Однажды я стала принцессой / Кто сделал меня принцессой (2 сезон)

С того дня Клод страдал от тяжелой бессонницы. Даже на миг закрывая глаза, он не мог перестать думать о всей той работе, что у него накопилась. И каждый раз, как он просыпался, он словно видел ее лицо со слезами на глазах, из-за чего он всю ночь не мог заснуть. Так что когда та девочка с портрета снова появилась у него на глазах, он решил непременно убить эту гадину. По правде говоря, ему стоило убить ее с самого начала. Это было единственным верным решением, и плевать, была ли та девчонка его дочерью, или нет: его это больше не волновало. Его выводила из себя не только девочка перед ним, но и девчонка в его снах, и когда он понял, насколько похожи их лица, его настроение окончательно испортилось. Однако, даже после того, как Клод принял решение ее убить, он даже не подумал претворить свои замыслы в жизнь. Он сознательно избегал мыслей о той девочке, его дочери. И сейчас он должен был убить эту гадину, когда она снова появилась у него на глазах. Если он упустит эту возможность, то может снова сам того не поняв попасть под чары этой девчонки. - Папа... - Папа? К тому же каждый раз, когда эта девчонка звала его так, сердце Клода начинало невыносимо болеть. - Закрой рот. Посмеешь назвать меня так еще раз, и я отрежу тебе язык. Но почему? Почему-то он снова не смог убить ту, что стояла перед ним.

