Способ примирения

По ясному небу плывут будто бы заблудшие сюда случайно белые пёрышки, настолько редкие, что сразу бросаются в глаза. Поверхность их рваная, если поднести к глазам, то сквозь них можно было бы увидеть всё достаточно чётко, только с белёсой пеленой. Само же небо яркое и какое-то совсем уж неестественно голубое, словно бы это ребёнок своими маленькими ручками на листе бумаги провёл эти линии, давя на карандаш так, что рисунок потом отпечатался на столе. Только вставшее солнце уже не задевало своим краем горизонт, однако на этом месте сияли розовато-красные цвета, напоминающие подтёки на том же рисунке, только теперь оставленные жидкой краской. Было душновато, воздух спёртый, дышать трудно, потому как редкий ветер приносил лишь песок и маленькие камешки, что могли и попадали в нос. Компания, сидящая среди всего этого великолепия, однако, вполне себе наслаждалась слабыми порывами лёгкого ветерка и жарким днём. Особенно был доволен высокий голубоглазый парень, непривычно легко одетый в этот период ранней весны. На нём была белая майка без рукавов, на которой красовалась расписная матрёшка, уже однако стёршаяся от времени. Её когда-то подарил на День Рождения приятель его уже давно покинувшего этот мир отца. Китай был добр к России всегда, поэтому тот относился к нему с доверием, хоть и знал о хитрости и фанатичности первого. Шорты были просто чёрными, с двумя белыми полосками с каждой стороны, тянулись до колен и резко обрывались, кое-где зашитые осторожными и незаметными стежками ловких рук сестры. Лёгкие кроссовки в дырочку дополняли его образ. Он уже не стесняясь улыбался уголками губ, но это было не так заметно, потому как он ел сладкую тыквенную кашку, приготовленную его сестрой так, как никто другой бы не смог. «И всё-таки выходные удались! Не смотря на всё произошедшее, я вполне доволен» - думал он. На подстилке в зелёно-жёлтую клетку сидел и такая страна, которая испытывала противоположные чувства. На душе у него было неспокойно и как-то совсем тяжело. Все его мысли сейчас были только о больном брате, отдыхающем сейчас в кровати, принадлежавшей Украине. Ложка не лезла в рот, хотя каша, как не мог не признать он, была довольно вкусной. От неё будто бы веяло наваристостью и каким-то домашним уютом, сразу ощущалось, что её приготовили с любовью. Так же напрягало то, что он ловил на себе чужие взгляды, которые гости сразу же отводили, но каждый раз сердце сжималось всё болезненнее. Встряхнув головой, он резко поднялся со своего места, не выдержав этого : — Я... пойду проведаю Канаду. И с этими словами Штаты поспешил покинуть троих его нынешних сожителей с пустой тарелкой блюда, которое он-таки доел для приличия. Белоруссия печально вздохнула, переводя взгляд на братьев: — Слушайте, он так хромает. Россия, Украина, давайте вы сходите за оставшимся багажом, а я останусь с ним? И да, я как знала, взяла с собой платки и брызгалку для носа. Не смотри на меня так, слышу же, что хлюпаешь! Идите пока, а я найду это всё, заодно и поговорю с Пендосом. Украинца от этого передёрнуло, и он как-то странно взглянул на брата, но взял себя в руки и, отставив пустую тарелку, вскочил, имитируя честь, со словами: «Будет сделано». Это рассмешило всех оставшихся, пусть смех этот был с долей грусти и немного напряжённый из-за всех обстоятельств. За ним следом встал и Россиянин, потягиваясь, дабы размять мышцы от сидения в неправильной, но вполне себе удобной для него позе. На это любительница картошки только хмыкнула, вспоминая, что так и не смогла переучить своего братца сидеть ровно. Она ещё какое-то время провожала парней, сидя на подстилке. Потом устало выдохнула, прикрыв глаза. Девушка вчера всю ночь провела на ногах, а вставать пришлось рано, чтобы приготовить этим олухам еду. Встряхнув головой, будто это помогло бы убрать всю усталость, она наконец почти бесшумно поплыла к трейлеру. Зайдя в спальную комнату она застала картину, которая тронула её сердце. Рядом с кроватью Канадца на коленях сидел США, держа его руку и всматриваясь в лицо спящего, будто бы пытаясь уловить каждый мускул на безмятежном лице кленового. И взгляд этот был столь напряжённый и тяжелый, что Белка всё же решилась войти, специально негромко, но слышно шагая, чтобы не застать Мерику врасплох. Тот на это лишь тяжело вздохнул, даже не посмотрев в сторону прибывшей. А она в свою очередь, расправив длинную красную юбку, спускающуюся ниже колен, присела рядом. — Как ты? Выглядишь не фонтан: глаза совсем грустные, хромаешь сильно. Ты это, скажи, если