Инкубаториум Киборгвилля

      — Планы на ближайшее время? — переспросил я и Истина кивнула в ответ. — Наверное, главный из планов заключается в том, чтобы подключить тебя к общему проекту по созданию модели нашего мира. Думаю, ты тот единственный человек, который сможет если не полностью, то хотя бы частично просчитать некоторые возможные реакции, события и ещё черт знает что, — хмыкнув, я пожал плечами. — Это то, что касается тебя, но это не точно, потому что я тебя слишком плохо знаю. Возможно, тебе найдется куда более интересная работа, — я думал, что она хочет узнать об этом, но как оказалось, я ошибался и Истина поинтересовалась о моих планах на себя самого. — Хм… а вот касаемо меня самого… здесь все гораздо интереснее и сложнее. Здесь, мне придётся научиться верить в собственную ложь, — я поймал на себе озадаченный взгляд девушки. — Это необходимо для осуществления моего плана… это необходимо для того, чтобы никто не смог догадаться о истинных намерениях, — я горько улыбнулся. — А те, кто будут знать… они, понимаешь, будут знать, понимать и помогать. И ты будешь в числе этих людей… ты будешь одной из причастных к движению тектонических плит человеческого восприятия жизни.       — Но ты расскажешь мне обо всем только тогда, когда почувствуешь что я готова… — Истина перебила меня, сделав тяжелый вдох. — Что ж, за любопытство необходимо платить и иногда цена настолько велика, что сложно представить… — она потупилась, — … вот я и не могу пока что представить… — Истина улыбнулась. — Хотя, нет, могу! Скорее всего, мне это будет стоить жизни! — собеседница рассмеялась. — Что ж, это не плохая плата! — девушка стала громкой, весёлой и словно все приняла. Причём, не смирилась, а именно приняла! Мое предложение, возможное будущее или его отсутствие и даже смерть, перманентно нависшую над ней с этого самого момента и до самого конца воплощения моего плана в жизнь.       — Ладно, пойдём отсюда, — сказал я. — Думаю, уже несколько поздно, плюс, знаешь, крайние несколько дней я живу в очень странном режиме и сейчас просто валюсь с ног от усталости и боли… я считаю все это отличной подготовкой к будущему, но, как бы то ни было, я — всего лишь человек и мне тоже необходимо отдыхать. Хотя бы немного, — моя улыбка отразила весь спектр изнеможения. — Так что, пойдём… — и мы пошли. По дороге я подумал и сразу озвучил Истине свою мысль: «Кстати, насчёт твоего подключения к проекту, я вот что думаю… отнесись к нему с таким же благоговением и восторгом как к только что увиденной и изученной системе снабжения Киборгвилля. Относись к моей задумке так, как будто бы это твой ребёнок, которому суждено вырасти для преобразования мира».       Мы вернулись под искусственное небо, на котором к этому моменту красовалась не менее искусственная луна, которая в точности копировала положение истинного земного спутника на небосводе. Мы вернулись в город и несколько кварталов прошли в совершенной тишине. Истине нечего было сказать, а мне нечем было дополнить все то, о чем мы уже поговорили. Казалось, что и расстанемся мы сегодня на немой ноте, но одноклассница удивила меня. Перед тем как расстаться, я услышал от нее: «Знаешь, удивительно, но ты изменился… очень сильно изменился с момента нашего первого разговора. Затем, там, на крыше нашего иллюзорного мира, ты был уже вторым человеком, который нес всякую чушь насчет того, чтобы стать доктором и вылечить человечество… а сегодня, ты уже третий… правда, нес ты все ту же чушь, но на этот раз… это было как-то иначе. Более уверенно, правдиво. До этого я не чувствовала ничего подобного, а вот сегодня, да… сегодня в тебе была твердость и неотступность, которые и подкупили меня. И еще, знаешь, такое чувство, что наконец ты начал осознавать самого себя в этом мире».       — То есть, по-твоему, у меня появилось самосознание? — спросил я и получил утвердительный кивок в ответ. — В принципе, думаю, в этом есть смысл… в тот момент, когда человек находит свой собственный путь, он находит самосознание… но это не точно, — я засмеялся. — А на счет того, что я стану доктором… да, стану! Правда, тот халат, который мне придется примерить, своим цветом будет очень сильно отличаться от того, который обычно принято видеть на тех, кто занимается спасением жизней, — я улыбнулся. — Но об этом мы поговорим потом… в будущем! И поверь, тебе понравится то, что ты услышишь! — я улыбнулся еще сильнее, прекрасно понимая, что с этого момента я должен убеждать себя так, чтобы и другие верили любому моему слову! Я обязан говорить с людьми так, чтобы у них не возникало никаких других вариантов, кроме как поверить в услышанное.