Не общежитие Тетушки Иошико

            Такси долго ждать не пришлось, так поздно ночью мало клиентов. Холодный источник помог остудить тело, но ему никогда не справиться с огнем внутри. Сейчас Лань Чжань убегал. Не от игры, не от Вэй Ина, а от самого себя, от демона внутри себя, жаждущего утоления своих желаний. Ни одному человеку в мире не пришло бы в голову, что под каменным лицом скрывается не равнодушие, а тщетная попытка скрыть свое пылкое я.       Сев в такси и назвав адрес, Ванцзи не проронил больше ни единого звука. Машин на дороге практически не было, поэтому дорога заняла куда меньше времени, чем когда они ехали на источник. Всю дорогу пустой взгляд юноши был прикован к окну, за которым была кромешная тьма, которую освещал лишь блеск рассыпанных по небу звезд. В голове было пусто, все правила и разумные аргументы заглушило биение сердца. Сердце, которое не так давно познало чувство любви и не простой любви, а бескорыстной, всепоглощающей и готовой на самопожертвование.       Вэй Ин был слишком безрассудным и легкомысленным, он воплощал в жизнь все, что только взбредало в его неординарную голову. При этом он никогда не задумывался над тем, как это все выглядит со стороны или, что может почувствовать человек, оказавшийся в это втянутый. Хотя, если призадуматься, так сильно Усянь измывался только над ним. Но при этом именно рядом с Ванцзи он ведет себя как ребенок, который избалован из-за вседозволенности. И даже в тот раз, когда Вэй Ин пострадал в ссоре с Лань Циженем, ему приходилось храбриться рядом со всеми, рассказывая о царапине, которая украсит тело истинного мужчины, а потом канючил у Лань Чжаня, чтобы тот подул ему на рану и покормил его с ложки.       К моменту, когда машина доехала по назначенному адресу, тетушка уже возилась на кухне. Она не смогла скрыть удивления, когда увидела вошедшего Лань Чжаня. Вместо приветствия юноша опустил взгляд, и хотел было уйти к себе, но замер, услышав одну единственную фразу.       Иошико: Помой руки и иди завтракать, ты наверняка еще ничего не ел.       Таким Иошико еще никогда не видела Ванцзи, эмоции на его лице были настолько отчетливы, что ей даже не составило ни малейшего труда, их увидеть. Прежде, только янтарные глаза могли рассказать тетушке, истинные чувства своего владельца, но сейчас все по-другому. Лань Чжань настолько взволнован и растерян, что не может скрыть этого. Но, к сожалению даже она не сможет заставить его рассказать, что его так беспокоит. С Сиченем всегда было куда проще, он сам бы примчался к ней за советом без единого вопроса. Однако, внутри Ванцзи настолько же хрупок и раним, насколько безразличен снаружи. Пока он сам не будет готов поговорить, бесполезно пытаться разговорить его. Вот только и Иошико не лыком шита, если не она ему поможет, то кто?       Вернувшись, юноша без единого слова сел за стол, но была в нем небольшая странность, он то и дело опускал взгляд на свою левую руку, а пару раз даже прикоснулся к ней, словно она вовсе не его. Отказываться от завтрака он не стал, но он ел так, словно его заставляют.       Иошико: Лань Чжань, ты сегодня свободен?       Лань Чжань: Мгм.       Иошико: Можешь мне помочь?       Немного помолчав он вновь произнес свое мгм, так и не оторвав взгляда от своей левой руки.       Естественно никакой помощи тетушке было не нужно, но и оставлять Ванцзи одного ей не хотелось. Они вместе отвели А-Юаня в садик и пешком направились в гостиницу, прогулка на свежем воздухе лучший способ проветрить голову. Этот способ мог бы помочь, но не Лань Чжаню и не сейчас, его лекарство было сейчас в часе езды от них (плюс, зная Усяня, он наверняка еще спал). Иошико хватило времени прогулки, чтобы придумать кучу работы для Ванцзи. Так, первое его задание было разложить все отчеты ресторана по датам (Оши каждый день приносил ей документы «Зумико»). Пусть она их все уже давно проверила, но это не значит, что такое задание нельзя дать. Следом Ванцзи сортировал по датам все квитанции с кухни «Ошими».       