Уроки истории

      С того злопамятного момента моей жизни прошла неделя. Всё это время я предавался унынию и самосожалению себя бедненького. Просто закрылся в квартире, никому не отвечал на телефонные звонки, и вообще вырубил телефон, потому что он мог мне позвонить. Питался лишь святым духом и пельменями (святой дух не питает, как пельмешки).       В очередной день, когда я лежал и пялился в потолок, моё медитирование (нытье) прервал дверной звонок. С неохотой, я поднялся и поплёлся к двери. Взглянув в глазок, увидел Петю, который уже начал тарабанить дверь. Я открыл её и впустил злого друга.       Он, не приветствуя, сразу стал орать:       — Ты чего телефон отрубил придурок?! В универе не появляешься, на звонки не отвечаешь!       — Прости.       Он что-то еще хотел проорать, но увидев меня, замолчал. Видимо, вид у меня слишком жалкий был.       — Что случилось? Я переживал!       Хотел ему что-то ответить, но как только открыл рот, непроизвольно из глаз брызнули слёзы и я стал натурально рыдать, буквально в голос.       — Я извращенец! — сквозь слезы прохныкал я.       Петя стоял, и не моргая, смотрел на меня. Видимо, не понимает, в чём дело. Видимо потому, что я не рассказал.       — А вот теперь поподробнее.       Друг схватил меня под руку и повёл на кухню. Там усадил на стул, а сам стал хозяйничать на моей кухне: поставил чайник, достал чайные пакетики, кружки и сахар, прибрал мусор на столе и через какое-то время передо мной стояла кружка чая и друг, сидящий на соседнем стуле.       — А вот теперь рассказывай.       — Ну, что тут говорить, извращенцем оказался я.       — Я это понял, — хмыкнул друг, отпивая чай. — А с чего ты это взял?       — Меня возбуждают грубости и боль.       Петя подавился печеньем.       — Што? Откуда ты это понял?! Ты что, — друг наклонился и прошептал. — Во время дрочки случайно себя шлёпнул по заднице?       — Нет! — воскликнул я. — Не шлепаю я себя сам!       — А как тогда ты это понял то?! Стой, — друг прищурился. — Сам? Тебя кто-то отшлёпал?       — Я кое с кем переспал на прошлой неделе.       — Да ладно?! — Петя улыбнулся. — Какая то, кроша сорвала твой цветочек?       — Ну, — я жутко покраснел. — Не то, что бы девушка…       Друг перестал пить чай, и смотрел на меня молча около минуты. Я уже забеспокоился, и тыкнул его пальцем.       — Парень? — Петя удивленно на меня уставился. — Я, конечно, шутил тогда, но… почему бы и нет. Тогда твой цветочек не сорвали, а распечатали, да?       От всей души я стукнул друга по плечу.       — Я разве говорил, что был снизу?       — Это очевидная вещь, друг мой, — обыденно произнёс Петя. — А ещё ты не можешь усидеть на стуле ровно, значит попик бо-бо. Так кто это был? Или это какой-то большой секрет?       — Ээээ, — привет, аутизм [3]. — Ну… с Дмитрием Артёмовичем.       — Это чтоб 5 поставил? — удивленно произнес друг. — Так плохо сдал?       — Нет же! Нормально я сдал. Я, это, после… Всё как-то неожиданно случилось.       Какое-то время мы оба молчали, видимо каждый думал о своём. Но первым молчание прервал, всё же друг.       — Значит, Дмитрий Артёмович, — потёр подбородок, словно злодей, Петя. — Изводил тебя так, чтоб потом поиметь?       Я хмыкнул.       — А кто говорил, что инициатива была от него? — приподнял бровь я.       Петя ахнул.       — Ах ты похотливая сучка!       От его слов улыбка медленно сползла с моего лица, и я побледнел. Петя это заметил.       — Ой, прости. Тебя это завело?       — Очень смешно. Но, — я выдохнул. — Просто… я не все рассказал же. Я же забежал к нему в кабинет, чтобы потребовать объяснений, что за нафиг вместо оценки, и ляпнул, как всегда, не подумав. Его это разозлило и вывело, он притеснил меня к стене и схватил за шею. Начал требовать извинений, и немного сильнее, чем следовало, придавил шею, ну и… мне это понравилось.       — Знаешь, что, — друг прокашлялся. — Звучит как сюжет порнофильма.       — Так дальше мы и трахнулись! Все было так быстро и грубо, он… боже, стыд то какой… ну типа… нет, не буду говорить.       — Он тебя шлёпал и кусал, да?       Вместо ответа я красноречиво покраснел.       — Чувак, — Петя сделал паузу. — Я бы не сказал, что ты извращенец.       — Но он душил меня. Бил!       Петя приподнял бровь.       — Если бы он выкручивал тебе член, и пиздил по ребрам ногой, и у тебя встал, я бы ещё поверил. А несильные шлепки — это не страшно.       — Но были не только шлепки!       — Слушай, — Петя совсем как Дима потёр переносицу. — Ты придурок. То, что ты говоришь, не то, чтобы прям совсем нормально, но не страшно. У каждого свои фетиши.       — А вдруг после этого я не смогу заниматься обычным сексом? А если только с мужиками и грубо?       — Как ты узнаешь, если не попробуешь? Ты, как всегда, накрутил себя. Честно говоря, я бы больше переживал из-за того, что переспал с мужиком, чем то, что меня завёл шлепок по заднице.       Мы ещё немного помолчали.       — Я думал насчёт того, что занялся сексом с мужиком. Мне не мерзко, и не противно. Это уже случилось, и случилось с моего согласия, — я хмыкнул. — Я, в какой-то мере, всё же сам его соблазнил.       — И чего тогда переживаешь, и неделю всех игноришь? — Петя похлопал меня по плечу. — Из-за того, что решил, что извращенец?       — Ну да, — согласился я. — Да и не только. Если честно, я игнорирую Диму. Дмитрия Артёмовича.       Петя от чего-то заржал.       — Чего смешного то?       — Да теперь всё стало понятно. Из-за того, что ты его избегаешь, он ходит злой как чёрт, на всех орёт, сдать ему зачёт или экзамен стало раз в 5 сложнее обычного. Ты это… дал бы опять мужику, праздники всё же.       Я стукнул друга.       — Не смешно, — немного помедлив, я продолжил. — Но он мой куратор… так нельзя.       — А он нравится тебе?       Немного подумав, я ответил:       — Да. Он красивый, умный, и даже забавный, отвечал смешно на все мои тупые шутки. И после секса был довольно заботлив и учтив. В отношениях я лох, но думаю, так делают не многие, судя по сериалам. Там если парень позаботился о девушке, бам, пару сезонов и они женаты.       — Ну, некоторые так делают, чтобы им дали второй раз, — улыбнулся Петя. — Но не думаю, что это тот случай. Не злился бы он так на твой игнор, если бы для него это ничего не значило.       — Блин, это всё так сложно! Эти вот все отношения… лучше бы я промолчал.       — И умер бы девственником?       — Да! ***       Мы с Петей еще немного поболтали, он благословил меня на гей-отношения (спасибо блин). Он ушёл, и я набрал номер, который выучил наизусть за неделю, потому что так долго пялился на листок.       Долго ждать не пришлось, спустя три гудка мне ответили.       — Да! — немного грубовато ответил Дима.       Что-то вся смелость улетучилась.       — Ээээ, — привет аутизм [4].       — Андрей? Это ты?       — Да.       На том конце трубки облегченно вздохнули.       — Кириллов, блять, ты почему на неделю пропал?!       — Не знаю, — честно ответил я. — Надо было же пожалеть себя и пострадать фигней.       — Спасибо, что хоть честно, — хмыкнул Дима. — Ты в порядке?       — Задница немного ещё побаливает, но в целом вроде в порядке.       — Смотрю ты очень честен, — засмеялся Дима. — Где ты живешь?       — Что? Зачем? — стал притворно возмущаться я.       — Приеду к тебе.       — Я не приглашал тебя, — меня стала забавлять его легкая злость.       — Кириллов…— прошипел Дима. — Я ваш куратор, у могу посмотреть адрес в документах.       — А ты объясни в деканате, зачем тебе это, — засмеялся я. —Мне нужно подумать, давать ли тебе…       — Определенно да!       — … свой квартирный адрес.       — Ах ты сучка! — довольно сексуально, по моему скромному мнению, произнес Дима. — Диктуй. Сейчас же.       Я ещё немного поломался, но все же сказал адрес. И пока он там собирался и ехал, я решил прибраться, а то как-то стремно от того, что в квартире студенческий срач. У него небось в квартире всё идеально, начиная от стерильной чистоты, заканчивая книгами, расставленными по алфавиту.       Уборка хорошо меня отвлекла от переживаний, что я и не заметил стремительно пролетевшего времени. Звонок в дверь означал, что Дима уже тут. Я поспешил открыть двери, из-за чего споткнулся об порог и распластался звёздочкой на полу.       Поднявшись, и кое-как доковыляв, я открыл дверь.       — Ты, что, упал пока шёл? — вместо приветствия, произнес Дима. — Я услышал, как что-то грохнулось.       — Да, — я пропустил гостя в квартиру. — Чая не хочешь?       Пока я закрывал двери, Дима схватил меня и притянул к себе. Одну руку положил мне на талию, а второй ухватил за волосы и оттянул, чтобы запрокинуть голову. Я смотрел в его поразительные голубые глаза.       — Не ушибся? — практически мне в губы, произнес Дима. — Ммм, зрачки расширены.       Мне не дали ответить, потому что поцеловали. Я несмело ответил на этот напористый поцелуй, но Диме этого было достаточно, чтобы прижать меня к стене. Простонав ему в губы, я запустил пальцы в его волосы. Его стон означал то, что ему понравилось. Какие же у него мягкие волосы…       Когда кислород почти закончился, Дима отпустил мои губы, но не меня самого, я всё ещё стоял прижатым его телом к стене.       — И почему же ты пропал, засранец?       — Ммм, — я закусил нижнюю губу. — Потому что я извращенец.       — Послушай, — Дима поглаживал своим большим пальцем мою щеку. — То, что тебе нравятся парни, не значит, что ты извращенец.       — Да, я знаю, — спокойно ответил я. — Меня это не волнует. Но я извращенец! Меня завело удушье и грубая сила!       Дима какое-то время смотрел на меня, не отвечая. Он опустил свою голову мне на плечо и заржал. Он заржал!       — Это не смешно, придурок! — я стукнул его в плечо. — Чего ржешь?       — Каждый раз, когда я думаю, что тебе не чем меня больше удивить, ты открываешь рот, и… — он не договорил и снова стал смеяться.       — Я не клоун, чтобы надо мной смяться!       Я оттолкнул парня, и попытался уйти. Он перехватил меня и снова прижал к стене.       — Ты не извращенец, а обычный девственник. Я тебя схватил тогда даже не в четверть свой силы, по заднице бил не сильно, а укусы скорее были простыми засосами. А губу до крови укусил только потому, что они у тебя обветренные.       — Но ты меня обзывал всякими словами… — уже не так убедительно, как ранее, сказал я. — Грубыми.       — Только сучкой назвал, и всё.       