надо, могу ещё разок ногу вправить! — Н... нет, спасибо. Одного раза мне хватило. — вздрогнув ответил Аме, вспоминая, как в ту самую ночь девушка с такой силой поставила сустав на место, что ему даже показалось, что она вовсе сломала. — И вообще, откуда столько силы у такой хрупкой девушки? — Ой, скажешь тоже. У меня есть опыт в вопросах оказания первой помощи, потому что в детстве, если не падала я, то сто процентов падал кто-нибудь ещё. Хотя этим в основном занимался Россия или Украина, потому как их всегда оставляли за главных, чему-то я научилась за эти годы. Но ты не ответил на первый мой вопрос. — А как я по-твоему должен себя чувствовать после того, как со мной и моим братом случилось такое? Прыгать от радости?! Хотя, твой Россия казался мне утром таким довольным, небось радуется нашей беде! Беларусь застыла с каменным выражением лица, не веря своим ушам! Она хотела вспылить и разозлиться, но вовремя взяла в себя в руки, так как понимала, что страна и так сейчас переживает не лучшие дни, что стоило ей больших усилий. Она была не согласна с тем, что гость будет выливать весь свой негатив от накопившихся проблем на неё. Поэтому только укоризненный взгляд выдавал то, что она была раздражена, голос же оставался спокойным: — Знаешь, я бы не стала так говорить о том, кто хрен знает сколько тащил тебя на руках, хотя не обязан был, кто отдал тебе свою куртку и в итоге простыл, кто потом так же твоего брата нёс и кто даже словечком не обмолвился о том, что за его труд должна быть честная плата. Глупо и грубо обижаться на него лишь за то, что ему нравится проводить утро в кругу близких! Америка лишь раздраженно цыкнул, отведя взгляд. В глубине души он понимал, что неправ, но признавать своё поражение был не намерен. Эта черта была привита ему с детства. Если уж что-то сказал или сделал не так, доводи до конца и во весь голос ори, что прав, тогда тебя будут уважать. На самом же деле окружающие не спорили с его точкой зрения, потому что просто знали, что парень не признаёт того факта, что может ошибаться, и это бесполезно. К сожалению, Беларусь была не из таких и молчать не собиралась. Какой бы нестабильной в экономическом плане она не была, за семью она на рожон полезет запросто и даже не задумается. Тем временем она уже злилась конкретно, видя пофигистическую реакцию от Звёздного : — Вау, надо же! Никогда не встречала такого трогательного и редкого явления выражения благодарности за спасённую жизнь! Ну и чего ты так смотришь как баран на новые ворота? Хотя знаешь, чего это я! У вас же хамство в крови?! — Уже не сдерживаясь, повысила голос Белоруссия. Канада лишь поморщился на столь резкий и громкий звук, однако спать продолжил, оставшись незамеченным. А США, взбешённый своим положением и неведением, сразу высказал в лоб своё предположение, пришедшее ему в голову ещё на Собрании, перед тем, как он на такое согласился: — А что случилось? Так сильно провинилась в прошлом и не можешь искупить действиями, поэтому орёшь во весь голос как дура?! Республика застыла, смотря куда-то сквозь Мерики. На глазах её застыла пелена ужаса и какой-то далёкой боли. Так же молча встав, она, белая как призрак, проследовала в ванную комнату, закрыв за собой дверь. Рассудок тут же вернулся к Американцу, и что-то закололо прямо в сердце. Вина, беспокойство, его собственная неблагодарность - всё смешалось в голове. «Неужели попал прямо настолько...?». Его передёрнуло от отвращения к себе. Что хорошего парень сделал за эти выходные? А сколько раз был причиной не самых хороших событий? Обманул гостей - раз, настоял на поездке, где пострадал его брат - два, не поблагодарил за спасение Россию, о чём и говорила его сестра - три, довёл девушку до слёз - четыре. Вставая с холодного пола, он ещё раз бросил короткий взгляд на лежавшего без сознания Кленового, и его передёрнуло. Аме поспешил покинуть эту комнату, подходя к двери в ванную и деликатно стучась туда. На это ему ответил севший и какой-то непривычно тихий голос: — Уходи... Игнорируя то ли просьбу, то ли приказ Белоруски, Штаты, отворяя дверь, в которой естественно не было никакого замка, зашёл внутрь, тут же подмечая то, что лицо девушки выглядит сухим, однако пара подтёков туши выдали её с головой. Уверенной походкой он проследовал к ванне, возле которой опираясь сидела она, и, заставляя Белку двигаться, еле втиснулся между девушкой и холодной стеной. Ну что же, тут тесно. Смотря куда-то в противоположную сторону, он старался не кидать взгляды на девушку, думая о том, как бы начать разговор. Но