Лань Чжань словно машина выполнял все задания, за весь день ни разу не встав с места и даже не сделав глотка воды. Конечно, Иошико легко могла его заставить и попить и прерваться на еду, но видя насколько юноша погрузился в работу, не стала отвлекать. Когда вечером все будут дома, станет легче понять причину происходящего. Хотя, Иошико не была бы сама собой, если бы у нее не было одного подозреваемого. Ей осталось только убедиться в своей догадке.       На удивление день пролетел очень быстро, не было никаких происшествий и дополнительной работы. Собравшись, Иошико подошла к все еще сидящему Лань Чжаню, положила ему руку на плечо и слегка погладив его, мягко произнесла.       Иошико: Нам пора.       Оторвавшись от документов сосредоточенное выражение лица Ванцзи сменилось тревогой. Вряд ли кто-то другой мог бы это заметить, только не она. Для тетушки оба брата Лань как открытая книга, они выросли на ее глазах и кому как не ей знать их лучше всех. Домой они шли так же в полном молчании, не то, чтобы Лань Чжань отличался разговорчивостью. Обычно Иошико сама проявляет инициативу и спрашивает как дела на учебе, что нового читает Лань Чжань, а бывает они обсуждают уже прочитанное произведение. Тетушка всегда увлекалась чтением книг, как бы она не была занята, но для новой книжки у нее всегда найдется время. Сейчас же лучшей поддержкой будет молчание, ее присутствия более чем достаточно, чтобы показать Ванцзи готовность выслушать и помочь.       Дойдя до дома, Иошико нарочно несколько минут искала ключи, чтобы дать Лань Чжаню еще немного времени. Тетушка же приготовилась со стороны понаблюдать атмосферу между своими домочадцами. К огромному удивлению хозяйки дома, все было как всегда: Сичень завороженно наблюдал за Цзян Ченом, Хуайсан создавал новый веер, а Вэй Ин кинулся на вернувшихся с объятиями и широкой улыбкой. Долго думая над своей ошибкой Усянь пришел к выводу, что лучше всего будет сделать вид, что ничего не произошло. Он слишком беспечно отнесся к случившемуся, незначительная шалость для него, стала настоящим мучением для Ванцзи, но ему этого не понять.       Следующие пару дней тетушка продолжила наблюдать за обстановкой в доме, но так ничего особенного и не заметила. Да, небольшие изменения были, но ни одна из них не объясняла состояния Лань Чжаня. Иошико заметила, что Цзян Чен не сопротивляется как раньше, когда Лань Хуань за ним ухаживает. Даже более, он перестал ругаться и брыкаться, как было раньше. Вэй Ина хватает на всех в доме, но больше всех он подшучивает над Ванцзи, который явно его избегает. Именно эта странность больше всего заинтересовала Иошико. Стоит Усяню присоединиться ко всем, как Лань Чжань тихой сапой скрывается в своей комнате или вовсе уходит из дома. Любой другой человек бы решил, что юноша уходит потеряв интерес к происходящему, но тетушка видела, что Ванцзи что-то гложет. В какой-то момент женщине пришла в голову догадка, которая на первый взгляд показалась безумно глупой, но чем больше она задумывалась, тем больше убеждалась в правильности своего вывода. Если она права и Лань Чжань испытывает чувства к Вэй Ину, то осталось понять, что чувствует второй. Она не особо разбирается в отношениях, вот только смотреть сложа руки, как мучается ее мальчик, ей тоже не хотелось. Как нельзя кстати решение пришло само по себе в виде маленького и всеми любимого ребенка. Когда в один из дней Иошико забирала А-Юаня из садика, воспитательница сообщила ей, что планируется родительский день. На это мероприятие дети должны были прийти с родителями, чтобы вместе поучаствовать в конкурсах и поддержать младших. Услышав это, тетушка вмиг придумала план, к реализации которого приступила незамедлительно.       