Инкубаториум Киборгвилля

      — Ну… я даже не знаю, — ответил я, потому что с одной стороны я не мог вот так просто взять и согласиться, а с другой… в словах старого доктора все же была правда и я, зачастую, узнавая что-то новое или что-то такое, что шло вразрез с тем, что я уже знал… или о чем уже успел сложить свое мнение… в действительности в такие моменты я ощущал нечто такое, что возникало внутри… прямо в той точке, которую указал экспериментатор… и это чувство могло быть как приятным, так и таким, от которого в прямом смысле подкашивались ноги и стоять не было сил… от которого просто хотелось сесть и больше никогда не вставать… что-то тяжелое и уничтожающее.       — Зато я знаю! — ответил доктор Бей. — Причем знаю настолько хорошо, что мало кому могу пожелать подобное… и мы сейчас едем туда, где я во всех подробностях познакомился с полным спектром всех этих ощущений, что способны зародиться в этой вот самой точке, — он вновь ткнул пальцем в грудь, только на сей раз в свою. — И я тебе честно скажу… я не знаю есть ли смысл рассказывать тебе, мой мальчик, историю моей жизни… конечно, она может быть тебе интересна, но дело так же состоит в поучительности… будет ли история моей жизни наглядным примером и есть ли смысл… я имею в виду для меня… возвращаться в то страшное время и переживать те события еще раз… — я посмотрел на Олденвуда Грея и заметил то, насколько сильно сжаты его челюсти и насколько искривлено его лицо в этот момент. Причина мне была не ясна, поэтому я просто продолжал молча слушать речь, что в данный момент больше напоминала исповедь. «… буквально этой ночью впервые у меня получилось перебороть, переломать себя и рассказать… Вандае о том, как все было на самом деле и… стало легче… стало приятно и хорошо где-то внутри… где-то вот здесь. Правда, теперь меня ожидает еще один тяжелый трудоемкий шаг, который я обязан проделать в течении данной поездки и, возможно… я это не исключаю… я все же расскажу тебе свою историю… всю…» — его зубы скрипнули и дальше мы ехали в тишине… в громкой тишине собственных размышлений, которых не было слышно, но которые ощущались каждой порой на коже.       — А что за интерфейс есть у Вандаи? — спросил я, когда мы уже подъезжали к тому дому, в котором нам суждено было прожить некоторое время. Доктор Бей повернулся ко мне и посмотрел такими глазами, которыми никогда раньше не смотрел. Я даже не знаю о том, какими были те эмоции и как их можно описать словами. Лишь только ощущениями можно передать то замешательство и непонимание, которые были написаны линиями морщин на его лице… которые отражались глубокими полосами, что отходили от краешков глаз и стремились в стороны висков… как по-разному поднятые и натянутые брови сильно искажали лоб старого экспериментатора.       — А разве есть какая-то разница в том какой он? — спросил доктор Бей Олденвуд Грей, который явно не ожидал от меня подобного любопытства. — Он просто есть, вот и все… и я его несколько раз видел, но больше не хочу, просто потому что мы давно с ней расставили все точки над «и» и решили, что она больше человек, нежели машина… что с силиконовыми у нее все же меньше общих черт, нежели с людьми… конечно, иногда она задает мне очень странные и в то же время интересные вопросы на счет восприятия, но это нормально… она ведь учится, подобно тому, как учишься ты. Кстати, да! Наша Вандая, она ведь тоже постигает сложную квинтэссенцию существования.       — А все же, — решил настоять я. — Мне действительно интересно что там за интерфейс и как он выглядит. Мне очень хотелось бы посмотреть на то, что это такое… и в таком случае, следуя вашей логике, у человека должно быть что-то подобное, разве нет? — спросил я и сам понял то, насколько большую глупость ляпнул, учитывая тот факт, что в Синтети как-то раз смотрел фильм о том, что человек на все сто процентов состоит из живых тканей. Конечно, есть небольшое количество тех, кто использует какие бы то ни были импланты, но в большинстве своем…       — Знаешь… у человека есть один единственный интерфейс… его можно увидеть, но он вызовет скорее отвращение, нежели интерес… этот интерфейс называется мозгом. И, как бы то ни было, про мозги тебе чуть больше сможет рассказать Джонсон, потому что это его любимая тема и это он достаточно не мало времени проводит в изучении взаимодействия с данным органом, — ответил доктор Бей. — А вот к Вандае предлагаю не лезть, чтобы не расстраивать нашу милую спутницу, — он посмотрел на меня таким взглядом, что я понял, что лучше не поднимать эту тему… во всяком случае в ближайшее время.