Прошла неделя:
Достигая новой ступени в развитии своих отношений, Сиэль и Себастьян значительно подкрепили своё доверие по отношению друг к другу. Стали ближе. Неделя каникул у юноши и отработанные заранее выходные у мужчины пошли обоим на пользу. Фантомхайв больше не грузил себя мыслями о истинной и мрачной сущности брюнета и не строил теории заговора. Все это каким-то магическим образом в один момент испарилось, освобождая место для чего-то более значимого. И это не могло не радовать, поскольку уже становилось стыдно перед самим собой и Себастьяном, хоть он и не мог знать мыслей парня, что тот не может достаточно довериться, открыться. Но то позади - и это главное. Положительные стороны на этом заканчиваются и уступают своё место другим, менее приятным и удобным для обеих сторон. Несмотря на новый уровень в своём общении, между парнями все чаще стали происходить непонятки и неловкости. Себастьяну становилось трудно скрывать свои чувства к Сиэлю, особенно отчетливо это было заметно, как думал сам мужчина, во время личных встреч, коих произошло немало за оставшуюся неделю, после того, как Фантомхайв всё-таки поехал домой. Но неудобства появились не только у брюнета. От синеглазого только отстали одни навязчивые мысли, так сразу же подоспели другие. И тема у них была довольно-таки интимная, а именно – размышления о своей ориентации, влечению к тому или иному полу. Сиэль лояльно относился ко всем видам отношений, как говорится, лишь бы его не трогали. Однако когда дело дошло до самого юноши, проблема стала приобретать серьезный характер. Он не видел ничего плохого в том, чтобы встречаться с людьми своего пола, хоть и прямо об этом не говорил. И он действительно испытывал какое-то чувство к Себастьяну, только не мог пока сказать точно, любовь это, или какое-то мимолетное увлечение. Юношеский порыв. И это только одна сторона проблемы. Другая крылась в том, как сам объект воздыханий относится к такому виду отношений. Он достаточно образованный и разносторонний человек, но это не даёт Сиэлю полной уверенности в адекватной реакции мужчины, если вдруг парень решится сказать о резко возникших чувствах. Хотя, быть может, они возникли давно, только Фантомхайв попросту не обращал внимания на все это, на двусмысленные фразы или ситуации, не заостряя на них внимание. А стоило бы. Быть может, тогда бы все не навалилось снежным комом. Слова брюнета вновь врезались в голову парня: «Может, они тебе просто неинтересны?» — предположение о влечении к девушкам, высказанное, казалось, с максимальной безразличностью. Но была ли она таковой? Сиэль не знал. Ничего не знал. Это раздражало. Выводило из себя. И, признаться, страшило. Себастьян — один из немногих людей, общение с которым он не стал бы прерывать по собственной воле. За относительно непродолжительное время тот стал ему чем-то большим чем друг или брат — какой-то родственной душой. А своими мыслями и изменившимися взглядами Фантомхайв может все испортить. Ещё одна грань проблемы, о которой Сиэль думал уже в последнюю очередь, но та все же была значимой, — семья. Как она отнесётся к таким переменам в сыне? Расстроятся ли они? Однозначно, считал юноша. Он разобьёт их надежды, не оправдает ожиданий. Эта мысленная давка вытеснила из головы парня ещё одну нерешенную задачу — нужно было помириться с Алоисом. Тот не выходил на какую бы то ни было связь все каникулы. Как увидел Сиэль в прошлую пятницу его публикацию с вечеринки, так он и пропал. Ещё одна причина для развития беспокойства. Вот и как в таком состоянии думать об учёбе?***