Утром, когда Иошико собирает А-Юаня в садик Вэй Ин чаще всего еще спит, и это была первая проблема, которую нужно было решить. Лань Чжань же наоборот уже бывает на ногах, и перед уходом малыша, с присущей ему строгостью, дает наставления. Ребенок настолько привык к этой утренней традиции, что порой отказывается уходить не попрощавшись с «отцом» и слушает его полный энтузиазма.       Вечером, перед назначенным днем Иошико «совсем случайно» обнаруживает, что запасы продуктов практически на исходе, а одной ей, ну никак не донести все необходимое.       Иошико: Как же быть, уже слишком поздно, чтобы беспокоить Гао Айминя.       Вэй Ин: Тетушка, а почему бы тебе не заказать доставку?       Иошико: Кто лучше меня сможет выбрать продукты, такое никому нельзя доверять.       Вэй Ин: А что в этом сложного?       Иошико: Вот представь, если доставщик вместо твоего любимого острого спаньола привезет драконий язык (оба названия виды перца)? На вид их конечно можно не отличить, но спаньола намного острее. Как я приготовлю твое любимое перец с перцем приправленное перцем? (Так Иошико прозвала карри, которое она готовила исключительно для Усяня).       Вэй Ин: Как это менее острое, они там в доставке совсем не разбираются в видах перца?       Иошико: Вот видишь, именно поэтому я не могу доверить такую важную работу никому.       Вэй Ин: Лань Чжань, ты просто обязан помочь тетушке с пакетами.       Лань Чжань: …       Иошико: Он не может, с кем же я тогда оставлю А-Юаня?       Услышав это ребенок подбежал к Ванцзи, вцепился ему в ногу и зарыдал.       А-Юань: Папа, не оставляй меня.       Лань Чжань настолько растерялся, что не знал как ему быть. Он смотрел по сторонам, потом вниз на ребенка, пытался что-то сказать, но в голову ничего не приходило.       Иошико: А-Юань, не переживай, утром ты как всегда будешь с папой, а на рынок я возьму Вэй Ина, за то, что он заставил тебя плакать.       А-Юань: Правда?       Иошико: Конечно, а еще я куплю твоих любимых карамельных зверушек.       А-Юань: Хочу кролика, с большими ушками.       Иошико: Договорились, а теперь отпусти ногу Лань Чжаня, посмотри, как он переживает за тебя.       Ванцзи же стоял как каменная статуя, боясь даже пошевелиться. Он много времени проводил с А-Юанем, но и представить не мог такую реакцию малыша.       Первый шаг в плане Иошико был сделан, а благодаря малышу все вышло как нельзя лучше. Дальше же все должно сложиться само по себе, без заминок. Главное разбудить Вэй Ина утром, но и тут можно положиться на помощь А-Юаня, который и мертвого поднимет своей настойчивостью.       Утром, пока Иошико готовила завтрак малыш с энтузиазмом подошел к своему заданию и ни дал ни единого шанса Усяню поспать еще хоть пару минут. Пока А-Юань лично не отвел его умываться, ребенок отказался отходить от Вэй Ина, после чего с чувством выполненного долга направился получать заслуженную награду.       Иошико: Умничка, А-Юань, теперь съешь кашу, а твое любимое пирожное уже ждет тебя.       А-Юань: Тетушка Иошико.       Иошико: Да, А-Юань.       А-Юань: А ты же помнишь, что сегодня родительский день?       Иошико: А хочешь, чтобы Лань Чжань пришел к тебе?       А-Юань: Папа? Хочу, очень хочу.       Иошико: Тогда будь хорошим мальчиком и не говори об этом никому.       А-Юань: Если я ничего не скажу, папа придет?       Иошико: Не просто придет, а придет вместе с Вэй Ином.       А-Юань: Ура-а.       Иошико: Тихо, никто не должен тебя услышать.       А-Юань: Мгм.       К моменту, когда малыш практически доел кашу, спустились Ванцзи и Усянь. По примеру своего «папы» ребенок вставал рано утром, ему хотелось быть похожим на своего «родителя». Рядом с Лань Чжанем А-Юань чувствовал себя защищенно, но ребенок есть ребенок и переполняющую его энергию надо куда-то деть. В такие моменты, они с Вэй Ином переворачивали весь дом вверх дном. Каждый старался вложить свою лепту в воспитание малыша.       