Ну, на самом деле, если посмотреть с этой стороны, мои доводы о том, что я извращенец, сыплются в пух и прах. В последней надежде я произнёс:       — Ну хоть и слабо ты меня душил, мне же понравилось…       — Это ты просто хотел секса, дружок мой девственный, — хмыкнул Дима. — Уверяю, если мы сделаем это нежно и медленно, тебе тоже понравится. Дима не дал мне ответить, а заткнул поцелуем. Но на этот раз он не терзал мои губы, а целовал нежно, но с нарастающей страстью. Я снова запустил пальцы в его волосы, и притянул его ещё ближе к себе.       Его руки блуждали по моему телу, исследуя. И вот его руки уже под моей футболкой, гладят мне спину, и опускаются ниже. Левую руку он оставил на спине, а правой стал гладить меня за задницу.       — Где спальня? — между поцелуями, спросил Дима.       Я указал на нужную дверь. Дима подхватил меня, и я обвил его ногами. Через какое-то мгновение мы уже были в спальне, и я лежал на собственной кровати. Моя футболка полетела на пол.       Дима стал опускаться с моей шеи поцелуями вниз. Он уделил время чуть ли не каждой клеточке моего тела, пока не дошел до края штанов. Он поднял голову, ехидно улыбнулся, и стал расстегивать мои штаны.       — Д-д-дима, — простонал я. — Ты же не…       — О да, — улыбнулся он. — Именно.       Он ухватился за край штанов и стал стягивать их, вместе с моими трусами. Некстати вспомнилось, что они были с супергероями, из-за чего я покраснел. Но Дима видимо не обратил на это внимание, потому что не стал смеяться, а ухватился рукой за мой стояк. Я всхлипнул.       Медленно, и смотря мне в глаза, Дима взял его в рот. Я закрыл глаза и откинулся назад, чтобы чувствовать всё более ярко. Ну и смотреть мне как-то… стыдно. Я запустил руки ему в волосы. Возможно, так надо делать, я в порнухе видел.       Тем временем, Дима своим ртом и языком доводил меня до сумасшедшего исступления. Сил стонать больше не осталось, поэтому я просто жалко скулил. Пара мгновений, и я был уже на краю. Я потянул за волосы Диму вверх. Он вопросительно посмотрел на меня, но увидев моё лицо, всё понял, ехидно улыбнулся, и провёл языком от яиц, до самой крайней точки. Это было настолько горячо, что я от одного вида забился в конвульсиях.       Дима поднялся ко мне и поцеловал. И мне не было противно от того, что ранее он мне отсосал, даже наоборот, заводило. Я прервал поцелуй и посмотрел на него.       — Ладно, думаю, я не совсем извращенец.       Дима сладко улыбнулся и чмокнул меня в нос.       — Я же тебе говорил.       — Но это не значит, что мы теперь будем это делать постоянно нежно и медленно. Характер у меня, мягко говоря, такой себе, я не фильтрую часто базар, и за это тебе обязательно захочется меня придушить или отшлёпать.       Парень рассмеялся.       — Не сомневаюсь, мой сладкий.       Дима лег рядом со мной, укрыл нас одеялом, и притянул к себе, обнимая. Я лёг головой ему на грудь, и обнял рукой за талию. Он стал слегка поглаживать меня по голове.       — Дима? — позвал его я.       — Да?       — А как же… продолжение? Мы, что, не будем… — я закусил губу. — Продолжать? Ты же не…       — Я обещал тебе нежно, — он поцеловал меня в лоб. — И я пришёл поговорить, ничего с собой не брал.       — А на экзамен значит брал, — хмыкнул я. — Ясно всё с тобой.       — У меня в кошельке был запасной презерватив, который я тогда и использовал. А за смазку скажем спасибо моим сухим рукам. Крем для рук в сумке валялся.       — Вот почему я пердел ромашками? — ахнул я. — Но… мы ведь можем, и без… вспомогательных материалов.       Пока Дима что-то обдумывал, я расстегнул пуговку и молнию его джинсов и запустил руку ему в белье.       — Мммм, — Дима закрыл глаза. — А вот так, пожалуй, я не против. А позже, я сбегаю в аптеку…