-то внутри, и сердце сковывает болью от каждого удара. Страшно видеть детей такими. Она останавливается у двери, решая остаться подольше, хотя её смена уже и подходит к концу. Неожиданная тревога за подростков не даёт ей уйти.        У Окано нет никакого настроения сидеть со всеми на веранде. Пить не хочется, сидеть среди всех в этой мёртвой тишине и подавно. Хината не отличается терпением: если позволит этой тишине морально на неё давить, просто взорвётся – а все и без того на грани, не хватало ещё, чтобы она на них сорвалась. Да и к тому же.. ей не хреновее, чем им, чтобы позволять себе подобное. Измученно выдохнув, Окано закрывает глаза. Она сидит на траве в стороне, лицом к морю. Хочет быть ближе хоть к каким-то звукам, кроме мерного постукивания каблучков официантки и тяжких вздохов ребят. Её тело побаливает, как и наверняка у всех, но особенно у тех, кто был на флайбордах. То, что всех отшвырнуло ударной волной – ещё куда ни шло. Но мощный поток воды, создаваемый флайбордом, внёс свою лепту, и, уж не знает, как остальные, Хината чертовски больно ушиблась о воду спиной. А стоило проясниться ситуации с Коро, мандраж сошёл на нет, и спина зажглась мерзкой покалывающей болью. Гадство.        Окано хмурит брови, отводя руки за спину и опираясь на них. Зарывается пальцами в идеально-выстриженную траву. Честно? Что-то кайфа нет. Обычно в фильмах так романтизируют все эти падения в траву, поцелуи на ней. А у Хинаты перед глазами насекомые, которые могут там обитать, заползти в её волосы, пока она там лежит и в этом духе. Ну не фанатеет по романтике Окано – жесть какая-то. Или.. просто не интересовалась? В таком отвратительном положении – обидном, если уж честно – ей хочется, чтобы хоть немного отпустило. Найти хоть что-то, что поможет всем вернуть оптимизм. Что-то смешное или хотя бы успокаивающее. Но ничего не находится. Это не по её части. Душно. Устала. За спиной на веранде по-прежнему тишина.        Гимнастка переносит больше веса на руки и мягко прогибается в спине, медленно отводя назад голову. Вид одноклассников предстаёт перед ней вверх тормашками – должно быть смешно, а уголки губ даже не думают и слегка менять своё положение. Видит подруг, других одноклассников.. И останавливается взглядом на Маэхаре. Забавно, она примерно повторила его позу: он откинулся на спинку стула, запрокинув голову, и смотрит в потолок. Хирото красивый. У него привлекательные черты лица, та ещё слащавая улыбка, светло-каштановые волосы с оттенком рыжины, более светлые к кончикам. Подтянутую фигуру подчёркивает тёмная футболка и сине-голубая спортивная куртка с коротким рукавом. Ещё днём она старательно отводила взгляд, боясь, что начнёт на него заглядываться, и он, тьфу-тьфу, это заметит.        А сейчас.. Окано хмурится. Хмурится и смотрит на Маэхару в упор. Что с ним? То есть, они подавлены. Но он.. вялый. Маэхара. То есть.. Это же Маэхара. Человек, который является душой компании: весёлый, бодрый, способный вернуть себе бодрость быстрее прочих, тот, кто умеет возвращать к жизни других парой смешных слов. Да он выглядит так, будто помирает там. Хината выпрямляется, встряхивая головой. Показалось? Разворачивается, всё ещё сидя на земле, и вглядывается в Хирото уже внимательнее. Его глаза закрыты, щёки слегка покраснели, и на лбу то и дело появляются морщины от того, что он усиленно хмурится.       — Маэхара... — глухо выдыхает Окано, когда Хирото ощутимо вяло подаётся вперёд, и его голова бессильно падает вперёд, руки безжизненно свисают вдоль стула. Тревога подступает к горлу...        Для Хаями и Чибы тишина не просто привычна, она их лучший друг. В тишине нет излишне громких голосов, которые моментами могут начать резать барабанные перепонки, нет грохота, от которого начинается головная боль, нет шума, который мешает думать и сосредотачиваться на главном. В спокойствии можно слушать себя, познавать, искать ответы. Это позволяет накапливать силы на важные вещи. Обычно... Сейчас тишина не кажется приятной. Она тягостная. Она обманчиво мягко опускает холодные ладони на плечи снайперов, чем обжигает их. Больно впивается в них. Облокачивается на них. Наваливается всем весом, вдавливая изнурённые тела подростков в стулья, будто пытаясь врастить их в них. Молчат все одноклассники, делая тишину ещё более острой – капающей на и без того отчаянно пульсирующее в снайперах чувство вины.        Ринка не выдерживает. Она низко опускает голову, чуть прикрывая глаза, и обхватывает себя рукой. Как же обидно. Как же стыдно. Она ведь лучший стрелок среди девушек, да и из лучших в классе. Она снайпер. Она ловила восхищённые её навыками взгляды одноклассников, слышала оценку Ловро, Ринка верила в свои способности. Промахов почти не было, в убийстве на дистанции она из лучших. Все были уверены, что уж кто-то, а она и Чиба справятся. И тут такой провал... Ребята винят их? Они разочарованы в них? Хаями обидно настолько, что хочется плакать. Но она продолжает сидеть на месте, обессилено смотря себе под ноги. Нет никакого смысла в слезах и истерике. Они ничего не изменят.        Физически ощутимая тишина, наваливающаяся будто откуда-то сверху, вынуждает и Рюноске сдаться ей и угнетённо опустить плечи, едва уловимо горбясь. Если бы волосы не скрывали глаз Чибы, все бы наверняка отдёрнулись. Причина, по которой он отрастил чёлку, в том, что у него от природы пристальный взгляд, из-за которого люди чувствуют себя некомфортно. Сейчас же, за чёлкой тёмных волос, в пронзительных глазах Рюноске бурлит такая злость, которую он так усиленно подавляет – скрывает свои чувства. Он зол сам на себя. Он подвёл своих одноклассников, которые поверили в него. Впервые с того момента, когда родители слёзно обсуждали его странность, непонятность поведения, Чиба чувствовал, что его принимают и ценят. Но теперь ребятам не за что его ценить. Проклятье, он полностью провалился как снайпер. Разве заслуживает он чёртового уважения и признания? Больше он ни в чём не может поддержать одноклассников. Уголки его губ сильнее опускаются вниз.        И нет, дело не в совершенной защите Коро, Рюноске не дурак, чтобы загонять себя из-за того, что не было во власти его, Хаями или кого бы то ни было ещё – пусть это действительно сильно ударило по всем. Он просто знает, что промахнулся. Лучший снайпер 3-Е. Как же. Он точно промахнулся. Знает это. Чиба чувствует, что ещё немного, и даже его видимая безэмоциональность даст трещину. Снова и снова прокручивает в голове их покушение. Всплыть, быстро прицелиться, выстрелить. Прицелиться. Выстрелить. Промах – это ошибка. Где он ошибся. Он уверен, что ошибка есть. В какую секунду. Из-за какого движения. Снайпер смотрит на свою ладонь, вспоминая всю бурю чувств, которая его накрыла. Чувства... Неужели его подвело самообладание? Ладонь скользит в карман шорт и Рюноске достаёт телефон:       — Рицу. — экран телефона загорается, и на нём отображается легко улыбающаяся девушка в оранжевом купальнике в белую горошину и лёгкой небесно-голубой курточке.       — Да?       — Ты всё записала? — ему нужно получить подтверждение. И только Рицу может его дать.       — Да! Я записала всю операцию на высокоскоростную камеру, — прежде чем всё же произнести неприятные слова вслух, Чиба опускает голову пониже и стискивает зубы, но длится это меньше секунды.       — Я уверен, что я промазал, — поразительно спокойным голосом ровно говорит Чиба, — моя пуля не могла его убить. Мобильная Рицу не реагирует, застывая картинкой, и лишь звуки электронных подсчётов, которые начали доноситься из телефона, дают понять, что она услышала одноклассника и сразу начала искать подтверждение или опровержение его словам. Параллельно она успела проанализировать его состояние, которое только обычному человеку покажется нормальным из-за неспособности заглянуть дальше спокойного выражения лица. А за ним скрыты подавленность, напряжение, кипящая глубоко внутри злость. Рицу закрывает глаза, перестаёт улыбаться и спокойно отвечает, демонстрируя экраны расчётов на телефоне Рюноске:       — Не будь так уверен. Я не смогла вычислить точное время его трансформации... — на телефоне отражается Коро и траектория пуль снайперов. — Однако если бы ты выстрелил на полсекунды раньше или же Хаями-сан изменила траекторию выстрела, то вероятность попадания возросла бы на 50%.        Вот оно. Он поздно выстрелил. Чёрт побери, его пуля даже не долетела бы до Коро.        Хаями устало выдыхает. Теперь это точно. Промазала она. Даже прицелилась неточно.       — Я был уверен, что смогу, ведь мы столько тренировались, — всё тем же внешне спокойным голосом продолжает Чиба. Хаями чувствует, как предательски дрожат ресницы, будто она вот-вот зажмурится и из глаз потекут слёзы, — но в итоге этого оказалось недостаточно, и я промазал, — Рюноске поднимает правую подрагивающую ладонь, держа её, будто в ней есть огнестрельное оружие. — Когда я держал палец на спусковом крючке, мои руки дрожали. — услышав слова Чибы, Ринка ещё больше сжимается и закрывает глаза.       — То же самое...       — В тот момент на меня свалился тяжкий груз, — продолжает Чиба, точно нуждается в том, чтобы признаться в самых глубоких переживаниях, которые испытал, — с которым я не смог совладать.       — Похоже, мы всё ещё недостаточно хороши, — спокойно, на выдохе произносит Хаями, и Чиба с силой стискивает зубы. Они не то чтобы хотят оправдаться, ждут реакции или что-то в этом духе. Но они испытывают необходимость поделиться этим. Чиба и Хаями разделяют чувства друг друга, и это сближает их. Общие чувства. Общие тревоги. Только они двое знают, что испытали, что прошли и проходят сейчас. На миг им кажется, что нет других одноклассников. Только они, что всё ещё болезненно осмысляют произошедшее.        Но другие ребята не то чтобы и не пытаются поддержать снайперов. Им плохо. Слабость становится совсем извращённой. Маэхара с трудом поднимает голову, разлепляя глаза, перед которыми всё плывёт:       — Сил моих нет... — произносит он, и в голосе сквозит непонимание. Что за мерзкое ощущение в теле?       — Спать охота... — согласно бросает Мимура, что и вовсе едва приподнимает со стола голову, но не выдерживает и опускает её назад. — Тело не слушается. Тэрасака хмурит брови, раздражённо оглядываясь через плечо. Вашу мать, ну что за нытики? Провалились – всё, апокалипсис. Да у них за спиной не один провал, а сто один. Тоже, блин, нашли проблему.       — Чё с вами, лузеры? — грубо кидает он, разворачиваясь на стуле к одноклассникам. — Батарейки сели? Ну серьёзно, не скажет же Рёма: "Ребят, не переживайте, всё разрулим". Он в лигу всегда-готовых-поддержать не записывался. Но видеть своих одноклассников настолько раздавленными ему совсем не в кайф. Серьёзно, это даже не смешно: они как полудохлые какие-то. Даже после банального поражения люди не выглядят так.. болезненно? Будто их колбасит. Да они даже на его слова никак не реагируют! "Блять, серьёзно?!" Тэрасака сильнее сводит брови на переносице, раскрывая глаза в немом вопросе "издеваетесь?", и вскидывает руку, будто хочет вдолбить в ребят понимание ситуации:       — Мы старались, как могли, так что хорош сопли размазывать! — слова Тэрасаки доносятся до половины ребят как сквозь вату. Недалеко Окаджима, потеющий, болезненно покрасневший, выдавливает улыбку и изображает ладонями у глаз очки:       — Точняк! Завтра нас ждут горячие штучки в купальниках – класть на усталость, я должен это увидеть! — только Тайга мог в такой обстановке сказать нечто подобное. Ребята рядом с извращенцем класса тяжко вздыхают.       — Снова здорово.. — бросает Маэхара, отворачиваясь от Тайги, на что лишь тихо рассмеялся Мимура.        Нагиса малость нервно посмеивается, поднимая брови домиком, Карма же закидывает руки за голову, закрывая глаза и сжимая губами трубочку от сока – все эти пошленькие выражения Окаджимы уже не кажутся забавными, как в первое время, не говоря о том, что и раньше нельзя было сказать, чтобы Карма прям интересовался противоположным полом. Были девушки, которые цепляли его, но целью никогда не было увидеть девушку в купальнике или без него. Карма разбирается в людях. И подчас за красивой фигурой и милым личиком может больше ничего не быть. В этом вопросе Окаджиму и Маэхару ему не понять. В таком-то напряжении среди одноклассников эти шутки и вовсе не кажутся уместными.        Беатрис слабо иронично улыбается на слова Окаджимы. Это всё, что его сейчас волнует? С другой стороны, уже бы хоть что-то, лишь бы не эта гнетущая тишина. Мотидзуки тоже подавлена, ей тоже грустно, что всё провалилось и вообще так вышло. Она видит, в каком состоянии обычно хладнокровные снайперы их класса, которые никогда не выставляют напоказ чувства. Но тишина среди обычно шумного класса убийц – настоящая психологическая пытка. Какие-то они совсем разбитые.        Подумав об этом, Беатрис обводит взглядом одноклассников. Видит, как за соседним столиком Исогай наклоняется к почти что вырубившемуся Сугино. Чуть ближе Маэхара и Мимура едва держатся, чтобы не упасть. Чуть дальше девочки и вовсе лежат на столах – Беатрис уверена, в обычной ситуации уж Канзаки бы и не подумала так лечь на стол, она бы держала спину ровной до последнего. Лишь несколько человек, включая Беатрис, Нагису и Карму, бодрее остальных, и разница какая-то разительная. Они расстроены, но не сломлены. А половина их класса... Беатрис чувствует, как сердце заходится в нездоровом ритме, и её кидает в жар от заколыхавшегося беспокойства. Что происходит...        Неожиданно рядом подрывается Нагиса, терзаемый теми же переживаниями. Стоит ему подняться, он сталкивается с Рио. Вид блондинки нездоровый, она лихорадочно краснеет и дрожит. Но выдавливает улыбку.       — Нагиса-кун... Можно тебя на секундочку?.. — в следующий миг Накамура теряет способность стоять на ногах и с грохотом падает на пол. Нагиса резко оглядывается, в то время как Беатрис с Кармой подрываются со своих мест.       — Накамура-сан! — выкрикивает Нагиса, присаживаясь перед одноклассницей. Беатрис в ужасе смотрит на подругу, чувствуя, как её трясёт: что происходит?... Рио через силу приоткрывает один глаз, хотя и чувствует чудовищную слабость, из-за которой и говорит с трудом:       — Я хочу вернуться в номер и переодеться.. Но тело почему-то словно ватное... — Нагиса сразу прикладывает ладонь ко лбу Рио и тут же дёргается, напряжённо распахивая глаза:       — Да ты горишь!       — Завтра я увижу горячих.. — слышится бормотание Окаджимы, как он вдруг закашливается. Из его рта, носа брызгает кровь – Тайга спешит приложить ладонь к лицу, но крови оказывается слишком много, она стекает с пальцев и капает на пол. Тайга едва осознаёт, что с ним происходит, судорожно зажимает рот с носом, а в голове каша, ничего не понятно, дико плохо.       — Окаджима-кун! — выкрикивает Нагиса.        Ребята начинают сваливаться один за одним. Окано подрывается, подбегая к Маэхаре. Его голова безвольно склонена в сторону, он не реагирует на её прикосновение к своему плечу, и лицо Хинаты искажает такая тревога, какой она в жизни не чувствовала, даже когда луна взорвалась. В то же время Окуда подбегает к Канзаки и протягивает к подруге руки, открывает рот, не в силах вымолвить и слова. Со своих мест пытаются встать ребята банды Тэрасаки, но Мурамацу и Хазама падают, не в силах сохранять равновесие. Рёма подрывается к ним, закидывает на своё плечо руку Такуи, подаётся к Кираре, пытается привлечь её внимание, но она будто его и не слышит вовсе.        Беатрис чувствует, как её трясёт. Нет, не от того, что свалило ребят. Её трясёт от ужаса. Она смотрит, как рядом с Рио опускается и Каэдэ, и едва находит силы сдвинуться с места. Мотидзуки падает на колени перед почти что бессознательной Накамурой. Протягивает к ней руки, видит, как её бьёт дрожь, как она тяжело дышит через рот. Её губы сухи, она сильно потеет от жара. Где-то рядом кашляют ребята, и Беатрис выбивают из колеи воспоминания, которые она, казалось, давно забыла. Как мама вдруг начинала кашлять, хваталась за сердце, падала, когда приступ становился невыносимым. И как маленькая Беатрис стояла рядом, не зная, что ей делать. Отец отмахивался от неё, кричал, чтобы она не мешала, быстро хватал что-то, давал Мальвине. Отпечаталось в памяти одно – ужас. Один из таких приступов стал для Мальвины последним.        Беатрис аккуратно поднимает голову Рио и укладывает на свои колени. Убирает с лица волосы так мягко, как только может. Судорожно оглядывается: должно же быть хоть что-то. Перед глазами беспокойное личико Каэдэ, что протягивает ей платок. Беатрис молча подхватывает его и обтирает лицо Рио, бросает взгляд на ребят, едва замечая за плечами Тэрасаки пошатывающуюся Кирару.        Беатрис страшно. За последнее время она сблизилась с Накамурой и Хазамой. Они такие своеобразные, эпатажные.. Накамура, которая когда-то подкалывала её из-за тёплого отношения к Карме, а потом стала такой родной, заводной, всегда способной вызвать улыбку. Беатрис нравится, как дурачится Рио. В этом не безответственность, нет, что-то другое: такое искреннее, точно она веселится от всей души. Не от глупости. Далеко не от неё. А Кирара? Пугающая своей аурой, она умна и остроумна. Столько читает, всегда может выдать что-то неожиданное. А сейчас... Накамура безвольно лежит на коленях Беатрис, сотрясаемая неожиданной болезнью, как и половина их класса. Их потрясающего класса.        Беатрис поднимает взгляд напуганных глаз на вбежавшего к ним Тадаоми. Он распахивает глаза, невольно приоткрывает рот, видя, в каком состоянии ученики.       — Что происходит... — в ужасе бросает он, на какой-то миг застывая. Вид его учеников в таком чудовищном состоянии совершенно сносит всю его стойкость. Переведя взгляд на испуганно застывшую рядом официантку, Тадаоми берёт себя в руки и быстро подбегает к ней. — Эй, на острове есть больница?       — Э... — шатенка теряется, опускает взгляд, пытаясь сообразить, найти ответ на вопрос. — Э-это небольшой островок.. Поэтому у нас есть только маленькая больничка. И доктор на ночь уплывает домой. Вам придётся ждать его до десяти часов утра. Карасума стискивает зубы, прокручивает в голове варианты. Если не больница, что они могут... Нужно понять, что с учениками – это главная задача. Но среди них нет врачей. Если в отеле и есть хоть медсёстры какие, они явно тоже уже ушли. Должна быть аптечка. Проклятье, должно быть хоть что-то!        Коро, у которого сейчас нет никакого выхода, кроме как висеть в прозрачном пакете в руке Карасумы, чувствует, как поднимается настоящая волна паники. Грипп? Вирус? Когда ученики могли заболеть? Где подхватили? Почему только часть учеников? Почему только ученики 3-Е? В голове крутится сумбурная куча вопросов. Ни на один не получается выудить и отдалённо подходящий ответ. Звонок телефона Карасумы отрезвляет взрослых людей. Официантка убегает, понимая, что нужно срочно принести что-то, на что можно уложить подростков. Карасума же достаёт телефон и напряжённо выдыхает, видя неопознанный номер. Дурное предчувствие подливает ещё больше масла в огонь. Недолго думая, Тадаоми принимает вызов и прикладывает телефон у уху.       — Йо, сенсей~ — раздаётся механически искажённый голос, — похоже, ваши ученички попали в беду. — Карасума на долю секунды распахивает глаза, но быстро берёт себя в руки. Он хмурится, заметно мрачнеет.       — Кто говорит? — Нагиса оборачивается к Карасуме, Каяно же достаёт свой телефон, нервно и испуганно зовёт Рицу и просит её транслировать разговор.       — Кто я, не имеет значения. Сейчас у вас есть проблемы поважнее, не так ли?       — Ньюх.. — глухо напряжённо выдыхает Коро, уже понимая, к чему всё идёт.       — Значит, это твоих рук дело? — держа себя в руках, спокойно спрашивает Карасума.       — Да ты прям гений дедукции, сенсей, — не перестаёт насмешливо тянуть незнакомый голос, вызывая клокочущую ярость в груди Тадаоми, — это искусственно созданный вирус. Он не очень заразный, но.. Если инфекция-таки попала в организм – всё кончено...        Окуда слышит, что говорит неизвестный из телефона, и чувствует, как страшно становится. Приобнимает за плечи судорожно кашляющую Канзаки, кидает взгляд на лежащую и всю сжавшуюся от боли и жара Курахаши. Подруги в ужасном состоянии. Это даже не просто температура, их словно уничтожает изнутри.        А вот Окано в эти минуты так плевать, что несёт какой-то псих. Маэхара упал на пол, и она опустилась рядом на колени, придерживает его за плечи, помогая не упасть, и протирает лоб платком, беспокойно смотря на его лихорадочно красное лицо. Что значит "всё кончено"? Их одноклассники просто не могут умереть. Это не может быть правдой. Им не может быть настолько плохо.        Но рядом Яда в ужасе прикрывает рот ладонями, а Сугая не решается подхватить Окаджиму, которого боль бьёт сильнее остальных. Кровь так и не перестаёт течь из носа и рта Тайги, который едва слышит слова неизвестного, видит уже фактически лужицу крови перед лицом на полу и чувствует, как его колбасит ещё и от ужаса.       — Инкубационный период у каждого свой, но через неделю каждая клетка в их телах прекратит работать, и вскоре они умрут.        