Способ примирения

Ночное небо. Вы, наверно, миллионы раз читали о его невообразимой красоте и величии где-нибудь в статьях в интернете, журналах, книгах, и столько всего видели на эту тему, что она уже воспринимается вами как что-то обыденное, что-то, что можно наблюдать каждую безоблачную ночь, не придавая этому большого значения. Но видели ли вы когда-нибудь его по-настоящему? Нет, не вставая ночью приоткрыть окно из-за духоты, краем глаза. А где-нибудь в глуши, на открытой местности, где лишь кроны деревьев загораживают его редкие клочки. А оно ведь и вправду прекрасно! Чёрная гладь бесконечного простора, на которой огоньками горят тысячи звёзд, собирающихся в разные комбинации. И эти непривычно тёмные, плывущие по ночному небу облака, лишь кажущиеся грозными, а на деле же они всё такие же мягкие и пушистые. Укутанный в тёплое одеяло парень вдохнул свежий воздух полной грудью, наслаждаясь каждым моментом, которое он тратил лишь на то, чтобы смотреть ввысь. Холодная струя сразу обожгла нос, но он не обратил на это никакого внимания. Уж слишком его завораживала эта картина. Руки спокойно находились за головой, он уютно устроился в багажнике. «Не хватает только пшеничного поля и колоска во рту», - подумалось ему. Прикрыв глаза, он слушал блаженную тишину, разбавляемую тихими ударами моросящего дождика о капот машины, готовый уже отдаться сну. Как вдруг услышал кошачьи шаги стройной фигуры. Он бы узнал эту поступь из тысячи - настолько она была ему знакома и привычна. Ещё с детства он запомнил её так хорошо, что, наверно, мог услышать за тысячу километров. — Привет. Можно прилягу рядом? Я ненадолго. — приветливо, с немного измученной улыбкой на лице спросила Беларусь. Парень подвинулся, жестом приглашая лечь. Смачно зевнув, он выжидающе посмотрел на сестру, понимая, что его ждёт с ней разговор. — Эх, не спится мне. Всё никак не могу выкинуть из головы то, что сегодня произошло. Как думаешь, Канада поправится? У него столько ран, порезов, нога сломана, не известно ещё, что с головой. Признаюсь честно, я переживаю за них обоих! — Понимаю... А впрочем, не нужно. Поправятся, оба, помяни моё слово! Как говорится, говно не тонет. — Ой, отстань со своим юмором, а! — И она на какое-то время замолкла, так же устроившись и смотря в небо. Потом вспомнила что-то и повернула голову к России. — Слушай, а откуда у тебя нож взялся? Мне Укроп сказал, что видел, как ты им пользовался, когда вместе с Канадцем взбирался. Насколько я помню, мы тщательно проходили контроль и там, и там. — Да что же ты неугомонная-то такая! Ничего от тебя не скроешь. Ну ладно, только Украине не говори, он мне голову оторвёт и не только мне! Обещаешь? — Заинтриговал! Обещаю. — Мне его, хорошо спрятанным в сале, Казахстан дал. Он заранее подготовился. Переживал, что Америка попытается устранить меня, пока я отдыхаю. Раз уж начал признаваться, скажу, что у меня и пистолет есть. — Вы больные? А если бы их нашли?! Нас бы тут же объявили бы угрозой, к нам тут и так никакого доверия! — Воскликнула Республика, разводя руки в стороны, ошеломлённая таким признанием. Ей же сразу их секреты не понравились! — И в итоге, он помог самому Американцу. Ой, не смотри на меня так, я вообще не знал об этом, пока Казах не всунул в руки. В любом случае, сало - святыня всех святых для сама знаешь кого, поэтому молчи об этой части истории, хорошо? — Ладно, заболтаю так, что он про это и не вспомнит. Но я прошу, больше такой тупости не допускай! — Тупости?! Хорошо, подумай логически и ответь мне на вопрос. Что они тут делают, если хотели улетать буквально на следующий день, а? Они следили за нами, и бог весть зачем! Может и прибить хотели... Вновь повисла неловкая пауза. Вопреки ожиданиям Росса, Белка действительно задумалась на эту тему, ведь именно ей США сказал, что их вылет завтрашним рейсом. РФ понимал, что сестрица свято верит в силу своей дипломатии, а потому была полностью уверена, что своим радушием отогнала от них все подозрения. Теперь же стало ясно, что это далеко не так, и им не был известен план хозяев земли. В любом случае, девушка не