Двойная вишня

После той адской ночки в поместье Морингов прошёл месяц. Сара не вылазила из кабинетов психологов и психотерапевтов, а снотворное стало ей лучшим другом. Бывало, она кричала по ночам и просыпалась в холодном поту от очередного кошмарного сна. Но рядом был горячо любимый Вишня, который прижимал к себе, гладил по волосам и убаюкивающе шептал на ухо нежные слова. В такие моменты Сара буквально тонула в диссонансе чувств: теплота от заботы любимого мужчины и ужасная побочка от произошедшего ранее ужаса. От такого контраста можно и с ума сойти, но было ли с чего сходить? Интересный вопрос, который пока оставался без ответа. Первую неделю девушка безпрерывно плакала. Вишня чуть не тронулся от осознания того, что его самому родному, любимому и желанному человеку плохо, а ничем помочь он не может. Да любой бы тронулся. Вторая неделя прошла в мертвенной апатии. Она чувствовала себя куклой, которой вывернули ручки-ножки, а из груди вырвали тот потрясающий механизм, который, при нажатии на пузико, говорил «Я тебя люблю». Да, именно так. Куклой. Покорёженой. Изувеченой. Морально мёртвой. На третьей неделе к ней начала возвращаться раздражённость. Сара пыталась подавлять в себе это, но то и дело срывалась на истерику. Тут Вишня узнал о себе много нового: оказывается, он не только однолюб, не только способен на всё ради дорогого человека, но и ещё имеет железные канаты нервов, которые не то что порвать — натянуть трудно. Четвёртая неделя начала расставлять всё на круги своя. Школьница более спокойно реагировала на раздражители (коих было не так много, благодаря Вишне). Вела себя адекватно, даже пыталась шутить. Дракон не мог нарадоваться этим переменам. Но, сказав, что её поддерживал только Вишня, я дико ошиблась. Через пару дней к Саре приехал Аарон со всей своей делегацией драконов и извинениями. Ну и с небольшим подарком, а именно — фирменной курткой Чёрных Драконов. Шикарная кожанка, расшитая золотыми китайскими Лунями. Такие были только у Аарона и Вишни, но последний никак не мог расстаться со своей старой, в некоторых местах изрядно потертой, памятной курточкой. Каждый день девушку проведывал Итан. Он заезжал после каждой смены в музее, иногда даже до неё. Так же он был рядом, когда Вишне нужно было ненадолго отлучиться в казино или попросту за продуктами. В такие моменты он расчесывал её волосы, заплетал их в две чёрные, смоляные косы и говорил, что *его маленькая валькирия справится со всеми трудностями*. Каждая подобная встреча придавала Саре твёрдой уверенности, что именно так и будет. А уверенность в чем-то — половина успеха. Так же частым гостем в доме О’Нил стал Майкл Тёрнер. Он очень долго извинялся за свой просчёт, клялся, что никогда больше такого не допустит и всегда будет рядом, когда потребуется, стоит ей только сказать. Ещё Сара познакомилась с друзьями Майкла — Чили и Акулой. Школьница постоянно смеялась с их обоюдных подначиваний и издёвок, когда они приходили. Вот небольшой арсенал милых прозвищ от этих ребят: «бабуин в брачный период», «пубертатная язва», «долбашонок», «ханжа с пожизненным недотрахом», «штопаный контрацептив», «Штирлиц в юбке» и тд. В общем, потешная парочка. Воскресенье. День, который дан для чистейшего отдыха, чтобы набраться сил перед трудной неделей. Солнце, так редко посещающее мрачный Сентфор, грело лучами всё, что попадало в поле зрения. Вишня с Сарой, в состоянии утренней полудрёмы, лежали на диване в гостиной. Дракон лежал у девушки на коленях, и сейчас больше напоминал пушистого котёнка. Сара перебирала его волосы. Такие мягкие кудри. И