Инкубаториум Киборгвилля

      — Мистер Бей Олденвуд Грей, — мне пришлось обратиться к нему полным именем. — Простите, док, вы не могли бы внести некоторую ясность в ваши столь непонятные рассуждения, ибо я совершенно сбит с толку и не понимаю того, к чему вы клоните… — сказал я то, что думал на самом деле. Воцарилась тишина. Я понимал, что это не просто так. «Он ждёт того, когда я начну рассуждать или подбирает слова, чтобы рассказать самостоятельно?» — думал я, не решаясь рассеять атмосферу.       Наше молчание растягивалось и стало предельно ясно, что старикан ждёт того, когда я начну шевелить мозгами. Также кристально чистым было осознание того, откуда я должен начать… С двух точек: отправной, принявшей форму моего вопроса и второй, воплотившейся рассуждением старика. Таким образом, мне пришлось вернуться к самому началу, вспомнить все и только после этого приступить к поиску ответа на поставленный мной же вопрос через призму рассуждений старого экспериментатора. Скажу честно, это было очень не просто… потому как напоминало поиски выключателя в темной комнате с глазами, завязанными плотной, бархатной, чёрной повязкой… потому что приходилось ориентироваться на ощупь, с учетом практически полностью отсутствующей тактильности.       — Мы обменялись этим вопросом… — начал я. — И если я попытался что-то сказать вам или как-то ответить на вас интересующие темы, то вы, по-своему обычаю, размусолили витиеватую историю черт пойми о чем. Причём, можно подумать, что она никак не связана с обсуждаемой, но если прислушаться, присмотреться, то общих черт гораздо больше, чем нуль, — сказал я и услышал то, как доктор Бей сделал несколько глотков. — Итак, давайте я попробую размотать вами замотанный клубок… — на самом деле, я не хотел заниматься всеми этими мысленными играми в «найди ответ», да и сам имел при себе один крайне душещипательный вопрос. — Последнее, о чем вы сказали, был метод закалки стекла. Возможно, вы имели в виду, что Исида могла быть не готова к этому, но данный опыт поможет ей закалиться до небьющегося состояния, — сказал я, — … но я не уверен в том, что это правильный вывод… а еще, до этого вы рассказывали мне о том, что человечество отказалось от алюминия, после чего пришлось придумывать новые способы обработки стекла… — я задумался. — А что, если все это можно перенести на опыт наших взаимоотношений с Исидой? Что, если тот самый вопрос, который она задала, можно назвать кризисным моментом истощения источника добычи ресурса, сравнимого с алюминием, из которого делали банки? Мне кажется, это слишком грубое сравнение с вашей стороны, но допустим… пусть будет так… — я вновь услышал несколько глотков из бутылки. — Стало быть, она решила найти какую-то альтернативу своего отношения ко мне? Но почему?! — меня это завело в тупик, из которого я нашел самый изящный выход из мне подвластных. — Может ли это быть связано с её собственным чувством вины, вызванным тем, что меня все время держали в неведении о том, чем именно живет станция… о том, какой идеей живут люди, которые дают жизнь Инкубаториуму? — я улыбнулся, услышав тяжелое дыхание за спиной. — И, кстати, мистер Бей Олденвуд Грей, мне кажется, мы договаривались о прозрачных отношениях, но вы утаили одну очень важную деталь… — я услышал о том, как старик поднялся и направился ко мне, проведя по столу дном бутылки. Спустя несколько секунд доктор Бей сел рядом.       — Попытка справиться с чувством вины через… я даже не могу с чем-то конкретным сравнить это, — сказал экспериментатор. — Возможно, она просто решилась задать тот вопрос, который терзал её душу на фоне открытия одной тайны тебе. Что-то вроде: все карты на стол… — он почесал затылок. — Хотя, логика получается крайне извращенной и, как бы то ни было, мне непонятной, — он пожал плечами, после чего сделал глоток из бутылки, — … в этом случае самый простой ответ заключается в самой неопределенной фразе: «потому что так» — он усмехнулся. — В любом случае, я надеюсь, что Уилл вправит ей мозги, потому что девушка крайне расстроена и это почувствовали вообще все… в особенности Амара, — он поставил бутылку на стол.       Воцарилась тишина, в которой царила одна нераскрытая для меня тема. «Доктор Бей… мой вопрос о прозрачности между нами остается открытым. Я понимаю, что вы искусно попытались не ответить мне, но… не получилось… и я не то чтобы требую от вас… но настойчиво прошу о том, чтобы вы озвучили мне ту причину, по которой не рассказали мне о том, что Инкубаториум Киборгвилля живет под совершенно другой идеей… преследует другие цели. И, как вы понимаете, мне не интересно узнать о том, почему это так. Я прекрасно понимаю для чего это сделано! Меня интересует то, почему вы мне об этом ничего не сказали?» — проговорил я, не желая оставлять свой вопрос неотвеченным.