рассматривала вариант их убийства хотя бы потому, что ждать до вечера, когда можно было сделать это днём и так же без свидетелей, как минимум странно. Федерация же, видя, что она зашла в своих размышлениях в тупик, судорожно придумывал как бы отвести тему в другое русло, но сестра его внезапно опередила: — Ладненько, завтра всё обдумаем, у Штатов порасспрашиваем. Сейчас уже мозги в кашу превратились. Я вообще не за этим сюда пришла. Мне бы очень хотелось поговорить о ваших отношениях с Укропом. Я вижу, что они налаживаются, и сей факт не может не радовать, но он смотрит на тебя... так же, как и до этого. Холодно. Не знаю, имеет ли это столь большое значение, но мне от этого не по себе! Я хочу чем-то помочь, но... Можешь сказать, чем...? — Эх, сестрёнка.. Мне бы самому знать! Ты вообще видела, как он на меня глянул, когда я Америку принёс, а? Заподозрил, эх, заподозрил в чём-то плохом! — Признаться, я сама в шоке была... Первая моя мысль по этому поводу: Россия встретил Америку и подрался. Убил его и теперь принёс сюда для скрытия улик. Не смотри на меня так, ты парень вспыльчивый, мало ли что могло произойти! — Ну, спасибо, сестрёнка! Не понимаю, за кого вы меня держите? Ладно, проехали. — Остановил Росс Белку от ненужных оправданий. Они ещё какое-то время пытались поддерживать разговор, но он не клеился, потому как каждый думал о чём-то своём. В итоге, попрощавшись, девушка так же тихо ушла как и пришла, вновь оставляя брата наедине со своим внутренним миром. Грозные тучи вновь заволокли небо, гонимые однако тёплым юго-западным ветром. Кажется, дождь может снова пойти, а у Федерации не было ни зонта, ни непромокаемой одежды. «Да уж, не о таком отдыхе я мечтал... Второй раз...». Погода всё же сжалилась над парнем и прогнала опасность, пока он сам погружался в сладкую дремоту, а холодные капли уже реже касались его лица. Открыв глаза, он понял, что находится в какой-то яме. Даже лучше сказать норе, укрывающей его от страшно разыгравшейся непогоды. Тут было тепло и спокойно. Рядом с ней почему-то росли камыши. Вдруг его озарили лучи непонятно откуда взявшегося солнца, направляя его куда-то из укрытия. Осмотревшись и убедившись, что ему больше ничего не угрожает, парень встал и вышел из норки, сразу ощущая холодный ветер. Настолько, что он поёжился, хватая себя за локти, чтобы хоть как-то согреться. Запоздало подумал о том, что лучше бы вернуться, но всё равно пошёл вперёд, не в силах даже затормозить. Россия видел перед собой лес, простирающийся вдоль его взора. Он не имеет ни начала, ни конца. От елей приятно и почему-то совсем уж сладко пахнет хвоей. Когда же он заходит за ближайшую берёзку, на которую сменилось колючее дерево, оставив однако свой запах, тысячи стволов приходят в движение, закрывая собой проход назад. Отмирая, РФ кидается к выходу, чувствую холодный пот, текущий со лба, но они стоят плотной стеной, не пропуская его назад. А ноги по своей воле несут его дальше, к просвету, к поляне. Преодолев столь знакомый ручей, он вздрагивает, видя отца раскладывающим палатки. Рядом с улыбающимся мужчиной бегают дети, резвясь и играя. Улыбка расцветает и на его лице. Он переступает водоём, но тут же падает от неожиданности, когда картинка сменяется. Теперь перед ним неестественно розовые лилии, воняющие гнилью, залитые кровью. Оттуда слышно яростное шипение, видимо это логово змей. Федерацию мутит от увиденного, но он берёт всю волю в кулак и бежит, не разбирая дороги, царапая руки ветками. Резко вскочив, он протёр глаза. Сон. Всего лишь сон. Чтобы лишний раз в этом убедиться, он поднимает руки и видит, что никаких царапин там нет. Вдох, выдох. Луна уже клониться к закату, а с другой стороны пробиваются сквозь горизонт первые лучи солнца, которое вскоре осветит все окрестности. Триколор спокойно выдыхает, ночь позади. И тут же понимает, что ему трудно дышать. Всё-таки заболел! Ложась обратно на отлёжанное местечко, он прикрывает уставшие глаза, но голова продолжает болеть. «Вот чёрт! Нужно срочно найти, куда высморкаться, а то задохнусь. Это была бы крайне неудобная смерть, хех» - думает