Я хочу жить

Я совсем не понял, как дошло до того, что я пошел на свидание с парнем, с которым никоим образом не контактировал в последнее время. Ну, прям ни капельки. Просто взял, и пошел. Вроде легко, а сейчас, идя с ним рядом, я хочу прыгнуть в вон тот открытый люк с громким «ИДИТЕ НАХУЙ, СУЧКИ. Я СКОРЕЕ ЧЕРЕПАШКОЙ-НИНДЗЯ СТАНУ». К счастью, с ума я еще не до конца сошел, поэтому такого не сделал. А началось все с моего очередного кошмара на скучном уроке в академии. После выматывающего взаимного руганья с Бакуго, я завалился спать. Что-то мне определенно страшное снилось, но запомнил я только мое отражение в зеркале. Мое настоящее отражение. Я тут же невольно проснулся, и непреодолимое желание вернуть мою былую внешность стало одолевать меня невероятно сильно, отчего я ерзал на стуле весь остаток дня. Конечно, я не придумал ничего лучше, чем продумать мой поход по магазинам за новой одеждой, новой прической и, желательно, «пособием по причудам для чайников». Я уже стал фантазировать, как начну новую жизнь, торжественно сжигая всю ненужную старую одежду, но тут меня озарило: а где, собственно, магазины? Весь мой план пошел крахом. О существовании навигатора я тогда даже и не вспомнил. Только моя шальная головка подкинула мне очередную гениальную идею: пригласить кого-нибудь на прогулку и таким образом найти все нужные места вместе. Это гениально, дамы и господа! Только вот кого позвать? Взгляд невольно ложится на Тодороки. Свидание, все дела. Но он приветливо улыбается какой-то девушке, и все мои мечты разбиваются об айсберг действительности, словно печально известный Титаник об айсберг. Ну почему все красавчики либо натуралы, либо заняты?! Так, ладно, допустим. Бакуго сразу отпадает, потому что у нас с ним довольно натянутые отношения. Особенно после его внезапного избиения и поцелуя… Так, фантазия, иди-ка ты в баню. Можно позвать Урараку… но она явно подумает о свидании, раскраснеется, надумает там себе много лишнего. Не хочу давать ей лишние надежды. Ииду тоже не хочу доставать этим. Вдруг, он заставит меня, наоборот, отстричь волосы и купить смокинг… Так или иначе, но я продолжал осматривать всех представителей моего класса, попутно вспоминая имена каждого из них, как мой взгляд наткнулся на красную макушку. Киришима о чем-то увлеченно разговаривал с Каминари, обнажая свои острые зубы. «А чем не вариант?» — спросил я себя тогда и подошел к парню. — Извините за вторжение. Я, конечно, дико извиняюсь, — Киришима и Каминари с интересом посмотрели на меня, а я неловко улыбнулся, — можно тебя, Киришима, на секунду? Он улыбнулся и ответил, что можно. И мы вышли. Перед выходом, я невольно глянул в сторону Бакуго и заметил его хищный взгляд, направленный в нашу сторону. Словно он хотел убить нас, расчленить, сжечь, а потом развеять наш прах по академии. Меня невольно пробила дрожь, и я поспешил выйти из класса вслед за Киришимой. Тот уже ждал меня недалеко от класса, неловко потирая шею. Я сглотнул, активно краснея. Никогда же ведь не звал никого на свидания! Это свидание вообще? Нормально, что я вновь его использую в своих целях? Боже мой… — Ты свободен завтра? — выдыхаю на одном дыхании. — Зачем? — удивленно спрашивает Киришима. Я бы тоже удивился на его месте. А потом убежал бы, сыпля проклятия и перекрещиваясь. — Н-нужно… — черт! Не дрожи голос, он же неправильно поймет! — Д-да. Свободен. Его голос тоже смущенно дрогнул, а шея, которую он все еще потирал, тоже загорелась оттенком красного. Это конец. Я напугал бедного влюбленного парня, каков идиот! — Пойдешь… со мной завтра в торговый центр? — скажи причину, о Господи, скажи чертову причину, Тайна! — я хочу купить новую одежду и сменить прическу… а… одному идти скучно… Бинго! Ты смог, кусок-нервного-сала! Киришима немного помялся, но согласился. Он сказал, что тоже бы не отказался от новой одежды и гантели. Я прямо видел, как моя душа блаженно покидает мое бренное тело и возносится ввысь, к небесам. Другими словами, я был неописуемо рад, что теперь у меня есть человек, что может меня проводить до торгового центра и составить компанию. Да. Составить. Мы встретились на следующий день около станции метро. Как раз был выходной, и мы охотно им воспользовались. И вот, немного смущенные из-за застоявшегося напряженного молчания, мы вошли в нужный поезд. Держась за перила потной рукой и иногда сталкиваясь плечами с моим попутчиком, я думал, когда моя жизнь успела завернуть не туда. Ну почему именно Киришима? Ему, вроде как, Бакуго нравится, а я, как самый настоящий придурок