пахнут ментолом. Запах безопасности. Запах ЕЁ мужчины. Вишня мягко улыбался, наблюдая за её безмятежным, но в то же время сосредоточенным лицом. Такая красивая. Родная. Его. «Как только Сара сдаст экзамены — увезу её подальше отсюда. Намного дальше от этого дерьма. Она заслуживает самого лучшего» — стараясь не прервать такую желанную ласку, размышлял юноша. Но, видимо, тот мужик наверху очень любит шутить. Только делает это весьма дерьмово. В замке входной двери послышался скрежет. Кто-то пытался открыть её снаружи. Подскочив как на пружинах, в одной пижаме, Вишня оказался у стены возле прохода. Он вёл себя тихо и крайне осторожно. Сара спряталась за ним. Спустя несколько мучительных секунд, послышалось чертыхание. — Чёрт бы побрал эти блядские замки. Муженек, в погоне за ценой, совсем не обращал внимания на качество. Поганый скупердяй. Осознание пронзило тело разрядом тока, проходя капелькой пота вдоль спины. — Мм. Мама? , — единственная фраза, которую смогла прохрипеть школьница сквозь сдавленное судоргой горло. Она тут же вылезла из-за надёжного плеча Вишни и побежала навстречу. Но в объятия не кинулась, а стала прямо перед ней. — А ты ожидала кого-нибудь другого? , — фраза, сказанная сухим, будничным тоном.Вишня был всё так же за стеной, и мог слушать. — Где ты была? , — горло ещё больше сжало, к глазам начали подступать предвтельские слёзы. — Ездила развеяться, развод с твоим отцом дался мне очень нелегко. Надеюсь, ты понимаешь. — Нет, мама, не понимаю. Тебя не было больше полугода. За всё это время ты не соизволила ни позвонить, ни написать, ни отправить хоть какой-нибудь весточки о себе. Ты просто оставила меня! , — горло прочистилось, голос сорвался на крик, слезы полились ручьём. — Перестань на меня орать, юная леди. Это жизнь, ничего не поделать. Мне было плохо, я решила развеяться. Не вижу в этом ничего плохого. — Ты оставила меня. Оставила, подобно кукушке. Нет, даже те своеобразно заботятся, но только не ты. *У меня стресс, я уеду отсюда подальше и ничего не скажу, ебись сама со своим дерьмом* — не так ли ты думала, а, мамочка?! , — слезы сменились яростью. Презрение во взгляде брюнетки буквально убивал, но матери было всё равно. — Но ты ведь справилась? Считай это школой выживания. И когда это ты начала сквернословить?! — С тех пор, как вы оставили её на произвол судьбы, — вмешался Вишня. Он смотрел на старшую О’Нил так холодно, что этим взглядом можно было заморозить ад. Его красивые губы искривились в гримасе отвращения. — А это ещё кто? , — такого блудная мамаша явно не ожидала. — Это человек, который был рядом тогда, когда не было тебя. Это мой мужчина, — твёрдо, чеканя каждый слог, произнесла Сара. — Ааа, теперь узнаю. Дракон из банды Хилла, похотливый урод и редкостный мудак. Хорошую ты себе партию выбрала, дочь. — Не смей о нем так говорить, — брюнетка вскипала. — Вишня, вроде? Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что сказанное мной — правда. Подтверди, если не боишься. — Можно ли считать за правду слова человека, который предал родную кровь? , — выплевывал слова Вишня, — разве можно верить тому, кто однажды тебя оставил? — Видимо, умом ты не отличаешься. Ладно, у тебя есть 10 минут, чтобы убраться отсюда. После них я вызываю полицию, и тебя надолго запрут за педофилию, а висяки, которые имеются на тебя в участке, с неимоверным грохотом упадут на твою голову. Сара Лорейн О’Нил — ты идешь в свою комнату, немедленно. Для тебя время уже идёт, уголовник. Влюбленные встретились взглядами. Вишня одними губами прошептал: «Я вернусь за тобой». И Сара верила. Верила