он, намереваясь подняться. Неохотно вставая, он оглядел местность, ища признаки жизнь, но никакой травы вокруг не было. Лишь та, что росла на утёсе, находившемся совсем рядом. Обещая себе, что не упадёт туда, Росс осторожно приблизился к краю и потянулся за листком, но ноги предательски ёрзали, земля осыпалась, пытаясь утянуть его вниз. Сорвав зелёный «платок», Федерация понял, что застрял. Чтобы выбраться ему нужно оттолкнуться от чего-нибудь, но если он это сделает, велика вероятность того, что сухая земля не выдержит и осыпется, погребёт его под собой. Держась рукой за неровность, он начал осторожно подтягиваться, всё так же не выпуская листка из руки, потихоньку выползая из неловкой ситуации. Внезапно его руку, которой он держался, схватили и вытянули на твёрдую поверхность до того, как он успел как-то отреагировать. Выдохнув, насколько это было возможно с забитым носом, он спросил, смотря в глаза напротив: — Что расхаживаем тут? Разве ты не должен быть сейчас в постели, отсыпаясь от вчерашнего? Выглядишь неважно. А на собеседнике правда не было лица, бледная кожа, на которой особо видны следы от ссадин, мешки под глазами. Штаты неловко отвёл взгляд, и РФ вдруг понял, что ему наверное больно вспоминать это, учитывая то, что его брат сильно пострадал. В любом случае, ему нужно было узнать, что произошло. Особенно было интересно, правда ли они задумывали несчастный случай гостям или же хотели как-нибудь иначе подставить? Эти вопросы крутились в его голове с того момента, как он отдал Канаду в руки родне и пошёл в душ. Тогда он о многом успел подумать. Из размышлений его вывел всё ещё хрипловатый голос врага: — Я... хотел посмотреть, где ты устроился на ночь... но, не суть, я уже ухожу. Только спрошу, на кой хрен ты блин туда полез? А если бы грохнулся? — Так, ну, во-первых, не ори, разбудишь Хохла, сам же потом пожалеешь. Во-вторых, мне нужен был платок. Согласись, умереть, падая с обрыва, как-то более романтично, чем умереть, задохнувшись в соплях. — На это США лишь хмыкнул, держа руки крест накрест, вызывающе смеряя его взглядом, в котором, неожиданно для них обоих, читалось волнение. — В-третьих, я бы тоже хотел разъяснить некоторые вопросы, касательно того, что вы тут делали и как умудрились... ну, ты понимаешь. Уловив серьёзные нотки в голосе Триколора, Америка немного напрягся, понимая, что истинную причину ему знать не нужно, однако говорить надо уверенно и соображать быстро, иначе гость попусту не поверит и напридумывает себе невесть чего. Они же всё ещё в пустыне, и численное преимущество на стороне врагов, да и не только, так что если что, они с братом не отобьются. «Нужно было послать квалифицированных людей, а не ехать самим. Но нет, нужно же было отдохнуть!». И, поняв, что пауза затянулась и теперь уже Россия смотрит на того с вызовом, он ответил первое, что пришло в голову: — Я действительно хотел уехать, но Канада настоял на том, чтобы мы, следуя вашему примеру, тоже провели семейный отпуск. Вот как знал, что не надо было его слушать! — «Хм, почти ведь не соврал». — Вижу, что недоговариваешь, но расспрашивать так уж и быть не стану, всё равно это выведает Белка. Ладно, ... Хм, а не хочешь сгонять за вашими вещами? Я-то пойду однозначно, у нас почти ничего подходящего для вас нет, но я же не знаю, где что спрятано или типа того. Если бы мы пошли вместе, мне бы это облегчило задачу, думаю. На самом деле Росс думал, что хромой Штаты его только замедлит, но мысль пришла так внезапно, что он сразу и ляпнул. А сказал «а», говори «б» - это известно всем, поэтому он не растерялся, придумав оправдание своего странного поступка скорее для себя, нежели для опешившего от такого предложения. Неожиданно для самого США, он согласился, и они в полном молчании отправились на место. Пока шли, Америка всё думал о том, как бы спросить о мотивах Федерации. Ему до сих пор было немного стыдно за то, что он увидел Штаты в таком положении, и ещё более неловко от того, что его спасли. Суть ещё заключалась в том, что ему нужно сохранить лицо перед парнем, а значит, вместо благодарностей Россия