Двадцать первый век — век насилия, наркотиков и разврата. И среди этого стало модно заключать сделки с демонами. И многие продали душу из-за славы, популярности или же вечной молодости по истечение срока договора. Этот договор опасен, тем, что демон может обмануть и забрать душу раньше, тут даже высшие светлые силы не помогут.
Но Т/И не относится не к одному из перечисленных «отрядов». Простая двадцатилетняя девушка, со своими принципами и равнодушным характером. С детства её учили стоять за себя, не лесть на рожон и помогать слабым. Уже начиная немного подрабатывать, Т/И могла покупать по мелочи: ручки, карандаши и ластики.
Т/И — такой «вымирающий» вид девушек; ей не интересны богатые мальчики, «золотые» подружки и даже деньги. Она искала поддержку, друга в конце концов. Но где их можно найти в век разврата? От таких «друзей» только и ожидай подставу или нож в спину. Но в скором времени Т/И привыкла к одиночеству и оно стало даже нравиться, так потихоньку, но верно Т/И стала интровертом. И даже завела кактус и назвала его Григорием, а ласково Гришей (мечты автора).
Проходя мимо большого здания, где обычно собираются всякие звёздные гости, Т/И мысленно усмехнулась — это не вечно, как и жизнь. Всё равно рано или поздно они умрут, а души людей, которые заключили сделку с демоном — попадут в Ад, где демоны-мучители будут издеваться над ними. А Т/И такая перспектива не устраивала.
— «Да и смысл в деньгах и славе? Ну деньги — можно купить всё, что можно, даже людей, бр-р. А слава — все знают тебя в лицо, желают быть на твоём месте и заключают контракт, со всеми вытекающими» — мысленно рассуждала Т/И неспеша шагая к торговому магазину, где закупаются «нищие» и «простолюдины», как выражалась, когда-то хорошая подруга.
Заключив сделку, подруга стала смотреть с высока и задрав нос, и при этом подговаривала Т/И, тоже заключить сделку, но Т/И отказалась, а подруга фикнула и ушла, а Т/И любящая всё вечно стебаться, не отставала со своими шутками:
— Не запнись о гордость, лань. — беззлобно улыбнулась Т/И.
— Пф. Нищебродка.
Стеклянные двери среагировали на движение и открылись, пропуская Т/И в магазин. Продавцы-консультанты уже ринулись в сторону Т/И, но тут же потеряли Т/И из поля зрения. Конечно же лучше всё самой и в тишине пройтись по магазину и купить то, что надо.
Отдел выпечки: хлеб, булочки, крендельки и даже бублики и многие другие хлебобулочные изделия.
Проходя вдоль полок, смотрела на цену и свежесть продукта. Быть пекарем очень хорошо, ведь пекари никогда не останутся голодными, а дома можно, что-нибудь сварить хавчик.
В небольшой пластмассовой корзинке оказались четыре булки хлеба, пара булочек с маком и булочка с творогом. Вот и отдел «Мясо».
— «Мяско, мяско, какое свежее мя-я-яско» — мысленно напевала Т/И рассматривая чью-то тушу.
Стоящий неподалёку парень странно посмотрел на Т/И.
— «Чё зыришь? Хочешь на месте того мяса оказаться?» — мысленно спросила Т/И посмотрев в сторону парня. Он же вылупился на неё, как на душевнобольную.
Послав его в лес, за мухоморами, Т/И продолжила своё занятие — рассматривать мясо. Достав мешочек, что был положен специально для таких случаев, как этот, Т/И завернула кусок мяса и пошла к кассе.
Продавец странно смотрел на Т/И и её выбор продуктов: четыре булки хлеба, пара булочек с маком, булочка с творогом и мясо. Странно? А для Т/И привычные продукты. Пробив будущую еду, Т/И сложила всё в пакет и пошагала на выход.
