Инкубаториум Киборгвилля

      Мы отошли в сторону. Хотя, мы не просто отошли в сторону, мы ушли как можно дальше, чтобы точно никто не услышал наш разговор. Конечно, я подумал: «А вот здорово было бы снять комнату, подобную той, которую когда-то снимала Вандая, для обсуждения вопроса связанного с силиконовыми, с войной и геноцидом! Думаю, если бы получилось вывести этот разговор на подобный уровень, я чувствовал бы себя несколько увереннее, а старик чуть более раскованно, но до этого я вообще не мог набраться ни смелости, ни наглости, что ли, чтобы начать этот разговор… а тут, раз случилось так, как случилось, то ни в коем случае нельзя упускать возможность и из нее надо вытащить по полной программе! Несмотря ни на что! Пусть даже это будет малой каплей из целого массива информации, которая уже давным-давно заготовлена экспериментатором и лишь ждет своего времени».       — Что я подразумевал… — протянул тогда доктор Бей Олденвуд Грей. — Не так-то просто объяснить то, чего еще нет, но что я очень хотел бы организовать в случае удачного эксперимента, — он смотрел на меня такими глазами, словно боялся. — Ну, смотри, мальчик… дело в том, что параллельно с тобой… а точнее с проектом под названием «РИП» я работаю над еще одним. Он заключается в выведении генома идеального человека, но для получения соответствующего, этот самый идеальный человек нужен… в смысле… нужен как минимум один живой образец… эм… экземпляр… или приближенный к таковому… — он закусил губу, — … для этого, время от времени, я беру у тебя кровь не только для проведения анализов… для изучения и наблюдения за твоим самочувствием, но и для того чтобы поработать над твоей генетической цепочкой, — старик говорил медленно, подбирая слова, но не увиливая. — Конечно, мне хотелось бы провести некоторые эксперименты на младенцах и предпринять попытки подмешать им идеальный ген, но на данный момент это невозможно. Сейчас мы лишь можем работать над синтезом.       — Ничего не понял, — честно ответил я тогда, — … геном?.. работать над синтезом? О чем вы вообще говорите? Что вы имеете в виду? — я говорил спокойно, без наезда, без малейшего намека на таковой, хотя со стороны это, по всей видимости, выглядело немного иначе, потому что старик сильно напрягся. Он нахмурился и отошел в сторону, после чего и вовсе повернулся ко мне спиной. Я понял, что ему необходимо немного времени, чтобы все обдумать.       Прошло несколько минут молчания. Старик смотрел на небо так, словно искал ответ там, в бесконечности, хотя я прекрасно понимал, что ответ сокрыт где-то глубоко внутри самого экспериментатора, который начал говорить так же внезапно, как и отошел в сторону. Он сказал: «Извлечение генома… очень сложный процесс… не до конца изученный, и я надеюсь, что до своей смерти смогу достигнуть хоть какого-нибудь адекватного результата в этом деле… а что касается твоих вопросов… эм… в общем и целом, наверное, ты будешь единственной полноценным РИП. Все последующие, скорее всего, в том или ином объеме, будут наделены твоим геномом. Во всяком случае, на первых порах, и здесь перед нами встанет очень обширный и крайне не этичный вопрос в плане появления детей на свет и той причины, по которой нам также необходим Инкубаториума Киборгвилля» — это заставило меня изрядно напрячься.       — Получается, у Инкубаториума есть еще одно стратегическое предназначение, о котором вы умолчали и продолжаете умалчивать… так получается? — спросил я, и доктор Бей повернулся ко мне лицом, чтобы согласно кивнуть, чтобы я смог увидеть его глаза в этот момент. — То есть, получается, я до сих пор живу лишь в части информации, а не в полном её объеме. Получается, вы продолжаете гнуть свою линию в один горб и нести эту ношу, хотя прекрасно понимаете, что рано или поздно вам придется свалить все на меня, так получается? — спросил я и вновь увидел кивок. — А вы не боитесь, что это может случиться слишком рано… я имею в виду тот момент, когда вы больше не сможете нормально жить… я имею в виду… — я так и не смог произнести того слова, которое подразумевает под собой окончание жизни одного живого существа — … ну, вы поняли то, что я подразумеваю! — сказал я и в ответ получил согласный кивок. — Так вот, вы не боитесь того, что не успеете мне рассказать обо всем или того, что случится так, что вы вообще ничего не расскажете мне и я останусь… без знаний?       — Нет, не боюсь… — сказал он и покачал головой, — … все уже давно записано на вещатель, и если бы произошло то, о чем ты говоришь, то управляющий делами фонда военного взаимодействия выдал бы тебе все логи для доступа, и ты был бы волен самостоятельно узнать обо всем… своими руками, так сказать… без моего вмешательства и здесь мне оставалось бы надеяться на твою осознанность и самосознание, — сказал он. — И если с осознанностью у тебя проблем нет, то вот самосознание тебе еще предстоит развивать и долго.