Глава 95

- И правда, ты заслуживаешь смерти от четвертования лошадьми, но все-таки я пока оставлю тебя в живых. Он точно сошел с ума. Да что он несет. Он только что решил убить эту лживую стерву, а теперь сказал, что оставит ее в живых? Ему достаточно было лишь вытянуть руку и вложить магию в кончики пальцев. - С этого момента я запрещаю этой стерве покидать Изумрудный дворец. Это было так просто, но он не смог. - Коли дорожишь своей жизнью, то не попадайся мне на глаза вне дворца. Клод ушел, бросив холодный взгляд на ее лицо. - Увижу тебя еще раз, и непременно убью. Однако когда он шел, оставив эту девочку позади, его лицо исказилось, как если бы маска на его лице начала рушиться. Он не понимал, почему его сердце забилось как сумасшедшее, словно кто-то раз за разом бил по нему. Как если бы кто-то сдавил его горло холодной рукой. Бах! Стоило Клоду вернуться в спальню, и он впечатал кулак в стену. И даже так его грудь болела сильнее саднящего кулака. С той ночи Клоду стали сниться кошмары. «Надеюсь, Ваше Величество сможет полюбить этого ребенка.» Как еще это было назвать, если не кошмаром? Женщина, которую он пытался похоронить в дальнем уголке своей памяти, пришла к нему во сне и стала шептать ему на ухо. «Так же, как вы любили меня, прошу, любите и заботьтесь об этом дитя, что я оставлю после себя.» Клод не смог сдержать смеха, услышав знакомый голос. Не смешно. Чье-чье дитя? Клод не припоминал, чтобы у него была дочь. Она мертва. Она ушла несмотря на все его мольбы. А теперь смеет появляться в его снах и просить о чем-то? Что ж. Феликс сказал то же самое. Та стерва по имени Атанасия - дочь его и Дианы. Единственное, что после себя оставила женщина из его снов прежде, чем умереть. Тогда он тем более не мог ее принять. Как он может любить девочку, что выжила вместо женщины перед ним. Разве это вообще возможно? Клод скосил глаза на смотревшую на него женщину. Он никогда не полюбит этого ребенка. Никогда не любил и не полюбит впредь. А если она так беспокоится о своем ребенке, пусть вернется в качестве призрака и сама за ним присматривает. Однако, сказав так, он задался вопросом, как сильно расстроилась бы женщина, услышавшая эти слова. Хоть и было жестоко с ее стороны - оставить его одного, с его языка никак не смогло слететь нечто куда более дружелюбное. И вдруг... Диана улыбнулась ему. Как если бы она без слов поняла, что творилось у него на сердце. Не то, чтобы она плакала, скорее, понимала, что ничего не может с этим поделать. И видение стало растворяться у него на глазах. Клод потянулся к женщине перед ним. - Не уходи. В вырвавшемся у него голосе звучала паника. Вот почему он так ненавидел это. Вот почему ему не надо было играть с такими вещами как чувства. Не поддававшиеся контролю эмоции настолько бесполезны, и в то же время заставляли его страдать от жестокой любви. Однако Диана полностью исчезла с его глаз с мягкой улыбкой на лице. Осталась лишь протянутая в никуда рука. - Что..? Однако когда Клод просыпался, то ничего не помнил. Он забывал все, что происходило в его сне. Он чувствовал, что ему что-то снилось, но просыпаясь рано утром не мог этого вспомнить. Он лишь не мог угомонить бешено стучавшее сердце и судорожное дыхание. С тех пор Клод страдал от мигреней. В силу этого он, чтобы не заморачиваться над лишними мыслями, решил на весь день сосредоточиться на государственных делах. Даже в день банкета по случаю его дня рождения он, как и прежде, всю ночь провел в кабинете за работой. По правде говоря, он каждый день страдал от недостатка сна. Феликс частенько твердил, что ему лучше прогуляться и подышать свежим воздухом, но Клод больше никогда не покидал своего дворца с того дня, как встретил в саду девчонку, притворявшуюся его дочерью. От такой жизни нервы Клода натянулись, словно струны, и стали чувствительнее некуда. Поэтому, спустя какое-то время после начала банкета, Клод потер разрывавшийся от головной боли лоб, думая, когда же закончится этот банкет. - Принцесса Атанасия не придет на сегодняшний банкет? Я надеялся увидеть вас вместе, как тогда, на дебюте. По правде говоря, он не сказал ничего такого, но натянувшиеся как струны нервы резко среагировали, как если бы кто-то резанул по ним ножом. И все-таки, то, что он не смог убить девчонку, снова появившуюся у него на глазах, был настолько нелепо, что Клод не смог выдать даже сухого смешка. Нет, не убил. Даже больше: даже когда Клод говорил ей те жестокие слова, то чувствовал, будто бы сам травит себя своим же ядом. Вместо того, чтобы радоваться сидевшей перед ним по его приказу девочке на красном ковре, в тот миг он ощутил свою полную бесполезность и тяжесть на сердце, как если бы он допускал страшную ошибку. И дело было не в том, что он желал избежать кровопролития на глазах у собравшихся здесь. - Немедленно уберите эту тварь с моих глаз. В тот миг Клод осознал, что то были лишь слова, он не собирался на самом деле убивать девочку перед ним. - Вам незачем меня выставлять, я сама уйду. Нет, все началось еще до того, как он принял решение. У него с самого начала не было уверенности, что он сможет убить эту девчонку собственными руками. - Долгих лет жизни и процветания обелийской империи. От всего сердца поздравляю вас с днем рождения, Ваше Величество. Девочка, еще помнившая то, что он сказал ей в тот раз, больше не звала его "папа". Стоило осознать это, и словно тяжелый камень сдавил грудь Клода. Клод, не в силах издать хоть слово, уставился на нее, затаив дыхание. Хрясь! Бах! После этого банкет был окончательно сорван; Клод вернулся в свой кабинет и резким движением руки скинул все со своего стола. Головные боли, преследовавшие его все это время, день за днем становились все сильнее. Они день за днем сводили его с ума. Как если бы кто-то пытался напомнить ему о чем-то, но неважно, как сильно Клод старался вспомнить, он не мог. Больше Клод не мог сомкнуть глаз. Чирик. За окном прочирикала пролетевшая рядом птичка. Вдруг он поднял глаза, осознав, что уже светало. Тусклые темные глаза выхватили лучики света, проникшие в тихую комнату. Феликс, шумевший за дверью последние дни, смолк со вчерашнего дня. Странно, но сегодня его разум был чист. Головные боли, со всех сторон впивавшиеся в его голову, будто желавшие ее лопнуть, стали еще хуже. Напротив, лицо Клода, освещенное солнцем, было замученным, однако тот не осознавал этого. Да. Сегодня пришло время избавиться от причины его головных болей. Пора покончить этот бой на истощение. С этими мыслями он впервые за долгое время направился в Изумрудный дворец. Странно, но он почему-то знал, где будет эта девочка, звавшая себя Атанасией. Так что он встретил девочку с колыхавшимися золотыми волосами в белом розарии. На мгновение Клода охватила странная жажда, которой тот сам не мог понять. Но сегодня его сердце не дрогнуло. В этот раз Клод смог без колебаний протянуть руку к ее лицу. Пззт! Банг! Волны маны столкнулись в воздухе между этими двумя. Ветер, в котором смешались резкие, подобно звону стекла, звуки и белые лепестки, никак не стихал. Хрясь! Банг! Даже осознав, что он собирается ее убить, девочка перед ним не сделала и шагу назад. Она застыла от страха? Или, быть может, все еще верит, что он не станет ее убивать? Каким бы ни был правильный ответ, это глупо. Было бы лучше сейчас же развернуться и броситься бежать. И Клод притворился, что не заметил, как сам в глубине души понадеялся на такой исход. Пззт! Хрясь! Банг! Защитная магия, которою Клод сейчас рушил собственной рукой, была им же и наложена. Клод издал смешок, увидев сотни слоев наложенного магического поля. Разве это не доказательство того, что он был одержим? Как будто бы он не мог позволить этой мелкой девчонке даже палец поранить, потому наложил чересчур плотную защитную магию. Но смешнее всего было то, что Клод сам же ее и рушил. Пззт! Банг!