и ждала, как никто другой. Она уже знала, что сегодня последний день пребывания в доме четы О’Нил. Всё время после скандала Сара тихонько собирала рюкзак. Она слишком долго пробыла в этом клоповнике, даже чересчур долго. Удобно одевшись для передвижения по улице, девушка легла в постель и сделала вид, что спит. Мать, заглянув в комнату дочери, не стала себя разубеждать в обратном и отправилась восвояси — залечивать душеньку спиртным. Без четверти полночь. Сара была уже на низком старте, но сигнала всё еще не слышалось. Только когда из опочивальни бывшей мамы донесся звучный храп, по водосточной трубе постучали. Подорвавшись и высунувшись в окно, девушка увидела… Итана. Ничего не говоря, она выкинула в окно сначала рюкзак с вещами, а после него вскарабкалась по той же трубе, где ближе к земле, в точности как рюкзак, её словил Итан. — Что ты здесь делаешь, и где Вишня? — Я тоже рад тебя видеть, Сара, — гид попытался поцеловать девушку, но та увернулась. — Ещё раз спрашиваю: где Вишня? — Не волнуйся ты, он буквально за углом, ждёт тебя. Что с тобой? — Итан, я давно знаю, что ты испытываешь нежные чувства по отношению ко мне, но пора об этом поговорить. Знаешь, этот месяц дался мне не легко. Но он выделил мне время для раздумий. Я не могу быть с тобой и твоим братом одновременно. Прости, но я выбрала Вишню. — Что ж, это второй раз, когда ему повезло больше, чем мне. И я действительно люблю вас обоих: тебя, как женщину, а его как брата. Поэтому, я пожелаю вам лишь счастья. Вы оба это заслужили. Но, если что, то ты всегда можешь на меня положиться. — Спасибо, я очень это ценю, — девушка обняла парня так крепко, насколько возможно. — Удачи, моя валькирия. — Взаимно, Итан. Добежав до угла, девушка запрыгнула на мотоцикл и уцепилась в кожанку водителя. Запах был все тот же: алкоголь в перемешку с запахом ментоловых сигарет и духов с нотками японской вишни. Доехав до невысоких многоэтажек, мотоцикл остановился. Самый обычный подъезд, самый обычный лифт. Третий этаж. Двадцать шестая однокомнатная квартира. Вполне себе уютное местечко, правда было видно, что не хватает женской руки: кое-где была паутина и немного пыли, а в холодильнике только яйца, бекон и пельмени. Раздевшись, и закинув рюкзак в дальний угол, Сара наконец-то решилась сказать фразу, которую месяц назад говорила как молитву: — Вишня, я хочу тебя. POV Вишня Мне не послышалось? Она действительно это сказала? Как же я рад! Хотя, стоп. Действительно ли она этого хочет, или же пытается откупится передо мной? Пока я думал, мои руки накрыли её талию. Очень нежно и осторожно, будто она была хрустальной. Я медленно приближал свои губы к её манящим устам, давая возможность остановится. Сопротивления не последовало, наоборот, Сара ответила на поцелуй. Робко, боязно, но ответила! Моя Принцесса, я буду самым нежным, томным и медленным любовником, лишь бы ты стала собой. Сделаю всё возможное и невозможное ради твоего комфорта. The end of POV Особенный. Да, именно это слово подходило для этой близости. Сара утопала в нёге и ласке, которыми её одаривал любимый. Кровать под ними казалась невероятно горячей. Нависая над девушкой, Вишня смотрел в её глаза. Осеннее небо встретилось с двумя лазурными океанами, которые светились счастьем. Он был нежен. Несмотря на всё желание, которое он сдерживал, он был нежен. Для девушки всё слилось воедино: переплетение рук, ощущение его поцелуев, взгляд серьёзных глаз, в которых плескалась вся боль и сочувствие мира. Яркий фейерверк. Пик наслаждения. И фраза, сказанная хриплым, дрогнувшим голосом: «Я люблю тебя»