Придя в школу, синеглазый, наконец, смог увидеть знакомую фигуру. Прошла всего неделя. А с момента ссоры — уже больше месяца. Честно сказать, синевласому казалось, что минуло куда больше времени. На душе немного потеплело. Наверное, Сиэль всё-таки готов сделать ещё один шаг навстречу. Всё же Алоис был дорог ему чуточку больше, чем гордость и чувство собственного достоинства. — Ну, привет, что ли. — к блондину подошли сзади: тот стоял у подоконника и копошился в рюкзаке. На неожиданное появление старого друга он дернулся и резко обернулся в сторону говорящего. Стоило признаться, тогда сердце синеглазого ушло в пятки. Перед ним стоял бледный, заметно похудевший Алоис, с болезненными мешками и синяками под глазами. Он в прямом смысле сейчас напоминал живой труп. Сиэль не узнавал того «солнечного мальчика», который заряжал его каждый день и не забывал раздражать. Взгляд Транси граничил с испугом и недоверием. Даже небесная голубизна его зрачков была блёклой. Он напоминал Фантомхайву побитую собаку. — Что... что случилось? — не скрывал удивления в голосе синевласый. — Алоис? — Надо же... — прохрипел блондин. И голос его изменился. Будто бы он всю эту неделю безостановочно тусил, заливал в себя алкоголь, вдыхал никотин и не пробовал нормальной пищи. Вполне возможно, что так все и было. Зная разгульный характер друга, этого следовало ожидать. — Кто явился. Вспомнил, наконец, про друга? Сейчас было абсолютно наплевать на едкие слова парня напротив. Сиэлю нужно было узнать, что случилось с Алоисом. — Что с тобой произошло? Почему ты в таком виде? — голос его немного дрожал, но от этого не терял уверенности. Светловолосый отвёл свой взгляд, небрежными движениями застегивая рюкзак и забрасывая его на плечо — по всему видимому, собирался уходить. — Транси, мать твою. — уже жёстче отчеканил Сиэль. — Мы можем поговорить, как взрослые люди, или нет? Хватит уже убегать и выплёскивать яд, закрываясь в самом себе! — Мы уже достаточно поговор... — он закашлялся так, будто бы перед Фантомхайвом был не подросток его возраста, а взрослый мужчина, страдающий хроническим заболеванием легких. Должно быть, он ко всему прочему ещё и простыл. — Бывай. Голубоглазый поплёлся прочь из пустого коридора, оставляя Сиэля наедине с самим собой, его мыслями и полной растерянностью. Жутко захотелось увидеться с Себастьяном, рассказать ему все, услышать совет. Душа разрывалась от незнания и собственной беспомощности. «Что вообще случилось в моей жизни, что все так перевернулось?» — даже не взвыл в своих мыслях, а обреченно выдавил Фантомхайв.***
Сиэль решил не тревожить Михаэлиса, поэтому сам принялся за расследование. Поскольку ему не удалось как-то пересечься с блондином ещё раз за весь учебный день, ему пришлось узнавать информацию из сторонних источников. Перво-наперво он выяснил, у кого проходила вечеринка, на которой в тот раз присутствовал Транси, и полученный ответ заставил юношу испытать неоднозначные чувства. Это снова был дом Мейлин. Страшные мысли и догадки, всплывавшие в голове Фантомхайва до этого, мало-помалу находили своё подтверждение. Одного только адреса было достаточно, чтобы понять, что Алоис точно не ограничивался одним спиртным на веселых вечерах. Если раньше его мог контролировать Сиэль, то сейчас голубоглазого никто не мог остановить. В голове всплывали моменты, когда Транси всерьёз предлагал другу злоупотребить «веществами». То было ещё давно. Нужно было разобраться во всем этом. На телефон синевласого пришло сообщение. «Хэй, как день прошёл, школьничек?» — привычное смс от Себастьяна, на которое синеглазый решил пока не отвечать. Фантомхайв бы улыбнулся на это уведомление, но не в этот раз. Сообщение напомнило парню о подруге брюнета, которую он потерял, ввязавшись в авантюру с наркобаронами. Медлить было нельзя. Сиэль тут же отправился в не самое приятное место, но, тем не менее, туда, где он и мужчина впервые встретились. Это, признаться, немного воодушевляло.***
Задвинутые шторы практически не пропускали и так тусклое природное освещение — солнце перестало радовать своим присутствием горожан Лондона. Это добавляло обстановке в помещении мрака и загадочности. В самый раз для написания какого-то детективного романа: виски или ром, мужчины, крупные шишки, затевающие авантюру, бильярд. И интерьер подходил. Но реальность куда более убогая. Вместо возможного «босса» перед ним сидела потрепанная постоянными гуляниями его, казалось, ровесница, однако женщины гораздо старшего возраста выглядели и того свежее. Бильярда не было — лишь офисный стол и шкафы-стенки по краям, набитые книгами, а может, важными документами. А вместо напитков — кокс. Или чем там богата его «подружка»? Смешно. — Зачем пожаловал? — обратилась к юноше девушка с лиловыми