Беларусь как обычно сама заговорила первой, так как на дух не переносила эти неловкие паузы : — Сильно макияж потёк? — Нет, но пара капель есть... Прости, я полагаю...? Я сорвался так из-за брата, нервничаю за него... — Не спеша и с паузами проговорил парень, опуская глаза. — Да, понимаю, семья... Сама такая! Чувствуешь вину за случившееся? Насколько я знаю, он был за рулём. — Мы поехали в ту сторону, потому что я захотел на поляну, которая за оврагом находилась, вот он и захотел меня порадовать. *вздох*. А где твои братья? — Я их за твоими вещами отправила. Чем больше времени они проведут вместе, тем лучше поймут друг друга и наконец помирятся... по крайней мере, я очень на это надеюсь. Не легко знаешь ли метаться меж двух огней, пытаясь вставить хоть слово в этот поток ругани... И оба замолчали, думая о своём. Штаты наконец увидел девушку как любящую и заботливую сестру, а не как прихвостень своего врага, за что презирал её, иногда в открытую насмехался. И вновь что-то перевернулось в его голове. Так может нужно давать странам шанс и узнавать их получше? «Вздор, враги будут всегда, а если считаешь их полными тварями, то и избавляться будет легче... Всё-таки людей с реальными недостатками и достоинствами задирать будет намного сложнее!». Но сердце предательски ёкнуло, не позволяя отмахнуться подобный образом от простой истины, которую парню нравилось игнорировать. Мерика, ругая себя за излишнее любопытство, всё же поинтересовался, хотя понимал, что этим может сделать хуже: — Так... что такого случилось? Хоть фраза была расплывчатой, Белоруссия сразу поняла про что спрашивает хозяин этих мест. Она тяжело вздохнула, чёрная капелька скатилась по щеке, однако была поймана тонкими пальцами девушки, которая не позволила белоснежной рубашке с красивыми салатово-зелёными пуговками испачкаться. — Нужно потому что было думать о состоянии отца, а не всякие там «Возрождения» создавать! Да и вообще... — Белка слегка встряхнула головой, не желая вдаваться в подробности изливать душу перед врагом, и лицо её вновь приобрело прежние черты и цвет. Она даже улыбнулась, и улыбка эта была весьма похожа на настоящую. — Ну, что прошло уже не вернуть. Давай лучше о чём-нибудь другом поговорим, раз уж нам предоставлена такая возможность. — Ну, раз всё хорошо... Слушай, мне РФ рассказывал, как часто выбирается из берлоги, чтобы заняться спортом или каким-нибудь экстремальным видом деятельности. Это действительно так? — Росс тебе что-то рассказал? — С удивлением воскликнула Белка. Причём поставив ударение на два первых слова, от чего сразу некоторые вещи прояснились. Она замялась, но ответила звонко и уверенно. — Конечно правда! У нас вообще все ничего такие, спортивные. Я, например, занимаюсь академической греблей и катанием на байдарках. А недавно освоила стрельбу из лука. Пока в ней так себе, но стараюсь! А ты чем занимаешься? — Да когда вы всё успеваете, я понять не могу? У меня тренировки по баскетболу три раза в неделю, а я ещё жалуюсь на то, что времени не хватает! — Пф, ну смотри, если бы ты занимался чем-то ещё, то тратил бы тоже самое время на все дела вместе взятые. Просто спорт организует. Если интересно, то я по мимо этого на вокал хожу. — Ясно. А Украинец что? — Не ожидала, что тебе интересна такая тема. Ну, он... раньше он спортивной гимнастикой увлекался и ходил в походы с Россом... — А сейчас нет? — Белка обвела глазами ванную и размеренно покачала головой. США как-то приуныл, узнав это, хотя не понимал, когда это он действительно интересовался их семьёй. Семьёй грозного и жестокого, ненавистного, но сильного СССР. — А почему они вообще поссорились? Вроде бы у них был какой-то конфликт и до 14-того года. — Извини, не могу сказать. Да и сама точно не знаю. Америка был готов к подобному, но всё же в глубине души надеялся, что его просветят по вопросам взаимоотношений братьев. С того самого утреннего разговора ему почему-то захотелось понять холодную страну лучше. И, наверное, впервые это не несло за собой каких-то коварных замыслов. Он просто настолько привык видеть в парне лишь врага, что как-то и не допускал мыслей, что он такой же страна как и он сам, хотя казалось бы, что может быть очевиднее? Решив, что хоть чего-то добьётся, он всё же спросил : — Веришь в их примирение? — Не сомневаюсь! Они были такими родными друг другу, с чего бы им не повздорить чутка, а потом вернуть всё на места? — Республика вновь улыбнулась, только в этот раз как-то вымученно. — Эх, кого я обманываю...? Не думаю, что процесс этот будет столь коротким. Сколько