Sacramentum

В приемной резиденции мрака на Большой Дмитровке, 13 стоял гвалт. Сегодня был день приема комиссионеров и суккубов. Называемые Улитой "морды пластилиновые" так и лезли к секретарскому столу, стараясь побыстрее выбить себе разрешение на прибывание и сунуть под нос как можно больше доносов на своих коллег. Усерднее всех трудился, конечно же, Тухломон. - Ну, рыбонька, не можешь ли ты чуточку поторопиться? - лебезил Тухломон, сминая свою послушную мордочку в подобострастную гримаску. - Тамбовский волк тебе рыбонька! - рявкнула уставшая Улита, подсчитывая эйдосы. Комиссионер нисколечко не обиделся и продолжил сыпать комплиментами, незаметно пытаясь сунуть донос на его главного конкурента - суккуба Хныка. Его тонкие гибкие пальчики зашерудили по столу и аккуратно подложили под кипу отчетных бумаг помятый засаленный пергамент. - А ну, грабли убрал свои, быстро! - ведьма хлопнула ладонью по его рукам, от чего Тухломон тихонько пискнул. - Опять недостача, выворачивай карманы! Найду - лично в Тартар отправлю! Пластилиновый человек затрясся и, злобно взглянув на Улиту, вытащил две маленькие светящиеся крупинки, размером не больше, чем горошинка. Секретарша треснула его наотмашь и снова села на место. - А печать, матушка? - заискивающе спросил комиссионер. Глаза Улиты сузились, она взяла в руки печать мрака и поставила отметину ему на лоб. Тухломон взвизгнул и поспешил сгинуть из резиденции. - Ты чего это сегодня не в духе? - потянулся за столом Меф. Девушка выдохнула и достала коробку конфет. - Да надоели эти рожи, и ты еще филонишь, одной все разгребать, да и эта приперлась, - она хмуро откусила от конфеты и повертела ее в руках. - Кто - эта? - не понял Мефодий и завертел головой. На диванчике позади фонтана сидела Прасковья, похожая на росчерк красной туши посреди затхлого сумрачного пространства. Ее веки были опущены, создавалось ощущение, что она спит; волосы лоснились, как у сытого кота, и переливались от попадавших на них солнечных лучей, руки скрещены, нога на ноге - напряженная, опасная и сильная пантера. Несмотря на столь юный возраст в ней чувствовалась власть и решительность. Буслаева передернуло. - Так, где мыло и веревка? - шепнул он. Улита хрюкнула от смеха. - Я на твоем месте брала бы Даф подмышку и свинтила бы куда-нибудь, а то барышня не в духе - любимый дядюшка назначил ей женишка, - косо посматривая на будущую повелительницу, поведала ведьма и облизала измазанные в шоколаде пальцы. - О, а вот и наш личный бройлер с крылышками! На лестнице показалась Дафна, Депресняк величественно восседал на ее плече. Она осветила помещение улыбкой и подошла к столу Мефодия. - Слушай, давай свалим отсюда, - заговорщически произнес Меф. Даф проследила за направлением его взгляда и поджала губы: сколько раз она говорила ему, чтобы он перестал ее избегать! - Меф..! - но не успела она договорить, как негодный наследник мрака заткнул ее рот поцелуем и потянул за руку к выходу. - Я тебя прибью! - шикнула Дафна, но отступать было уже поздно. Прасковья распахнула глаза и увидела только край картины. На лице светловолосого парня сияла улыбка, а в глазах сверкало солнце, такое же солнце было и в зрачках миловидной девчонки с порхающими блондинистыми волосами. Рука Мефодия доверительно сжимала ладонь светлой. А в следующее мгновение они оба скрылись за дверью, такие счастливые и жизнерадостные. В уголках глаз появились прозрачные, еле заметные слезы - пол резиденции стал сотрясаться. - Не надо, - послышался рядом робкий голос. К ней подошел Евгеша, державший в руках цветок пиона. Все его лицо излучало необычайно трогательную искренность, примерно такую, когда ты покормишь бездомного щенка, а он из чувства благодарности лизнет твою руку. Заметив это, Прасковья как-то сникла, и землетрясение прекратилось. Мошкин присел рядом и положил на ее колени пион. - Ты же сама видишь, что они любят друг друга и будут любить вечно. Нельзя получить любовь, действуя эгоистично. Ты же не мрак, - его привычка переспрашивать в миг испарилась, вероятно, говоря вещи от сердца, Евгеша забывал об этом. Прасковья достала блокнот и начала что-то быстро писать. "Почему она любит и получает взамен? А я люблю и не получаю?" - прочел он, когда девушка закончила. - У тебя не любовь, - остановился на секунду Мошкин, - а желание получить то, что тебе не принадлежит. Заполучив Мефа, тебе бы он сразу наскучил. Будущая повелительница снова застрочила в блокноте. "Так покажи мне любовь, раз ты такой умный!" Прасковья сидела, опустив взгляд и напряженно наморщив лоб. Внезапно она почувствовала холодное прикосновение губ к щеке и вздрогнула. Евгеша словно вновь вернулся в себя, глядя на нее с застывшим щенячьим выражением. Она приблизилась к его лицу и коснулась уголка его рта, плавно переходя к середине. Мошкин почувствовал терпкие, пьянящие губы и ответил на поцелуй. Глупо считать, что на зарождение такого чувства как любовь человеку нужно много времени - у каждого это протекает по-своему, однако стоит помнить, что мы можем запутаться, приняв страсть за любовь или привязанность за любовь. Когда она наступает, человек готов простить и отдать все. Их губы рассоединились. "Верю" - написано было на листке.