Инкубаториум Киборгвилля

      В какой-то момент Исида подошла ко мне и начала один из самых тяжелых разговоров за всю мою жизнь. Я не знаю первопричины, породившей саму идею об этом разговоре в голове Исиды. Мне казалось, что я и доктор Бей никогда не касались данного вопроса в присутствии моих родителей, а тут… она спросила: «Как ты относишься к тому, что я скорее твоя мачеха, нежели настоящая мама?» и этот вопрос прошиб меня насквозь. Словно где-то в области затылка располагалась тонкая ниточка проходящая через все нутро и здесь, в этот момент, за эту ниточку резко и очень сильно дернули вверх. И если оболочка в виде кожи, мяса, костей и прочего наполнителя осталась на прежнем месте, то что-то невесомое, неуловимое, но живое внутри меня, вмялось в темечко со звучным щелчком. Ещё через секунду это чувство льдом вперемешку с хлористым растеклось по всему телу, по каждой жилочке, и я готов поставить свой рассудок на спор о том, что из-под покрова органов мог бы вырваться холодный пар или туман в том случае, если бы на нем возникла хоть одна, даже микроскопическая дырочка.       Повисла тишина. Долгая, раскатистая, как удары волн о скалы, которые можно услышать, находясь в какой-нибудь пещере, расщелине или гроте. Я не знал того, с чего начать говорить и есть ли в этом хоть какой-нибудь практический смысл. Я понимал то, как любое неосторожное слово может практически смертельно ранить ту, кто стала одним из самых дорогих мне людей в мире…пусть даже о котором я знаю лишь по коротким встречам утром и вечером… в мире цикличных действий и тотального одиночества… о последнем я знаю благодаря Глобал и Синтети. Последнее активно обсуждается везде… в каждом новостном выпуске! И это с учетом активной борьбы против полного погружения в виртуальность… в этом странном и страшном мире Исида взяла на себя сложнейшую роль и в связи с этим я не знал, не понимал того, что могу или что должен сказать в ответ на её неподъемный в своей тяжести и неохватный в своём объёме вопрос… в связи с этим нас разделила тишина.       Когда это случилось, я сидел на диване и смотрел информативное видео о человеческой психике. Мне почему-то казалось, что это должно помочь мне настроиться на необходимый лад для разговора со стариком-экспериментатором, но я не мог предположить такого удара со стороны судьбы мне в спину… тоненьким лезвием прямо под левую лопатку. Прямо в мягонькое место, укромно скрытое под широкой и объемной костью… за счет всего одного вопроса.       В какой-то момент Исида подошла ко мне и повторила все тот же вопрос, на который я не мог найти ответа. Пауза затягивалась и по этой причине девушка села рядом. Она смотрела на меня так, что я прекрасно понимал: «У меня не получится сыграть в дурачка и прикинуться, что я ничего не знаю и вообще не понимаю того, о чем именно идет речь» и от этого понимания было больно. Внезапно я подумал: «Иногда ложь… иногда она должна иметь место быть. Это обеспечивает сохранность чувств окружающих… но ведь ложь это же плохо! Тогда какой смысл в истине? В чем вообще смысл попыток сделать мир лучше, если из-за столь противоречивых понятий мир не сможет быть лучше в принципе?!».       — Я… отношусь к тебе как к маме… — сказал я с таким трудом, будто бы до этого вынужден был расцепить зубы, прочно связанные проволокой, продетой прямо в десны, — … другой у меня не было, нет и не будет… но… — и от этого произнесённого мной «но» закровоточили не только порванные десны, но ещё и зубы… появилось такое чувство, словно их наживую выдрали и теперь, чуть отойдя от шока, я в полной мере ощутил то, что как мне казалось, чувствовала Исида тогда, когда решалась задать мне этот невероятно тяжелый для восприятия вопрос.       — Но…? — повторила она с легким хрипом в голосе и тем самым полоснула плетью по моему сознанию. — Расскажешь мне об этом? — попросила она и я понял, что должен… что это часть нашего негласного семейного договора о том, что необходимо говорить правду… в полном объёме и тогда, когда человек готов её услышать… правда, я не знал, готова ли Исида к истине или нет и поэтому, слепо полагаясь на её осознанность, я принял решение о том, что эта тема, раз уж она появилась, будет разрешена сегодня раз и навсегда. А то, что касается меня и моей мамы, с этим мы разберёмся позже… когда мудрый и хитрый старикан решит, что настало то время, когда я смогу выдержать вес правды, упавшей на мои плечи…