Дальше все происходило вполне обыденно: позавтракав, Иошико вымыла посуду, взяла свою любимую, хоть и видавшую виды сумку и отправилась с Вэй Ином на рынок, оставив Лань Чжаня с А-Юанем. На рынке торговалась сегодня усердней обычного. Она старательно тянула время, чтобы вернуться домой аккурат к тому моменту, когда ей уже будет пора «бежать» на работу. Накупив кучу всего, даже больше чем надо они пошли домой пешком (такси, как все помнят, Иошико на дух не переносит). Вот так ничего не заподозрившие юноши оказались даже не перед выбором, а что ни на есть перед фактом.       Иошико: Как же я так не проследила за временем! Сегодня на работе столько неотложных дел. – После этих слов она незаметно подмигнула А-Юаню и тихо обратилась к нему – Твоя очередь, раскрыть наш секрет.       А-Юань: Тетушка Иошико, а у меня же сегодня в садике родительский день.       Иошико: Ох, уж эта старость, как же я могла забыть! А-Юань, беги за своим рюкзаком, Лань Чжань отведет тебя в садик и останется с тобой.       А-Юань: Ура, папа идет со мной, мы вместе поиграем на родительском дне.       Лань Чжань: Тетушка, мне надо на учебу, я не могу пропускать…       Иошико: Ничего, я предупрежу твоего декана. Я понимаю, что ты очень ответственный, но А-Юань важнее. И кстати, если говорить об этом, Вэй Ин ты пойдешь с ними. Лань Чжань слишком молчалив для такого мероприятия, а малыш А-Юань не должен чувствовать себя одиноко, видя, как другие дети счастливы рядом со своими родителями.       Вэй Ин: Тетушка, у тебя же есть номер моего декана?       Кто бы сомневался, что Усянь предпочтет пойти куда угодно, только не на учебу. Выбирая между весельем и чем угодно, этот юноша всегда выберет веселье. Именно на это и рассчитывала Иошико, составляя план. Все что она могла сделать, сделала, дальше можно положиться только на беспечность Усяня, который так и не заметил, как все это время его избегал Ванцзи.

***

      Частный сад, в который отдала Иошико А-Юаня, был очень хорошим. Коллектив внимательно относился ко всем детям. Путь до него занимал каких-то 20 минут и они уже бывали на месте. По дороге маленький А-Юань встал между Лань Чжанем и Вэй Ином, взяв их за руки. Усяню это показалось весело, лицо Ванцзи было таким растерянным, что так и хотелось сделать фото, чтобы на всю жизнь запечатлеть. Делать этого юноша не стал, если Лань Чжань увидит телефон, то тут же возьмет себя в руки, а так Вэй Ину представилась очень редкая возможность, которой лучше насладиться.       Когда А-Юань встал между юношами Ванцзи никак не отреагировал, но стоило ему почувствовать маленькую руку, которая взяла его, он резко посмотрел вниз. Малыш улыбнулся ему чистой и светлой улыбкой, а следом Лань Чжань обратил внимание, что ребенок второй рукой держит Вэй Ина «мы как семья» промелькнуло в голове. Эта мысль тут же нашла отклик в сердце «отца семейства», заставив его немного растеряться от приятных эмоций которые он ощутил. Его тело и душу не просто переполняли земные желания, а искренняя жажда навсегда отдать себя одному единственному, ответно получив его всего, без остатка. Не делить его ни с кем. Владеть им всецело. Ванцзи никогда не ухаживал за девушками и даже никогда особо не общался, сейчас же все гораздо сложнее. Как привлечь внимание юноши, который является натуралом? Лань Чжаню даже в голову не могла прийти мысль, что он когда-нибудь влюбится, не говоря о том, что его избранником станем мужчина. Его чувства были настолько искренни и чисты, что воспринимал он их как святыню, которую никому не позволено запятнать. Вот только одно дело, что чувствует он, а совершенно другое как воспринимает его Вэй Ин.       