же ещё боли им обоим это может принести? — Ты пробовала расспросить их о причинах конфликта? Может так было бы проще. — Пф, без тебя бы не догадалась, конечно. Пробовала разумеется, но это бесполезно! Федерация слишком молчаливый, чтобы делиться мыслями и проблемами с кем-то. Всегда таким был, сколько я себя помню. А Укроп упёртый баран! Тут переубеждать бесполезно, он если вобьёт себе что-то в голову, то всё, пиши пропало! Такими темпами они никогда не найдут общего языка! — И, вздохнув, она скрестила руки, кладя их на колени и уронив туда голову. Штаты открыл было рот, чтобы приободрить её, но не нашёл, что сказать, поэтому просто захлопнул его обратно. Так они просидели ещё какое-то время, пока Белка не зашевелилась, пытаясь встать и не упасть. Америка вопросительно посмотрел на неё, на что она ответила : — Ну ладно, когда жизнь лёгкой была? Хватит тут без дела сидеть, а ну-ка за работу! На мне стирка вещей и готовка обеда. Одно делаешь ты, другое я. Выбирай! — ... Наверное с меня стирка, потому что я сам никогда не готовил. — Ладно, на всякий случай проведу инструктаж. Включаешь кран и ждёшь пока прогреется вода, в холодной вещи не замачивай. Берёшь тазик, набираешь где-то до половины, всю не надо, только лишняя вода утечёт. Ну а дальше уже с мылом, как полагается стираешь одежду. Ничего сложного. Если что, я на кухне. Ах да, тазик ставишь в ванную, чтобы не расплескалась. Для удобства можешь и сам туда залезть. После помоешь его и одежду вывеси. И Республика неслышными шагами быстро покинула маленькую комнатку, даже не услышав как фыркнул на это США, недовольный, что ему разъясняли всё как маленькому. Настроение испортилось. Бурча себе что-то под нос, он резко дёрнул ручку крана, тут же пожалев о своей неосторожности, так как сразу оказался мокрым. Напомнив себе, что часть его вещей уже принесли, он просто решил переодеться позже. Достать железный тазик тоже было не так просто, он весил целую тонну! Американец с трудом поднял его с глухим грохотом уронив в ванную. Руки чутка затряслись, а из кухни донеслось «Ты там не убился?». Ответив, что он просто уронил тазик, Штаты вновь принялся за дело, следуя инструкциям девушки. Когда тот взял в руки грязную одежду, что-то вывалилось из кармана несуразных штанов Россиянина. Подобрав блестящий предмет, Мерика вздрогнул. Не померещилось тогда. И правда маленький перочинный ножик! Тоже грязный и в его крови. Сполоснув его, он быстро засунул в задний карман найденную вещицу, предварительно найдя ту тряпку, в которую она была обмотана, но выскользнула. Теперь Федерация точно не отделается! Следующие пол часа монотонной работы, и вещи наконец можно было вывешивать. Подойдя к девушке, чтобы спросить где это можно сделать, он увидел как она сидит за столом с крайне задумчивым лицом, пока на плите стоит огромная кастрюля. Она подпёрла щёку рукой и глядела на лежавшие на столе два телефона. Аме не сразу разглядел, но в руке у неё был третий. — Что-то случилось? — Уже прошло сколько времени, а Россия с Украиной так и не вернулись, хотя тут не так далеко... И телефоны их тут, я звонила. Вдруг что-то случилось? С чего это они могли так задержаться? Америка опустил глаза, чувствуя себя частично виноватым в этом. Пробубнив тихое «не знаю», он уже было направился на воздух, как его догнала и схватила за руку Беларусь, вглядываясь в лицо ошарашенного парня. Он встал как вкопанный, не понимая, к чему это вообще всё. — Признавайся, твоих рук дело? — тон, в котором заговорила Республика, сразу же заставил звёздного поверить в серьёзность происходящего. — Зачем ты следил за нами? Думал, я не заметила, как за нашим трейлером следовал другой? Сначала не придала значения, теперь выяснилось, что это были вы. А сейчас мои братья резко куда-то пропали. Не хочу преждевременно в чём-то обвинять тебя, но поверь мне, если в этом замешан ты, лучше скажи это сейчас! — Я не виноват. — Штаты сглотнул, смотря прямо в болотно-зелёные глаза с коричневой каймой вокруг зрачков. Весьма необычный цвет был у девушки. И ещё, он кое-что заметил, когда она злилась, они темнели, приобретая тёмно-тёмно зелёно-чёрный оттенок. Морщинка между сведёнными бровями так же говорила о эмоциях, которые она испытывала. — Хорошо-хорошо, признаю, я изначально задумал эту слежку за вами. Пойми, нет у меня доверия к странам СНГ! Да и это был шанс собрать какой-то компромат. Но никакого убийства я и в помине не задумывал! Клянусь! — Тогда где они? — Тихо и совсем угрожающе прошептала она, не сводя взгляда с глаз Аме, который