получит какие-нибудь колкие фразочки и насмешки, что тоже неприятным чувством оседало в сердце у Звёздного. Эти мысли прервал достаточно резкий голос. Он бы даже обиделся, если бы не знал, что у врага всегда такой: — Ты плохо видишь, косоглазый? — Ч... что? Нет, с чего ты взял? — Но вопрос прозвучал слишком резко и нервно, достаточно, чтобы уголки губ Росса поднялись в полуусмешку. Мерика выругался про себя за неосторожность, недовольный тем, что секрет его плохого зрения был так легко раскрыт. Глаза у того и правда немного косили, но с этого ракурса парень не должен был это заметить. Или это вскрылось ещё утром, когда тот заглядывал в глаза наивному Мерике, забывшему, что очков у него больше нет? Опустив голову, он тихо произнёс — Как..? — Ты щуришься постоянно. Я достаточно много имею опыта в этом, чтобы не заметить. — На изогнутую бровь Штатов, Россия шутливо разъяснил — Не понимаю, чему ты удивляешься? У меня 14 братьев и сестёр, ты действительно думаешь, что хотя бы один из них не носит очки? Серьёзно, благодаря этому, я разбираюсь во многом. А так, кось тоже выдаёт немного, не обижайся. — Пф, и как часто ты проводил время вместе с ними? — Ну, у нас в доме только шесть комнат, так что круглосуточно. Мы спали по три страны. А ещё отец не любил, когда мы общались с другими странами, только если это его закадычные друзья, поэтому у нас, можно сказать, для игр были только мы. А у вас не так разве? Этот вопрос поставил Аме в тупик, потому как ему совсем не хотелось изливать душу идущему поодаль, но вроде бы неприлично молчать. Да и Россия с чего-то решил поделиться какими-то подробностями из своей жизни. А что он собственно теряет? Это же шанс сблизиться хоть чуть-чуть со страной, с которой такими темпами можно было бы создать выгодный союз. Или может не стоит...? Мерика немного растерялся, но виду не подал, решая всё же дать их примирению шанс после того случая: — Нет, не так. Мы же были колониями, к нам относились не как к детям. Нет, я не скажу, что мы были рабами, так же не могу пожаловаться на условия содержания, но... У нас комнаты находились в разных крыльях. Мы с Канадой единственные жили в северном, и то виделись редко, так как работы на «отца» было много. И очкарик замолк, погружаясь в свои какие-то одному ему ведомые мысли и чувства, оставляя РФ со своими. И им обоим было о чём подумать. Признаться честно, Росс не знал об этом. Он-то всегда считал Великобританию почтенным человеком и прекрасным папой, но то, что сейчас сказал Штаты, шло вразрез с этими представлениями. Это ведь значило, что враг не избалованный богатым родителем ребёнок, а причина такого поведения кроется в другом. И тут только он задумался над тем, а как тяжело было Америке на самом деле? Он ведь презирал того за неискренность и лицемерие, считая, что звёздному всё досталось просто так, в то время как он боролся за каждый рубль в тяжёлые девяностые, а теперь это оказалось не так... Он не был силён в психологии, однако такое поведение должно о чём-то говорить, скорее о каких-то проблемах или травмах. В этот момент Федерация будто бы лучше понял своего давнего знакомого. Аме же в свою очередь всегда считал Росса холодным и нелюдимым, думал, что такой как он не уживётся ни в какой компании, и не упускал шанса позадирать врага на эту тему. А тут вдруг оказалось, что парень всё детство никогда не оставался наедине с собой, всё своё время уделяя играм и заботе с роднёй. Не удивительно, что тот так ценил личное пространство. Теперь же Россия предстал перед ним в другом образе, играющим с братьями и сёстрами, но он тут же отогнал эти мысли подальше. Слишком неестественно они выглядели, будто глянцевыми на фоне его «серого» представления, хотя мысли о прежних заблуждениях закрались в голову, где-то на подсознательном уровне засев там. Они, может, заговорили бы ещё на тему семьи, но не успели, так как показалась знакомая яма, от вида которой Аме вздрогнул, догадываясь, что именно туда он вчера свалился обессиленный. На удивление, РФ промолчал, хотя пошутить тут было как. Обойдя препятствие, они оказались у обрыва, который