Погруженный во все эти размышления, Ванцзи не пришел в голову один простой вопрос «Я хоть раз видел, чтобы Усянь ходил на свидание или просто разговаривал с девушкой по телефону?». Не считая моментов, когда он общался по вопросам учебы. Ветряный Вэй Ин может относиться ко всему несерьезно, но он никогда не станет играть чужими чувствами. Жаль только, когда нас переполняют чувства и эмоции, нам сложно анализировать и трезво оценивать происходящее.       Подойдя к садику маленький А-Юань побежал, потянув за собой Лань Чжаня и Вэй Ина. Внутри все было украшено, множеством разноцветных шариков, бантов, украшения вились так же по стенам и потолку. Большинство родителей и детей уже пришли. Мероприятие решили провести утром, поэтому никто не уходил домой, предпочитая посидеть и подождать. По примеру остальных, юноши тоже отошли в сторону, где стояли стулья для родителей. Дети, как и каждое утро убежали делать зарядку, после чего их ждал завтрак. Все время ожидания юноши сидели молча. Вэй Ин чувствовал насколько Лань Чжаню некомфортно, но не мог понять это из-за него или из-за незнакомых людей.       Ванцзи настолько поглотила идея семьи, что он полностью ушел в мир грез. Он представлял, как Усянь переберется в его комнату, как они будут вместе просыпаться. В его комнате во время учебы Вэй Ин будет сосредоточенно работать за компьютером, а он сидя рядом будет наблюдать. А если они станут семьей, тогда ему будет позволено дотронуться до своего супруга. Более того, он мог бы сесть к нему неприлично близко, но если он сядет так близко, то значит можно будет обнять его… Юноша утопал все глубже и появлялись все новые « если», «можно», «еще ближе»…       Вэй Ин: Лань Чжань, Лань Чжань, идем во двор. Сказали, что конкурсы будут проходить там.       «Ну почему нельзя жить в мечтах? Хотя там нельзя ощутить тепло Вэй Ина, который сидит рядом» с этими мыслями он встал и они пошли следом за воспитательницей.       Первый конкурс был весьма простой. Родитель должен с завязанными глазами нарисовать рисунок, а ребенок должен подсказывать, где и что рисовать. Было решено, что участвовать в нем будет Вэй Ин, который неплохо рисует.       Лань Чжань наблюдал за тем, как Усянь завязывает глаза и в его памяти всплыл момент, когда он капюшоном закрыл ему глаза и словно вор, украл поцелуй. С того дня не было ни одного дня, чтобы ему не захотелось еще раз прильнуть к мягким и теплым губам Вэй Ина. Однако была одна огромная разница с тем моментом, сейчас бы он не смог остановиться только на этом. Ему слишком долго пришлось терпеть свою «жажду» и любая капля могла стать последней.       А-Юань: Левее, еще немного. Да, да, тут нарисуй носик-треугольник.       Вэй Ин: Ха-ха-ха так носик или треугольник.       А-Юань: Треугольный носик.       Усяню вся эта ситуация нравилась, ему было очень весело. То, с каким усердием малыш объяснял где и что рисовать заставляло его хохотать. А-Юань то и дело заставлял поднять руку выше или ниже, левее или правее, пока не достигал нужной точки. Не смотря на юный возраст, он был очень старательным и сообразительным.       А-Юань: Мы все, мы все. Вэй Ин посмотри какой зайчик у нас получился.       Весь конкурс Лань Чжань не сводил глаз с веселящегося Усяня. Он то и дело специально отводил руку в сторону, вверх или низ, чтобы ребенок, своим тонким голоском начал усердней подсказывать. Когда малыш звонко произнес «Мы все, мы все», Ванцзи поймал себя на мысли, что все это время неосознанно улыбался. Нет, это была улыбка ни как у Усяня – широкая, на которую хочешь, не хочешь обратишь внимание; он улыбался еле заметно, словно не желая делиться своим счастьем с посторонними. Счастье, вот что он чувствует даже от одной мысли о Вэй Ине. Что же он должен сделать, чтобы заслужить право обладания этим счастьем? Каким богам молиться, для такой награды?       