сея планеты, позвал именно его из всех двадцати человек из нашего класса. Потрясающая работа, Тайна! За твою тупость, садись, шесть! Далее все начало происходить настолько быстро, что я даже толком не заметил: на остановке в поезд накатилась какая-то волна мустангов, а не людей, отчего я оказался в довольно-таки опасной близости к Киришиме, которого прямо-таки вытолкнули мне на голову. Он дико извинялся, пытаясь найти подходящую точку опоры и, наконец, встать на ноги, пока я вспоминал, что в какой-то яой манге отношения между персонажами именно так и зародились. Про последующую постельную сцену я предпочел вовсе забыть, чтобы не выдать свои грязные мысли ярким румянцем на веснушчатых щеках. В таком положении мы пробыли до следующей остановки, пока в поезд вновь не вошла целая толпа людишек, пока они вновь не толкнули в меня Киришиму, который чуть ли уже не висел на мне; и пока они не перетоптали нам ноги. Я чувствовал тепло его тела всеми частичками своего, легкий запах корицы и лака для волос ударял в нос, а дыхание обжигало лоб. Так вот как чувствуют себя герои таких неловких сцен в аниме и манге, да? Чертовски горячо, я хочу выйти из этой планеты. — Может выйдем? Пройти осталось всего-ничего… — смущенно проговорил Киришима, отворачиваясь от моего не менее красного лица, что было в опасной близости. Мне ничего не оставалось, как согласиться. И мы вышли из поезда, пытаясь отдышаться. Затем пошли по одиноким, а временами и людным улицам нашего города. Всю дорогу до торгового центра мы молчали, так как подходящих тем для разговора мы не могли найти из-за смущения и какого-то напряжения. Откуда оно взялось и почему, я вообще не мог понять. Может, он понял, что я совсем другой человек?.. Не может быть! Я старался вести себя в точности, как Мидория. Боже… а если он серьезно понял? Что мне делать? Может как-нибудь выведать эту информацию? Нет! Он тогда точно догадается… Может… — Мидория, а почему ты позвал именно меня? — вдруг спросил Киришима как-то отчужденно, резко выводя меня из панических размышлений, — разве… наш разговор не дал ясно понять, что я не тот, кто тебе нужен? Он про тот разговор в классе, когда я думал, что он мне признаваться собрался? Так или иначе, но я решил включить режим смущенного дурачка: — Просто… я подумал, что ты можешь составить мне хорошую компанию… Тот разговор здесь не причем… — я отвернулся, чтобы он не увидел моего покрасневшего лица. Ну, почему я позвал именно его?! Киришима хмыкнул: — Вот, значит как, — м-м-м… какой там люк красивый и манящий. Может сигануть? — прости, а то я уже стал думать, что нравлюсь тебе. Я аж воздухом подавился и резко повернулся к нему, чем заставил его отпрянуть. — Нет-нет! То есть… ты нравишься мне, но как друг, да! К тому же… тебе же нравится Бакуго, — скорее утвердил я, чем спросил. Киришима неловко потер шею. — Уже не совсем… Думаю, я смирился, что он любит тебя. Он, черт возьми, улыбнулся самой искренней и красивой улыбкой в моей чертовой жизни, отчего я невольно засмотрелся. Именно от этого, я не сразу понял, что он сказал о любви Бакуго ко мне. Но, стоило мне понять, как я тут же сильнее покраснел и отвел взгляд. Нет, Тайна, эти чувства не твои. Соберись, тряпка! Жмурюсь, даю себе мысленно самый сильный в жизни пендаль, а потом поворачиваюсь к Киришиме лицом. — Я думаю, что ты ошибся, — и я собрался и взглянул ему в глаза со всей решимостью, на которую был способен. Хотя, раскрасневшееся лицо явно нельзя было назвать «решительным», — Бакуго явно не из мазохистов, чтобы любить тех, кто его раздражает… Киришима со вздохом говорит что-то о том, что я потом все пойму, а я уже и не слушал, погружаясь в свои мысли. Наконец, я это сказал — хвала Богам! Я вздохнул с облегчением и прикрыл глаза. — Мидория! Колеса заскрипели, а машина проехала с громким воем чуть ли не возле моего лица. Еще бы несколько шагов, и я бы точно встретился с асфальтом в виде лепешки. Киришима крепко держал мой локоть, до боли сжимая пальцы и не давая мне сделать и пол шага. Выключатель в голове щелкнул с легкой сиреной, в полной мере давая осознание происходящего. Но только неосознанное «о» вырывается из груди, а ноги невольно подкашиваются. — Ты захотел помереть?! — недовольно-обеспокоенным голосом чуть ли не кричит Киришима, все еще до хруста сжимая локоть. Я же испуганно глянул на него. Вздох, и он отпускает меня с наставлением быть осторожнее. Согласно киваю и смотрю на асфальт. Я чуть не умер во второй раз… К счастью, остальную часть пути мы прошли без единого происшествия. Сказать