чувствовал себя сейчас особенно беззащитным. — Откуда мне знать? Я что слежу за ним... — Мерика попался на свой же крючок. Он только что выдал то, что всё было подстроено, а теперь говорит, что не следит за ними. Но это же была правда! Тем временем Белоруссия ослабила хватку, всё ещё как-то с недоверием и презрением смотря на него. — Украина уже не входит в ряды стран СНГ. И вряд ли когда-нибудь вернётся. — Республика помрачнела, наконец отпустив руку парня, перед этим резко и болезненно сжав её. — И интересно, чья это вина помимо их самих. Весело тебе, да? Смотреть на мои попытки помирить братьев. Вот и славно. Продолжай веселиться, пока можешь. Я то думала, ты нормальный и полагала, что найду с тобой общий язык, но видимо это не так. И с этими словами она развернулась и пошла к плите, открывая крышку, тем самым впуская вкуснейший аромат борща. Вот только у Штатов всё внутри похолодело, и есть совсем не хотелось. Он так и остался стоять на том месте рядом со спасительной дверью наружу. Почему-то ему было болезненно осознавать то, как к нему относится Белка. «А ты этого не знал? Они тебе чужие, они враги, они не поймут!». Но чем больше он так думал, тем меньше понимал самого себя и, только собравшись выйти на свежий воздух, услышал приближающиеся шаги. Беларусь тоже запрокинула голову, отрываясь от помешивания вкуснейшего блюда. В несколько крупных шагов она преодолела расстояние, открывая дверь, оттолкнув при этом Аме. Он лишь пошатнулся, но быстро пришёл в себя и тоже зачем-то поспешил навстречу гостям. И перед парнем с девушкой предстала весьма интересная картина. Перепачканные в грязи, с ободранными руками, на которых виднелись пятна присохшей крови, шли, однако, абсолютно счастливые братья, о чём-то беседуя и улыбаясь. РФ положил руку на плечо Украинцу, на что тот звонко рассмеялся и даже не подумал возмущаться. У Белоруссии так челюсть и отвисла. Подойдя совсем близко к ним, Росс заговорил первым: — Ммм, какой потрясающий запах! Я смотрю, у нас борщ на обед, здорово! — Ага, а кому-то сейчас теперь точно стирать свою одежду. И мою кстати прихвати, спасибо. — Ага, конечно. Размечтался! Так тебе и буду домохозяйкой работать. Без обид, Белк, мы твой труд очень ценим. — Что... что с вами произошло? — Поражено спросила девушка, чьи глаза так бы и вывалились, если бы это было возможным. В них так же сверкал луч надежды. Всё увереннее и увереннее разгораясь целым пожаром на топи. — Долгая история. Извини, Пендос, не донесли все твои вещи, только пару сумок захватили. — Как-то совсем непринуждённо сказал Укр, вдруг прищурив свои глаза, смотря на Федерацию. — Чур я первый в душ, и на тебе рассказ! — Э! — только и успел воскликнуть Триколор, пока Украина уже стремительно приближался к двери. Хлопнув ею, он напоследок крикнул: — Один один! После этого две пары глаз уставились на не успевшего с явным желанием узнать о происходящем. На это он простонал что-то нечленораздельное и уселся на голую землю, жестом приглашая оставшихся поступить так же. И под фразу «Рассказывать-то нечего» приступил к повествованию, опуская все подробности, которых знать его врагу не нужно было. Может быть после он подробнее объяснит это сестре, но это будет только после. - ———————— - Яркое беловато-жёлтое солнце сияло в небе, находясь где-то в недосягаемой близости. Казалось, если пробежать достаточно долго, можно будет достигнуть края земли, допрыгнуть до него и сгореть от тех волн жара, которые оно испускало на сотни тысяч километров. Не привыкшему к такой высокой температуре парню вообще казалось, что он и без этого сейчас сгорит. Нет, безусловно, в его стране летом тоже бывало жарко, но долго ли длился этот период? А вот его спутник - парнишка чуть ниже, в коротких жёлтых шортах и чисто белой футболке был вполне себе доволен. Его веснушки, которые проглядывались лишь на таком палящем солнце, весело сейчас играли на лице, переливаясь от светлого до ярко оранжевого оттенка так, что можно было подумать, что это прилепленные клеем блёстки. Однако эмоции его шли вразрез с милым и каким-то по-детски наивным образом. Глубокие зелёные глаза сейчас несли в себе столь же глубокие раздумья на тему взаимоотношений с братом. Он долго копался в себе, но к компромиссу так и не пришёл, ощущая, как волны беспокойства и не завершённого дела накатываются на него, погребая под своей тяжестью. Шли они молча, иногда поглядывая друг на друга, но словом никто так и не обмолвился. Вот уже показался знакомый рельеф, откуда и начали происходить все дальнейшие события после