В столь смятенных эмоциях юноше пришлось участвовать в следующем конкурсе. Большим облегчением стало условие, по которому Лань Чжань должен был просто сидеть. По правилам следующего конкурса А-Юань должен был сделать прическу «маме». Малыш растерянно смотрел по сторонам на то, как ко всем детям подходят их матери. Для него же даже слово «мама» стало непозволительной роскошью. Не смотря на огорчение, он не стал показывать окружающим свою слабость. Ребенок опустил голову, стараясь больше не смотреть ни на кого, как вдруг чьи-то большие руки опустились на его плечи.       А-Юань: Папа.       Сказав одно единственное слово ребенок посмотрел вверх. За его спиной стоял Лань Чжань, невозмутимый и строгий, но при этом рядом с ним А-Юань был как за каменной стеной.       Не дожидаясь начала конкурса, малыш посадил «отца» на стул и распустил собранные в хвост волосы Лань Чжаня. Длинные шелковистые локоны Ванцзи, на зависть всем присутствующим, были до неприличия шикарны. Когда А-Юань освободил этот «водопад» из пут заколки, все словно сговорившись повернулись в сторону «нефритовой статуи божества». Вэй Ин прежде никогда не видел Лань Чжаня таким. Он отчетливо видел легкую растерянность и дискомфорт, но даже не смотря на эти эмоции Ванцзи сидел не шелохнувшись. Первые пару минут Вэй Ин завороженно смотрел на божественной красоты мужчину. Потом ему пришла в голову мысль, от воплощения которой он не смог отказаться. Не вставая во весь рост, Усянь на корточках пошел в сторону инвентаря, который воспитатели не успели далеко унести. Взяв лист бумаги и карандаш, он невозмутимо вернулся на свое место. Лань Чжань настолько был сосредоточен на своей роли, что даже не заметил манипуляций, которые провернул Вэй Ин. Конкурс длился недолго, но даже этого времени хватило, чтобы штрих за штрихом запечатлеть на белом листе бумаги приятный взору образ.       А-Юань не дожидаясь старта, принялся поглаживать мягкие шелковисты волосы. Маленькие пальчики утопали в мягкости густых волос. Малыш решил использовать такой козырь и взяв заколку, закрепил часть волос сверху на макушке. Тонкой расческой он принялся старательно расчесывать оставшиеся распущенным волосы.       А-Юань: Папа, ты самый красивый.       Эти слова смутили Лань Чжаня, он не привык слышать подобное в свой адрес. Его всегда хвалили за ум и дисциплину, но никто никогда не говорил о его внешности. Сам же он был достаточно самокритичным, из-за чего никогда не замечал восторженные взгляды, обращенные в свою сторону. Вместо ответа он погладил ребенка по голове, после чего его взгляд невольно направился в сторону Вэй Ина. Сидящий недалеко юноша смотрел на него не сводя взгляда. Несколько минут они неотрывно смотрели друг на друга, их прервал голос воспитательницы огласившей победителя в этом конкурсе.       А-Юань: Мы победили, мы победили!       С этими криками он взял Лань Чжаня за руку и побежал в сторону Вэй Ина.       А-Юань: Вэй Ин, посмотри какой папа красивый. Разве он не самый красивый.       Вэй Ин: Самый. – Только и смог ответить Усянь. Комплименты для девушек у него всегда сами собой вылетали из уст. Вот только Лань Чжань не девушка, плюс он не может относиться к нему легкомысленно, как к едва знакомым представительницам противоположного пола.       Очередь следующего конкурса «сделай мумию» подошла быстро, в нем должен был участвовать Вэй Ин. Каждой команде дали несколько рулонов широкой ленты, а для более яркого эффекта ленты у всех были разного цвета. Вэй Ин был выше всех остальных родителей и маленький А-Юань побежал за стульчиком, чтобы «мумия» была замотана вся. Воспользовавшись минутным промежутком между тем, как все уже расселись и тем, когда идет подготовка к конкурсу, Усянь протянул свой рисунок Лань Чжаню.       Вэй Ин: Это тебе.       Очень внимательно взглянув на рисунок, лицо Ванцзи стало серьезней и строже обычного. Предположив, что подарок ему не по душе, Усянь произнес.       