пробудил в голове США ещё более жуткие образы, от которых он отчаянно отмахивался. Проверив почву, Федерация осторожно спустился чуть ниже, подзывая рукой и своего спутника поступить так же. Не долго думая, Штаты полез следом, вот только ему приходилось тяжелее, потому что он не мог сильно наступать на больную ногу, которую так «заботливо» вправила ему Беларусь. По этой же причине Триколор, не показывая вида, всегда находился рядом, чтобы если что поймать его, ведь опять тащить куда-то такую тушку у него желания не было. Но ничего такого не произошло, за исключением одного раза, когда он поехал вниз, но его вовремя за локоть поддержал Федерация. Оказавшись на месте, Америка вдруг вспомнил про нож, которым его освободили. Да и колючки были разрезаны им же. Подумав, он всё же решил не раздражать спутника таким вопросом, ведь им ещё выбираться с вещами. Только позже он предъявит Россу это, если конечно выберется. Подойдя непосредственно к трейлеру, Аме обнаружил выбитую дверь и вопросительно посмотрел на Россию, на что тот отмахнулся короткой фразой : — Ага, шея до сих пор болит. И не долго думая зашёл внутрь. Мерика последовал за ним и оказался в знакомой обстановке, стараясь не смотреть в сторону, где на полу всё ещё осталась запёкшаяся кровь. До него доносился неприятный её запах, поэтому Штаты принялся работать быстрее. Вещей тут было много, но нести их не составит труда, потому что он закидывал их утром упакованными, а за это короткое время, что они провели с братом, распаковывать никто ничего не планировал. Тут Штаты мог хоть раз поблагодарить свою лень за это. Вместе с Россией достав всё содержимое из поломанной машины, они выдохнули с заметным облегчением, хотя прекрасно понимали, что им предстоит ещё весь этот багаж вытаскивать из пропасти. — Вы нахрена столько вещей понабрали? Ну ей Богу, у меня столько сестра никогда не берёт. — На это страна что-то недовольное пробурчал в ответ, но это было благополучно проигнорировано. — Так, ладно, давай так. Ты будешь по чемодану, сумке и т.п. подносить к скале, я буду забирать, взбираться вместе с багажом, кидать его наверху, спускаться за новым. Всё понятно? — Ага. И они приступили за работу. Пронося очередную сумку, США вновь подумал о том, что он весьма благодарен Россу за то, что парень взял самую сложную работу на себя, понимая, что Аме с ней не справиться. И это ещё не смотря на то, что сам РФ заболел и наверняка чувствовал себя не лучшим образом, постоянно шмыгая носом. На самом деле, на месте звёздного любой бы смутился подобной.. заботе что ли? А что уж говорит о самой стране, которая неуклюже топтался на месте, каждый раз ожидая, когда Триколор, уставший и промокший от пота, спустится за новой партией. Россия же сам проклинал себя за такую щедрую душу, потому что успел не хило так устать за это время, ещё и содрав себе все руки, локти и даже живот, когда особо неудачно съехал, не удержав равновесие. То, что за ним наблюдает его враг, не упрощало задачу, а наоборот вызывала едва заметную, но всё же предательски мешающую дрожь в коленках. Хорошо ещё, что Мерика не стал с ним спорить, а сразу согласился. Его бы это стало сильно раздражать, а так ведь и до конфликта недалеко. А зачем ему конфликт, когда он на территории другой стороны находится? Тем временем все сумки уже были на месте. Осталось, как оказалось, самое сложное. Начало подъёма было самым крутым, чтобы туда залезть нужно было как-то дотянуться до камня, который торчал оттуда метра на два от земли. Если Федерация был довольно высоким сам по себе да и с детства лазал, прыгал, бегал - короче, был подвижным ребёнком, то Америка напротив ниже его, чаще проводит время сидя за бумагами, а о ноге даже говорить нечего. После трёх неудачных попыток, уже успевшему взобраться Триколору пришлось спускаться за очкариком, как только он обернулся и наткнулся на несчастное выражение лица. — Как знал, что этим всё закончится! И не церемонясь, поднял того на руки, помогая дотянуться до опоры. США так, откровенно говоря, офигел, что даже и слово сказать не успел, цепляясь пальцами за