***
Вот и сам дом — небольшая обшарпанная высотка, но внутри всё нормально, стены не рушатся, штукатурка не падает, а стены чистые. Благодаря кому? Правильно добрым соседям и Т/И, что помогала им в ремонте.
Зайдя в здание, Т/И увидела, что «Лифт не работает».
— Да, что вы говорите. — состарила недовольный писклявый голос Т/И, вспоминая голос подруги, — Нищеброды.
Пришлось подниматься по лестнице до пятнадцатого этажа, но Т/И очень энергичная девушка и даже не устала. Открыв дверь, положила пакет на пол, закрыла дверь, разулась и с пакетом пошла на кухню.
Всё на минимум: стол, стул, чашка, ложка, две кружки, торшер, три лампочки (две валяются в ящике, если одна перегорит), кровать и коврик. И большего Т/И не надо. А смысл, что-либо украшать? Никакого.
Разобрав пакет, Т/И устало вздохнула. Пройдя в свою комнату, Т/И подошла к подоконнику, где стоял Григорий Александрович любовавшийся на людей за окном.
— Ну, что Григорий, как дела?
— … — ответом послужила тишина. Как всегда.
— Ещё не расцвёл? — Т/И посмотрела на кактус, присев на корточки, Т/И стала разглядывать эти маленькие иголочки, — Нет. Печалька. Может тебе подружку принести? Нескучно вдвоём будет.
— Я бы не отказался. — довольно приятный голос отдающий хрипотцой прозвучал в проёме дверей.
— Ищи подружку подальше от меня. Надоел.
Вот уже какой месяц до Т/И докапывается демон. Сам демон, пытающийся заключить договор с простой смертной, оказывается не совсем простой, но смертной. Даже угрозы, что он заберёт всё, что Т/И имеет не подействовали. Когда она услышала это, Т/И согнулась в три погибели и заржала в голосину, аж до слёз.
— Т/И у тебя есть возможность иметь всё, что хочешь! Всё! Деньги, слава и почёт! — всё не унимался демон. — Что тебе ещё нужно?
— Патла волосатая свали, пожалуйста. Мне ни-че-го из этого не надо. Я тебе всё понятно объяснила.
— Ну, что кроме этого хочешь? — всё не унимался шатен.
Т/И хитро взглянула на негодующего демона, уж довести демона до нервного тика — это достижение века.
— А демоном по договору можно стать?
— Что? — кареглазый ошарашено глянул на Т/И. Она демон, да она ему все мозги проест.
— Молодец, что всё прослушал.
— Тебе, что так жалко попросить деньги? Или, что? — патлатый чуть не рыдал, от горя. Многие демоны приходили к Т/И, и пытались создать контракт, но Т/И не пила святую воду, не крестилась, а просто оставалась интровертом и спокойно выносила мозги.
— Просто стань моим другом. — мягко улыбнулась Т/И, — Может и подпишу контракт, и ты будешь мучать мою душу до скончания времён, пока люди друг друга не ёбнут или не наступит конец света. — выпрямившись Т/И подошла к ошарашенному демону. — Что не так?
— Ты адекватная?
— Ну, — Т/И поднесла руку к подбородку и задумалась, — допустим.
— Допустим? Допусти? Ты себя слышишь?
— Иди в зад, к моей бывшей. Ты же инкуб? Вот иди ебись дальше, а меня не трогай. — Т/И показала «фак» демону и продолжила тыкать указательным пальчиком в колючки кактуса Григория.
— Т/И, — спокойно начал демон, — если, ты сейчас, — но его нагло перебили.
— Щас — будет через час, а теперь пожалуйста свали куда-нибудь!
— Тц. Жалкий человечишко! Ты не понимаешь от чего отказываешься! — взвинтился патлатый демон.
— Ко-ко-ко! Ко-ко-ко. — парадировала Т/И демона в виде курицы.
— Т/И! — возмутился демон.
— Кх-ко, ку-ка-ре-ку! — всё продолжала действовать на нервы Т/И.
