Слезами горю не поможешь

– Джотаро, давай же, – в приказном порядке говорит Какёин. Они оба почти не помнят, как пришли к такому. Просто одно не слишком верное и колкое предположение с чьей-то стороны, и вот уже Нориаки стоит посреди комнаты, угрожающе расстегивая медно звякнувшую пряжку ремня, а Джотаро растерянно, но не менее возбуждено сидит на полу, усердно стягиваемый Hierophant Green. Его руки за пару секунд затекли уже настолько, что после освобождения они будут болеть ещё дня два, а на загорелой коже (как бы нежно это ни звучало) стопроцентно останутся следы. Длинные зелёные хвосты с неровными краями тихо шурша поднимались выше по локтю, сильнее сжимая между собой предплечья и заворачиваясь вокруг шеи, невесомо задевая кадык. Чёрная фуражка уже давно не покрывает голову, валяясь где-то в ногах. Джотаро хочет задрать голову, чтобы хоть раз взглянуть в эти наглые глаза, но его опережают, почти грубо схватив за подбородок. Какёин снова открывает рот, говоря ему поторопиться, и Куджо не совсем беззлобно рычит, приближаясь к его поясу, совсем медленно отодвигая в бок зубами не снятый и даже не до конца расстегнутый ремень и, вызывающе смотря вверх, берясь за замок на ширинке. Поудобнее перехватив тот, Джотаро тянет замок вниз с характерным тихим щелкающим шорохом. Куджо выше Какёина, и даже стоя на коленях он упирается носом ему в низ живота, и из-за этого спина брюнета несколько согнута в более чем неудобном положении. Проехавшись носом по горячему лобку, брюнет цепляется за резинку боксер, однако те поддаются не с первого раза, предательски ударяясь о кожу Какёина. Тот еле вздрагивает, надменно выговаривая: – Если ты не поторопишься, то я сам тебя выебу, Джотаро-кун. Эти слова подействовали лучше всего, поэтому Куджо снова возобновил свои попытки. Ну, может быть ещё из-за того, что Hierophant Green полез ему в штаны. С этого откровенного ракурса Джотаро ещё красивее, и Какёин с неподдельным интересом и разлившейся на лице лёгкой ухмылкой наблюдает за дрожащими от движений тёмными ресницами брюнета. Его сведенные брови изредка подрагивали, а ноздри постоянно раздувались, от ярости или от чего-то ещё: было непонятно (с такого-то ракурса). Когда Джотаро наконец-то смог приспустить эти чёртовы трусы, пользуясь лишь своими зубами, Какёин удивился этому полезному навыку, которому только что научил брюнета. Член Нориаки, уже возбужденный до некоторой степени, выскользнул из последнего слоя одежды и задел щеку Джотаро, оставив на той еле заметный и блестящий под светом влажный след. Куджо замялся, и его тёмная чёлка упала ему на глаза. Без привычной фуражки было неудобно, да и желание тут же убрать выбившиеся волосы было отстранено из-за невозможности совершения. Поэтому он просто резко махнул головой в сторону, сметая с поля зрения ненужные пряди. Несколько волосков всё же осталось. Шире разводя ноги в стороны и тем самым сильнее пригнувшись, Джотаро осторожно открыл рот, но тем не менее решительно обхватив головку члена. Двинувшись один раз почти на всю длину, разнося вязкую слюну по стволу, Куджо кончиком языка задел часть уретры, а затем издевательски отстранился и подул. Из-за прохлады член Какёина дёрнулся, а затем брюнет почувствовал в своих волосах грубые пальцы, которые буквально наматывали на себя волосы, не щадя кожу головы и, вероятно, уже вырванных волосков. Крепкая рука тут же впечатала голову Джотаро в пах, и тому пришлось продолжить дело. Обведя покрасневшую головку языком, он наконец взял хуй в рот, пытаясь по-нормальному втянуть щеки и еле щурясь. При этом он чуть не подавился, когда тихие полосы станда обвились вокруг его собственного члена, сжимая ствол и задевая яйца. Отрываться – так отрываться по полной. Если изначально, знакомясь