по правде, я даже и забыл о случае с машиной и спасении, точнее, я забыл тогда, когда в благодарность купил Киришиме мороженное. Он же смущенно принял мой дар. Правда, в ответ он купил мне вафлю. Черт, знает же как людей подкупать. Оказавшись в торговом центре, мы тут же договорились, что я пойду в парикмахерскую, пока Киришима пойдет за своими покупками, а потом мы встретимся на том же месте и выберем уже одежду мне. На том и порешили, затем разошлись. Искать место, где меня постригут, мне пришлось недолго — к счастью, оно было на первом этаже. Людей в парикмахерской было вполне достаточно, что невольно разочаровало меня. Ну, как я не додумался записаться на прием! Узнав у работников, что они освободятся примерно через полчаса, я со вздохом сел на свободный стул ожидания и стал смотреть по сторонам. Вон там был видна кофейня, запах которой разносился по всему торговому центру; подальше на прилавке виднелись огромные плюшевые медведи — видимо, это был детский магазин, с другой стороны продавался фастфуд, и я прямо-таки видел, что мест там совершенно нет; а рядом маленький неприметный канцелярский магазин для художников… Погодите секундочку! На прилавке были видны упаковки карандашей, красок, кисточек, фломастеров, акварели… я попросил рядом сидячего человека посторожить мое место в очереди, и тут же со всех ног рванул прямо к этому магазину. К черту новую одежду — я готов потратить последние деньги на эту прелесть, Боже! Глаза разбегались, а ностальгические чувства сильным вихрем преподносили в голову картинки из прошлого, как, в прошлой жизни, я также бегал по канцелярским магазинам и искал именно нужный оттенок краски или карандаша. Помню, как я кричал на весь магазин: «Мне нужен лазурный, а не бирюзовый, дамочка!», «вы с ума сошли? Фуксия и неоново-розовый два разных цвета!», «О боже, уберите грес — он же испортит всю мою картину»! А потом меня больше не пускали в тот магазин… Счастливые были времена! Первым делом, я прикупил себе красивый темно-синий фартук художника, о котором уже давно мечтал. Затем уже все необходимое: бумагу, так как Мидория испоганил все свои запасы; карандаши, краски, кисти и тому подобное. Я был вообще удивлен, как я умудрился за все это расплатиться и вернуться в парикмахерскую еще и при деньгах. Мысленно я молился, чтобы наращивание волос стоило не выше моих оставшиеся запасов. Человек, которого я попросил приглядеть за моим местом в очереди — уснул, но я все равно был ему благодарен. Вскоре, и меня позвали, так как бронь отменили и появился свободный парикмахер. Окрыленный, я оставил свои пакеты на совесть работников и сел за стул. — Какая стрижка вас интересует? — спросил невысокий парень в фартуке, дезинфицируя свои инструменты. — Я хочу нарастить волосы. До сюда, — рукой показываю примерный размер желаемых волос, тот согласно кивает и хмыкает. — С вашим размером волос возможен лишь холодный ленточный метод. У вас есть волосы или вы купите их у нас? — У вас. — Тогда, пожалуй, начнем. . .

***

Мы встретились через сорок минут с Киришимой прямо на том месте, где расстались в прошлый раз. Он пришел явно раньше меня и стоял, повернувшись в мою сторону лицом. Правда, он не сразу узнал меня из-за новой прически, отчего сразу вздрогнул, стоило мне приблизиться слишком близко. Его непониманию не было предела, и он вовсю рассматривал мое каре с неподдельным интересом, чем вызывал у меня приятные мурашки по всему телу. — А тебе… и вправду идет, Мидория! — его лицо снова озарила лучезарная острозубая улыбка, — с чего это ты вдруг? Я же приглаживал свои волосы с неким трепетом и вспоминал, как приятно все-таки вернуться к прежнему стилю. — Захотелось. Киришима еще поспрашивал меня насчет нового стиля, а потом мы решили пойти все-таки за одеждой для меня. По пути к магазинам с одеждой, Киришима показывал и рассказывал мне о купленных вещах, например, о новой красной футболке и кроксах. Я был в приподнятом настроении, поэтому поделился с ним информацией о своем «художественном» увлечении и канцелярских покупках. На удивление, Киришима слушал внимательно и с явным интересом. Как же все-таки я рад, что позвал его. Оказывается, с ним очень даже интересно… Я бы даже мог влюбиться в него. М-о-г… Я невольно покраснел от собственных мыслей и взгляд скользит вправо. Тут-то я и заметил его. Злого, явно находящегося здесь специально. Зачем он здесь? Что ему нужно? По телу прошлась дрожь от его убийственного взгляда, а Киришима, идущий рядом и тоже его заметивший, приветливо ему помахал. Мне конец. . .