спасения Штатов. Приближаясь к вещам, парни так же в полной тишине начали сборы. Россия сразу же поспешил к ближней к оврагу кучке, переживая, как бы брат не свалился, потому как земля сегодня была настолько сухой, что вероятность того, что она осыпется, была очень даже большой. POV Russia Чувство странного предзнаменования беды никак не покидало моё сердце, маня куда-то в сторону оврага. Сердце колотилось быстрее обычного, что уже вызывало тревогу, что при обычных обстоятельствах я связал бы с тем, что нахожусь бок о бок с братом и пока не ссорюсь. Мысли в голове путались, а я как будто вдыхал какой-то яд, но не мог остановиться. Как вдруг до меня дошла одна простая деталь, что я как-то упустил из виду. Запах. Сладкий запах жёлтых цветов, которые приснились мне это ночью. «Росс, это глупо! Прекрати, это был всего лишь сон! Ты уже не маленький, чтобы подобного бояться.». Но что-то просилось наружу, какая-то часть меня хотела туда, посмотреть на это злополучные цветы. Очнулся я только тогда, когда меня грубовато ударили по плечу. Оно тут же отдало резкой болью, отразившейся на моём лице. Собеседник на это никак не отреагировал, лишь грубо спросив: — Чего застыл? Мне что одному теперь работать? Только и делаешь, что в мыслях витаешь! — Украина, а давай махнём посмотрим, что же там такое на той стороне! Поляна должна быть весьма живописной. Что заставило меня ляпнуть это я так и не понял, но знаю одно. Вся тревога растворилась словно стружка горящего в камине полена, оставив только неприятную частичку в виде пепла. Я хотел помириться с братом! Я всем сердцем желал этого! Вспомнив, как на какой-то короткий миг мы были близки, сидя свесив ноги и глядя куда-то вдаль, обсуждая совместные воспоминая, я захотел повторить это, но теперь уже поговорив с ним, найдя подходящий момент. А что может быть лучше миловидной полянки оазиса посреди пустынной местности? Укр покрутил пальцем у виска, показывая своё отношение к этому, однако, глубоко вздохнув, всё же кивнул. — Знаешь, я был бы и сам не против уединиться с природой в такой обстановке. Это вовсе не значит, что мне нравится проводить с тобой время или что я одобряю такую затею, просто самому захотелось! — Фыркнул он на мою длинную еле заметную улыбку, которую парень всё-таки разглядел, принимая за насмешку. От такого ответа мне почему-то стало смешно. Тут я вновь увидел своего барана, который удавится, но не признает и так очевидных вещей. И, полный воодушевления, я направился следом за ним. Снова спускаться да ещё и по такой небезопасной поверхности мне не хотелось, однако желание обсудить наконец ситуацию с братом во мне победило, и я уже ставил ногу на первый камень, удерживая одной рукой равновесия, а другой уцепившись за скалу. Спуск обошёлся без происшествий. — Как пробираться будем? — Сейчас.. ой, я кажется оставил нож в штанах, которые в стирке. Чёрт! Ну ладно, что мы, не пролезем что ли? И с этими словами я устремился вглубь зарослей. Путь до машины хозяев территории оказался длиннее, однако прошли мы его гораздо быстрее. Оставшийся маршрут лежал через заросли какой-то колючки, так что пришлось подлезать и раздвигать руками. Ветки били по лицу, полосовали руки, но я каждый раз придерживал их, чтобы пропустить брата. Он тоже работал и всячески уходил от моей своеобразной заботы, что меня однако никак не расстраивало. Привык, да и он уже не маленький. Воспоминания того дня, когда мы сидели вдвоём на ветке, в страхе прижавшись к друг другу, снова захлестнули меня, заставляя почувствовать горечь во рту. Я тут же отогнал образы минувшего, но червячок их засел во мне глубоко. Оказавшись наконец на другой стороне возле подступа к скале, мы почти синхронно выдохнули и, отдышавшись, опять полезли. Украина дышал совсем тяжело, подъем явно давался ему нелегко. И в этом была и его вина. — А вот не надо было бросать любимые занятия ради того, чтобы понравиться другим странам! — Осадил его я, уже не стесняясь показывать своё отношение к данному поступку. — Как-то без тебя разберусь! — злобно сплюнул он, сползая чуть ниже моего уровня. Внезапно произошло непредвиденное... Я инстинктивно запрокинул голову, услышав подозрительное шуршание наверху, и действительно испугался, когда верхушка начала осыпаться, обнажая крупные песочные камни, которые тоже вот-вот скатятся, погребут нас под собой. Крикнув что-то неразборчивое Укропу, я судорожно начал искать пути спасения. Просто вот так оставаться опасно, велик шанс того, что кого-нибудь из нас собьёт. Спускаться тоже не вариант, не