с Какёином, вы могли думать, что это добрый, вежливый и, что немаловажно, культурный юноша, то вы в некоторой части заблуждаетесь. Стоит вам перейти ту грань, до которой дойти суждено далеко не всем, то вы заметите, как Нориаки меняется на глазах. Тайные закрома его мыслей и скелетов в шкафу становятся доступны вам, но и парень запросто сможет манипулировать вами, узнав тайные ниточки тонкой личности. Он готов ко всему – ко всем спорам, ко всем скандалам, ко всем... экспериментам. Но Джотаро (единственный в своём роде человек, которому удалось пересечь ту грань и снять с Нориаки повседневную маску правильного малого) было всё равно на любые заёбы своего фактически парня, потому что он привык к нему, и отвыкнуть, наверное, не сможет. Мокрый язык чертит по выступающей толстой и пульсирующей вене и снова теряется внутри рта, который с каждым новым движением головы становится всё горячее и горячее. У края побелевших от натяжения губ собралась заметная влага, но смахнуть её сейчас невозможно, поэтому Джотаро продолжает упрямо двигать головой, еле поспевая за рукой на затылке, пока слюни не стекают по подбородку вязкой каплей и не падают на пол тонкой нитью, которая в итоге рвётся. Джотаро давится от очередного движения, когда головка заходит по гланды, но не дальше, щекоча верхнее небо, и брюнет пытается отстраниться, кашляя. Как ни странно, это ему удаётся, но как только неприятный воображаемый ком покидает горло, его тут же притягивают обратно, и Куджо рвано выдыхает, потому Hierophant Green начинает беспорядочно двигаться по его члену, принося сначала неудобство, а потом беспорядочное удовольствие. Нужно быть просто конченным мазохистом, чтобы тебе понравилось такое отношение к себе и к своему младшему дружку в особенности, но кто Джотаро такой, чтобы возникать прямо сейчас, в этот момент, когда его беспорядочно ебут в рот, а собственная задница находится в руках одного вишнёвого мальчика, так внезапно вошедшего в его жизнь. В этот раз более осторожно взяв чужой член в рот, Куджо заглотил его, заводя за щеку, проходя по боку ствола шершавой поверхностью языка, а затем снова отпуская. Черт бы его побрал. В этот раз головка прошла гораздо глубже, и теперь её очертания заметно выпирало под подбородком, двигаясь по началу пищевода. Какёин хрипло выдохнул и тихо простонал сквозь зубы, наблюдая за тем, как его собственный член движется по глотке Джотаро, и замечая то, как последний закрыл один глаз – старая привычка. Солёный предъэякулят попал на язык. Нориаки во второй раз стонет уже не так тихо, когда Куджо при очередном движении глотает весь ствол члена, чувствуя его пульсацию и упираясь носом в рыжий лобок. Задерживая орган в горячем рту, брюнет обводит основание языком, вычерчивая неопределённые геометрические фигуры, поднимает взгляд вверх, скользя им по полуснятому гакурану, выправленным и помятым краям белой рубашки, широкой груди, скрытым тканью ключицам, острому подбородку и, наконец, встречаясь с блестящими и еле влажными аметистовыми глазами. Какёин встречает его заинтересованный взгляд, опускает голову, ослабляя хватку руки на затылке Джотаро, слишком явно ухмыляясь. – Знаешь, тебе слишком сильно идёт этот ракурс, – выговаривает Нориаки каждое слово, непринуждённо накручивая вновь выпавшую на глаза Джотаро прядь на палец, – может, мне стоит почаще напрягать твои колени? Какёин снова приподнимает края губ в улыбке, и тянет назад голову Джотаро, словно та тряпичная. Куджо не успевает среагировать на это и вовремя шире не раскрывает рот, проезжаясь по нежной коже члена краями зубов. Замирает, как только чувствует, что Какёин вздрогнул, распрямив плечи. Ждёт. Секунда, две, три. Колющая боль в щеке приходит не сразу, однако громкий звук от