Карасума не верит своим ушам. Он в ужасе распахивает глаза, раскрывает в немом крике рот, просто поверить не может, что кто-то может посметь отравить смертельным вирусом подростков. Детей! Его учеников.        "...и вскоре они умрут", — Беатрис застывает, и её рука с платком замирает у виска подруги на её коленях. Накамура от боли стискивает зубы, она не в силах даже воспринимать информацию. Беатрис кажется, будто бы её сковали, сбросили в море, и её камнем утягивает на дно. Безнадёжность. Безвыходность. Смерть. Вирус, уже сжимающий свои обжигающие ладони на шеях ребят класса Е.       — Не хотелось бы тебя расстраивать, но лекарство только одно... И к твоему величайшему сожалению, оно у меня. Мне так лень идти к тебе и отдавать его, так что... — в голосе сквозит показательная обречённость. Как жаль, правда? Он сейчас так занят. — Может, сами придёте ко мне? — Карасума рукой с пакетиком с Коро кулаком подзывает к себе учеников. Нагиса и Каэдэ бегут к учителю, и Шиота показывает телефон с трансляцией от неизвестного. — На карте обозначено место.       — Спрошу ещё раз, — зло хмурится Карасума и чётко чеканит, — кто ты такой?       — Не важно, кто я. Не только детишки хотят заработать десять миллиардов. — этот некто знает о монстре – понимает Карасума. Неизвестный же, словно сомневается, что учитель и его ученички понимают всю реальность его угроз, решает добавить. — Одним нажатием кнопки я могу взорвать антидот. Не оставите нас довольными – детишек не спасёте. — "Нас".       — Похоже, вы всё продумали.       — Этот план был создан на случай, если осьминог не будет способен передвигаться. Раз уж он обездвижен, пришла пора действовать. Отель Палас Фукумадзима на вершине горы, последний этаж. Ждём тебя с сам знаешь кем в течение часа, — Карасума поднимает на уровень груди Коро, который так и не знает, что сказать. — Но слушай, сенсей... Ты кажешься очень проворным. Может, ты даже опасен? Давай-ка ко мне придёшь не ты. Точно~ Пошлите-ка сюда голубовласого мальчишку и мелкую девчонку, — Нагиса с Каэдэ растерянно моргают, Карасума же начинает чувствовать, что теряет самоконтроль. — Хотя ты же побоишься отправить одних мелких учеников? Пошли с ними и брюнетку-метиску для разнообразия. Беатрис дёргается, поднимая взгляд на телефон Кармы, с которого транслируются слова неизвестного. По её спине проходится дрожь, когда её упоминает какой-то больной на голову урод. Она переводит взгляд на Карму, что смотрит из под чёлки на телефон таким взглядом, будто уже готов отправить неизвестного в больницу на пожизненное.       — На регистратуре всё знают. Будете паиньками, и мы спокойно обменяем добычу на антидот. Но... Если вы с кем-то свяжетесь или же опоздаете хоть на секунду... Я тут же уничтожу антидот, — ужас и ярость в Карасуме начинают буквально сотрясать его. — Кстати, должен поблагодарить тебя. Ты молодчина, загнал его в угол и обездвижил. Прямо подарок с небес~        Неизвестный сбрасывает звонок. Карасума молча опускает телефон. Разговор длился всего 1:49 секунд? Ощущение, будто этот мерзкий насмешливый голос звучал минимум минут десять. Снова и снова в голове Карасумы крутятся слова этого психа. Ученики рядом бьются в агонии...        Карасума с силой ударяет Коро по столу, что последний идёт ходуном. "Твою мать! Что это за шутка такая?!"       — К-Карасума-сенсей, давай-ка успокоимся! — в панике бросает Коро. Но Тадаоми не слышит слов монстра. Он пытается понять, почему это происходит именно сейчас, кто это, как узнал о государственной тайне и учениках. Какого дьявола он тронул учеников. Спокойствие просто ломается на лице агента, в его взгляде загорается ужас вперемешку с ненавистью, лицо покрывается испариной от бурлящего в теле Карасумы адреналина.        Так легко успокоиться ни у кого не получается. Им приносят подушки, небольшие одеяла и тонкие матрасы, куда одни ребята начинают укладывать других.       — Чёрт! — глухо рычит Рёма, подхватывая на руки ослабленную Хазаму. До чего же она сейчас хрупкая. Их Хазама, может, и худощавая, невысокая, но которая никогда не воспринималась слабым человеком. Да чёрт подери, её даже защищать не приходилось! Последний ученик главного корпуса, который пытался гнать на Хазаму, закончил в кабинете школьного психолога, а имя девушки и произносить побоялся, воспринимая её как Волан-де-Морта 2.0. А сейчас Тэрасака держит её на руках и не чувствует никакого веса, зато каждой клеткой тела ощущает, насколько сильно горит подруга. Да кем бы ни был этот грёбаный псих, Рёма его уебёт к чёртовой матери!        Беатрис никак не может унять дрожь в ладонях. Она видит, как тревожны здоровые ребята, что пытаются помогать заболевшим. Видела, как потерял самообладание Карасума. Когда всегда собранный и серьёзный человек выходит из себя – это по-настоящему страшно. И это ясно говорит о том, насколько паршива ситуация.       — Бетс, — Мотидзуки поднимает взгляд на Карму, что присел рядом на одно колено, — надо перенести Накамуру. Беатрис сначала не особо понимает, чего от неё хочет Карма, и только когда опускает взгляд, понимает, что инстинктивно пытается укрыть лежащую на её коленях Рио – одну руку она опустила чуть ниже ключиц подруги, а второй прикрыла от света ламп её глаза. Беатрис приходится пересилить себя, чтобы отпустить Рио. Карма заводит руки под плечи и колени Накамуры, после чего поднимает её. Беатрис подаётся к ним, придерживает голову подруги, чтобы она не откинулась, и укладывает на плечо Кармы. Слегка подкинув Рио, чтобы поудобнее её перехватить, Карма направляется к свободному тонкому матрасу. Акабанэ чувствует, как мимика пытается предать его и отразить на его лице беспокойство и раздражение. В такой отвратительной ситуации, когда половина тех, с кем он хорошо общается, оказывается при смерти, он явно не был. Да только в который раз.. именно с неплохими людьми случается настоящее дерьмо.        Карма мимоходом осматривает ребят. Окуда быстро взяла себя в руки и начала помогать одноклассникам. Сугино в отключке, как и Маэхара, от которого и на шаг не отходит Окано. Тэрасака небрежно, но явно старательно укрывает Хазаму лёгким одеялом. Они могут умереть, да? Карме уже приходилось сталкиваться со смертью. Но невозможно привыкнуть к её пристальному взгляду, который морозом чувствуешь на затылке и ощущаешь направленным в сторону товарищей. Акабанэ опускает Накамуру. Если бы она просто простыла, он бы не упустил возможности сфоткать её в таком состоянии и потом долго стебать. Сейчас же руки и не думают тянуться к телефону. На его губах и не думает появляться ухмылка.        "Неужели это всё правда... Неужели это не ночной кошмар..." — Беатрис не может взять себя в руки. Всплывшее воспоминание об одном из сильнейших приступов матери, осознание, насколько реальна после такого смерть, давит на неё. Смерть отца от отравления в её снах не была такой страшной. Она была быстрой, боль искажала лицо её отца всего на секунду. Но это реальность. Ребята будут мучительно умирать в течение недели, если ничего не сделать. Беатрис медленно оборачивается, осматривая каждого из заболевших. То и дело вспоминает улыбки ребят, их смех. Видит же лишь искажённые болезнью лица. Мимура и Окаджима, с которыми она только вот носилась и смеялась, которые были бодры и упорны, сейчас в просто ужасном состоянии. "Они и правда... умрут?..."        Карма замечает состояние Беатрис и понимает, что нужно срочно её одёрнуть. Чёрт, это же Беатрис. Она за близких тревожится больше, чем за себя. Но если сказать ей прямо, что нужно собраться и сосредоточиться, то она прислушается. Надо просто выдернуть её из лап собственных кошмаров.        На затылок Беатрис так неожиданно приходится размашистый удар, что Карма ещё и подняться не успевает. Её резко наклоняет вперёд, она на секунду зажмуривается, а в следующую шокировано распахивает глаза.       — Слышь, Карасу, — рычит Тэрасака, — харэ на ребят, как на покойников смотреть! Или у тебя и мозги сплошное воронье гнездо, а не только волосы?! Удар у Рёмы тяжёлый, и, даже если он не хотел бить сильно, голову Беатрис свела волна боли. Но это действительно её отрезвило. Вашу мать, она сейчас реально их будто похоронила! И что дальше? "Идиотка..." Беатрис сжимает ладони в кулаки. Нужно собраться и сделать всё, что в их силах. Простые тревоги никому не помогут и ничего не изменят.       — Спасибо, — негромко произносит Беатрис.       — Тц... Тэрасака резко разворачивается и широкими шагами направляется к Тадаоми. Карма провожает его взглядом, после чего смотрит на Беатрис. Странно.. Но это сработало. Они встречаются взглядами, и Бетс твёрдо кивает, прежде чем тоже направиться к сенсею. На секунду прикрыв глаза, Карма идёт следом. Нет времени на пустую болтовню. Если это помогло Беатрис взять себя в руки, пускай. Но, когда всё закончится, Карма воспользуется поводом, чтобы придурок Тэрасака оказался рядом с больными. Да только далеко не от болезни.        Некоторое время сохраняется тишина. Карасума стоит, скрестив руки на груди и напряжённо смотря на Коро в своей совершенной защите. Дверь за его спиной распахивается, и вбегает его подчинённая:       — Карасума-сан! — агент тут же оглядывается, готовый слушать. — Как и ожидалось, дела совсем плохи. Хоть я и попробовала разузнать об их постояльцах от имени правительства, они продолжали талдычить что-то о конфиденциальности.       — Пожалуй, так и есть... — напряжённо сводит брови на переносице Тадаоми.       — Вы о чём? — вмешивается Коро, и Карасума разворачивается к нему:       — Я наслышан об этой гостинице от знакомого из полицейского управления. Этот курортный островок Фукумадзима также известен как "дьявольский остров". На самом деле, гостинцы здесь ведут законный бизнес, но... С отдалённой гостиницей на вершине горы всё иначе. Из-за своего месторасположения этот отдалённый островок... По слухам стал местом встречи представителей японской и заграничной мафии. Под присмотром местной и личной охраны они обсуждают свои дела, а вечером закатывают вечеринки с алкоголем и наркотиками. У них есть связи в правительстве, поэтому полиция даже притронуться к ним не может. Какая же задница...       — Всеми забытые на одиноком острове – идеальное место для коварных злодеев, — сухо бросает Ирина, стоящая рядом в своём шикарном вечернем платье.       — Хм~ — обдумав сказанное, Карма флегматично замечает, — вряд ли местные захотят с нами сотрудничать.       — Что будем делать?! — вдруг подаётся к ним, взмахивая рукой, Йошида и почти кричит на грани истерики. — Такими темпами мы все подохнем! Мы!... Мы приехали не для того, чтобы дохнуть на этом острове! — судорожно мотает он головой.       — Спокойствие, Йошида-кун, — с улыбкой привлекает его внимание Сумирэ, — мы не из тех, кто сдаётся так легко. Тоже мне, большое дело. — услышав слова подруги детства, Тайсей как-то выдыхает, непроизвольно успокаиваясь.       — Д-да... Прости, Хара. Беатрис удивлённо смотрит на Сумирэ. Ей наверняка дико плохо, жарко и тошно.. но она продолжает улыбаться и пытается поддержать тех, кто сейчас за них тревожится. "А я чуть в истерику не впала..." — со стыдом думает Беатрис и тут же встряхивает волосами. Хватит нерешительности. Они думают. Они найдут выход.       — Играть ему на руку слишком рискованно... — вдруг подаёт голос Тэрасака, подходя со спины к хвостатым. — Как мы можем отправить всего троих?! — его голос становится громче, пока он и вовсе не начинает кричать, стуча кулаками по головам на его фоне ну совсем маленьких хвостатых. — Они же совершенно бесполезны! Чё ж он выбрал таких лошков?! — Нагиса и Каэдэ явно чувствуют себя неловко, понимая, что они действительно силой не отличаются, как и вообще особыми физическими данными. Каяно неловко бурчит:       — С нами же и Беатрис будет...       — Пф, эта?! — Рёма резко подаётся в сторону и запускает ладонь в кудри Мотидзуки. — Да вы её видели?! Ну помашет своими маленькими кулачками, которыми и муху прибить не сможет! Карасу, да самая маленькая Карасу-чи, шевелюры больше, чем мышц! Беатрис возмущённо краснеет. Да что же это такое?! Почему Тэрасака постоянно стебётся над ней, высмеивая именно её волнистые волосы? У той же Хазамы такие же! Но нет, стоило Рёме раз встряхнуть ей волосы и обнаружить, как они путаются – всё. Да и какого чёрта? У Беатрис отличный удар! "Я сейчас тебе эту руку в задницу засуну!" — когда-нибудь Беатрис, наверное, и сможет посылать других столь же экспрессивно и грубо, но сейчас воспитание просто не позволяет ей высказать всё, что она думает о Тэрасаке.       — Убери руки или останешься без них, — ну да, это не считается. Такое она себе позволить ещё может. Но Рёме вообще до лампочки её возмущения – он честно сказал, что думает, а на правду не обижаются. Раздражённо вздохнув, чем Тэрасака переводит дыхание, он продолжает:       — Да как этот ушлёпок посмел перейти мне дорогу? — сжав ладонь в кулак и изобразив, как большим пальцем кому-то перерезает горло, Рёма угрожающе бросает. — Никто не смеет трогать моих друзей!       — Истинный цундере... — улыбается Хазама, лёжа совсем рядом, и на её слова негромко хихикает Мурамацу. Беатрис же удивлённо смотрит на хулигана. За его грубой манерой общения.. такое сильное беспокойство за них? Тэрасака с силой ударяет по столу, что подпрыгивает сфера с Коро:       — Всё, харэ, к чёрту его требования! Давайте просто отвезём ребят в больницу!       — Это не сработает, — раздаётся спокойный голос Такэбаяши, что подходит к ним с ведёрком с целлофановыми пакетиками и поправляет очки, — если это действительно искусственный вирус, то в больнице мы просто потеряем драгоценное время. А потеряем его – и ситуация может усугубиться.       — Что сказал?! — гаркает Рёма, пока Котаро опускается между Хазамой и Мурамацу и начинает собирать лёд в пакетики. На его лице залегла тень беспокойства от осознания, в каком тяжёлом они положении.       — Пока что постараемся справиться своими силами. Но нам необходим антидот.       — Такэбаяши...        Ситуация кажется совершенно безвыходной. Отдать Коро?.. С одной стороны, он в своей форме защиты, что могут неизвестные? А придёт в норму и.. С другой стороны, кто знает, что они задумали. Отдадут ли антидот вообще..        Карасума разворачивается к Коро.       — Бросим его на произвол судьбы?       — Я даже не уверена, сдержит ли он своё слово, — разумно замечает Ирина. Тадаоми закрывает глаза и прикладывает к правому глазу кулак, размышляя о ситуации, пытаясь найти хоть один более-менее приемлемый вариант.       — А разве не очевидно? — вдруг подаёт вполне довольный голос Коро, привлекая внимание присутствующих. В это же время телефон Нагисы подаёт звуковой сигнал и на нём появляется Рицу на фоне ночного неба в оранжевом костюме.       — Коро-сенсей! — 2D-девушка показывает знак о’кей и подмигивает. — Всё оки-доки!       — Похоже, Рицу-сан уже закончила все приготовления, — замечает Коро. — Те, кто не заболел, подойдите-ка сюда и приготовьтесь замарать руки.

***

       Если Беатрис раньше думала, что знает, что такое стресс, то сейчас ей кажется, что она и понятия об этом не имела. Стресс от подобной ситуации, когда есть угроза жизни близким, никогда и рядом не встанет со стрессом от каких-то бытовых вещей.       — Бетс, — Беатрис переводит взгляд на Карму. Он подходит к ней, сложив руки в карманы, и как-то внимательно её осматривает. Они как раз собираются садиться в машины.       — Что?..       — Нормально себя чувствуешь? — на всякий случай Беатрис ещё раз прислушивается к своим ощущениям.       — Вроде, да. Никакого дискомфорта, кроме психологического, конечно, не чувствую. А ты?       — Лучше некуда~ — Беатрис слегка наклоняет голову набок, и Карма расплывается в улыбке, поднимая кулаки в боевую позицию. — Судя по всему, можно будет легально снести парочку голов~ Беатрис не сдерживает улыбки. Ну да, это просто Карма. Можно даже ничего больше не добавлять. Мир будет рушиться, а он найдёт, над кем поиздеваться и над чем посмеяться. Как говорится, всё, что остаётся в тяжёлые времена.       — Садитесь в машины! — привлекает внимание подростков Карасума. Тадаоми садится на переднее сидение джипа. На задние, расположенные друг напротив друга, садятся Ирина, Тэрасака, Нагиса, Каэдэ, Карма и Беатрис. Остальные ребята садятся в другие две машины. Они начинают ехать, в салоне стоит тишина. Плана они пока что не знают, так как Рицу дала им точку, куда надо приехать, да и всё. Ни что предстоит, ни как всё будет никто из ребят пока не представляет.       — Беатрис, — заговаривает Ирина, и к ней поворачиваются все, больше потому что всем хочется отвлечься уже от тишины, которая весь вечер то и дело влезает в их дела. Елавич кидает в руки ученицы расчёску с завязанной на её ручке резинкой, — волосы собери. Мотидзуки даже знать не хочет, что творится сейчас на её голове, но, видимо, Елавич тонко заметила, что она то и дело пытается пригладить волосы. Замечает усмешку Тэрасаки и одним взглядом обещает прибить его за хоть ещё одну шутку на этот счёт. Как же хочется порой врезать Рёме. Но Беатрис не Карма, такой вольности себе позволить не может. А очень хочется.        Карма усмехается с молчаливого обмена любезностями между Бетс и Тэрасакой. Брюнетка начинает расчёсывать кудри, что не сразу получается. Карма впервые видит такие кольца волос. Но вот Беатрис явно чувствует себя неловко. Наверняка не привыкла, чтобы её волосы были настолько кудрявы и растрёпанны. Она вообще старается следить за своим внешним видом, хотя Ирина и учит её быть более раскрепощённой. Карма понимает, что Беатрис из-за своего отца привыкла тщательно, почти педантично, заботиться о внешнем виде. Воспитание, манеры. Волосы Беатрис длинные и обычно волнистые, тщательно расчёсанные. Но Карме нравится, когда её волосы немного растрёпанны. Честно? Реально похожа на воронёнка. Наверное, в этом плане он бы даже вместе с Тэрасакой посмеялся. Но это явно не в обиду. Напротив. Недаром про такие волосы говорят: чёрные как воронье крыло. Это красиво, благородно.        Карма смотрит, как Беатрис собирает волосы в высокий хвост, и думает о том, что могло понадобиться тому ублюдку, что всё это устроил. Нагиса-кун, Каяно-чан и Бетс. Почему эти трое? Самые слабые? Опрометчивое суждение. Но, допустим, оценил хвостатых по их комплекции. Маленькая тоненькая Каяно и женоподобный Нагиса, который на кой-то чёрт отращивает волосы, но при этом дико не любит шутки на эту тему. Карма хмыкает. Но Бетс-то почему? Не сказать, что по ней видно, что она девочка тренированная, но неизвестный вполне мог остановиться и на хвостатых. Но он акцентировал внимание: брюнетка-метиска. Неужто с камер так хорошо были видны черты лица девушки, что он так легко увидел иностранные черты? Карма щурится. Чушь. Этот человек был связан с классом убийц.        Наконец они подъезжают. Беатрис сама не уверена, чего ждать. Они приехали сейчас к гостинице, где собираются якудза и иностранная мафия. Конечно, Беатрис была знакома с одними якудза. Но то, что одна из таких семей оказалась.. не то чтобы неплохой.. Но тем якудза Беатрис доверяла, они ей плохого ничего не сделали. Да вот только это не значит, что другие семьи окажутся такими же благосклонными. И не факт, что они не заодно с неизвестным. Размышляя об этом, Беатрис выныривает из машины.        Ребята подходят чуть ближе... к скале. Им приходится буквально запрокинуть головы, чтобы оценить её высоту. Да уж, убиться тут явно проще простого, если будет желание.       — Фигасе... — выдыхает Кимура. Что называется: чудно, а нам что делать? Рицу подаёт звуковой сигнал, чтобы обратить на себя внимание:       — Я внедрилась в систему отеля и нарыла схему местности и строения этого места, — довольно улыбается мисс артиллерия, указывая на схему в своей руке, после чего выводит её на весь экран, — наибольшее число охранников столпилось у главного входа. А пройти в отель мимо стойки регистрации нереально. Но есть ещё один вход, который находится на вершине, — миленько улыбаясь, указывает наверх Рицу, — путь тернистый, зато охранников там нет. Тернистый?.. Ну как сказать... Ребята снова запрокидывают головы, оценивая масштаб трагедии. Коро заговаривает, и на него обращают взгляды ученики:       — Если хотите избежать потерь, то это единственный путь. Не считая десяти больных и двоих, которые за ними ухаживают, – вы последняя надежда товарищей. Так что соберите силу в кулак и покорите эту вершину. Отойдя от.. впечатлений, полученных от вида высокой скалы, ребята осматривают утёс уже собранным вдумчивым взглядом. Ну что ж.. Если честно, после некоторых тренировок Карасумы, это таким бредом не кажется. Но вот сам тренер убийц притягивает на уровень лица Коро:       — Это слишком опасно. Если ты не заметил, то им будут противостоять настоящие профи.       — Верно. Но разве не наши ученики сотворили со мной такое? — на это Тадаоми сказать нечего. — Думаешь, они не справятся? Будьте уверенней.       — Но это... — неуверенно отзывается Яда. — Немного...       — Кажется, забраться сюда довольно сложно...       — Если вы не забыли, ваши товарищи находятся на грани смерти, — напоминает Ирина. Беатрис оглядывается. Она видит, в каких сомнениях находится Карасума. Его можно понять: половина его подопечных под смертельным вирусом, а другая с ним должна пробраться к неизвестному, но профессионалу. А они всё же подростки, к которым он привязался. Но ему не стоит забывать, что они его ученики.       — Нагиса-кун, Каяно-сан, Беатрис-сан, простите, но... Однако Карасуме и Ирине остаётся в шоке пооткрывать рты, когда их ученики невозмутимо начинают взбираться по скале, да с такой ловкостью и лёгкостью, которыми хвастаться можно.       — Что ж, если подумать, — с улыбкой заговаривает староста, — то это довольно забавно.       — Можно и по скалам полазать для разнообразия – легкотня по сравнению с обычными тренировками, — легко бросает Окано, буквально взлетая вверх.       — Согласна, — спокойно говорит Хаями.       — За тобой как всегда едва поспеешь, Хината-сан, — с усмешкой кидает Беатрис, на что Окано издаёт смешок.       — Ну-ру-ху-ху-ху~       — Но... — Исогай, держась одной рукой за выступ, легко разворачивается к учителям, бодро улыбаясь. — У нас никогда не было тренировок относительно сражений с неизвестными в гостинице, поэтому Карасума-сенсей... Не могли бы вы стать лидером этой операции?       — Мы должны отплатить этим уродам за наших товарищей! — поднимает кулак Тэрасака.       — Сам видишь, что это не обычные детишки, — подводит итог Коро, — у вас есть отличная команда из шестнадцати безбашенных бойцов.       — Шестнадцати? — удивлённо оборачивается Ирина.       — Не забывайте обо мне! — важно поднимает палец и подмигивает Рицу с телефона Нагисы.       — Что ж.. — улыбка на лице Коро очевидно гордая и довольная. — Время деньги. — Карасума отбрасывает сомнения. Коро прав. Сейчас или никогда. Сделав шаг вперёд, Карасума командирским тоном бросает:       — ВНИМАНИЕ! Наша цель на последнем этаже отеля, а наша миссия: проникнуть в отель и достать антидот. Вспомните всё, чему вы учились на тренировках. Сейчас у вас новая цель. У вас три минуты на запоминание карты. Для общения будем использовать стандартные сигналы с наших тренировок. Операция начнётся в 21:50!       — Так точно!        POV – Беатрис        Когда знание местности – это из основ, которые помогают справиться на тренировках, ты просто привыкаешь быстро запоминать информацию. Уж не знаю, развилась ли так наша память или это изначально было не так сложно, как может показаться. Взбираюсь по скале, цепляясь за выступы, быстро подтягиваясь, взглядом выискивая новую опору. Получается быстро, но всё же нашей гимнастке я не соперница в скорости. Такое ощущение, что она едва касается выступов, абсолютно буквально взлетает.       — Не отставайте~ — подмигивает она нам и игриво манит нас ладонью. Не сдерживаю улыбки, пытаясь поспеть за одноклассницей. Снизу раздаются истеричные крики Bitch-сенсей, и я даже не осужу Карасуму-сенсей, если у него будут мелькать мысли её скинуть. Я люблю Ирину! Но порой она такая... Bitch. Как Тадаоми вообще держится, не затыкает Елавич, а терпит и поднимается, таща её на своих плечах и сферу Коро в руке, я даже не представляю. Супергерой без костюма. Уже даже наши ребята начали обсуждать, что лучше бы она вообще не шла, а то авось и Карасуму сейчас вниз утянет. Эх.. Полагаюсь на выдержку Карасума-сенсей.       — Карма-кун, погоди! — слышу снизу голос Нагисы, но Акабанэ и не думает останавливаться, лишь на миг разворачиваясь к другу:       — Я бы с радостью поболтал, но часики тикают~       — Ты прав.. — Нагиса скрипит зубами и более уверенным взглядом смотрит вверх. — Погнали! Мы продолжаем взбираться. Замечаю, что уже тяжело дышит Каэдэ. Она не особо вынослива.. Справится же?       — Кстати, будьте осторожны, — бросает Карма.       — Э?.. — слышится от Каэдэ, когда она чуть не берётся за острый выступ. — А! Фух, пронесло... Каяно аж замирает на время. Криво улыбаюсь. Да, тут надо быть внимательным. А то пореза не избежишь и взбирайся потом.. Поднимаюсь, перевожу беглый взгляд на Карму, когда он бросает взгляд вниз через плечо на Каяно, убеждаясь, что та не поранилась. Но всё в порядке, и он спокойно продолжает лезть.        Насколько же нас развили тренировки: одно дело, что по такому утёсу взбираемся, так поднялись и даже не выдохлись. Охраны в зоне видимости действительно не оказывается. Рицу сканирует местность, анализирует карту, подключается к камерам, чтобы отводить их от нас. Что просто, блин, превосходно: на лифте мы не поднимемся, все этажи придётся пройти самим, так лестницы разбросаны в разных частях этажей. Что ещё за видеоигра? Чиба упоминает телестанцию, мол, тоже усложнённая архитектура, призванная портить жизнь террористам. А портит жизнь нам, которые хотят тихо-мирно стащить антидот.        Карасума двигается к открытой Рицу двери первым, и мы внимательно ждём указаний. Даже не знаю, кажется это проникновение захватывающим – действительно на манер видеоигры – или напрягающим. Агент открывает дверь и облокачивается на неё, поднимая руку и подзывая нас. Выныриваем из укрытия, спеша за учителем. Коридор минуем быстро, ни на кого не натыкаясь, но уже чуть дальше Карасума приваливается к стене, аккуратно из-за неё выглядывая, и дальше не двигается. Он подзывает нас, и мы тоже чуть выглядываем за угол. Чёрт... Целый зал охранников.       — Охраны даже больше, чем я ожидал, — негромко говорит Карасума.       — Пройти незамеченными не удастся.. — заканчивает мысль Нагиса. Напряжённо прикусываю губу. И что дальше? Ну не в открытый бой же идти. Даже допустить, что уложить их можем – это не значит, что никто не успеет вызвать подмогу. Только зашли, и уже такие проблемы...       — Чего столбом-то встал? Шуруй давай, — невозмутимо бросает Ирина, что аж мы все к ней разворачиваемся с совершенно не эстетично отвисшими челюстями.       — Bitch-сенсей, вы совсем не врубаетесь в ситуацию? — громким шёпотом бросает Сугая, разводя руки в стороны.       — Как нам справиться с такой оравой? — возмущённо спрашивает Кимура. Но на лице Ирины в ответ появляется самоуверенная улыбка. Она подходит к Карасуме, опуская ладонь на его плечо, и выглядывает за угол. Она осматривается не дольше пары секунд, как ладонью встряхивает свои волосы и гордой модельной походкой покидает укрытие:       — Смотрите и учитесь~ — мы не удерживаем изумлённо-испуганных вздохов, пока Коро хитро бросает:       — Любопытно~        Походка Ирины становится неровной, её то и дело заносит то в одну сторону, то в другую – заметившие её мужчины замирают, заглядываясь на красивую высокую блондинку в явном весёлом состоянии. Уровень их бдительности так и падает, когда она врезается в одного из них, извиняется елейным голоском, указывает на пианино. Её слова убедительны и сладки, вид хрупкий и совершенно безобидный. Она утончённая, красивая. Как можно ожидать, что такая девушка может быть не так проста?        Задерживаю дыхание, следя за каждым действием Ирины. Она проходит к пианино, садится за него с идеальной осанкой, наклоняясь чуть вперёд и соблазнительно выгибая спину. Даже такие простые движения она делает с поразительной грацией, которая вызывает краску возбуждения на лицах мужчин. Кажется, они ещё сомневаются, когда она оглядывается на них, спрашивая разрешения сыграть. Один хочет отойти, и я напрягаюсь, но Ирина мягко опускает ладонь на его руку, уговаривает остаться.        А после касается клавиш... По телу бегут мурашки от полившейся мелодии, от заигравших яркими красками тонов, что идеально гармонируют, танцуют друг с другом. Музыка ускоряется, точно неспокойные волны в преддверии шторма, играется с твоим восприятием – эмоциональность её, неуловимость льются по всему пространству, сливаются с ним. Музыка полностью обволакивает своих слушателей, проникает в само их сознание и растворяется в нём, оставляя после себя это взрывное, но в то же время обольстительно-меланхоличное настроение, которое кажется таким волнующим. Так эмоционально и чувственно, что мурашки от восхищения и трепета бегут по шее.       — Она.. просто невероятна... — выдыхает Кимура.       — "Фантазия-экспромт" Шопена, — заговаривает Коро, — убийца должен уметь не только убивать, но и очаровывать жертву. Используй своё тело, шарм, игру – она завораживает. Ирина буквально кажется частью музыки, которую исполняет. Она с улыбкой качается, отчего в такт скользят по её телу волнами волосы. Вскидывает взгляд, широко улыбаясь, точно сама наслаждается каждым динамичным звуком, и вместе с тем взлетают её волосы. Мужчины, да и мы просто не можем отвести взгляда от безупречного танца музыки и тела соблазнительницы.       — Ох, ну что ж вы так далеко стоите? — прерывается Ирина и оборачивается к охранникам, стоящим у стены. Она наклоняется к ним, акцентируя внимание на свою грудь, — неужели я недостаточно хороша? В итоге последние охранники окружают невероятную пианистку, она же опускает руку, выставляя из кулака два пальца: "Я выиграла вам время", после чего сжимает кулак и отводит в сторону большой палец: "Вперёд". Моргаю. Отмираю. Тут же двигаемся к лестнице. Невероятно.. Даже нас заворожила игра Ирины. Мне казалось, что я узнала её лучше за то время, что провела с ней.. Но она настолько прекрасна, что я даже не представляла. Не сдерживаю тёплой улыбки. Вы так красивы, Ирина-сенсей..       — У нас получилось! — радостно улыбается Каяно, сжимая кулачки.       — Всё-таки она молодец, — с улыбкой говорит Сугая, что привалился к перилам и сложил руки в карманы, — играла с такими-то когтями, — хмыкаю. Ну да, это вряд ли так просто. Исогай прикладывает кулак к подбородку:       — Она никогда не говорила, что умеет играть.       — Всё потому, что это её суть, — разворачивается к нам Карасума, — таково мастерство настоящих наёмников. Сейчас она не такая, какой вы её знаете. В конце концов, она одна из лучших соблазнительниц мира. Складываю перед собой ладони, опуская взгляд. И правда.. Крикливая, стервозная, эпатажная, самовлюблённая.. Нам раскрывалось столько её недостатков или просто высокомерных заскоков, что мы привыкли воспринимать её фактически на своём уровне. Когда она жаловалась мне на Карасуму, давала советы по отношениям с Кармой, делилась своим опытом... Старшая сестра. Только мы совсем забыли, насколько опасная женщина скрывается за простой шумной учительницей.       — Повезло же вам, что сейчас я не могу её помацать, — встревает Коро, которого держит в пакетике Нагиса. Ребята издают смешки. Действительно.       — Пойдёмте, — улыбается Шиота.       — Угу! — улыбается в ответ Каяно.        Спешим наверх. Это только первый этаж был, да? Навскидку, все охранники как раз внизу столпились. Возможно, выше будет проще. Но не стоит забывать, что неизвестный работает не один. Мы даже не знаем, кому противостоим... Не могу перестать об этом беспокоиться. Успешно поднимаемся и на третий этаж.       — Отлично, — заговаривает Карасума, когда Сугая сверяется с картой. — Теперь, когда мы обошли охрану на входе, нам придётся влиться в толпу гостей.       — Гостей? — удивляется Сугая. — Но по нам же видно, что мы школота, а тут, вроде, останавливаются всякие негодяи?       — Слушайте меня внимательно. Я слышал, что дети тоже тут есть. Отпрыски звёзд и богачей под круглосуточной охраной. Мне доводилось с такими нянчиться. Они мнят себя элитой и с невинными лицами ведут распутную жизнь, — алкоголь, секс, наркотики... Криво улыбаюсь. Хочется гордо сказать, что даже не представляю себя в такой обстановке, но... С якудза я время проводила. Конечно, никаких наркотиков. Как я поняла, они на своей территории такового не допускали. Но алкоголь был извечным спутником ставок и игр. Ну, а секс... Неловко отвожу взгляд в сторону. М-да.. Не очень представляю, как можно относиться к этому легкомысленно. И тут уже дело не в моём отце, а банальном японском воспитании.       — Точняк! — бодро отзывается Коро. — И вы, ребятки, можете притвориться такими. Просто представьте, что все, кроме вас, говно. Это... как? На секунду зависаем в ступоре. Я так не умею... Тут вдруг вспоминаю тех девиц из главного корпуса, которые уже знатно действуют мне на нервы. А ещё... Вспоминаю шестёрок Гакушу. Расплываюсь в широкой ухмылке, вскидывая подбородок, и упираю руку в бок. Рядом и ребята искривляют лица в ухмылках, оскалах, Яда тоже расплылась в ухмылке, у Тэрасаки вообще вены вздулись на шее и виске. Сугая скрутил из бумаги а-ля сигарету, Каяно начала придурковато скалиться, Кимура язык высунул, Нагиса зубасто ухмыльнулся. Карма рядом молча поднимает телефон и фоткает эту картину маслом.       — Ага! Типо того! — покрывается зелёными полосками Коро.       — Вы что вообще вытворяете?... — спрашивает Карасума, скрестив на груди руки и хмуро-скептично на нас смотря. — Да они больше на гопников похожи, — а что... Конечный класс. Чем вам не гопники...       — Кстати, — привлекает наше внимание Коро, — раз мы даже не знаем, как выглядит противник, он может атаковать нас в любой момент. Так что будьте внимательны.       — Да! — синхронно отвечаем мы.        Мы продолжаем идти по этажу. Несмотря на то, что и мне самой кажется, что мы больше выглядим как школьники, следующие за своим сенсеем, всё проходит мирно. Идём мимо двух постояльцев, но они будто принципиально не смотрят в нашу сторону. Это логично. Если эти люди связаны с якудза или заграничной мафией, они не захотят влезать в конфликты с другими семьями. Поэтому и лишнего зрительного контакта избегают. Это тоже становится очевидным, если общаешься с такими людьми. Зрительный контакт в мире группировок на другом уровне. Это угроза. Это вызов. Это статус. И я тоже не смотрю в сторону постояльцев. Карма же провожает взглядом каждого, даже кидает лишний раз взгляд через плечо, следя за ними. Готовится, что они могут резко напасть со спины.       — Думаешь, мы похожи на постояльцев? — слышу за спиной шёпот Кимуры.       — Главное, не нервничать, — отвечает ему Чиба, — заметят, что психуешь – пиши пропало.       — Если честно, то я думала, что этаж придётся брать штурмом, — заговаривает впереди Каяно, — но пока всё идёт довольно гладко.       — А если что-то случится, — с улыбкой смотрит на подругу Окано, — то Карасума-сенсей во всём разберётся, — слышится громкий хмык Тэрасаки.       — Эй, девчата, я тоже здесь! — чего-то самонадеянно встревает Рёма, и я вскидываю бровь. Сейчас явно не время строить из себя крутого.       — Будьте бдительны, — пытается остудить его пыл Тадаоми.       — Мы ещё себя не показали. Теперь наш выход!       — Стоять!       — Тэрасака-кун, Йошида-кун! — выкрикиваю вслед парням, рванувшим вперёд. Чёрт, куда эти идиоты ломанулись?! Ни разу не смешно! Вдали идёт один из постояльцев. Фува рядом неожиданно дёргается вперёд, поднимая ладонь к лицу как рупор:       — Тэрасака-кун, берегись! Я моргнуть не успеваю: Карасума срывается вперёд к непонимающе обернувшимся парням, хватает их за плечи и резко откидывает назад. В эту же секунду незнакомец натягивает на лицо маску и выставляет руку с чем-то, выпуская облако фиолетового газа.       — Карасума-сенсей! — выкрикиваем мы с Каэдэ, и я чувствую, как заходится в бешеном биении сердце. Агент отпрыгивает тренированным движением из-за дымовой завесы, что стремительно рассеивается.       — О чём вы там трепались? — заговаривает наёмник, снимая маску. У него пухловатое лицо, большой нос и выделяющийся подбородок, глаза узкие и.. Он смотрит так спокойно, что в такой ситуации неестественно. Убийца. — Вы сдохнете так быстро, что и пискнуть не успеете. В конце концов, это моя работа.       — Эй, это же вы приносили нам напитки, — выходит вперёд Фува, хмуря брови.       — Э.. — мы переводим на неё удивлённые взгляды. — А! — точно! Именно он поставил сок перед Накамурой. Резко перевожу на него злой взгляд. Ублюдок... Он отравил Накамуру и других ребят...       — Фува-сан... — выдыхает Нагиса.       — Как-то подозрительно, что вы так спокойно тут разгуливаете, — продолжает она.       — Точно! — подаётся вперёд Исогай.       — Хэ, какая внимательная крошка, — упирает руки в бока наёмник.       — Так это вы отравили ребят? — обвинительно спрашивает Каяно, на что отравитель лишь смеётся.       — Что? С чего вы это это взяли? — разводит он руками, — вас могли отравить в любое время, — чёрт, ты ещё пойди докажи... Но Фува в ответ самодовольно посмеивается, после чего двигается в сторону, важно поднимая палец и с уверенной улыбкой закрыв глаза поясняя:       — Да, но только тогда мы пили одно и то же. И хоть на корабле мы тоже ели вместе, но Мимура-кун и Окаджима-кун, занимавшиеся монтажом, тоже заболели, а значит, ужин тут не при чём, — Юзуки касается кончиком указательного пальца лба, после чего резко указывает на отравителя и подмигивает, слегка краснея – явно довольна собой. — В таком случае: преступник – это вы, мистер! — наёмник аж отдёргивается, хмуро кривясь.       — Потрясно, Фува-сан! — восхищённо улыбается Нагиса.       — Настоящий детектив! — не менее восхищённо добавляет Каяно. Фува довольно смеётся и начинает пояснять за мангу, сёнен и детективы. Только ребята нашего класса могут так беззаботно, перед наёмником, начать болтать о манге... Тяжко вздыхаю. Я одна тут за жизнь нашу беспокоюсь? Неожиданно отравитель начинает глумливо смеяться. В ужасе распахиваю глаза, когда Карасума-сенсей падает на колени, а после и руки, едва удерживаясь, чтобы не упасть ничком совсем. Слышатся испуганно-шокированные возгласы ребят.       — Пусть вы знаете кто я, но уже слишком поздно.       — Отравитель, значит? — уточняет Коро. — И, похоже, не новичок.       — Я использовал паралитический газ. Такой даже слона свалит, — с усмешкой отводит руку в сторону наёмник, — но свежий воздух может его нейтрализовать, — Тадаоми пытается поднять голову, и в сердце отдаётся болью. Слона свалит?.. Если Карасума-сенсей потеряет сознание, мы не сможем двигаться дальше. Минимум, нельзя его тут оставлять. А более того.. сами мы не справимся. — Хотя, похоже, вы не намерены играть по правилам. Какая печалька, — продолжает он насмехаться. Замечаю, как Исогай крутит пальцем, давая команду перегруппироваться. Мы сразу понимаем, что делать. Бросаемся к выходам, закрывая их собой, кто может, берёт подручные предметы. Я же занимаю боевую стойку. Отравитель ещё даже не замечает... — Придётся сообщить боссу, — и тут, наконец, он видит, что мы перекрыли ему путь. На его лице отражается удивление, он стискивает зубы и кидает взгляды на другие выходы.       — При встрече с врагом... — заговаривает Исогай, серьёзно смотря на наёмника.       — Заблокируй пути к отступлению, — подхватывает Катаока.       — И не дай позвать подкрепление, — заканчивает Тэрасака.       — Всё верно, Карасума-сенсей? — риторически спрашивает Юма. Тадаоми начинает подниматься, что всё же даётся ему с трудом.       — Как только ты нас увидел, ты решил пойти в атаку и связаться с боссом, — позволяет себе мрачную ухмылку представитель министерства обороны, тем не менее заметно качаясь. Отравитель хмыкает и вновь надевает маску, разворачиваясь к Тадаоми.       — Ты ещё барахтаешься? Да они всего лишь сопливые карапузы. И как только ты сдохнешь, они все разбегутся, кто куда! Но отравитель не успевает напасть – Карасума вмиг оказывается перед ним и наносит ногой просто безупречный и не по-человечески мощный удар дугой. На его лице дьявольски жуткая ухмылка, жажда крови нашего сенсея впервые такая явная: живая, убийственная. Отравителя не просто сбивает с ног: его едва не перекидывает через себя, изо рта брызгает кровь – вот, что значит, вырубить одним ударом. Однако замечаю, как Карасума пытается удержать равновесие, делая ещё шаг в сторону, и понимаю.. Он сейчас упадёт!        Срываюсь с места, скрипнув зубами – Тадаоми падает на колени, и я тут же принимаюсь скользить, ловя его и не давая ему упасть на пол. Словив, больно ударяюсь локтем об пол, ещё и неприятно стёрла ногу у бедра, так как от скольжения задралась юбка с шортами. Болезненно кривлюсь. В играх это выглядит легче и эффектнее.       — Карасума-сенсей! — выкрикивают ребята. Принимаю более ровное сидячее положение. Поймала я его почти за плечи, сейчас он безжизненно лежит лицом на моём плече. Чёрт, почему.. Он же не умрёт?..       — Карасума-сенсей... — хлопаю ладонью по спине агента. — Карасума-сенсей! — ребята подбегают, я же прикладываю дрожащие пальцы к шее учителя, пытаясь прощупать пульс. Что ж такое... Вот! Ощущаю замедленный пульс. Облегчённо выдыхаю.       — Б..Беатрис.. — тихо заговаривает Каэдэ. — Карасума-сенсей?..       — Потерял сознание, — кидаю взгляд в сторону отравителя, — наёмник тоже?       — Да, — Исогай на миг сбивается, в следующий берёт себя в руки, — Тэрасака, ребята, свяжите его.       — Да! — отзывается Рёма и вместе с Йошидой двигается к наёмнику. На меня же переводит взгляд Окано:       — У тебя просто звериная реакция, — криво улыбаюсь, перевожу взгляд на Карму, что напряжённо смотрит на бессознательного агента. Рядом присаживается Исогай:       — Мы не можем двигаться дальше, пока не приведём в чувство сенсея, — твёрдо киваю. Неожиданно ладонь Карасумы опускается мне на плечо, и он с трудом, но приподнимается.       — Карасума-сенсей! — облегчённо и взволнованно реагирую я. — Как вы?       — Жить буду... — тихо отзывается он. Встаю на колени и помогаю приподняться Карасуме, но моих сил тут явно маловато...       — Беатрис-сан, позволь мне, — подаётся к нам Исогай. Киваю.       — Карасума-сенсей, обопритесь на Исогай-куна. Тадаоми молча встаёт на ноги и делает шаг к Юме, староста спешит закинуть руку учителя себе на плечи, помогая ему стоять на ногах, другую руку опускает ему на грудь, чем помогает удерживать равновесие. Карасума сейчас совсем слаб... Беспокойно оглядываюсь. Тэрасака и Йошида как раз перенесли связанного ими и Кармой отравителя в угол, где укрыли за диваном и столом. Если никто не захочет посидеть там, найдут его не скоро..       — Как вы себя чувствуете, Карасума-сенсей? — спрашивает Исогай, когда они делают несколько пробных шагов. Лицо Тадаоми на секунду искривляется от боли, и он закрывает глаза, словно всё плывёт:       — Чутка передохну и оправлюсь. Не наломайте пока дров. Сжимаю ладонь у сердца, видя, как то и дело трясутся ноги агента. Ему наверняка очень тяжело стоять.. Хотя бы минут десять отдохнуть. Но у нас нет этого времени... И Исогай с Карасумой двигаются вперёд по коридору.       — Он меня реально пугает... — смотрит им вслед Сугая. — Осилил газ, от которого слоны дохнут...       — Да уж, Карасума-сенсей живучий как таракан, — соглашается Окано. Но мне не смешно. Что дальше?.. Единственная настоящая убийца среди нас осталась внизу и догнать нас у неё нет возможности. Карасума-сенсей некоторое время и на ногах стоять не сможет. Коро-сенсей сейчас бессилен... Сжимаю до боли кулак у сердца. Справимся ли мы только своими силами? Если дальше будут ещё наёмники?.. Профессиональные убийцы... Мы идём по коридору, всего несколько шагов сделать так сложно. Мы третий этаж ещё не миновали. А нам надо на десятый! Если на каждом этаже будет по наёмнику.. Мы в полной заднице.       — А что? Прикооольные у вас выдались каникулы~ — весёленько тянет Коро со странным солнцем на лице.        Повисает тишина. Я буквально чувствую недоумение и закипающее раздражение. Мы коллективно выпадаем в каплю раздражения, да даже у Карасума-сенсей сейчас бровь задёргается.        Ага. Прикольные. Половина друзей отравлена смертельным вирусом, Ирина-сенсей в окружении каких-то мужиков отвлекает от нас внимание, Карасума-сенсей под паралитическим газом едва на ногах стоит, а мы вообще в жопе – помереть можем. ДА! Очень круто! Прям восторг! Каждые каникулы бы так проводила!       — ТЫ ЧЕМУ ТАМ РАДУЕШЬСЯ?! — выкрикивает Катаока, когда мы коллективно скалимся и тыкаем пальцем в сторону Коро, которого поднимает на уровень груди Нагиса.       — Да ты тут, блин, единственный, кто в безопасности! — кричит и Кимура.       — Нагиса, покажи ему кузькину мать! — Шиота со скептично-недовольным выражением лица начинает крутить пакетик с Коро колесом, вырывая из учителя крики. А что, сейчас эта самая бешеная скорость, которую может развить Коро в своей совершенной защите. Карма подходит к другу и берёт его руку с Коро за запястье, сам разворачивается с весёлой улыбочкой к Рёме и указывает на его штаны:       — Эй, Тэрасака, хочешь я положу тебе в трусы кое-что приятное?       — С хера ли?! — клыкасто огрызается Тэрасака. А Карма всё ещё держит в голове эту пытку для Коро... Качаю головой, не сдерживая смешка. Соболезную людям, которых он пытал. Не, сами виноваты, наверное.. Но что-то подсказывает, что наказание оказалось похлеще их проступков.       — Сенсей, а чего это вы такой довольный? — вскинув брови, интересуется Нагиса у Коро, поднося его к себе. Монстра аж сплющило от таких американских горок, но, после вопроса ученика, он возвращает лицу круглую форму.       — Потому что мы наконец-то стали командой, — Нагиса чуть шире раскрывает глаза, сам в лице не меняясь, — долг настоящего учителя – защищать своих подопечных во время поездок. Если вспомнить ваши бесчисленные тренировки, то это ваш враг должен трястись от страха. Вспомните всё, чему вы научились, и действуйте. А ведь.. Коро-сенсей очень строг в этом вопросе. На уроках он добрый сенсей, который ищет подход к каждому своему ученику. Но когда дело доходит до тренировок, его требования просто нереальные – почти за гранью возможного. Но мы.. научились поддерживать темп. Поднимаю более уверенный взгляд, мы как раз возобновляем движение. Этот семестр всё же не прошёл впустую. Шанс есть.        Четвёртый этаж проходим без приключений, и мы подходим к следующей лестнице. Может, врагов всё же много не будет. Было бы прекрасно. Кидаю взгляд на Карму, что задумался после слов Коро-сенсея. Смотря вперёд, он вдруг негромко спокойно заговаривает:       — Бетс, пообещай мне кое-что, — вздрагиваю с неожиданности.       — Что именно?.. — Карма кидает на меня взгляд.       — Что, если я вступлю в бой и даже будет казаться, что я проиграл, ты не вмешаешься. — Карма поворачивает ко мне лицо, глядя прямо в глаза. Да уж.. Хорошо обещание.. Как можно стоять в стороне и не вмешиваться, когда твой близкий человек в опасности?.. Но... Раз это говорит Карма.. Наверное, мне надо больше в него верить. Глубоко вздохнув, твёрдо киваю.       — Обещаю. — он отводит взгляд и усмехается.       — Ещё одно сомненье в мой адрес – получишь. Хмыкаю. Угрожать он мне ещё будет. Легонько пихаю его в бок, на что он показывает язык. Самое время для подколов, да?        Поднимаемся на пятый этаж. Свет не горит, так что коридор освещается только светом фонарей с улиц. Из-за этого любой звук кажется особенно громким, и мы все как-то замедляемся, стараясь идти ещё тише вдоль стены. Тэрасака идёт первым вместо Карасумы-сенсей, который всё ещё не может на ногах стоять без поддержки Исогая. Неожиданно Рёма останавливается. Мы аккуратно выглядываем из-за угла. Там, привалившись к окну, стоит мужчина. Он высокий, подтянутый, русые волнистые волосы выше плеч. Весьма красивый мужчина. Одно но... Его глаза. Их взгляд пуст и жесток. У обычных людей такого взгляда просто не бывает...       — Эй, этот чувак даже не скрывается.. — шепчет Сугая.       — Аура опасности... — тоже шепчет Яда.       — Да уж.. — хмурит брови Йошида. — От него ей за версту несёт. Даже не глядя можно сказать, что он убийца. Зашибись. Он явно не такой, как отравитель. Тот использовал газ и на рукопашном бое не специализировался. А вот этот мужчина кажется чертовски сильным...        Резкий грохот битого стекла, и под ладонью мужчины окно идёт жуткими трещинами. Мы не удерживаем шокированных возгласов, глядя, как наёмник спокойно убирает руку и на пол сыпятся мелкие осколки. Он.. разбил стекло ладонью?...       — Скукота-ню. Выходите. Даже по вашей поступи слышно, что вы мне не соперники-ню. А ведь я слышал, что с вами должен быть сенсей из элитного подразделения-ню. Но кажется, ты надышался газом Смога-ню. Скорее всего, битва была один на один-ню, — наёмник указывает пальцем в нашу сторону и машет им, — выползайте. Ж..жуть какая. Мы начинаем выходить из укрытия, бросая напряжённые взгляды то на разбитое стекло, то на наёмника. Стрёмно с ним, конечно, заговаривать... Но я поклясться готова, что всех нас терзает один и тот же вопрос...       — Дядь, а почему вы постоянно говорите "ню" в конце предложения? — вскинув брови, невинно и весело спрашивает Карма. Мы аж рты раскрываем.        "Свершилось! Слава Карме!"       — Я слышал, что, если добавлять "ню", говор будет подобен самурайскому. Идея мне понравилась, вот я и попробовал-ню, — с улыбкой спокойно отвечает наёмник. Так он иностранец?.. Ну да, логично. Наёмник поднимает руки и начинает сгибать пальцы ладоней, хрустя ими. — Если мне не идёт, тоже ничего. Ведь я убью здесь всех, и смущаться будет не перед кем-ню.       — Так ты убиваешь голыми руками? — напряжённо интересуется Коро.       — Наниматели не жалуются-ню. При обыске ничего не найдут-ню, и я убиваю своих жертв без лишнего шума-ню. Как только подбираюсь к жертве, я сворачиваю ей шею. Также могу сломать череп, если хорошее настроение, — убийца на миг распахивает глаза и с ухмылкой с силой сжимает в воздухе кулаки, — буквально чувствую, как ломаются позвонки-ню. Это такое приятное чувство-ню, — меня передёргивает. Вижу, как затряслась Окано и опустила ладонь на свою голову. — Как же забавно. Чем больше людей ты убиваешь-ню, тем сильнее в тебе жажда убийства-ню. Иными словами, сильнее моё желание испробовать свою силу в бою насмерть со своим врагом. Но я разочарован... Передо мной такое жалкое зрелище, что больше нет желания проверять себя. Мои товарищи решат вашу судьбу-ню. Да и мой босс хотел вас увидеть... Он достаёт рацию, но мы и испугаться не успеваем. Я так сосредоточилась на наёмнике, что не заметила, как куда-то отошёл Карма... Но вот, он взмахивает до сего момента мирно стоящим в стороне деревом, горшком сшибая из рук наёмника рацию и разбивая вместе с ней горшком окно – да разбил похлеще убийцы, разломав и горшок деревца. Карма, деревце, возможно, просто хотело жить... И за окно потом не тебе платить. Как всегда в напряжённые моменты в моей голове какой-то бред.       — Эй, дядя Ню, — тянет Карма, обращая на себя на миг исказившийся в удивлении взгляд наёмника, — походу вы сильны, да? Окна тут бьёте, череп проломить можете – а я тоже так умею. Но постойте... — он опускает голову ниже, слегка щурясь, и провокационно-насмешливо продолжает. — Вы так скоро собрались звонить дружкам... Неужто испугались кучки школьников? — ребята аж дёргаются, замечая провокацию, но вот я не сдерживаю усмешки. Это имел в виду, Карма? Договорились.       — Не провоцируй его!... — хочет остановить его Карасума, но...       — А ну-ка цыц, Карасума-сенсей, — перебивает Коро, — его подбородок опущен. — ребята удивлённо оглядываются на Коро. — Когда он базарит попусту, то поднимает голову вверх, чтобы унизить соперника. Но сейчас всё иначе: пусть он и наезжает на врага, но его глаза полны уверенности и он изучает цель. Недавно он облажался, но это стало для него ценным уроком. Улыбаюсь и перевожу взгляд на Карму. Верно. Карма не забил на своё поражение, не начал искать, на что сбросить ответственность. Он взял ответственность на себя и начал заниматься. Ему понадобилось время, чтобы справиться с горечью поражения. Но именно это позволяет ему сейчас стоять перед профессиональным убийцей и уверенно смотреть ему в глаза.       — Хорошо-ню. Сразимся-ню, — убийца снимает с себя летнее пальто и вновь хрустит пальцами ладоней.       — Ну, раз вы так просите~       — Выложись по полной! — даёт напутствие Коро. — Только он стоит на твоём пути.        Усмехаюсь. Даже не знаю, пугает меня в такие моменты Карма или восхищает. А, ладно, одно другому не мешает.        Между противниками несколько секунд сохраняется тишина. Карма срывается с места, замахиваясь деревцем на наёмника, но он спокойно ловит его за ствол.       — Глупо. С этим тебе не победить-ню, — сухо говорит наёмник и... разламывает ствол бедного деревца, просто сжав кулак.... Только попробуй дать ему схватить себя, Карма.       — Оно мне и не нужно,— с ухмылкой отвечает Карма, бросая деревце.        Наёмник ухмыляется в ответ. И срывается с места. Его выпады явно нацелены на то, чтобы схватить Карму, но.. У меня отвисает челюсть. Карма с пугающе спокойной ухмылкой отклоняет голову, смещается телом чуть вбок вовне вдоль руки наёмника, тренированным широкими шагом в полуприседе уходит из стороны в сторону, вынуждая убийцу постоянно двигаться за ним для совершения новых выпадов. В иные моменты Карма пропускает наёмника в сторону, рукой отводя его выпады от себя. Уже даже я бы за всеми выпадами не уследила... Какая скорость и выносливость... В момент, когда наёмник выбрасывает руку точно к голове Кармы, он просто выгибается, и наёмник и не касается его. Слышу восхищённые возгласы и вздохи ребят.       — Ого! — подаётся вперёд Каэдэ. — Да он мастерски блокирует удары.       — Это защитная техника Карасума-сенсея, не так ли? — замечает Коро.        Перевожу взгляд на Карму и.. Осознаю, что Коро-сенсей прав. Просто наблюдая за Тадаоми и изредка сражаясь с ним, Карма перенял его повадки – основы самообороны. Чтобы мне освоить защитную технику, мне потребовались года усердных тренировок, и то моё внимание изредка оказывается рассеяно. Карма же сейчас демонстрирует профессиональный уровень: он продолжает перехватывать руки наёмника, отводя их от себя, прогибается от прямых выпадов. Но.. Улыбка пропала с его лица, и взгляд особенно сосредоточен. Карма не спешит нападать. Прикусываю губу. Сердце часто бьётся просто от наблюдения за подобным... Не сравнить с боями на ринге.        Карма продолжает блокировать выпады или уклоняться от них, и наёмник останавливается.       — Эй.. — сверлит он Карму прямым взглядом и выпрямляется. — В чём дело-ню? Такими темпами тебе меня не одолеть-ню.       — Да неужели? — весело тянет Карма, тоже выпрямляясь, и качает головой в сторону. — А вы не думали, что я лишь вас отвлекаю, чтобы выиграть для своих друзей немного времени? — а какой голос-то весёлый... Наёмник сводит брови на переносице и ниже опускает голову. — Спокуха. Шутки в сторону. — голос Кармы становится тише, а уровень угрозы ощутимо выше. Он хрустит кулаками, разминая их. — Теперь моя очередь, — он начинает делать короткие прыжки из стороны в сторону, какие обычно делают для разогрева, и поднимает кулаки на уровень груди, — я хочу честной и справедливой битвы. Давайте разберёмся по-мужски, врукопашную.       — Мне нравится твой дух, юный самурай-ню, — улыбается в ответ наёмник и разводит руками, — наконец у меня появилась возможность сразиться честно, как и подобает настоящему воину.        Не могу сдержать смешка. Сейчас явно будет что-то ещё. А главное... Карма, я люблю тебя. Но... Имя "Карма" и слово "честно" в одном предложении вызывают у меня вагон и маленькую тележку сомнения и вопросов. Этот парень может с честной улыбкой вас пытать.        Карма срывается с места и прыгает, с ноги ударяя наёмника, но тот блокирует удар и атакует в ответ. Теперь сражение становится опасным танцем, где каждый из них то и дело перехватывает лидерство: удар с ноги, блокировать с руки, джеб, увернуться вовнутрь и выбросить вперёд ладонь, тут же второй рукой выполняя апперкот и, пользуясь тем, что противник нагнулся, уходя в сторону, ударить коленом по ноге. Задержав дыхание и пошире раскрыв глаза пытаюсь уследить за каждым движением. Наёмник теряет равновесие и опускается к Карме спиной на одно колено, и он бросается вперёд...        Облако фиолетового газа накрывает Акабанэ, на миг скрывая его от нашего взгляда.       — Карма! — выкрикиваю, сжимая у сердца кулак. Карма стоит на ногах буквально секунду – после безвольно падает вперёд, и его за волосы ловит убийца.       — Игра окончена-ню, — ухмыляется он, бросая на пол тот же самый газ, что был у отравителя, — драка затянулась. Посему я решил использовать наркоз Смога.       — У.. Ублюдок! — выкрикивает Йошида, зло хмурясь и скрипя зубами. — А кто тут распинался, что мечтает о честной драке?! — он тыкает на убийцу, зло крича. Но тот лишь холодно ухмыляется, за голову поднимая Карму над полом, и я с силой сжимаю кулаки, что ногти впиваются в ладони.       — Ну, я же не говорил, что буду драться исключительно врукопашную-ню. Не позволяй своей одержимости взять вверх. Вот очередная мудрость познания после долгих лет в такой профессии-ню. Не сдерживаюсь и делаю шаг вперёд, но замираю. "Обещаю". Стискиваю зубы. Но ведь.. Он сейчас может лёгким движением.. сломать Карме череп. Адреналин начинает буквально бурлить в крови, призывая к действию, и лишь слово, данное Карме, заставляет стоять на месте и чувствовать себя полной дурой. Убийца замечает мой порыв и с секунду смотрит на меня, ожидая, нападу ли я. Чёрт...       — Он получил дозу газа в упор. Теперь он точно покойник-ню. Сердце пропускает удар, убийца же переводит взгляд на Карму... И его накрывает облако газа!       — Ха?! Наёмник отпускает Карму, теряя равновесие:       — Что.. за... подстава... — оседает он.       — Ой, как неловко... — нам предстаёт Карма со своей клыкастой ухмылочкой и насмешливым взглядом янтарных глаз. Он убирает от лица платок и тянет. — У нас был одинаковый ход мыслей~       — Н-ню... — убийца опирается о колени, пытается выпрямиться. — Как.. ты смог выжить? И откуда.. у тебя этот газ... — он запускает руку под рубашку, неожиданно раскрывает флик-лезвие и выбрасывает руку с ним вперёд. — Получай! Но Карма со спокойной улыбкой встаёт боком, левой рукой перехватывая наёмника за запястье и выворачивая ему руку, второй перехватывая её и заламывая – затем он всем весом тела заваливает убийцу, прижимая к полу и продолжая с усилием заламывать ему руку, чем вырывает глухой крик.       — Эй, Тэрасака, быстрее! — бодро зовёт Рёму Карма. — Для победы над таким чудищем нам нужно преимущество в количестве и изолента! — парни с секунду тупят.       — Да, иду... — чешет лоб Тэрасака, после чего парни ухмыляются и спешат на помощь. — Но значит, твой рассказ про справедливый бой чистый пиздёшь? — нервно смеюсь. Учителя даже не одёргивают его за ругательство. Да уж, Карма... Да я из-за тебя поседею однажды. Я же хрупкая и слабая девушка. Парни коллективно наваливаются на наёмника, и он явно не был к такому готов: он кричит, ощущая на себе вес шестерых парней класса убийц.       — Получай, козлина, — ухмыляется в зубы Тэрасака вместе с парнями, а Карма показывает язык. Сугая достаёт изоленту.       — Будьте осторожны, — всё ещё напряжённо говорит Карасума, — он слишком силён. Даже газ не мог его ослабить до конца.       — Так точно~ — тянут парни.        Со связыванием наёмника им приходится помучиться, я же чувствую, как меня ведёт в сторону от резко схлынувшего адреналина. А много людей в шестнадцать умирает от инфаркта? Нормальные дети в 3 классе средней задачки решают, а на каникулах ходят на курсы. Но не сражаются с наёмниками, ловя приход от ужаса. Узнали бы наши родители – вот уж кто точно слёг бы с сердцем.       — Вот же мелкие... — сквозь зубы рычит наёмник, как замечает Карму, что со спокойной улыбкой подбрасывает в руке использованный баллончик.       — Я слямзил его у твоего другана, — отвечает на до этого заданный вопрос Карма, — как знал, что он мне пригодится~       — Но как ты выжил после паралитика-ню? Неужели просто задержал дыхание? Но я тебя схватил. Так как же?       — Любопытно?~ — усмехается Карма. — Просто я подготовился к такому повороту событий.       — Что?.. — с силой сводит брови на переносице убийца.       — Уверен, ты правда хотел сразиться голыми руками, но ты должен был остановить нас любой ценой. То же касается и меня, — Карма садится перед наёмником в позу лотоса и с улыбкой продолжает, — я хотел сразиться с профи, и именно поэтому я был начеку. — улыбаюсь. А ведь говорил мне когда-то тренер быть готовой как использовать оружие, так и защищаться от него, окажись оно у оппонента. Ведь оружие в уличной драке на кулаках может перевернуть ситуацию.       — Карма-кун, не знавший доселе громких поражений.. — привлекает наше внимание Коро. — После первого проигрыша понял... Неудачники такие же, как и я. У них тоже есть свои планы и разнообразные мысли. Те, кто осознаёт этот простой факт.. Неминуемо учатся не смотреть на своих соперников сверху вниз. Его действия подобны твоим. Враг думает так же? Он тоже старается победить? После такого начинаешь внимательно оценивать способности оппонента и сложившуюся ситуацию. Так учатся уважать своего врага и с опаской относиться к нему. Когда в бой идёт такой человек… Можно смело сказать: "У него нет неприкрытой слабины". Ты использовал своё поражение, чтобы стать сильнее... — гордо смотрит Коро на своего ученика. — В будущем ты будешь великим человеком.        Коро-сенсей внимательно наблюдает за нами, да? Я.. Ещё с того дня, когда просто заметила Карму, восхищалась его силой и верностью своим принципам. Многие люди сдаются системе.. Но Карма будто воплощал в себе всё, что системе противоречит. И от природы яркие красные волосы, которые так выбиваются на фоне японцев с обычно тёмными волосами. И нахальное своевольное поведение, и готовность перейти дорогу старшим, которых нас учат уважать и почитать при любом раскладе – а ведь некоторые учителя точно того не стоят. А также его обособленность от других. В менталитете Японии заложено быть частью системы. Индивидуальность – не то, что выставляется напоказ или вообще поощряется. Но даже здесь Карма выбивался: яркий, непокорный, опасный точно жаркий огонь. В его жестокости и язвительности словно протест всему обществу. Так я это ощущала..        Порой он переходил грань. Я слышала, даже, когда только пришёл, он был несправедливо жесток с Коро в некоторых издевательствах. И я сама видела, как иногда он был почти ненормально жесток в драке или зазнавался в учёбе. И хотя многое из этого я, в отличие от других, не считала таким уж ужасным – сказываются условия, в которых я росла – даже я моментами была с ним не согласна. Но, хоть и говорила ему это, он мало ко мне прислушивался. Спорить смысла не было. Он такой человек, который учится на опыте. И ему надо было пройти это всё и столкнуться с последствиями. Но я зря переживала. Карма из тех, кто использует поражение, чтобы стать сильнее.        И убийца улыбается, кажется, проникаясь той атмосферой, которая царит в нашем классе убийц:       — Кажется, я недооценил тебя, юный самурай-ню. Я проиграл. Но это битва была воистину...       — Чё ты там бормочешь? — перебивает его Карма, ломая всё настроение откровения. — Веселуха ещё впереди~ — и он с невинной улыбочкой и не менее невинным взглядом достаёт тюбики... О... Вздохнув, забираю у ничего не понимающего Тэрасаки рюкзак и иду к Карме.       — Э?... — выпадает в осадок наёмник. — Что это такое-ню? — Карма в ответ мило улыбается.       — Я залью тебе в нос немного васаби и горчички, лады? — мне говорить, что не то что наёмник подпрыгнул – насколько может, – но и ребята, включая Карасуму, аж в ужасе отдёрнулись?       — Что?! — достаю из рюкзака "принадлежности" Кармы и складываю их рядом с парнем. Вообще, не назову себя садисткой и уж тем более не могу сказать, что впечатляюсь вот такими "проделками" Кармы, но в данной ситуации реально хочется немного отомстить.       — Во время битвы я взмок как кобыла, — поясняет Карма, под полные ужаса и отвращения взгляды ребят миролюбиво надевая на наёмника какие-то ремни, о которых я особо стараюсь не думать, — так что мне нужно снять стресс, согласен?       — Н-ню! Карма улыбается широко, оголяя клыки, и смотрит с таким насмешливым садизмом, что у нормального человека кровь стынет в жилах. Я же спокойно скрещиваю руки на груди, слушая, что там в планах у Кармы. Так.. Перец Скорпион Тринидада? Кажется, Карма как-то рассказывал, что он в десятки раз острее обычного перца.       — Б-Беатрис.. — напряжённо дёргает меня за руку Каэдэ, и я вскидываю бровь, переводя на неё взгляд. — Может, ты его остановишь?       — Ну.. Во-первых, если программа "Карма-садист" активирована, ты её уже не выключишь. Во-вторых... — с мрачным взглядом оглядываюсь на Каяно, что она отшатывается. — У меня отмерла треть нервных клеток, когда я думала, что этот убийца схватил Карму. Веришь? Совсем его не жалко.       — Не поддерживай Карму-куна в таких вещах! — выкрикивает Каэдэ, взмахивая руками.       — Муж и жена – одна сатана... — слышится не менее дёрганное высказывание со стороны Фувы. Фыркаю. Надеюсь, меня не начнут ассоциировать с такими пытками. Но серьёзно, почему я должна останавливать Карму, если этот убийца был готов ему череп проломить? А тут маленькая пытка. Пусть показывает выдержку профессионала. Раздаются крики наёмника, и ребята кривятся ещё больше. Перепуганная Окано вообще ладони на сердце складывает. Ну да, тут можно сделать надпись: "не для слабонервных" и "уберите детей от экрана".       — Коро-сенсей... — заговаривает Нагиса с такой же тенью от ужаса на лице и испариной на щеке. — Походу.. Карма-кун нифига не изменился.       — Ты прав... — искажается улыбка учителя. — Как-то мне боязно за его будущее...       — На кой хрен ты это притащил? — тем временем собирает мешок Кармы Тэрасака и запихивает в рюкзак. — Всё, погнали. Пора найти босса этой шайки-лейки.       — Удачи тебе, Халк~ — бросает Карма.       — Завали! Вздохнув, кидаю взгляд на потерявшего сознание наёмника. Вау... Он реально вырубился. Чуть наклоняюсь, пока поднимается Карма.       — Это реально так бьёт, что можно потерять сознание? — искренне интересуюсь.       — К такому его жизнь убийцы не готовила~ — насмешливо бросает Карма, — у меня, вот, другой сейчас вопрос на уме.       — Мм? — только выпрямляюсь, левая ладонь Кармы за талию прижимает меня к себе, и я сталкиваюсь с его хитрой ухмылкой. В правой руке он по-прежнему держит горчицу.       — Мне показалось, или кое-кто посмел во мне засомневаться? — твою ж!... Вот теперь ужас, который не достиг меня вместе с одноклассниками, накрывает с головой. Как он вообще мог это заметить, если имитировал бессознательное состояние?!       — Не понимаю, о чём ты... — слегка отклоняюсь от него, поднимая в сдающемся жесте руки. — Свято верила в тебя до последней секунды, — улыбаюсь так невинно, как могу во время бешеного сердцебиения и пульсирующего "БЕГИ!" в сознании.       — Да ты что?~ — наклоняется он ближе, вынуждая меня ещё больше выгнуться, чтобы отдалиться, и клыкасто усмехается. — А мне показалось, что ты меня уже за проигравшего посчитала? А что, я говорил, будет, если ещё раз во мне засомневаешься? — так, я уже теряю грань между шуткой и... Да не, это же шутка. Это же шутка? Блин, сейчас ещё треть нервных клеток отомрёт, вообще меня никому не жалко!       — Не любишь ты меня! — праведно возмущаюсь. Да пойдут в ход женские обвинения! Карма наклоняется к моему уху и переходит на шёпот:       — Если бы я тебя не любил, Бетс, ты бы уже испробовала полтюбика горчицы~ — это официально самое романтичное признание, которое я только слышала в жизни. Щёки вспыхивают от первой половины предложения, а от второй холодные мурашки бегут по спине. Да чтоб я когда-нибудь пошла против Кармы... Поднимаю в клятвенном жесте руку:       — Даю слово не сомневаться в тебе и не провоцировать по мелочам! — Карма прыскает.       — То есть не по мелочам мне быть готовым?       — Ну не всё же тебе жизни сказкой казаться? — усмехаюсь в ответ.       — Да где вы застряли?! — вылетает Тэрасака. — Карма, вообще совесть потерял?! Щас бы своей девушке угрожать, заняться нечем?! Мы с Кармой аж зависаем. Да вроде.. стебёмся просто... Машу ладонью.       — Да никто мне не угрожает...       — Тэрасака-кун, тут просто сёдзё с элементами этти в сёнен врывается, игнорируй это, — слышится от Фувы. Я вспыхиваю, Карма же согласно кивает:       — Вот именно. Пихаю его в бок и бросаю смущённо-недовольный взгляд на хихикающую Фуву и неловко посмеивающихся девушек. Мы спешим к ребятам, и, вроде, могу посмеяться с остальными.. Но замечаю брошенный через плечо скептичный взгляд Тадаоми и всем своим видом показываю, что я тут не при чём, шутка не моя. Почему мне обычно так стыдно именно перед Карасума-сенсей... Перед отцом обычно должно быть так стыдно, но о нём я едва вспоминаю. Эх.. К тому моменту, как доберёмся до 10 этажа, чую, состарюсь на такие же десять лет.        Поднимаемся на шестой этаж, где располагается бар. Хаями говорит, что придётся схитрить, и тут она полностью права: на следующем этаже находятся VIP-ложи, так что двери заблокированы и так просто нам не пройти. Только через бар... Это как раз там тусуются якудза? Всей толпой не пройдём. Карасума-сенсей всё ещё не оправился, и его поддерживает Исогай. Это сразу привлечёт внимание. Да и парней туда так просто не пропустят.       — Тогда предоставьте это нам, — привлекает внимание мужчин Катаока, указывая на девочек, — мы зайдём внутрь и откроем дверь. На этот раз в игру вступают девчонки, — девочки бодро соглашаются и кивают.       — Нет, — негромко отзывается Карасума, — слишком опасно отпускать вас одних.       — Бросьте, Карасума-сенсей, — улыбаюсь Тадаоми, — мы можем себя защитить.       — С вами должен пойти хотя бы один парень, — остаётся непреклонен сенсей.       — Точно~ — вскидывает в "снизошедшем осознании" брови Карма и ударяет кулаком по ладони, после чего с улыбкой поворачивается к другу, — ну тогда~ Парни следят за взглядом Кармы и смотрят на Нагису, который от этого начинает растерянно озираться и иронично улыбаться. Не хочется это признавать... Но это гениально.        Гениальной идея уже не кажется, когда мы заходим в клуб и девочки буквально втаскивают за собой переодетого в платье Нагису. Он поднимает брови домиком и стыдливо смотрит в пол. Его щёки так и горят, и мне становится неловко. Логично, что ему некомфортно.. Но на какую-то секунду его природное спокойствие будто даёт трещину, и во взгляде Шиоты замечаю болезненные нотки. Я никогда не спрашивала, почему он отращивает волосы.. Но мне кажется, что это не его желание. Но чьё?.. Не слушаю беззлобные насмешки девочек, из-за которых Нагиса только сильнее сжимает плечи.       — Эй! — слышу за спиной, и мы разворачиваемся. Парень.. воспринял Нагису как девушку. Да уж, парень, не хочу тебя расстраивать, но ты рискуешь сменить сборную... — Не хочешь потусить? Пойдём выпьем? Куплю, что захочешь за свой счёт! Я не успеваю особо и рассмотреть парня, только замечаю, как от обиды и стыда у Нагисы на глазах слёзы появляются. Моего плеча касаются. Я вздрагиваю и оборачиваюсь... И застываю. Передо мной оказывается знакомый высокий спортивный мужчина с коротко-стриженными тёмными волосами и миндалевидными глазами. Он одет в идеально выглаженный белый костюм с чёрной рубашкой. Его тонкие губы растягиваются в улыбке, а ладонь скользит, приобнимая меня за плечи, и он пронзительным голосом говорит:       — Don't worry about your friends and come with me (Англ. Не беспокойся о своих подругах и иди со мной), — ладони начинают дрожать.       — Беатрис-чан, — разворачиваюсь на голос Катаоки. Нагиса с тем парнем уже отдаляются, а девочки настороженно смотрят на мужчину, от которого я не спешу отстраняться, — оставьте нас по-хо...       — Всё хорошо, — улыбаюсь девочкам и подмигиваю, мол, я займусь им, — встретимся позже. Девочки неуверенно переглядываются, меня же за плечи уводит наёмник. И ведь сейчас... Я вообще не чувствую его жажды крови, как тогда. Захотел бы убить – я бы даже не поняла ничего. Получается, в тот раз он специально дал почувствовать его жажду крови? Поднимаю взгляд и заговариваю на английском:       — Что вы здесь делаете, Андерсон?       — А как думаешь ты? — он отводит меня к дальней части зала, где меньше людей, и мы садимся за стол.       — Вы вместе с теми, кто отравил мой класс? — веду взглядом в сторону, замечая, что к девочкам пристали ещё мужчины. Чёрт.. Да я за них больше, чем за себя беспокоюсь. Но вижу, что Яда выходит вперёд и отваживает их, что-то показывая. Вспоминается значок якудза, который она взяла у Ирины. Уголок губ дёргается в улыбке. Умница.       — Можно и так сказать, — Андерсон достаёт сигарету и закуривает. — Когда получил этот заказ, сказал нанимателю, что знаком с одной девочкой из класса детей-убийц, — сжимаю в кулаках края юбки-шорт, — ему твоя дерзость не пришлась по вкусу, как мне, — что?... Приоткрываю рот в удивлении, пытаясь сообразить, о ком идёт речь. Серьёзный человек, которому я дерзила?.. Да я, вроде, лишний раз стараюсь язык за зубами держать.       — Кто ваш наниматель?..       — Тебе имя и фамилию или только фамилию? — усмехается киллер. Ну да.. Глупо, но попытаться стоило.       — Чего вы хотите? — слегка оглаживаю своё бедро, где за тканью юбки и шорт под ней чувствую нож. Как чувствовала, что не зря спрятала его под одеждой.       — Я могу как избавиться от тебя, так и доставить боссу, — вздрагиваю. Живой или мёртвой, а? Какое раздражающее клише, — но однажды Ирина выручила меня, так что я намерен вернуть долг – дам тебе шанс.       — А.. — он усмехается.       — Она наверняка учила тебя читать по лицам. Сыграем в "две правды-одна ложь". Победишь – я тебя отпущу. Проиграешь – ты и твои подруги дальше не пройдёте и, конечно, я сразу свяжусь с боссом. Застываю. Игра?.. В такое время?.. Да и какие у меня умения? Я только начала заниматься с Ириной и пока больше работала с собственными эмоциями, нежели с эмоциями других. Но.. Выбора у меня нет. Чёрт, как паршиво-то... Коротко киваю.       — Неразговорчивая ты сегодня, — он затягивается. Ещё бы.. Для девочки шестнадцати лет это уже слишком. Он держит сигарету губами, что-то проверяя в своём бумажнике, и спокойно продолжает. — Три раунда. Начнём с чего-то попроще. Поговорим об Ирине, — а разве в этой игре не о себе говорить надо... Официант неожиданно приносит стаканы с чем-то и ставит перед нами. Андерсон протягивает ему купюры, и тот уходит. — Безалкогольный, — кивает он на мой бокал, но я и не думаю к нему притрагиваться. Ребят тоже отравили через напитки. — Начнём, — в упор смотрю на Андерсона. Он тоже заглядывает мне в глаза, убирает сигарету и ровно произносит, — число жертв Ирины около полусотни, она спала с девушкой и исповедует христианство.        В жизни можно быть готовым к чему угодно... Но не к таким фактам! Зависаю, вообще не зная, что и думать. Лицо Андерсона не изменилось и на капельку. Если я и могу угадать ответ, то явно не с лица киллера. Да и вообще.. Я ожидала чего-то серьёзнее! Так.. Спокойно Беатрис. Число жертв около полусотни. Возможно... Сколько людей можно убить за восемь лет в убийцах? Спала... с девушкой... Даже не знаю. Хотя.. Если работа есть, а цель или... приближённая цели лесбиянка... Всё может быть. Ирина христианка? Ну, она русская, но... Верующая ли? Даже не знаю. Мне кажется, в её профессии не до веры в высшие силы. Поднимаю взгляд на наёмника.       — Не особо верится, что среди убийц есть те, кто верит в Бога, — уголок губ убийцы дёргается в улыбке, но самой улыбки на губах не появляется. Скрытая радость. Неправильный выбор? — А вы верите в высшие силы?       — Я – нет, — спокойно отвечает Андерсон. Подчеркнул. Он – нет. Чувствуется "но". Оно могло бы быть. Если учитывать контекст, значит, Ирина верит? Неужели ложь про близость с девушкой? Но.. Такое вполне могло быть за время её работы. Даже не знаю. В голове щёлкает. Заглядываю в глаза Андерсона.       — Сколько людей можно убить за восемь лет? — он молчит и не меняется в лице. В этот раз не выдаёт никакой реакции. Пытается скрыть реакцию? Могу ли я быть права... Или в этот раз он просто удержал довольство моей ошибкой? Я ни в чём не уверена... Ирина рассказала мне значения микровыражений, но там столько нюансов и подводных камней, что мы подробно и разбирать это начать не успели. Что ж... Другого варианта у меня нет. — Ложь – про количество жертв, — задерживаю дыхание. Андерсон откидывается в стуле.       — Верно. Количество её жертв намного больше, — чуть хмурюсь. Это не моё дело. — Теперь попробуй узнать немного больше о своём оппоненте, — Андерсон тушит сигарету и продолжает, — я специализируюсь на убийстве под прикрытием, моей первой целью стал мой наставник и я чертовски люблю виски. Взгляд автоматически падает на стакан с коктейлем, который он показательно берёт и из которого отпивает. Что ж виски тогда не заказал.. Или специально сбивает этим меня с толку? Так.. Первое точно правда. Мне запомнилось, когда в прошлый раз он упоминал, что работает под прикрытием, как и Ирина. Я тогда подумала, насколько непохожие люди владеют навыками смены личности. Убил своего наставника... А его наставник не Ловро-сан? Он же собирался его к нам отправлять? Вроде, он... Чёрт, даже не знаю...       — Ваш наставник – Ловро-сан, не так ли? — он усмехается. Согласие, нет? Неужели нет? То есть, Ловро-сан посредник для убийц. Но он же и тренирует их, насколько я знаю. Чёрт, да я без понятия. Как понимать его усмешку? Смеётся над очевидным? Или над моей ошибкой? Я не умею ещё так читать людей.. Карма бы лучше справился. Мысли почему-то и дело возвращаются к виски. Но не знаю. Он мог специально заказать коктейль, чтобы я думала, что он не любит виски и выбрала это. Ладно... — Ложь про наставника?       — Ошибаешься, — чёрт... Сжимаю до боли кулаки на коленях, — я ненавижу виски.       — Но Ловро-сан... — шепчу, что Андерсону приходится ко мне наклониться.       — Я встретил его уже после убийства наставника. Да вы шутите...       — Последний раунд, — тонкие губы наёмника искажаются в ухмылке, — готова, юная убийца? — шансы 50 на 50...       — Да, — Андерсон наклоняется ко мне ближе, почти наваливаясь на стол, и сам переходит на шёпот.       — Что скажешь о своём классе убийц? — чуть хмурюсь. Неужели.. — Если я скажу, что твой обожаемый учитель Карасума привязан к тебе только из-за того, что когда-то потерял сестру-брюнетку? — что... — Или что ему дано задание использовать жизни учеников класса для убийства монстра? — не может быть! — А может... — в пустых глазах убийцы мелькает огонь. — Что среди вашего класса есть ученик, сменивший свою личность и обманывающий вас? Что из этого ты сможешь назвать правдой?        Сердце пропускает удар, и я раскрываю шире глаза, чуть приоткрывая губы. Громкая музыка начинает доноситься как сквозь вату. В упор смотрю на ухмылку убийцы, с которым мы поменялись местами – теперь он с очевидным интересом изучает шок на моём лице. Его игра... С самого начала шла к этому.        В голове на долгие секунды становится пусто, и я едва вспоминаю, что он ждёт ответа. Две правды. Одна ложь. Было сложно отыскать ложь в предыдущих его словах... А теперь просто невыносимо искать правду.        Ну же, Беатрис... Соберись. Не дай ему обдурить себя. Но.. Две правды точно есть? На каждое высказывание хочется судорожно помотать головой. Кулаки сжимаю с такой силой, что ногти вновь впиваются в ладони. Боль немного отрезвляет. Он знает.. о Карасума-сенсей? С чего взял, что он привязан ко мне? То есть.. Наверное, я провожу с учителем больше времени, чем остальные. Скорее именно я к нему привязана. В голове щёлкает. Может ли быть, что Андерсон всё же наблюдал за классом убийц? Видел, что я провожу с учителем больше времени? Ладно, сейчас не это главное. Чёрт, столько всего в голове, едва могу сосредоточиться.        Идём по порядку. Сестра-брюнетка Карасумы-сенсей. Я никогда не говорила с учителем о его личной жизни, жизни до класса Е или другой работе. Не знаю, была ли у него сестра, которую он потерял. Но тем более не уверена, что он привязан ко мне из-за неё, если допускать, что сенсей вообще мог ко мне привязаться больше, чем к другим ученикам... С чего бы? Я.. похожа на неё? Или мы.. в схожих ситуациях? Или.. Вашу мать, я не знаю! Странно, но, если считать, что это правда, почему-то становится немного больно. Это глупо. Даже если сенсей вдруг и привязался ко мне, даже если я чем-то напоминаю ему его погибшую сестру... Я же сама хороша! Позволяю себе иногда смотреть на Карасуму как на отца. И ничего. Я же никого не заменяю. Уверена, сенсей тоже. Так что пусть это будет правдой, но сенсей не будет заменять свою сестру мной. А если она тоже причина, почему он заботится обо мне – я приму это. Потому что у всех нас есть тяжёлые вещи, которые не разрешить в одиночку.        И поэтому самым натуральным бредом кажется то, что Карасума-сенсей по заданию может использовать нас для убийства Коро. Вспоминается, как сенсей бросился вперёд, спасая Тэрасаку и Йошиду и принимая на себя весь удар. Как поддержал меня, когда я испугалась преследования. Нет, невозможно. Такой человек никогда не использует жизни класса подростков. Хочется сказать, что это однозначно ложь... Но третий пункт.        Заставляю себя подумать о том, что, только услышав, почти криком захотела назвать ложью... Чтобы кто-то из наших ребят... скрывал свою личность? Был не тем, кого мы знаем? Обманывал нас?.. Как это может быть правдой? Вспоминаются ребята, которые прямо сейчас страдают из-за вируса. Их съедает жар, боль, они почти что в агонии. Думаю о ребятах, которые с нами сейчас. Кто со мной восхищался внизу Ириной. Кто был так напуган, когда Карасума-сенсей потерял сознание. О ребятах, что восхищались навыками Кармы и чувствовали страх и отвращение перед его садистскими заскоками. Парнях, что валили дядю Ню. Девочках, что сейчас со мной в этом чёртовом баре. Да не может никто из них быть не собой! Никто, чёрт подери! Все они, каждый – член класса Е. Не может быть притворства.. Я не верю в это...        И я теряюсь, чувствуя жар и скатившуюся по виску капельку пота. Карасума-сенсей, готовый использовать наши жизни, против какого-то одноклассника, сменившего личность. Не может тут быть правды... Нет тут правды! Вскидываю взгляд. На лице Андерсона ледяная улыбка, но я лишь чуть щурюсь со смесью злости и решительности. Вряд ли он позволит задавать много вопросов. Про Карасуму-сенсей я уверена, но...       — С чего вдруг кто-то в нашем классе может скрывать свою личность?       — А почему я скрываю свою личность?       — Вы убийца, — огрызаюсь.       — Полагаю, и этот ученик мог бы прийти не просто так. Ученик, скрывающий свою личность... может быть убийцей? Да что за хрень?! Закусываю до боли губу. Убийца 15-16 лет? Серьёзно?! Нет, убивать часто начинают рано. Но на такое задание.. Вряд ли бы послали. В пятнадцать лет не наберёшься такого опыта, чтобы тебя поставили против монстра. Да и не было бы смысла так долго скрываться. Нет, это не наёмник. Но.. Не выдержав, закрываю глаза.       — Время истекает. Твои подруги идут, — веду взглядом в сторону и вижу, как снизу поднимаются Каэдэ с Нагисой и взглядом ищут меня. Чёрт... Я не знаю. Не знаю! Это полный бред! До боли зажмурившись, бросаю:       — Ложь, что Карасума-сенсей собирается нас использовать! Музыка клуба кажется раздражающей, бьёт прямо по мозгам. Я так боюсь ошибиться, запутаться окончательно...       — Беатрис-чан, — вздрагиваю и поднимаю взгляд на Нагису и Каэдэ. Последняя сжимает кулачок у груди, беспокойно на меня глядя, но я быстро возвращаю себе спокойное выражение лица. Нагиса встречается взглядом с Андерсоном и как-то задумчиво на него смотрит с секунду.       — Тебе пора, верно? — медленно перевожу взгляд на убийцу. Он встаёт со своего места. — Не буду задерживать, — я.. выиграла? Не выдержав, встаю с места и на грани бега преодолеваю пару метров между нами, после чего преграждаю дорогу Андерсону.       — Вы и правда не сообщите о нас? — киллер усмехается и наклоняется ко мне, опуская ладонь на плечо, чтобы его слышала только я.       — Я дал слово нанимателю, что точно подпорчу тебе жизнь. Сможешь, как и прежде, доверять своему обожаемому учителю и одноклассникам, зная, что кто-то тебе врёт? Застываю. Не хочу этого признавать... Но я и правда.. Чудовищно напряжена. Это просто кошмар... Настоящий кошмар.       — Передавай привет Ирине. Андерсон уходит, а я наконец разжимаю кулаки. Ладони немного зудят, но это явно не та боль, которая сейчас меня заботит.       — Беатрис, кто это был? Он приставал к тебе? — взволнованно приподнимает бровки Каэдэ. Перевожу на неё взгляд, отрицательно качнув головой. А мы с Каэдэ.. немного отдалились друг от друга. Мы почти не говорили с того дня, когда я вернулась к Карме. Но даже так... Замечаю нечитаемый взгляд Нагисы, который он переводит с Андерсона на меня. Догадывается?.. Смотрю на хвостатых и думаю.. Даже взять их. Как можно допустить, чтобы один из них был не собой? Я не понимаю...       — Поговорим об этом потом. Каэдэ, девочки зовут?       — А, да! — направляемся к девочкам. — Мы нашли проход, но там охранник.       — Может, вырубить его? — сухо предлагаю, всё ещё терзаемая своими переживаниями.       — Боюсь, это будет палевно, — усмехается Нагиса.       — Тоже верно... — тихо соглашаюсь. Не могу.. Я не могу перестать думать о том, что сказал Андерсон.        "Никому нельзя доверять", — говорил отец. И теперь эта мысль так нездорово навязчиво держится в моём сознании на всего нескольких по-жестокому простых словах наёмного убийцы. И что дальше? Я не могу выкинуть это из головы, но.. как я могу хоть что-то сделать с этой информацией? Ни шарахаться же теперь от одноклассников. Нет, это полный бред...       — Вы чего меня кинули?.. — с ощутимой обидой спрашивает Нагиса.       — Прости, но мы придумали план. В порядке, Беатрис-чан? — улыбаюсь и киваю.       — Слава богу.. — облегчённо выдыхает Нагиса. — Теперь хоть смогу переодеться.       — Крошка, погодь! — удивлённо оглядываемся. — Взгляни на мой потрясный танец любви! Парень начинает выплясывать и... Видимо, его мама с детства убеждала, что он шедеврально танцует. Потому что даже те недодвижения, которые выделывали мы с Накамурой, явно больше походили на танец, чем... это.        Мрак...        Но вот парень улыбается в зубы, явно довольный собой, и продолжает вытанцовывать... пока не сшибает рукой напиток в руках... очевидного якудза. Ну.. Покойся с миром, парень.       — Эй, крысёныш, — оскал якудза становится ухмылкой, — ты чё творишь?       — Нет, я... — нервно улыбается парень, как его за грудки хватает мужчина.       — Урод..       — Простите!       — Ты испортил мой костюм, гони бабосы. Давай, сыкло! У бедного парня явно жизнь перед глазами проносится. Он кричит, что его отец всё вернёт, и мы с ещё большим хмурым отвращением смотрим в его сторону. Как бухать и девчонок пытаться охмурить, так без проблем. А чуть что – сразу всё папочка. Тяжко вздыхаю. Даже не знаю, есть ли в этом хоть какие-то плюсы. Ну, что он может к отцу в любое время обратиться, например. К своему бы я с такой проблемой в жизни не подошла. Себе дороже. И что делать? Помочь парню? Как-то кидать его.. Рядом Яда держит кулачок у подбородка. Тут у неё явно появляется идея, и она поворачивает голову к Окано:       — Хината-чан, — гимнастка кивает и со спокойной улыбкой подходит к мужчине.       — Эй, господин якудза.       — Чё? И в следующий миг Окано наносит просто потрясающий удар ногой колесом. Безупречно.. Хината выпрямляется, якудза же оказывается в полноценном нокауте. Парень упал на пол и в страхе смотрит на потерявшего сознание мужчину. Катаока с Хаями же спешат взять его за руки-ноги и оттащить в сторону.       — Простите, сэр, — поднимает ладони рупором Яда и зовёт мешающего нам охранника милым голоском, параллельно невинно поднимая брови, — похоже, этот дяденька перепил, — и она указывает на якобы от избытка алкоголя вырубившегося якудза, — отнесёте его в номер?       — Конечно! — подбегает к нам охранник и кланяется. — Простите за беспокойство! — Яда в ответ мило улыбается, складывая руки за спиной. Охранник перекидывает руку мужчины через себя, в чём ему помогают Хаями и Катаока. — Ну что за народ пошёл...       — Наш шанс! — громким шёпотом отдаёт указание Мэгу, указывая в сторону прохода одной рукой и другой изображая рупор. Я же кидаю взгляд на парня, что переводит на нас внимательный напряжённый взгляд. Девочки спешат пройти к выходу.       — Всё, возвращайся на танцпол и держи ротик на замке, — подмигивает парню Тока, взмахивая ладонью, и тоже спешит к девочкам. Я задерживаюсь, видя, что к ничего не понимающему парню подходит Нагиса.       — Знаешь, когда парня защищают девчонки, это совсем не круто, согласись? Постарайся измениться, — Нагиса улыбается ему, краснея, и я аж давлюсь воздухом. Чёрт.. Это очень мило. Не удивительно, что и парень краснеет, глядя на него. Парень... Пааарень... Ты идёшь по очень тонкому льду...       — Нагиса-чан...       — Когда ты станешь сильнее, мы обязательно встретимся. А пока постарайся бросить курить и кутить ночи напролёт. Ха.. Не сдерживаю улыбки. Кажется, Шиота смог помочь этому парню в чём-то разобраться. Ладно. Пора идти. Мы и так потратили здесь времени более чем достаточно.        Открываем закрытую дверь и зовём наших парней, Нагиса пока отошёл переодеться. Встречаюсь взглядом с Кармой, когда собираемся у лестницы, и чуть улыбаюсь. Он держит руки в карманах и окидывает нас достаточно внимательным взглядом.       — Мы отправили вас в настоящее логово монстров, — замечает Коро. Да уж.. Столько мужиков к девочкам приставало – жесть, — надеюсь, всё прошло хорошо?       — Без проблем, — с улыбкой качает головой Яда.       — Всё отлично, — соглашается Катаока. Слышим, как подходит Нагиса.       — О, Нагиса, ты уже переоделся? — с улыбкой обращается к парню Каяно.       — Угу..       — О, что-то не так? — наклоняет голову Каэдэ.       — Просто.. Вы одни сделали всю работу… И зачем я только мучился... — сжимается Нагиса, крепче прижимая к себе платье.       — Зато смотри, какая пуся! — весело встревает Карма, поднимая телефон и демонстрируя фото, где Нагиса разворачивается и с румянцем на щеках смотрит в кадр.       — Удали немедленно! — кричит Шиота, краснея подаваясь к парню. Каэдэ в ответ тепло улыбается:       — Не думаю, что ты пошёл зря. Уверена, кое-что ты сделал правильно. И ведь это действительно так.        Мы начинаем подниматься по лестнице. Кидаю взгляд на Карасуму-сенсей. Ему немного получше, и он просто опирается ладонью на плечо Исогая. Значит.. у него была сестра? Опускаю взгляд. Не будет ли грубо.. Когда всё это закончится, смогу я поговорить об этом с учителем?       — Тебе стоит припасти этот трюк, — поднимаю взгляд на Юму, что с улыбкой подмигивает Нагисе, — в книгах по истории было много случаев, когда убийцы переодевались женщинами.       — И.. И ты туда же, Исогай-кун?! — возмущённо краснеет Нагиса.       — Нагиса-кун, если захочешь от "него" избавиться, делай это поскорее. А то мало ли, гормоны... — невозмутимо предлагает Карма.       — Да хрен тебе! Только через мой труп! — не выдерживает и снова переходит на крик Нагиса.       — Давайте обсудим это позже, — встревает Карасума.       — Или никогда... — буркает Шиота.       — Мы почти добрались до цели, — сенсей поднимает взгляд, — Рицу.       — Есть. Здесь находится VIP-этаж. У VIP-гостей есть собственная охрана. Но помимо ещё и качки из отеля.        Тяжко вздыхаю и приваливаюсь к стене. Пока ребята обсуждают, как прорваться. Слова Андерсона так и крутятся в голове, просто дико меня отвлекая. Я должна быть собрана. Должна помогать искать выход из этой ситуации. А на деле сейчас чувствую себя как в прострации. Коро угадывает, что у Тэрасаки что-то есть. Они припекают к делу Кимуру. Наш бегун теряется на миг, но Карма подсказывает, что делать, со своей неизменной издевательской лыбой.        Чуть улыбаюсь. Надеюсь, всё пройдёт гладко.       — Ты в норме? — Карма наклоняет голову набок, смотря на меня. Вообще-то.. Я сама ругалась на него, что он промолчал о тревожащих его мыслях. А сейчас так чётко понимаю, почему он промолчал. Как это вообще можно сказать? Карма, знаешь, а среди нас кто-то скрывает свою личность. Ага.. Карма и без этого не особо доверчив. Не буду же я портить всё, когда он только начал доверяться нашим ребятам.       — От громкой музыки голова разболелась, — с улыбкой указываю на голову. Вдруг мимо нас пулей проносится Кимура – в этот же миг за угол срываются Тэрасака и Йошида. Они заваливают мужиков и вдаривают шокерами им по горлу.       — Да у меня дежавю, — усмехаюсь, на что Карма расплывается в насмешливой ухмылке. Но как добр Рёма. Шокер для любимого учителя. Ха!        Пропускаю мимо ушей болтовню и перевожу взгляд на Тадаоми. Он удивлённо раскрывает глаза. Знает этих двоих? Обращаю внимание на слова Коро:       — Неплохо, Тэрасака-кун, — Рёма оборачивается к учителю, — полазь-ка по их карманам.       — Чё?..       — Судя по складкам, ты найдёшь там оружие получше. — Тэрасака достаёт два револьвера. Ха.. И правда. Кидаю взгляд на ребят и вижу их испуганные взгляды. Ну да.. Пусть они уже несколько месяцев стреляют в сверхсущество, но никогда не целились из настоящего оружия в человека. — Что ж... Чиба-кун, Хаями-сан, — привлекает учитель внимание снайперов, — эти пистолеты для вас. — они удивлённо раскрывают рты, и Хаями шире раскрывает глаза. Вспоминаю их разговор на веранде.. Должно быть, они сильно напряжены после своих косяков во время покушения. — Карасума-сенсей слишком ослаб и не сможет точно прицелиться. Так что нам придётся пойти на крайние меры.       — Н-но тогда мы... — неуверенно заговаривает Чиба.       — Однако! — на лице учителя появляется надпись "без убийств". — Вы не должны никого убивать. С вашими навыками вы вполне сможете обойтись без жертв. Снайперы нервничают, беспокойно проверяют барабаны. Они не говорят вслух о своих возникших страхах и тревогах, но испарина на их лицах не даёт обмануться их спокойными взглядами.       — Проанализируем ситуацию, — продолжает Коро, — судя по тому, что мы уже видели, маловероятно, что нас поджидает толпа противников. Скорее всего, там будет пара-тройка профи.       — Точно! — сжимает кулак Тэрасака, зло сводя брови на переносице и скалясь. — Давайте покажем им, где раки зимуют!        Направляемся к запасной лестнице. Наш путь пролегает через концертный зал. Осталось совсем немного.. Но как же мы все наверняка уже устали. От напряжения, опасности. Поднимаю взгляд на снайперов. Не дело, что они так переживают.. Но если скажу, что верю в них или полагаюсь на них, это может ещё больше надавить. По своему отцу знаю, каково это, когда на тебя постоянно давят с ожиданиями, а ты так боишься провалиться. Но если сказать, чтобы не боялись делать ошибку, может показаться, что я подчёркиваю, что ошибки были. Как же сложно... Всё же подхожу к ним.       — Хаями-сан, Чиба-кун, — снайперы неуверенно на меня оглядываются. Улыбаюсь, — мы с вами и прикроем вас. Кажется, они немного выдохнули. Пусть даже не переживают. Всё же мы один класс. Они в ответ кивают.        Открыв дверь зала, слышим вдали шаги. Тут же рассредотачиваемся и прячемся за сидениям зала. Стоит тишина. И лишь стук сердца и собственное дыхание кажутся громкими, хоть не дыши вовсе. Некто выходит, судя по звуку, куда-то на сцену.       — Пятнадцать?.. — слышу его хрипловатый голос и вздрагиваю. — Нет, шестнадцать. Дыхание вроде бы детское.. Звучит как у подростков, — зажимаю рот ладонью и задерживаю дыхание. Серьёзно?! Да как он это различил?! Вижу, что даже Карма перестал улыбаться и внимательно слушает киллера. — Я удивлён. Значит, все, кто может двигаться, собрались здесь, да? — он неожиданно выстреливает, и я уверена, что все дёрнулись. Сама вжимаюсь в спинку сидения. Чёрт.. — Вот, что я вам скажу. Этот зал абсолютно звуконепроницаемый. А это настоящий ствол. И это значит, что никто не придёт к вам на помощь, пока я вас всех не пристрелю. Вы ведь ещё не готовы убивать, правда? Просто тихо сдайтесь и преклонитесь перед боссом! Да иди ты к чёртовой матери! Преклониться? Что за детский сад?! Может, нам ему ещё присягу принести?! Скриплю зубами. Дайте мне пушку, я сама его прикончу, ну! Ладно, о’кей, он пристрелит меня быстрее. Но это просто издевательство! Добраться бы до того, кто всё это затеял. Сил уже нет..        Неожиданно звучит ещё один выстрел, но явно мимо. Кто-то из наших промахнулся? Чёрт.. Повисает тишина. Теперь он знает, что у нас есть оружие. Плохо-плохо-плохо... Неожиданно загорается ослепляющий свет софитов и нас вынуждает зажмуриться. Гадство.. Он был готов к такому.       — Похоже, эта работёнка обещает быть весёлой, — что весёлого в убийствах людей... Ни разу не смешно. Убийца разражается смехом, — попробуйте мой сладкий пистолет на вкус! — он выстреливает. Чёрт, никто же не пострадал?! — Я никогда не забываю местоположение стрелявшего. У тебя не получится сделать и шага с того места, где ты сидишь. Двое киллеров, охраняющих нижние этажи, просто убийцы… Но я отличаюсь от них. Я военный. Я не боюсь столкнуться с превосходящими силами противника. Благодаря моему бесчисленному опыту… Я разработал способ определять местонахождение врагов и научился чувствовать марку оружия по его вкусу. Вам, малышня, рановато со мной связывается. А теперь… Тут должен укрываться ещё один снайпер.       — Хаями-сан, оставайся на месте! — слышим голос Коро. — Пока что не предпринимай никаких действий, Чиба-кун. Пока что враг тебя ещё не нашёл. Я буду за ним следить и скажу тебе, когда атаковать, — слышу смех учителя и выглядываю в проём, видя, как озирается убийца. Тут он.. Видимо, находит Коро на самом первом ряду. Карасума-сенсей, когда только успели? Убийца начинает кричать возмущения и стрелять, но абсолютной защите Коро эти пули погоды не делают. — Профи против обычных учеников. Раз так, то как их учитель, я просто обязан им помочь...        Неожиданно сенсей начинает раздавать нам по именам команды, куда передвигаться. Слышу своё имя после Кармы с Фувой и срываюсь в другую от них сторону на ряд вперёд. Отлично! Таким образом мы приближаемся к убийце. Но не запомнит он наши имена?       — Студент №13! — неожиданно выкрикивает Коро. Ха! Гениально, Коро-сенсей! Теперь монстр начинает отдавать команды нам по кличкам: номерам списка, по интересам... — Девочка-воронёнок, влево и на два сиденья вперёд! — вспыхиваю. И вы туда же, сенсей?! Срываюсь, быстро преодолевая расстояние и ныряя за сидения. — Человек, заглянувший во все maid-кафе города и обожающий, когда его называют "хозяин", попробуй запутать врага!       — ТВАРЬ ОСЬМИНОЖЬЯ!!! — вопит Рёма, долбя по сиденьям. — Ты что, в сталкеры записался?!?! Оя~ Ухмыляюсь. Ну готовься, Тэрасака-кун – я припомню тебе каждую шутку надо мной!       — Итак. Чиба-кун, твой выход. По моей команде атакуй.       — Чёрт! Где вы?! — киллер начинает в панике целиться то в одну точку, то в другую.       — Хаями-сан обеспечивает поддержку. Не дайте вашей цели уйти. Но сначала... Я дам вам один совет, мои скрывающие эмоции трудоголики. Вы ведь сейчас очень нервничаете, да? После тех промахов по мне… В обоих из вас зародилась чувство неуверенности в собственных силах. Вы никогда не оправдываетесь и не жалуетесь… "Они уж точно с этим справятся". Уверен, все стали надеяться на вас обоих. Но даже если вы чем-то огорчены, уверен, вы никогда этого не покажете. Но всё хорошо. Не стоит нести всё на своих плечах. Если вы промахнётесь, мы можем просто поменять пистолеты и людей местами. А затем изменим стратегию, где любой из класса сможет выстрелить. Каждый из находящихся здесь научен тренировками и неудачами, поэтому все они способны справиться с этим заданием. У вас есть ваши одноклассники, обученные тому же, что и вы. Так что не сомневайтесь и жмите на спусковой крючок. Не сдерживаю улыбки. Коро-сенсей, как вы умудряетесь всегда находить правильные слова? Монстр, а эмпатичнее многих людей. Чиба-кун, Хаями-сан... вы справитесь.       — Что ж, начинаем! Студент №13, встать и огонь! — звучит выстрел. Отлично, всё по плану.       — А теперь погнали! — слышится голос Рицу.       — О’кей. — слышу твёрдый голос Рюноске. Звучит новый выстрел и ненадолго водружается тишина. Киллер, поняв, что он не ранен, начинает смеяться.       — Промазал! Что ж, теперь моя очередь! — он целится в Чибу – его сносят софиты, упавшие от того, что Рюноске выстрелил в крепление. Господи, сумасшедшая меткость. Честно, в такую крохотную мишень на таком расстоянии и при таком свете в глаза я бы не попала. — Поганец... — хрипит убийца, едва удерживаясь на ногах, и снова целится в Чибу, но следующим выстрелом Хаями пистолет выбивает из его рук. Парни бросаются связывать убийцу. Закрываю глаза и выдыхаю. Это было дико напряжённо.        Чиба с Хаями с улыбками ударяются локтями тех рук, в которых держат пистолеты. Они отбросили последние сомнения. Да уж.. Вот тебе и сражение с профессиональными убийцами. Уверена, это мы никогда не забудем. Двигаемся дальше. Уже девятый этаж. Всё, почти у цели. Но и времени всего ничего. Впереди замечаем охранника.       — Карасума-сенсей, позвольте мне, — тихо обращаюсь к учителю.       — Постараюсь сам, — выпрямляется Тадаоми, — прикрой меня, если мне не хватит сил. Уверенно киваю и иду прямо за учителем. Он хватает охранника за рот, не давая ему издать и звука, и другой рукой проводит удушающий. Карасума тяжко вздыхает и говорит:       — Будешь рыпаться, прибью, — но охранника вырубает мгновенно, и сенсей просто отпускает его, — в я ведь даже на половину не восстановился, — ровно сказав это, Карасума опирается об угол и выглядывает из-за него.       — Иногда у меня от него мурашки по коже... — шепчет Кимура.       — Да он, походу, и один там всех уложит... — тоже шепчет Катаока. Криво улыбаюсь. Да уж. Выглядываю из-за угла с Нагисой и Каэдэ. Добрались. Наконец-то.       — Времени нет! — сводит брови на переносице Исогай, смотря на время. Рицу подключается к камерам и транслирует изображения из главной комнаты, где остался один мужчина. И он.. Распахиваю глаза. Больной ублюдок... На его экранах транслируются изображения с камер нашей гостинцы, где.. где ребята мучаются от боли под вирусом. Вижу, как Накамура подтянула к себе колени, корячась от боли. А этот мудак... Просто смотрит... Просто смотрит, как они мучаются!       — Да он там тащится, наблюдая за ними! — рычит Тэрасака. — Долбанный псих! — меня передёргивает. Кроме шуток, у этого человека точно проблемы с головой.       — Насчёт босса... — привлекает наше внимание Коро. — Я кое-что понял. Этот главарь – не убийца. Он совсем нерационально использовал киллеров. Изначально эти наёмники были наняты, чтобы убить меня. Однако я принял эту форму, поэтому он ослабил уровень боеготовности и рассредоточил своих охранников. Но изначально у наёмников была совершенно другая задача. Если бы они смогли показать всё, на что способны, ситуация была бы страшной.       — Действительно, — соглашается Чиба, — мы выиграли прошлую схватку с помощью тактики, но... Этот человек.. не промазал по кукле даже на сантиметр.       — В случае с Кармой-куном то же самое, — Карма вскидывает бровь, — если бы противник не охранял коридор, а вместо этого крался за нами, как поступает обычно... Ты бы, скорее всего, моментально умер от его захвата. — Карма улыбается в ответ, но на его щеке появляется испарина.       — Пожалуй, так... Карасума обыскивает охранника и достаёт пистолет. Значит.. Наша цель не убийца. Да кто же это, чёрт побери... Я столько времени потратила, крутя в голове слова Андерсона, что перестала думать о личности этого ублюдка. Чёрт, Андерсон просто мастерски сбил меня с толку. Фыркаю себе под нос.        Карасума начинает раздавать указания. Закрываю на миг глаза, как слышу рядом:       — Нагиса?.. — поворачиваюсь и замечаю, что.. Проклятье, почему я раньше внимания не обратила?.. Рёму трясёт...       — Тэрасака-кун, что-то ты неважно выглядишь.. Неужели?... — он не успевает закончить фразу, Тэрасака зажимает ему рот рукой.       — Помолчи! Я всё ещё могу стоять на ногах, а значит, могу сражаться. — Нагиса отбивает от себя руку, я же сжимаю ладонь у сердца. Кошмар.. Если Тэрасака отправлен тем же вирусом...       — Не говори глупостей! — сводит брови домиком Нагиса, беспокойно смотря на друга.       — Я ничем не смог помочь Карасуме-сенсей, и его отравили – а всё потому, что я ломанулся вперёд. Я постоянно только и делаю, что путаюсь под ногами. Некогда мне нюни распускать. Так что придётся собраться.       — Тэрасака-кун.. — встречаемся взглядами с Рёмой:       — Ты тоже и не думай проболтаться, Карасу-чи. Пошли. И что я могу сказать?.. Остаётся только двигаться дальше. Антидот всё равно впереди.        У охранников находится ключ-карта, и мы пробираемся наконец в комнату того, кто всё это устроил. Чувствую прилив сил от мысли, что мы добрались. Вкидываю уверенный взгляд. Справимся. Карасума даёт команду, и мы двигаемся вперёд. Наши движения бесшумные за счёт изученной техники ходьбы, когда перемещаешь руку со стороны той ноги, которой делаешь шаг. При этом и вес тела переносится иным образом, контролируется дыхание. Поступь становится тише. Меньше устаёшь. Мы подходим на расстояние нескольких метров к этому безумцу. Карасума нам поочерёдно указывает в стороны, и мы начинаем подбираться к неизвестному с двух сторон. Постараемся завалить его, а, если что, Тадаоми выстрелит.        