успеем. Подъем успеха не принесёт, разве что мы каким-то образом сможем уклониться от камней, но как же выбраться, когда земля столь сыпучая. Укр вообще впал в ступор, с глазами полными испуга наблюдая за тем, как приближается наша кончина. Внезапно взгляд зацепился за спасительную щель. Это может быть вход в пещеру! Глянув на брата, я тут же подобрался достаточно близко для того, чтобы схватить его за шиворот и поползти к той самой надежде. Первые тяжелые камни полетели на нас, земля попала в нос, рот и глаза. Последний рывок и... Темнота. Кромешная темнота. Я силюсь открыть глаза, но вскоре понимаю, что они и так открыты. Тут темно, лишь маленький лучик света пробивается сквозь камни напротив. Узко. Рядом со мной почти вплотную сидит, видимо, Украинец, ещё не пришедший в себя. Слышу его сбивчивое дыхание. Отряхнувшись от крошек, я закашлялся, почувствовав, как пыль заполнила лёгкие, и спросил у Укра: — Ну ты как? Живой? — Да, вот только нас завалило, если ты не заметил! И теперь, судя по всему, мы тут ох капец как надолго! — С раздражением и довольно громко отозвался парень, в голосе которого я услышал страх. На это я только вздохнул, чувствую вину за случившееся. Ведь била чуйка, ощущал же подвох. Но нет, нужно было нам лезть куда не надо! Протискиваясь к проходу, я пару раз пнул Украинца, прежде чем понял, что эти капни так просто не сдвинешь. Вздохнув, я облокотил голову об стену и прикрыл глаза, всё равно зачем они мне здесь? Тем временем брат не унимался. — Как обычно, блять! Сначала подумать нужно, прежде чем что-то предлагать! И я тоже дурак! Зачем согласился на это? — Ой, да помолчи ты уже наконец. И так голова болит. Ты своим бесконечным нытьём ничего не исправишь уже, только мешаешь, ей богу! И ноешь всё блин время! Всё равно ответственность в любом случае на мне. Причём всегда! — Ох, ну извини, что видите ли не молчу! Представь себе, мне всё просто так не достаётся, как тебе. — Тихо фыркнул он последнюю фразу, будто бы пытаясь выплюнуть её из своего рта. Кажется, он почувствовал моё удивление, потому как разъяснил — А что? Сильно удивлён? А ты взгляни на мир хоть раз чужими глазами! Мои территории постоянно находились то под теми, то под этими, народ натерпелся такого, что вам и не снилось, вы же процветающая страна! Да и во времена СССР скажи мне, откуда велось управление? Правильно, из Москвы! Я так хотел эту лидирующую должность, так старался показать отцу какой я, но куда уж мне было до тебя! Нужно было сразу догадаться, что мне не стать главным наследником, но я как полный идиот пахал, надеялся и что получил? А сейчас посмотри, у меня экономика на нуле, люди хотят поскорее свалить, если не к тебе, то в Европу! И как ты поддерживаешь брата? Территории мои отбираешь, говоря, что люди там сами хотели присоединения к тебе! Я тоже, знаешь ли, многого хотел! Хочу! На последних предложениях его голос совсем сорвался. После короткой паузы послышались всхлипы, и я плечом ощутил как он дрожит. Не знаю, видимо, экстремальная ситуация и стресс, вчерашний недосып сыграли в таком откровении ведущую роль. Меня передёрнуло. Честно, он был прав в том, что я поступал как поступал, не представляя себя на месте других. Союзу удалось научить меня, что хорошо, а что нет, но я особо никогда не задумывался почему это так. Делая что-то по копирке, я не обращал внимания ни на то, что нужно действительно делать, ни на то, для чего я это делаю. Я развернулся и обнял брата, чувствуя как всхлипы стали тише. «Майке теперь долго сохнуть..» — подумалось мне, но я лишь крепче прижал к себе рыдающего и тихо-тихо зашептал, чтобы успокоить : — Шшш, всё-всё. Прости, прости меня. Эгоист я, знаю, прости. Так мы просидели какое-то время. Украина успокоился, уже не плача, просто молчал. Но теперь мы оба подрагивали из-за того, что внутренние камни, не видевшие практически солнца, были холодными. Этот факт почему-то заставил меня задуматься. Я так прикинул и понял, что чтобы лучи могли осветить их, нужно чтобы они исходили от светила, которое будет находиться чуть выше горизонта. Часам к восьми наверно в это время года. «Лучше бы подумал о чём-то важном, а! Например, как нам отсюда выбраться». Я усмехнулся про себя. Говорю как Укроп, который кстати заёрзал, видимо думая о том же, о чём и я. Сейчас я не мог видеть его лица, поэтому испытываемые им эмоции были загадкой для меня, так что говорил наугад : — Полегчало? Эх, прости, балбес я! Никогда об этом не думал. Просто... понимаешь, да, это было не безосновательно, но для меня всё выглядело так, будто