удара сразу же долетает до ушей, а сила же, вложенная в пощёчину заставляет отклониться. Пока на коже медленно обретал формы еле покрасневший след от ладони, в душе чиркнула шипучая, немного даже детская обида. Джотаро заметил, как Какёин потирает свою руку – определённо, тоже больно – но в брюнете вскипели чувства. Если бы его руки были свободны (желание воспользоваться конечностями Star Platinum било бешеной пульсацией в висках), то он бы по-дикому вцепился в жилистые бедра напротив, царапая до крови короткими ногтями бронзовую кожу и делая этот ебучий минет так, как он хочет сам, задавая темп, какой он хочет, терпя нетерпеливые удары руками по согнутой спине и краем уха вслушиваясь в зажатые стоны, которые завуалированно просят больше. Глаза от собственной беспомощности перед этим зверем и из-за более появившейся боли в щеке покрылись едва видной влагой, но это не скрылось от Нориаки. Он нарочито-медленно взял Джотаро за подбородок двумя пальцами, заглядывая в лицо и выдыхая прикрытые нежностью слова: – Ну, ну, Джотаро, – он клонит голову влево, – слезами горю не поможешь. Куджо снова глотает член, и в этот раз с большим остервенением, чем в прошлые разы, и по рваному выдоху Какёина можно понять, что эта игра не слишком уж ему и удаётся. С хлюпом, выходившим у него из под губ, Джотаро расслабляется, понимая, что у него сейчас стало гораздо больше свободы, и Нориаки уже не комментирует каждое его движение головой или возбужденный взгляд, предпочитая напряжённо сжать челюсть, покрывшись явным румянцем. Брюнет несдержанно стонет, когда Hierophant Green зажимает его член и он, чуть пристав на коленях, кончает. Чёрт. Джотаро отстраняется, чтобы немного вздохнуть и размять затекший рот, как в этот же момент, словно ожидая его, хуй Какёина напрягается, и полупрозрачная струя семени попадает прямо в рот брюнета, неаккуратными каплями стекая по зубам и краям губ. – Блять. – Выругивается Куджо, пытаясь распутать свои руки от хватки станда, но пальцы Какёина оказываются быстрее, собирая с его губ части спермы, а затем засовывая их в рот брюнету. Губы последнего по недавней привычке обхватывают их, и Джотаро ещё раз матерится про себя. Фаланги свободно ходят по деснам, размазывая семя, и Куджо поднимает голову, вызывающе смотря на Какёина. А затем замечает около своей головы движение. У него снова встал. Вот же ж пиздец.

***

Сумерки заполняют комнату, и стены словно красит посеревшая палитра художника, потерявшего почти все яркие краски. Фигура Какёина закутана в такое же тёмное одеяло, и его тело сначала напряжённое, затем расслабляется, словно поймав долгожданный сон, а после снова напрягается. В итоге парень не выдерживает и поворачивается, глядя в лицо Куджо, дремлющего за ним. Всматривается несколько секунд в лицо парня, борясь с фантомными видениями от попавшего в глаза уличного искусственного света. В итоге, брюнет открывает глаза, не выдержав одностороннего заинтересованного взгляда. – Я не слишком больно тебя ударил? – спрашивает рыжеволосый, прикладывая прохладную ладонь к недавно пострадавшей щеке. – Как раз нет, – ответил Джотаро, кладя свою руку поверх пальцев Нориаки, – но, фактически, теперь ты должен расплатиться за это. Заметив опасный блеск в глаза партнёра, Какёин шире открывает глаза, и видя за спиной брюнета призрачный силуэт Star Platinum, который с каждой секундой становится всё ближе и ближе, выговаривает: – Я, наверное, сегодня посплю на дива... Его обрывает крепкая хватка станда, которая вдавливает его в кровать, думая, что он, наверное, может срастись с ней, а каменное лицо напротив говорит о многом, что произойдёт. Какёин радуется, что завтра выходной, и думает, насколько неловко будет обращаться в больницу с переломом копчика.