волосами. — Мы с тобой не пересекались лично ещё с начала октября. «И не виделись бы ещё больше, если бы мне не нужно было выведать информацию.» — съязвил в себя синеглазый. Раздувать конфликт сейчас — последнее дело. Так он оборвёт себе пути к намеченной цели: помочь Алоису. — Ты все ещё промышляешь «этим»? — особый акцент на последнее слово говорил за себя. Это даже не скептическое отношение — намного хуже: неприязнь, нежелание даже думать об этом. Девушка в очках хмыкнула. «Мог бы и не спрашивать». — не самый умный вопрос, действительно. Но, тем не менее, нужно было подвести разговор к нужной теме и это получилось. — Хочешь последовать примеру друга, Фантомхайв? — смешливо поинтересовалась лилововолосая. «Шах и мат» — подумал было Сиэль. Ему даже не пришлось выуживать информацию из этой девушки — она сама начала прояснять ситуацию и вновь подтверждать опасения парня. — Как знать. — неоднозначно ответил синевласый, растягивая разговор и проходя вглубь комнаты, и сел за стул, стоящий напротив офисного стола. Быть может, эта особа ещё чего ляпнет. Честно, было великой глупостью идти сюда. Но, чтобы искать другой путь, у синеглазого совершенно не было возможности, а размышлять дальше — времени. А оно, как говорил когда-то Себастьян, играет против нас. — Фантомхайв, — продолжала фамильярничать Мейлин с каким-то цинизмом. — я же знаю, что ты весь такой из себя правильный и ни за что на свете не ввяжешься в эту сферу. Судя по виду, она сейчас ощущала явное превосходство, и нагло пользовалась этим. Это ощущалось даже не на подсознательном уровне, а было заметно по её поведению. Оно всегда было каким-то развязно-пошлым, высокомерным. Будто Мэйлин знала того, чего не знали другие. Все повторялось: тот же кабинет ее отца, та же развалившаяся в кресле тушка с идиотскими глазами и накрашенными ярко губами. Но сейчас девушка раздражала гораздо больше, чем тогда, когда Фантомхайв хотел узнать о Себастьяне, поскольку в данный момент не Сиэль ставил её на место, намекая про возможные слухи, связанные с её увлечениями, которые он и Алоис могли распустить. Нет. Это она издевательски вываливала из себя каждое слово, расшатывая и без того хлипкое терпение юноши. — Хорошо. Раскусила. — Фантомхайв решил согласиться с девушкой, чтобы та насытилась своей правотой и подкрепил свою речь дружелюбной улыбочкой. Может, это поможет ему. — Я пришёл за другим. Мне нужно знать, что Алоис забыл в вашей компании? Мейлин растянула губы в выводящей из себя Сиэля улыбке. Она пролепетала: — С напившимися людьми очень легко совершать договоры. К тому же, у бедняжки Алоиса случилась трагедия: его родители окончательно разошлись. Больше нет никакой семьи. — грустная мордашка. Глумливая сука. Казалось, что-то треснуло внутри Фантомхайва в этот момент. То, чего Транси очень боялся и не хотел допускать, хоть внешне и с пофигизмом относился к этому, случилось. И не просто случилось. Это сломило Алоиса. И синеглазого не было рядом в этот момент. Он не смог выслушать, поддержать хотя бы своим молчанием, если не мог как-то высказаться. Его попросту не было рядом, а ведь кроме друг друга у них не было никого. Синеглазый, нашедший в Себастьяне глубоко понимающего его человека, совсем забыл о всех тех годах дружбы, которые пережили Транси и Фантомхайв. Подумать только, какая-то мелкая ссора послужила таким последствиям. И вина тому — не упёртый Алоис, а слепой и глухой Сиэль. «Кретин.» — вынес себе мысленный вердикт парень. — И что за договор вы с ним заключили? — поспешил выйти из мысленного морального суда подросток. Убиваться и корить себя он ещё успеет. Сейчас нужно расхлебывать кашу, которая была заварена далеко не без его участия. — Тебе не интересно это. Но я понимаю, что ты хочешь ему помочь. И ты можешь это сделать. — теперь уже не Сиэль расставляет точки над «и» и манипулирует девчонкой. Ведущую позицию забрала себе она. И чтобы помочь блондину, Фантомхайву, который бросил друга в такой тяжёлый для него момент, придётся послать свою гордость к чертовой матери и склонить голову, принимая условия этой долбанутой особы. Выдохнув, синевласый произнёс сквозь стиснутый зубы: — Чего ты хочешь?