Странно, но мы спокойны. Движемся уверенно, не издавая лишних звуков. И мы уже наклоняемся, чтобы повалить неизвестного...       — Чешется... — как застываем. — Как же, блин, чешется... Пока я жив и помню о своём позоре, этот зуд никогда не прекратится, — мужчина взмахивает рукой, кидая детонаторы. Целая пачка их падает на пол. Вашу мать... — Разве я не говорил? Я хочу убить этого грёбаного монстра. И если понадобится, я подорву здесь всё к чертям собачьим. Берите, сколько хотите, детонаторов у меня в избытке.        Это же.. Этот мерзкий голос режет по ушам, так знакомо, так приторно, но уже не скрывая злобы. Голос ублюдка, единственного, кроме отца, кто посмел дать мне пощёчину. Ублюдка, ударившего Маэхару. Конченый псих...        Карасума ровно, но напряжённо говорит:       — Кроме трёх киллеров, здесь были другие, которые принимают в этом активное участие. Причина, по которой мы не смогли связаться с тобой… Секретные фонды министерства обороны: деньги, предназначенные для организации убийств, были полностью вывезены… Да и наш коллега исчез. Что же это значит… Такаока?! Перед нами встаёт бывший сенсей, отчего всех передёргивает. Этот псих ухмыляется в зубы, на его щеках глубокие шрамы, всё не заживающие от того, что он то и дело с усилием чешет себе щёки, разрывая кожу. В его глазах нет ничего человечного: жестокое, полоумное, – брови сведены на переносице, и он наклоняет голову набок.       — Какие непослушные детишки. Вы пришли увидеть вашего уважаемого инструктора и зашли через чёрный ход. Папа никогда бы не обучал таких детей. Кажется, у меня нет выбора, — он медленно облизывает свои губы, наклоняясь в нашу сторону, — ребята, я дам вам дополнительные уроки на летние каникулы.       — Такаока-сенсей... — выдыхает Нагиса.        Меня же трясёт... "Папа". Снова. Как же меня трясёт от этого ублюдка... Скриплю зубами. С того самого дня.. Я столько занималась с Bitch-сенсей. Я старалась лучше обращаться со своими эмоциями.. Но сейчас всё рассыпается. Жажда крови волной разливается по телу, и возникает только одно желание: прикончить этого психа. Он причинил нам столько боли всего за два дня: тогда и сейчас. Он наслаждается мучениями наших одноклассников. Сволочь...        Такаока берёт чемодан с антидотом и вынуждает нас следовать за ним, угрожая жизнями наших друзей. Мы поднимаемся на крышу. Ветер обдувает нас, но не приносит облегчения. Ночное небо тоже немо к нашему страху, боли и ненависти. На секунду поднимаю взгляд, вглядываясь в непроглядную темноту, нарушаемую только искусственным светом вертолётной площадки.       — Нанял убийц, заразил учеников вирусом.. Совсем спятил? — слышу голос Карасумы и спокойно опускаю взгляд, возвращаясь к реальности.       — Эй-эй-эй, вот только давай без грубостей, — продолжает улыбаться Такаока, — я, как ни как, тут мир спасаю. Если бы вы всё сделали, как мы договаривались, — ребята смотрят в нашу с Нагисой и Каэдэ сторону, — то обошлось бы малой кровью. Понимаешь, я просто хотел использовать малышку Каяно-чан, — Каэдэ испуганно сжимается. — Ванная в моём номере наполнена антивеществом. Так что я бы просто положил в неё учителя и малышку и залил их цементным раствором. Так осьминожка не смог бы трансформироваться, ведь не мог же он взорвать свою драгоценную ученицу! — Каэдэ зажимает ладошками рот, в ужасе распахивая глаза, и я делаю шаг вперёд и в сторону, закрывая её собой. — Его любовь к ученичкам стала бы его погибелью! Так что, может, отдадите мне девчонку и сдадитесь без боя, а?        Такаока раскрывает глаза ещё шире, скалится, смех прорывается через слово. Наши глаза искажает ненависть и презрение, мы стискиваем зубы, как один с отвращением смотря на нечто, чем стал этот человек. Он.. Чудовище... Демон.        Улыбка на лице Коро искажается. Такаока продолжает говорить, несёт свой несусветный бред, а я понимаю, что всё, чего хочу, это попросить Карасуму выстрелить. Ничего не хочу. Чёрт возьми, ничего больше не хочу! Просто, чтобы этого чудовища больше не было на этом свете. Чтобы не видели мы больше урода, который наслаждается видом детей, бьющихся в агонии, и измывательства над ними оправдывает своими тупыми заскоками.       — И ты думаешь, что это сойдёт тебе с рук? — хрипло и мрачно шепчет Коро, на чьём округлом лице вздуваются вены. Но слова явно бесполезны против Такаоки. Он всё говорит сквозь смех о спасении земли, что явно сам считает полной чушью. Плевать он хотел на землю. Он просто хочет отомстить. А главное, за что, чёрт его побери?!       — Этот взгляд, полный презрения, когда он пошёл на меня с ножом... — что?.. — Когда я об этом думаю, эта грёбаная чесотка достаёт меня со страшной силой! — уже кричит Такаока, растягивая губы в неестественно широком оскале. — Вы все у меня поплатитесь. Я отомщу вам за своё унижение! И первым, кого я прибью, будешь ты, Нагиса-кун! — Шиота дёргается, шокировано распахивая глаза и вскидывая брови, мы же переводим на него взгляд. — Я никогда не прощу этого мелкого ублюдка! — он... совсем поехавший?.. Он проиграл Нагисе по своей тупости! Пошёл ко всем чертям! — И ты, Мотидзуки-чан, — вздрагиваю, переводя взгляд на Такаоку, чьи глаза смотрят своим полоумным взглядом прямо в мои, — я не простил тебе дерзости папочке! — не простил чего? Шокировано выдыхаю. Теряю дар речи, не веря собственным ушам. Кем он себя возомнил?! Какой вообще ждал реакции на насилие?!       — Вот, почему он хотел, чтобы сюда пришли Нагиса-кун и Беатрис-сан, — говорит Чиба.       — Да этот ублюдок совсем с катушек съехал! — хмурится Йошида, сжимая кулак.       — Хэ~ — Карма делает несколько шагов вперёд и с ухмылкой заговаривает, — так вы позвали Нагису-куна и Бетс, чтобы выплеснуть свою злость? И вы действительно будете рады избить девушку и такого мальца? — Карма опускает голову ниже и хмурит брови, не теряя ухмылки. — Со мной вам будет намного веселее.       — Тупой индюк... — выходит вперёд и Тэрасака. — Да ты ему просрал из-за собственных тупых правил! Да меня до сих пор от твоей тупой рожи воротит! — на крике фактически выплёвывает Рёма.       — ВЫ ЧЁ, СУЧАТА, СОВСЕМ ОБОРЗЕЛИ?! — переходит на ор Такаока, от чьего ультразвука я просто морщусь. Он вскидывает руку с детонатором. — БУДЕТЕ ТЯВКАТЬ, Я ВАС РАЗНЕСУ К ГРЁБАНОЙ МАТЕРИ! — нам не остаётся ничего, кроме как заткнуться, и на лице Такаоки вновь появляется ухмылка. — Вы, двое.. Живо шуруйте за мной. Пора повеселиться.       — Нагиса, не ходи! — резко наклоняется к парню Каяно, сжимая кулаки у сердца.       — Я не хочу.. — спокойно отвечает Нагиса и вкладывает в руки Каэдэ Коро. — Но должен.       — Шевелите батонами! — орёт на лестнице Такаока.       — Сейчас он слишком непредсказуем. Мы с Беатрис-чан пойдём вместе с ним и постараемся достать антидот.        Нагиса улыбается, и я понимаю, что он прав. Нам ничего не остаётся. Делаю шаг за ним, как на моём запястье смыкается ладонь, и я резко оборачиваюсь. С лица Кармы пропала улыбка, и он молча смотрит мне в глаза, хмуря брови. Ничего не говорит, но хватка становится сильнее, почти что болезненной. Могу ли я.. Хоть что-то сказать, чтобы успокоить его... На ветру развиваются его алые волосы, и так не хочется отводить взгляда от янтарных глаз, в которых горит жажда крови, раздражение и на самой глубине.. тревога. За больных товарищей. За Нагису-куна. За меня. Но другого выбора нет. Ты это знаешь, Карма. Тебе придётся отпустить меня. Делаю шаг к Карме и мягко улыбаюсь.       — Теперь твоя очередь дать мне то же обещание. Он перестаёт хмурить брови, хватка становится слабее. Я улыбаюсь, потому что не могу в такой ситуации показать, насколько всё мне мерзко, страшно и ненавистно.       — Последнее предупреждение! — орёт Такаока. — И я взрываю всё к ебням! Морщусь. Неожиданно Карма перехватывает меня за ладонь своей ладонью, и чувствую, как что-то вкладывает в неё. Не меняюсь в лице и разворачиваюсь, идя за Нагисой. Вижу, как он переглядывается с Кармой и твёрдо ему кивает. Пальцами оглаживаю то, что дал мне Карма.. Флик-лезвие. Вероятно, дяди Ню. Прежде чем уйти, замечаю встревоженные взгляды ребят и Карасумы-сенсей с Коро.        Пока мы поднимаемся по лестнице и на миг скрываемся с глаз Такаоки, убираю лезвие в карман юбки. Не дай бог этот ублюдок заметит нож раньше времени. На вертолётной площадке лежит боевой нож. Такой же, какой использовал Нагиса в прошлый раз. Этот псих действительно помешался.. Не верится, что одна "смерть" от рук прирождённого убийцы может так сломать человека. Нагиса останавливается перед ножом, я чуть сзади слева. Если его главная цель Нагиса-кун, я могу использовать это и подгадать момент для атаки. Кидаю взгляд на чемодан с антидотом. Такаока поднимает на уровень груди детонатор.       — Такаока! — слышится выкрик Тадаоми, наставившего пушку на психа.       — А вот это ты зря, — ухмыляется Такаока, — сейчас в моих руках судьбы ваших драгоценных учеников, — Такаока нажимает на детонатор, и мы с Нагисой резко разворачиваемся, видя, как лестница между нами и ребятами взрывается и падает. — Что ж, теперь вам никто не поможет, — выкидывает Такаока детонатор, глядя на нас, — вы же понимаете, что будет дальше? — Нагиса опускает взгляд на нож. — Продолжим наш небольшой спор.       — Подождите, Такаока-сенсей, — решает предпринять попытку поговорить Нагиса, — я не хочу с вами сражаться.       — Ну разумеется, — снисходительным голосом реагирует Такаока, — ведь вы здесь одни и вам никто не поможет. Кто знает, что я с вами сотворю. Но откажешься – и все ваши старания коту под хвост. Так усмири мой гнев и выполни мою просьбу. Ну же, — Такаока указывает на землю, — возьми в руки нож. Но сначала извинись за ту свою подлую атаку, — он поднимает детонатор, чтобы мы на него посмотрели, — тебя это тоже касается, Мотидзуки-чан. Я жду извинений за неуважение и хамство. Может, тогда вас прощу. Сжимаю кулаки и чувствую, как встаёт в горле ком. Извиняться перед этим ублюдком...        Так не вовремя начинают мелькать перед глазами сцены с отцом. Как когда приходилось выносить насилие и соглашаться со всеми его словами. Когда приходилось покорно опускать голову, извиняться и обещать исправиться. Но за что... Это снова происходит. Только с человеком, который права не должен иметь даже требовать подобное... Перед которым я бы в жизни не склонила головы...        Нагиса опускается на колени. Застываю, смотря на него, и он переводит на меня взгляд. Неужели.. иначе никак... Нагиса скашивает взгляд в сторону, и слегка веду взглядом следом. Антидот... Вспоминаю искривлённые болью лица ребят. Ради них... Закрыв глаза, опускаюсь следом на колени. Стараюсь даже не смотреть на этого психа, не думать, перед кем я на коленях и что надо будет извиниться.       — Я... — хочет начать Нагиса, но Такаока с силой делает шаг вперёд, наклоняясь и крича:       — Ты что, издеваешься надо мной, сучёныш?! Да ты, блядь, совсем не сожалеешь!        Да ладно.. И как хватило ума заметить. Прикусываю губу. Молчи, Беатрис. Ляпнешь что не то – пострадают твои одноклассники. Нагиса даже бровью не ведёт. Обычный подросток непременно бы дёрнулся или сжался.. Но осознаю, что с самого начала кое в чём с Нагисой мы были похожи. Крики.. Насилие. В какой-то степени, мы привыкли к этому. Я привыкла, терпя насилие и издевательства от отца. А Нагиса-кун?..        Шиота снова переводит взгляд на антидот. Совершает ещё одни знакомые мне мысленные действия: ищет точку компромисса с агрессором.. и выбирает тот вариант, где придётся унижаться, но можно будет скорее всё закончить. Расчёт. Манипуляция. Но Нагиса-кун при этом сохраняет извращённое спокойствие. Меня же трясёт.. С момента, как стала жить с Кармой.. Чувства страха и напряжения перестали преследовать меня дома. Сейчас же... Каждая деталь всплывает в памяти. Каждый страх, старые повадки, болезненные чувства – всё оживает словно ночной кошмар наяву.        Нагиса складывает ладони и опускает голову к земле. Зажмуриваюсь, морщусь, не хочу это видеть, не хочу вспоминать.. Дёргано кланяюсь, но ощущение холодной земли площадки начинает вызывать в памяти образы, которые я так долго подавляла. Как вот так, на холодном полу, лежишь и чувствуешь жар от каждого удара в теле. Вжимаешься в пол, словно он может впитать твою боль. Я слышу извинения Нагисы и вспоминаю, как бормотала просьбы прекратить отцу. Слышу крики Такаоки и вспоминаю разозлённый голос Иуоо. Вновь слышу извинения Нагисы, полные унизительных слов. Сама что-то бормочу, но едва разбираю свои же слова.        Мои собственные монстры покидают границы ночных кошмаров. Образами отца: злого, яростного и разочарованного, они окружают меня, обжигая своими горящими ладонями. Я чувствую, как волосы сжимает рука и резко – так знакомо – дёргает вверх. Я оказываюсь перед искажённым лицом человека, в котором вижу отражение чудовища-отца. Он кричит, он смеётся, и из меня дрожащим голосом вырываются извинения. Чудище смеётся мне в лицо, а я безжизненным взглядом смотрю как сквозь него. Снова.. Это всё происходит снова. Чудовище отпускает мои волосы, и я безвольной куклой падаю набок. Зачем удерживать равновесие... Всё равно удар свалит меня с ног.        Но чудовище отдаляется и взгляд мой падает на подвеску. Узорчатый полумесяц. Беру его в дрожащую ладонь и прижимаю к груди. Нахлынувший кошмар становится слабее, и вынуждаю себя принять сидячее положение.. Ведь.. нет чудовища, верно... Здесь нет моего отца.       — А сейчас я преподам вам последний урок! Через силу перевожу равнодушный взгляд на Такаоку. Такаока. Передо мной не отец. Отец не наслаждается моей болью. Он видит это методом воспитания. Такаока же делает всё исключительно из желания причинить боль. Ему нравится чужая боль. Если.. Если хотя бы разграничу эти образы в своей голове, будет легче...       — Знаете, что происходит с заражёнными этим вирусом? — Такаока поднимает чемодан и детонатор на уровень груди и добродушно улыбается, закрывая глаза. — Знаете, это так забавно: их тела корчатся от боли, тело горит, кровь из всех отверстий. Хочешь увидеть это сам, На-ги-са-кун?!        Такаока швыряет чемодан вверх, и мы с Нагисой в ужасе дёргаемся вперёд... Но гремит взрыв. Слышу крик Карасумы, смотрю на облако огня, поднимающийся дым, летящие во все стороны осколки ампул с антидотом... Они лопаются, взрываются, рассыпаются на наших глазах. Облако дыма так легко рассеивается, и всё снова погружается в ночную темноту. Не остаётся и следа того, во что мы верили. Перед глазами Накамура – она стискивает от боли зубы, зажмуривает глаза, горит в огне. Хазама, не способная и двигаться, сотрясаемая лихорадкой. Мимура, мгновенно потерявший сознание и едва способный дышать. Окаджима, не способный остановить кровь изо рта, носа... Каждый из наших одноклассников, кого я видела каждый божий день этого семестра. Их широкие улыбки... И лица, искривлённые болью.        Такаока сдавленно хихикает, давится смешками, разражается хохотом-гоготом, он смеётся визгливо и глумливо, почти срывая голос, загибается от смеха, хватается за живот, впивается пальцами в лицо, запрокидывает голову, то и дело срывается на новые приступы визгливого смеха. Указывает в нашу сторону, а у меня и мысли не мелькает, над чем он смеётся. Я не ощущаю связи с собственным телом, будто смотрю на это всё со стороны.       — Вот так! — кричит он сквозь смех, от которого на его глазах выступили слёзы. — Именно такие лица я хотел увидеть! Не забудьте написать в своём сочинении о поездке, как вы беспомощно смотрели, как ваши друзья умирают в агонии! Такаока вновь взрывается смехом.        Голова кружится... Меня тошнит. Пытаюсь сделать вдох, но дышать не выходит.. Рот распахнут в немом крике, губы дрожат – предпринимаю ещё одну попытку вдохнуть и слышу, как сипло дыхание. Перед глазами всё плывёт. До сознания упорно не хочет доходить: "Антидот уничтожен. Уничтожен. Антидота нет. Ребята умрут. Тэрасака-кун, стоящий недалеко, умрёт". Дёргаю головой, и меня ведёт в сторону. Резко выставляю перед собой руки, падая на них, и захожусь в судорожном кашле, точно меня вот-вот вырвет. Всё тело колбасит, перед глазами появляется пелена... Что это.. Что с моими глазами... На землю начинают падать капли. Поднимаю взгляд. Дождь?.. Но дождя нет, а жгучая влага обжигает мои щёки. При попытке сделать очередной вздох, грудь сковывает неестественной болью, и я резко сгибаюсь, обхватывая себя руками, боясь не выдержать и сломаться. Каждый удар сердца будто пытается пробить грудную клетку – так больно, что слёзы с удвоенной силой льются по щекам. Судорожно хватаю ртом воздух короткими глотками, но от каждого вздоха грудную клетку сжимает стальная лапа.        Звук скребущегося о землю ножа пронзает слух. Взорванная психика собирается по кусочкам инстинктом самосохранения, и я автоматически отползаю чуть в сторону, прежде чем найти взглядом источник звука. Знакомая фигура голубоволосого парня стоит на коленях, дрожащими руками держа нож. Его качает собственное тяжёлое дыхание, голубые глаза искажены жаждой убийства, огнём чистой ненависти. Он встаёт на ноги и выставляет нож перед собой, сжимая его в руках так, словно это всё, что у него осталось.       — Я... Он выдыхает слова горящим шёпотом, хмурит брови, но держит глаза широко-распахнутыми, и поднявшаяся в них буря ненависти сливается с воздухом, отравляя, накаляя его.       — Так-то лучше... Именно так... — слышится со стороны.       — У.. Убью тебя...        Голубые глаза Нагисы зажигаются неестественным лазурно-мятным цветом, ярким и пронзительным, словно лезвие. Их жажда крови вынуждает меня инстинктивно сжаться в животном страхе, но тут же и отрезвляет.        Действительность начинает пробиваться сквозь пелену накрывших меня кошмаров, боли, ужаса и шока. Тошнота отступает и вместе тем по голове бьёт острое осознание: я начинаю возвращать самообладание... а Нагиса-кун полностью его потерял! Проклятье..       — Наги... — собственный хриплый голос подводит. Захожусь в кашле, всё ещё не до конца собираясь с силами.       — Убью... — глухо шепчет Нагиса, и его голос кажется похожим на ядовитое шипение, проникающее интонацией прямо под кожу. — За всё, что ты сделал... — Такаока гогочет, наслаждаясь той чистой ненавистью, которую ощущает. Он жаждал эмоций. Он жаждал ненависти. Ему вовсе не нужны были ни мои извинения, ни холодный покорный взгляд Нагисы-куна. Он хотел унизить нас, а потом пробудить в нас самые чёрные эмоции, которые и погубят нас.       — Вот это дух! — сужает глаза ублюдок, растягивая рот в ещё более широкой больной ухмылке. — Ну, давай, попробуй! На-ги-са-кун!        Нагиса стискивает зубы и чуть прикрывает глаза, хмуря брови, смотря с одним единственным желанием: убить. Цель, захлестнувшая всё его сознание.        Да пропади всё пропадом! До боли сжимая в ладони подвеску полумесяца, дёргано поднимаюсь на ноги. В эту же секунду в спину Шиоты с глухим звуком удара прилетает шокер Тэрасаки, отчего Нагису с неожиданности дезориентирует, вынуждая распахнуть глаза, вздрагивая всем телом и шумно выдыхая через рот. Тэрасака тяжело дышит, зло сводит брови на переносице, а затем переходит на крик:       — Нагиса, не борзей! Я видел твой взгляд, когда этот сукин сын уничтожил антидот! — Нагиса застывает, с нечитаемым взглядом слушая Тэрасаку. — Харэ думать о других и позаботься о собственной заднице! Мы не какие-нибудь сопляки, мы справимся с этой дрянью! Не трать силы на этот кусок дерьма – за убийство тебя посадят. Хочешь потерять миллион йен только из-за того, что не смог успокоиться?!       — Нагиса-кун, Тэрасака-кун прав, — слышу Коро, — нет ничего хорошего в убийстве этого человека. Сейчас ты поддался ярости, и такими темпами ты ему проиграешь. Кроме того, он ничего не знает об антидоте. Сейчас нам нужно найти отравителя. Просто выруби его, этого будет достаточно.        Такаока выходит к краю площадки, крича на ребят, чтобы не смели успокаивать Нагису. Как и думала.. Он жаждет уничтожить Нагису именно в таком состоянии. Хочет уничтожить его на пике его эмоций.        Отхожу в сторону, пока Такаока забывает обо мне, и припадаю к земле, будто бы не в силах встать. Нагиса переводит на меня ледяной и пронзительный взгляд, и я прикладываю к губам палец. Не привлекай ко мне внимание. Указываю на Нагису и ладонью на Такаоку. Ему нужен ты. Займись им. Указываю на себя и изображаю пальцем дугу. Я дождусь момента и нападу со спины.       — Нагиса-кун, используй шокер Тэрасаки-куна! — твёрдо говорит Коро, игнорируя Такаоку. — Жизнь этого человека против жизни учителя. Слова этого человека против слов Тэрасаки-куна. Ты должен решить, что для тебя важнее.        Смотрю на Нагису... И сейчас даже не догадываюсь, что происходит у него в голове. Убийственный взгляд ярких лазурно-мятных глаз смотрит перед собой, не теряя и капли жажды крови. Голубые волосы развиваются, подчёркивая выразительный взгляд, и просто не верится, что это глаза подростка. Не бывает у обычных людей такого взгляда.. Тэрасака падает, не в силах больше стоять на ногах, и Нагиса кидает взгляд через плечо.       — Лады.. Дерзай, Нагиса! — бросает напоследок Рёма. — Отделай его по полной, только не убивай. Нагиса распахивает глаза и вскидывает брови. Он наклоняется к шокеру и поднимает его, я же концентрирую всё своё внимание. Как только начнётся бой.. У меня будет всего один шанс взять неожиданностью. Нагиса цепляет шокер за ремень штанов и скидывает куртку.       — Опаньки~ — довольно тянет Такаока, скидывая свою куртку, — так-то лучше. Всё-таки решил со мной позабавиться? Похвально! О, кстати, — он достаёт из кармана ампулы, — у меня остался антидот, — Такаока дует губы и поднимает брови домиком, жалостливо-издевательским взглядом смотря на Нагису, — если ты попробуешь схитрить или кто-нибудь решит нам помешать, то твоим дружкам конец, — ребята хотели вмешаться?.. Ничего не остаётся. Такаока качает в руке ампулы. — Слышал, Карасума?! Стой там и не рыпайся! — Такаока берёт в зубы одну из ампул. — Учтите, эти штуки довольно хрупкие. На всех, конечно, не хватит, но вам ли выбирать?        Как же этот урод любит чесать языком. В голове пульсирующая боль от его голоса, а на сердце жгучая ненависть от одного его вида. Но каким-то чудом обостряется моё внимание и я собираюсь с мыслями. У меня два ножа. Такаока настолько хочет уничтожить Нагису, что ярость в мой адрес мало его волнует. Нагиса занимает боевую позицию. Такаока убирает ампулы и делает то же. Но ситуация, конечно.. Мягко говоря, полное дерьмо. Нас учили убивать больше, чем драться, но здесь та ситуация, о которой говорил Ловро-сан. Убийство, которое перерастает в бой. Проблема в том, что Такаока полностью настроен на битву. Нагиса-кун же не боец. А я.. подозреваю, что недостаточно сильна для бывшего сотрудника министерства обороны. Но придётся выложиться на всю.        Ухмылка пропадает с лица Такаоки, и его лицо принимает грубое звериное выражение. Нагиса пытается сразу начать с того, чем когда-то победил этого человека, но тот ожидает этого: момент – он прямо перед Нагисой выбрасывает ногу, ударяя его так, что он отлетает на целые метры, переворачиваясь через себя и заходясь в судорожном кашле. Застываю. Сумасшедшие скорость и сила...       — Что такое, сопляк? Разве ты не собирался меня убить?        Нагиса-кун... Срываюсь со своего места, со спины несясь на Такаоку, и раскрываю флик-лезвие. Не убивать.. Если перережу внутреннюю сторону хоть одного колена.. Нет, я не знаю, насколько плотен материал военных штанов. Тогда поясница... Но не успеваю приблизиться, Такаока резко разворачивается и хватает меня за горло, поднимая над землёй и швыряя в сторону. Рефлекторно вынуждаю себя сгруппироваться и перекатиться, застывая на корточках. При своём маразме он настолько внимателен?...        Нагиса бросается на Такаоку с ножом, но тот без особых усилий блокирует его удары, после хватает его за руку, вздёргивая над землёй, и ударяет головой по лбу, что Нагиса едва удерживается на ногах. Он снова начинает смеяться, видя, насколько бессилен против него подросток. Выбрал бы противника своего уровня, урод!        Моргнуть не успеваю, он принимается просто избивать Нагису, что и выпадов его заметить не успевает. Скриплю зубами и срываюсь с места. Нагиса падает на колени, я же выбрасываю лезвие. Такаока уворачивается, ухмыляется, переключая внимание на меня. Хочет нанести пощёчину, но этот удар я больше не пропущу – прогибаюсь, резко навстречу взмахивая ножом, и из его ладони брызгает кровь. Но у этого безумца от вида собственной крови сносит крышу: он глумливо хихикает, сжимая ладонь в кулак так, что кровь из ладони начинает обильно стекать по руке, и меня передёргивает от омерзения. Секундная заминка – он передо мной, выбрасывает кулак, размашистый с ноги: стараюсь не делать лишних движений, уходя в сторону и прогибаясь ровно настолько, чтобы уйти от удара. Взмахиваю лезвием, но теперь он с чудовищной скоростью уворачивается ото всех моих выпадов. Перехватываю нож обратным хватом и приседаю, когда он замахивается на меня левой ногой, и, только удар уходит, решаюсь, стоя боком, нанести колющий удар в его бок. В следующий миг Такаока ловит меня за запястье и выкручивает его так, что я не сдерживаю болезненного вскрика, роняя лезвие. Обжигающая ладонь впивается в шею, сжимая с такой силой, что я мгновенно чувствую острую боль в горле, и вздёргивает над землёй.        Рефлекторно обхватываю его ладонь, пытаясь разжать пальцы, чувствую, как по шее стекает кровь из его рассечённой мною ладони. Слышу его мерзкий визгливый гогот, выбрасываю от колена ногу, ударяя снизу по подбородку – его голову откидывает назад, но ладонь лишь сильнее сжимается на шее, и перед глазами всё начинает плыть. Голова кружится, взрываясь пятнами пульсирующей боли, и я судорожно нащупываю нож под шортами правой ноги, которую сгибаю, приближая к руке. Резко выдёргиваю нож, держа обратным хватом, и вслепую вскидываю его, едва соображая, как режу. Хватка с шеи исчезает, и я камнем падаю на землю, заходясь в судорожном кашле, чувствуя только мерзкие капли чужой крови, катящиеся по шее. Сквозь дикий свист в ушах слышу звук воздуха, рассекаемого лезвием, и разлепляю глаза, перед которыми всё плывёт – Нагиса пытается перевести на себя внимание. Его лицо покрывается синяками, из носа и уголка рта течёт кровь.        Пытаюсь встать на ноги, отчего головокружение отдаётся болью в глазах и к самому горлу подкатывает тошнота. Такаока звонкой пощёчиной откидывает Нагису, что обессилено падает и не может сразу встать, я же не успеваю и двинуться, мне в живот прилетает удар ногой – в животе зажигается острая боль, скрутившая желудок и поднявшаяся к самому горлу. Изо рта вырывается кровь, лечу на спину, не в силах сгруппироваться. Швыряет, точно тряпичную куклу, и перекатывает боком, прежде чем движение прекращается и меня сотрясает судорожный кашель. Обхватываю себя руками, подбирая к груди ноги, и крепко зажмуриваюсь, не в силах прекратить режущий горло кашель. Боль сводит живот так, что не могу и пошевелиться – чувствую лишь, как накатывает ужас. Не справиться.. Нам не справиться с этим монстром. Один его удар попал по мне, и все внутренности будто перевернуло. Я даже встать не смогу...       — Эй, ты... — трясясь, открываю один глаз, находя взглядом Такаоку, что достаёт из сумки боевой нож. — Не расслабляйся. Веселье только начинается.        Он снова переключает всё внимание на Нагису. Я не интересую его. Он знает, что всё, что я могу, продержаться против него некоторое время. С его правой руки на землю капает кровь. Я рассекла внутреннюю сторону его ладони, а также выше запястья вижу ещё один порез – из-за него он выпустил меня из хватки. Но Такаока знает, что это всё, и потому одним ударом обездвижил меня. Он не чувствует боли. Ему плевать на стекающую по руке кровь. Его не интересует слабый боец. Ему нужен только прирождённый убийца, уничтоживший его. Тот, кто действительно оказался для него опасен. Он хочет избить Нагису, изрезать его – то чудовище в нём, которое оказалось сильнее.        Но Нагиса бессильно сидит на земле. Он принял в десятки раз больше ударов этой машины, чем я, и всё его тело наверняка сплошная болевая точка, из-за которой и двинуться тяжко, не то что встать и продолжить бой. Предпринимаю слабую попытку приподняться, отчего живот сводит и к горлу снова подкатывает тошнота. Кривлюсь, болезненно кашляю, и по подбородку изо рта стекает струйка крови.       — Что ж.. Пора бы мне тебя немножечко порезать~ Такаока разворачивается к Нагисе, искривляя рот в ухмылке и поднимая на уровень лица нож, после чего неспешным шагом, точно смакует каждую секунду, направляется к парню. Он крутит в руке нож, и я снова кидаю взгляд на Нагису, что так и сидит с закрытыми глазами.       — Нагиса-кун... — хрипло шепчу, и горло покалывает от боли. Одной рукой обхватывая себя за живот, другой опираюсь локтем о землю и снова пытаюсь приподняться. Наконец Нагиса заставляет себя подняться и утирает ладонью кровь с нижней части лица. Я же опираюсь о колени и, с трудом, но принимаю сидячее положение, горбясь от того, что живот всё ещё пылает болью.       — Сейчас я отрежу твои грёбаные культяпки! — рычит в улыбающемся оскале Такаока. — Я хочу посмотреть, как ты будешь корячиться от боли!        Но Нагиса спокоен... Распахиваю глаза. Состояние прирождённого убийцы меняется.. Всё его тело расслабляется. Ветер развивает волосы закрывшего глаза парня, на чьём лице появляется мирная улыбка. Он спокойно открывает глаза, в которых за жаждой крови горит всё: ледяной расчёт, горящая насмешка, продуманная манипуляция.. Интерес. Любопытство. Жестокость. "Не против, я испробую на вас один способ убийства?" — будто с добродушной улыбкой спрашивает он. Без какого-либо страха, напряжения, боли. Так спокойно, что становится страшнее, чем когда ладонь Такаоки сжимала моё горло. От Нагисы.. неизвестно, чего можно ждать.        Такаока дёргается. На его лице появляется испарина, ухмылка резко спадает, и он стискивает зубы, распахнутыми в страхе глазами смотря на Нагису. Он начинает уверенное движение к Такаоке. Того начинает буквально трясти. Я задерживаю дыхание, глядя не неестественную картину. Такаока рычит что-то, занимает боевую позицию. Решает дождаться нападения: сосредотачивается на ноже в руках Нагисы, когда он подходит ближе. Напрягается, ожидая удара, когда Нагиса приподнимает руку с ножом... Но в следующий миг пальцы разжимаются, и нож выскальзывает из его руки. "Ненормально отпустить нож. Он не должен отпускать нож", — пульсирует в голове Такаоки. Его взгляд провожает падающий нож, сознание никак не может логически это обосновать, и расшатанная психика начинает окончательно рассыпаться: стук сердца наверняка отдаётся в его ушах, а нервы натягиваются как кантаты...        Всё, как говорил Ловро-сан.        Такаока едва отклоняется, как звучит хлёсткий взрывной хлопок. И натянутые канаты рвутся.        Такаока теряет способность стоять на ногах, его дезориентирует, Нагиса же не теряет времени, мгновенно выхватывая шокер Тэрасаки и ударяя Такаоку. Он падает на колени...        Медленно выдыхаю, широко-раскрытыми глазами смотря на Нагису. Вспоминаю, как он использовал некодамаси на мне.. И чувствую дрожь по телу от мысли, как быстро он освоил эту технику и... одолел бывшего сотрудника министерства обороны, что потерял последние капли рассудка. Нагиса дышит тяжело, смотря на оппонента. Слышим голос Тэрасаки:       — Добей его, Нагиса. Если ударишь в район шеи, он вырубится. Нагиса приставляет шокер к горлу Такаоки и поднимает им ему голову. Тот сипло дышит, смотрит в страхе, ужасе.. А я не чувствую ничего. Ветер обдувает моё лицо, смотрю на одноклассника, спокойно стоящего перед парализованным военным.. И просто хочу, чтобы всё наконец-то закончилось. Нагиса же не спешит. Он будто обдумывает что-то.       — Н-нет... — сипит Такаока. — Умоляю, только не улыбайся так! — хрипло кричит. — Это лицо будет мне сниться в кошмарах до конца моих дней! На лице Нагисы действительно расцветает улыбка. Словно уже не испытывает ни напряжения, ни страха, просто спокойно принимает произошедшее и... С благодарной жестокостью возвращает всё одними словами:       — Такаока-сенсей... Большое вам спасибо. И я не знаю, понимает ли Нагиса, что этими словами уничтожает человека перед собой, но его глаза, всё ещё переливающиеся цветом жажды крови, смотрят с ядовитой добротой, а тёплая улыбка сжигает Такаоку. Он убил этого человека. Даже если осталось живым его тело.        Разряд. Такаока падает. Слышу радостные крики ребят, но сама ощущаю частое биение сердца. Нагиса.. Пугает. Но он невероятен.. Даже не верится, что хрупкий женоподобный парень смог победить военного в пару раз крупнее себя. Слабо улыбаюсь уголками губ. Тучи рассеиваются, и поднимаю взгляд на выглянувший и сияющий в ночи полумесяц.       — Беатрис-чан! — опускаю взгляд на подбежавшего ко мне Нагису. — Как ты?       — Жива, и на том спасибо, — криво улыбаюсь, — а ты, Нагиса-кун? На тебе живого места нет.       — Аха-ха.. — Нагиса запускает ладонь в хвостики. — Но и ты явно пострадала, — слышим, как наши поднимают лестницу, я же пока вопросительно выгибаю бровь, и Нагиса указывает на мой подбородок – немного напряжённо отклоняюсь от него. Вот чёрт... Утираю кровь с подбородка, но она явно только размазывается. Блин-блин-блин!       — Беатрис-сан! — ко мне подбегает Карасума. — Стоять можешь?       — Думаю, да.. Рядом опускается на одно колено Карма и.. Напряжённо смотрю на револьвер в его руке.       — Неплохо, — кидает он с улыбкой Нагисе, на что Шиота расслабленно улыбается и даже, кажется, немного смущается, когда и другие ребята начинают его хвалить. Карма протягивает револьвер стоящей рядом Хаями, после чего кидает взгляд на меня, и... Я теряюсь, сталкиваясь с его нечитаемым взглядом. Чёрт, я, наверное, ужасно выгляжу...       — Вы в порядке, ребята? — подаётся к нам Исогай.       — Угу, — Нагиса улыбается в ответ, и я тоже чуть улыбаюсь, кивая.       — Беатрис! — на мою шею прыгает Каэдэ, держа в одной руке Коро, и я по инерции отклоняюсь и стискиваю зубы от боли в животе. — Ой, извини меня! Ты в порядке? — ловлю беспокойные взгляды девочек.       — Да в порядке я.. Передохну и буду как огурчик.       — Уверена? — беспокойно смотрит на меня Окано. Боже, да я же не хрустальная... А ведь и правда. Принято беспокоиться о том, кто становится жертвой насилия. С отцом я привыкла просто скрывать синяки и тихо-мирно отходить от них в одиночестве.       — Да. Всё хорошо. Кажется, мне действительно немного легче, и я медленно встаю, замечая, что ладонь Кармы немного дёрнулась в мою сторону в готовности подхватить. Вроде, переживает.. Но смотрит так, будто я сделала что-то не так. То есть.. Я как-то хреновенько дралась, но не знаю, вряд ли в этом дело... Он мне и слова не сказал. А мне бы что сказать... Что опять начинается...       — Вы хорошо поработали, ребята, — привлекает наше внимание Коро, и Каэдэ с улыбкой чуть вытягивает его к нам, — похоже, что зря я за вас волновался.       — Да, — соглашается Нагиса, — Беатрис-чан в порядке, и я, конечно, справился... — Нагиса утирает с губ кровь и беспокойно прикрывает глаза. — Но что теперь? — смотрим в сторону разбитых ампул. — Антидота-то на всех не хватит. Между нами ненадолго повисает беспокойная тишина.       — Для начала давайте уберёмся отсюда, — печатает в телефоне Карасума, — я уже вызвал вертолёт. А я пока попытаюсь потолковать с отравителем.       — Ха! — резко переводим взгляд в сторону. Чёрт побери... — Чего это мы такие серьёзные? Вы и правда думаете, что мы вас так просто отпустим? Перед нами оказываются три наёмника, которых мы победили на этажах, и я просто хочу взвыть: да когда ж всё это кончится-то, а? Я уже просто хочу домой! На лице Смога опухла щека после удара Карасумы, губы светловолосого убийцы заметно покраснели и распухли после перца – привет, Карма. Убийца, зачем-то держащий пистолет во рту (да выстрели уже, чего уж там...) кажется на их фоне менее пострадавшим. Ребята тут же занимают боевые позиции, Карма прикрывает меня... А я сдерживаю приступ истеричного смеха. Карма, зачем тебе тюбики васаби и горчицы... с таким-то серьёзным выражением лица... Ай-ай-ай, живот больно, не смейся, Беатрис...       — Ваш наниматель уже вне игры, — заговаривает Карасума, — у вас нет причин сражаться с нами. По большей части я уже восстановился, и даже не думайте недооценивать этих ребят, — указывает в нашу сторону сенсей. — Может, все успокоимся и попробуем избежать ненужных жертв?       — А. Ну лады, — легко соглашается бывший военный, что мы аж залипаем на секунду.       — Мы не сдадимся! — выкрикивает Йошида, и тут до него доходит. — Э... Чего...       — Пункта "отомстить за босса" у нас в контракте не было, — разводит руками темноволосый убийца, — к тому же мы сегодня неплохо развлеклись, — хлопаю глазами. Так, у меня сейчас разрыв шаблона в голове.       — А вот это вам, ребятки, — улыбается Смог и кидает что-то в руки Нагисы, — это поможет вашим товарищам. А то, не дай бог, им ещё поплохеет. Я дал им всего лишь улучшенную версию отравляющей пищу бактерии. Где-то три часа она ещё будет бушевать, но потом быстро сократит свою активность и станет безвредной. А используй я то, что приказал босс, всё было бы намного хуже, — постойте...       — Перед операцией у нас было совещание-ню, — видя удивление на наших лицах, поясняет светловолосый убийца, — босс оставил один час для переговоров. А это значит, что даже без использования яда мы можем провернуть обмен.       — У меня есть множество ядов, которые подходят под любые условия сделок. Нашей главной задачей было испугать вас, — улыбается Смог.       — Значит, вы отклонились от плана заказчика? — хмурится Окано. — Но разве он не ваш наниматель?       — Бака~ — бросает киллер с пистолетом, — даже у наёмников есть понятие чести. Конечно, мы должны выполнять приказы клиента, но... У нашего нанимателя явно снесло кукушечку. Мы, конечно, могли прославиться как про, замочившие детишек, но, согласитесь, это не козырно, — разводит руками киллер, — в конце концов, такая слава сыграла бы с нами злую шутку. Так что вы уж там подлечите своих.       — Дайте им это, — уточняет Смог, — и поспать уложите. После этого они будут даже здоровее, чем раньше, — смотрю на Карму, что с флегматичным взглядом смотрит на наёмников, тем временем подлетают вертолёты и Карасума отвечает:       — Я поверю вам, только когда увижу всё собственными глазами. А пока вы пройдёте с нами и ответите на пару вопросов.       — Лады. Всё равно до следующего задания время есть.        Такаоку одевают в смирительную рубашку и на носилках уносят. Надеюсь больше никогда не видеть этого человека и даже не слышать о нём.        Наёмники направляются к вертолёту, но неожиданно Карма преграждает дорогу светловолосому убийце и расплывается в издевательской лыбе, поднимая тюбики с васаби и горчицей на уровень лица:       — Так вы не желаете мне отомстить, дядя Ню? Неужели вы не ненавидите меня до смерти? — провокационно-насмешливо тянет Карма. Карма, блин... Издаю нервный смешок.       — Словами не описать, насколько я хочу тебя убить, но... — ну, это в очередь. Или убийцам вне очереди? — Я никогда не убиваю по личной неприязни-ню, — спокойно отвечает киллер и легко хлопает Карму по голове, отчего он распахивает глаза и невольно вскидывает брови. — Я подожду до тех пор, пока мне не закажут тебя убить. Так что ты должен стать человеком, достойным убийства-ню.        Карма так и застывает. Потому ли, что кто-то с уважением принял его жажду крови, или потому что это каким-то образом кажется искренним и по-взрослому достойным для Кармы, который уважает такое малое количество людей... Я не знаю. Но эти слова явно сумели запасть в его душу.       — Ну, детишки, вот и всё, — улыбается киллер с пистолетом, — если вы хотите, чтоб мы пришли за вашими жизнями, становитесь достойными мишенями, — вертолёт взлетает, отчего нас обдаёт сильными потоками воздуха, но мы до последнего смотрим им вслед. — Когда настанет час... Мы вам покажем, на что способны настоящие профессионалы! Они улетают, кидая напоследок патрон, который поднимает Нагиса. Эти предупреждения об убийстве странные. Почему-то они коснулись нашего сердца. И в то же время...       — Как бы сказать... — упирает руку в бок Хаями. — Хоть мы и одолели тех троих, не чувствуется, чтобы мы победили, да?       — Ну и подло же вы всё повернули, — тихо бросает Карма, опуская ладонь на свою голову и исподлобья смотря вслед вертолёту. На его щеке испарина, и он недовольно опускает уголки губ. — Вышло так, будто это нас нужно успокаивать, чёрт подери.       — Разница в опыте чётко видна... Не сдерживаю улыбки. Тебя это зацепило, а, Карма?        Садимся в вертолёт и, только когда мы взлетаем, чувствую невероятное облегчение. Наконец-то. Как же я устала... Облокачиваюсь о сетку и прикрываю глаза. Мы тут, наверное, лишь немного больше часа... А ощущение, что целую вечность.       — Тэрасака-кун... — перевожу взгляд на Нагису, что сложил руки на коленях и виновато смотрит на друга. — Спасибо, что поддержал меня. Зря я вышел из себя.       — Тьфу ты, — усмехается он в ответ, — просто, если бы ты продул, нам было бы сложнее замочить осьминожку. Карма закидывает руки за голову и тихо смеётся, ухмыляясь уголком губ. Нагиса тепло улыбается в ответ.       — Ты прав. — не сдерживаю улыбки.       — Я так рада, что всё закончилось хорошо, — подаюсь вперёд, — хотя по ощущениям, поседеть было можно, — ребята издают смешки, Тэрасака же ухмыляется:       — Не переживай, тогда бы мы просто звали тебя белым воронёнком.       — А не белой вороной? — усмехается Йошида.       — Хочешь поговорить об этом, Тэрасака-кун? — позволяю себе усмешку.       — Ха?..       — Или как ты любишь, чтобы к тебе обращались? — хитро улыбаюсь, что краска с щёк Рёмы, красных из-за заразы, перетекает на его уши.       — Завались, Карасу-чи! — Карма расхохотался, ребята же удивлённо оглянулись. О, неужели они не запомнили те слова Коро? Мы с Кармой одни такие, что ли?       — Я подумаю~        И под смех Кармы и раздражённый взгляд Тэрасаки я тоже начинаю смеяться. Наконец-то этот кошмар подошёл к концу.        End POV – Беатрис