Демон взбесился и прижал девушку к стене, взяв за горло поднял над полом, ярость и злость всё сильнее, и сильнее нарастала бушуя внутри демона. Т/И вцепилась в руку демона, пытаясь ослабить хватку.
— Не зли меня, — прошипел патлатый, слегка разжав руку. — иначе будет плохо.
— Ид-ди к-к чёр-рту! — прохрипела Т/И, тяжело вздыхая, — Я н-ни к-когд-да не зак-ключу с-сделк-ку. — кислород начал заканчиваться, лёгкие жечь, глаза слезиться, неприятный ком подкатил к горлу, что делало дело куда хуже.
Резко ослабив хватку, Т/И получила доступ к кислороду и стала откашливаться, а демон злобно рыкнул и ушёл.
***
После этого случая прошёл месяц. Дела шли своим чередом: лифт починили, Т/И работала, продавая булочки в пекарне и просто наслаждалась тишиной с Григорием (
Я хочу кактус). А патлатого демона не наблюдалось на горизонте. Стало, как-то скучно, но всё же тихо.
Вот очередное утро и Т/И сладко потянулась в постели.
— Как хоро-о-оше-ечно. Ммм. — зевая во весь рот, Т/И присела на кровати. Только это кровать была не Т/И. — Какого фига?
— О ты уже проснулась? — подал голос парень. При чём голос был знакомый. Т/И посмотрела в строну голоса и,
— Ты чё тут разлёгся? Не видишь, это моя кровать.
— Вообще-то это моя кровать. — возмутился патлатый демон.
— Мне пох. И мне пох, что его нет. — Т/И посмотрела на каменную стену. — Чё за ересь я несу?
— Ты была такая тигрица, — промурлыкал демон.
— Это была твоя последняя ночь, теперь готовься стать девкой. — спокойно произнесла Т/И и достала большие садовые ножницы.
— А-а-а-а! — визжал полуголый демон убегая от злой Т/И по всему замку, — Т/И я же пошутил! Ничего не было! — орал патлатый. Слуги, что были в это замке, в шоке смотрели на эту картину.
— Я тоже шучу! Только кастрацию никто не отменял! Ты же демон, у тебя всё заживёт! — Т/И засмеялась, как маньяк из российского ужастика «Пила».
Что ж, конечно Т/И догнала патлатого, но пожалела его. Конечно не каждый выдержит её неадекватных шуток.
Как оказалось Т/И была под землёй, то бишь в Аду. Конечно Т/И чу-чуть повырывала патлы за такой опрометчивый поступок, а когда узнала, что Григорий засох и умер, у Т/И случилась истерика — взяла бутылку российской водки (даже сама Т/И не знает откуда) и запивала горький вкус ликёром.
Ларри, как потом представился демон, отобрал бутылки и слуги унесли их. А недовольная Т/И послала его куда подальше, ведь из-за него Григорий умер, так и не разу не распустив свой цветочек.
— Ну Т/И, ну не надо же убиваться из-за кактуса, — пытался успокоить Ларри Т/И.
— Ты не понимаешь! Не понимаешь! Вы все мужики козлы, как наш Коля. Маленький, белый и с рогами, и я с мамой ходили его кормить сеном. А потом мы его на мясо закололи… — Т/И успокоилась и уставилась в стену не моргая.
— Т/И? Хочешь я тебе другого куплю?
— Не знаю. — живой огонёк, что был в глаза Т/И исчез, как незаметная улыбка. Глаза потускнели, будто, что-то высосало из неё энергию.
В замке всегда было сумрачно. Находящиеся на стенах и столах восковые свечи давали очень скудный свет. Мебель и интерьер были достаточно аскетичны. В интерьере были использовал ковры и шкуры животных. Бедные животинки, стали ковриком. Живодёр. Т/И стала, какой-то грустной, всё время молчит и ходит по замку, со стеклянным взглядом. А это всё из-за...