спасительный выступ. Сглотнув подступивший ком, когда оттолкнулся больной ногой о камень, он еле сдерживал слёзы, доползая лишь до середины. Одно радовало, так это то, что РФ карабкался где-то рядом, потому как сильно устал. И вот оставалось совсем немного, как Штаты вновь сорвался, обдирая нежную кожу на руках, даже через бинты. Россия подхватил его в самый последний момент, под руку, крепко держа и не позволяя соскочить. Пыхтя, Федерация вылез сам и вытянул своего врага. И оба парня повалились наземь, тяжело дыша. Америка начал кашлять, Росс потянулся за травой, ибо больше сморкаться было некуда. — Люблю я такой отдых. — И на США: «Ты сдурел, чёртов мазохист?!» он только пожал плечами — Характер закаляет. Так, я могу бросить какое-то дело только из-за того, что просто устал, а бросить карабкаться не получится. Иначе ты упадёшь... И дальше уже, потом, даже когда твоей жизни ничего не угрожает, привыкаешь доводить дело до конца, чего бы это ни стоило и каких бы усилий не требовало. — И часто ты занимаешься каким-то экстремальным видом спорта? — Почему-то очень хотел продолжить разговор Аме. Видимо, бесконечное молчание ему уже надоело. — С детства к этому приучен. Мы с отцом и роднёй ходили в поход в лес каждый год. Жеребьёвкой делились по трое и неделю проводили на природе. У нас был собственный трейлер, подаренный тобой кстати, и собственная Васильковая полянка. Мы там по грибы ходили, а девочки цветы собирали... Учились палатки собирать, батя обучал разным премудростям.. И не думай, что это было не экстремально, ещё как! Потом, он всегда брал меня в поход по горам Кавказа. Ты не представляешь, насколько же там чистый воздух, аж голова кружится! Не шучу, кислородное голодание - вещь опасная. Поверь, чтобы туда подняться, нужна огромная сила воли, зато какой простор! Этого того стоило! Всегда. Я и по сей день туда иногда хожу. И по Сибири путешествую. В лесах и степях там просто великолепно, особенно осенью! А ещё я прыгаю с парашютом каждый конец июля. А на зимние выходные хожу на охоту. Если говорить просто про спорт, то обязательно в программе катание на коньках и лыжах. Летом, конечно, в большинстве рыбалка. Штаты слушал не перебивая, не понимая, как парень всё успевает. Лично он после разбора бумажек вообще никакой, будто бы овощ, а ведь у Росса наверняка не меньше! Возможно, спорт действительно организует и воспитывает характер. А Федерация, закончив, смутился своей болтливости. Ещё больше ему было неловко из-за внимательного изучающего взгляда, понимая, что собеседнику действительно интересно. Для врагов их уровня это очень странно. Отводя тему, дабы избежать ещё подобных моментов, он произнёс немного резко : — Ты отдохнул? Тогда пошли уже, надо разобраться с вещами. У меня смутное чувство, что мы их за один раз не утащим. Мерика разочарованно кивнул. «И чему это ты расстроился? — обратился он к себе — Думал, этот булыжник тебе что-нибудь в красках опишет? Жизнь свою изложит? Вы враги, очнись уже!». И вновь раздражающее молчание. Они примерно распределили багаж на три захода, причём у США хоть чуть-чуть, но кучи были меньше, что не укрылось от внимания парня, но возражать он опять не стал. Когда они вернулись с первой из них к машине гостей, там уже хозяйничала Белка, выстилая покрывала для завтрака на природе, а Хохол выносил тарелки с прекрасно пахнущей кашей с тыквой. Украина первым заметил приближающихся парней и подошёл помочь, шутливо улыбаясь : — А я думал, вас утащил дикий зверь. — Ага, дикий зверь под названием чемоданы Америки. Видел бы ты их количество! Так, ладно, скажи, что там с Канадой? Как он? — Ему лучше. У него высокая температура, которую мы сбили утром. Он приходил в себя, спрашивал про брата, потом опять уснул. Мы его не трогаем сейчас. — вместо Укропа ответила Белка, и они все перевели сочувственный взгляд на Аме, у которого сердце сейчас стучало бешено, но он старался не подавать виду, лишь переводя разговор: — Давайте поедим, а вещи потом донесём? — Он уже успел подметить, что тарелок с блюдом четыре. И они сели завтракать по всеобщему обоюдному согласию.