ты бросаешь семью ради того, чтобы жить как в Европе. Может там уровень жизни и повыше, это не значит, что нужно под них подстраиваться. Если... если уж собрался туда, то прошу прими мой совет хоть раз в жизни. Не отменяй праздники ты свои, не добавляй что-то их. Не теряй себя! Наши народы... славяне, они другие! Мы другие. — Знаешь, ... ты тоже прости. Я думал, что если стану таким же продвинутым в технологиях, как Япония, таким же богатым, как Китай, таким же популярным, как Америка, то докажу себе и всем остальным, что хоть чего-то стою. Я не хотел ссориться с тобой, ты же мне дорог, братец. Просто... просто так вышло, что ты стал для меня захватчиком, диктатором, тем, кто отвоевал территории. А я хочу быть независимым! Я хочу, чтобы меня воспринимали как отдельную уникальную страну, а не так: «Ой, Украина, а это кто? Не знаю, вроде это область России». — Я... я не думал, что всё так обернётся. Думал, что помогаю тебе... А знаешь, мы не можем вернуться в прошлое, чтобы поменять события. Я бы может и не хотел быть главным приемником. Это же большая ответственность, долги, что я выплачивал за отца и постоянное сравнение меня с ним, всегда думал, что спасаю вас от этого, а оно во как. Если бы я мог, то передал бы эту должность тебе, но боюсь, мой народ уже плохо воспримет. Суть в том, что мы можем изменить это только примирением и только в настоящем! Мы сможем помогать друг другу и много достичь только вместе! Что думаешь? Стоит сотрудничать? — Хорошо, только ты пообещай, что как в прошлый раз не будет! — утёр голой рукой слёзы Украинец. Я всё ещё не мог видеть его лица, но почему-то чувствовал радушную улыбку. А ведь всего-то и надо было, что поговорить по душам, выговориться и понять друг друга. — А ты в свою очередь обещай, что, сотрудничая с европейскими странами, не будешь теряться и всем покажешь своё как есть, не стесняясь. Ну что? — Нащупав в темноте руку брата, я скрестил наши мизинцы и торжественно начал — Мирись, мирись, мирись и больше не дерись... — А если будешь драться, то я буду кусаться! — Задорно продолжил он. — Да ты и так искусаешь... кхм... А кусаться не при чём, буду биться кирпичом! — А кирпич сломается... И последнее «дружба начинается» мы выкрикнули вместе, заливаясь весёлым смехом. Каждый из нас понимал, что это лишь маленький шажок к общей цели, однако это начало, отправная точка нашего путешествия в мечту. Обговорив сложившуюся ситуацию, мы, еле втискиваясь в проход оба, начали потихоньку вытаскивать камни. Самый массивный, загораживающих проход, мы смогли подвинуть общими усилиями, а остальное разгребали руками, царапаясь и пачкаясь, но задорно смеясь, не веря своему счастью. Мир был для нас чем-то желанным и таким далёким из-за образовавшейся в мгновение пропасти, однако мы сейчас практически проложили мост меж двух её краёв. После стольких усилий мы наконец выбрались к свету с искорками в глазах и каким-то детским счастьем. Было принято всеобщее решение не идти на эту чёртову поляну, а вернуться к трейлеру, потому как сестра будет беспокоиться, а уж если она волнуется, мало места будет каждому, даже гостям. Преодолев ещё одни спуск и подъем, мы похватали вещи и понеслись домой, мечтая уже наконец отдохнуть, искупаться и хорошо обдумать то, что только что произошло. End POV Russia — —————— — На сухой земле сидели три фигуры, две из которых увлечённо слушали рассказ третьего. Ну как увлечённо, только Белоруске было действительно интересно судьба отношений братьев. Из-за присутствия Штатов Росс не мог поведать всю суть их диалога, лишь упомянув то, что им удалось достичь компромисса. Девушка восторженно хлопала в ладоши и уже успела подколоть Мерику, извинившись за излишнюю подозрительность, объясняя это тем, что просто фурия, когда переживает за родню. На это парень лишь спокойно кивнул, изображая что-то наподобие улыбки. Его же мысли крутились в другом месте не столь из-за слов Белки, сколько из-за того, что сейчас они вращались вокруг больного брата. Про недавний конфликт, выбивший его из колеи, он уже немного подзабыл из-за опять-таки Канадца. Мирную обстановку нарушил выбежавший из машины Укр, сообщивший: — Ребят, Канада в себя пришёл, и мне кажется, что ему очень плохо. Я хотел успокоить его, но он не слушает... срочно, ему нужна помощь! — Немного сбивчиво и сумбурно выговорил он. Раньше всех опомнился Америка, тут же несясь на всех парах к брату. За ним подтянулись и все остальные. Распахивая все двери, Звёздный бежал к бледному и болезненно измученному телу столь дорогого человека.