Вэй Ин: Если не хочешь, я его выброшу.       Лань Чжань: Я возьму.       Совершенно спокойно ответил Ванцзи и забрал свой подарок. К этому моменту вернулся А-Юань и держа в руках стул, повел Усяня на сцену. Только когда они ушли Лань Чжань смог выдохнуть, после чего нежно провел ладонью по рисунку, ощутив его пальцами. Вэй Ин нажимал на карандаш не сильно, но пальцы все равно смогли ощутить штрихи образа, старательно перенесенные на лист бумаги. Много чего ему дарили прежде, но ни один из подарков не был так дорог для него, как этот бесценный портрет, созданный от всей широкой и доброй души Вэй Ина.       Зазвучала веселая детская музыка, вернув Ванцзи к реальности. Аккуратно положив подарок на колени, он посмотрел на свою команду. Поняв, что одного стула недостаточно и не тратя время на поиски еще стульев, А-Юань попросил Усяня присесть, чтобы бегать вокруг него, обматывая его лентой. Конкурс получился очень забавным, Вэй Ина забавляло все, он веселился от происходящего. Малыш же использовал всю ленту, которую им дали, чтобы создать максимально реалистичную мумию. К концу конкурса «мумия» была настолько плотно обмотана, что не было ни единого шанса передвигаться, кроме как небольшими прыжками. Именно так, Усянь хохоча направился в сторону Лань Чжаня.       Вэй Ин: Лань Чжань, посмотри какой я яркий, словно огромный праздничный кимпаб.       Подпрыгнув в очередной раз, нога Вэй Ина приземлилась на край ленты, от чего он начал терять равновесие. Увидев это Ванцзи ни секунды не задумываясь бросился на помощь. Усянь всеми силами старался удержать равновесие, но стоило ему увидеть приближающегося Лань Чжаня, как на его лице появилась улыбка. Тело невольно расслабилось, отправившись в свободный полет объятий Ванцзи. Крепкие руки обхватили падающего, даже не шелохнувшись от его веса.       Вэй Ин: Лань Чжань, ты как всегда сама надежность. С тобой я могу хоть каждый день становиться мумией.       Лань Чжань: Мгм.       А-Юань: Папа, ты спас мою мумию. Теперь я точно не проиграю в этом конкурсе. Посмотри, как я ее хорошо замотал.       Лань Чжань: Это лучшая… мумия.       «Это лучшая мумия. Это лучший парфюм. Это лучшее тело. Это лучший из лучших юноша». Он бы мог назвать еще уйму вещей, в которых Усянь лучший, но произнести это он может только глубоко в своем сердце. Подумав об этом, он поставил Вэй Ина на ноги и неохотно отпустил его, опустив руки вниз. При этом он остался стоять на месте, не желая отходить от «мумии». За последние дни он слишком часто избегал его и сейчас позволил себе насладиться неожиданной близостью. Когда же все мумии были готовы, Усяню пришлось прыгать обратно на свое место. В этот раз Ванцзи небольшими шагами шел рядом, чтобы подстраховать его, украдкой посматривая в сторону Вэй Ина. Он был счастлив, весь мир не мог заменить одну улыбку его любимого. Ему приходится терпеть невыносимую жажду обладания им, время застывает, когда его нет рядом. Вэй Ин – ад его греховных желаний, и рай искренне-чистых чувств. Лань Чжань готов всю жизнь идти с ним рядом, вот как сейчас, чтобы уберечь от «падения». В ответ же достаточно видеть счастливую улыбку и слышать звонкий смех.       Мероприятие пролетело слишком быстро, в качестве призов всем участникам конкурсов сделали семейные фото. А-Юань услышав про фото, сразу же решил забрать его себе. Чтобы ни у кого не возникло желание присвоить себе его награду, тут же добавив, что купит рамку и поставит ее в своей комнате.       А-Юань: Папа, мы же купим рамку?       Лань Чжань: Мгм.       А-Юань: Скорее, идемте, пока не раскупили самые лучшие рамки.       Вэй Ин: Ты знаешь где они продаются?       А-Юань: Нет, но папа точно знает, он самый умный.       Вэй Ин: Тогда беги переодевайся и пойдем за рамкой.       Долго ждать ребенка не пришлось, А-Юань шустро переоделся, надел рюкзак и бережно держа фотографию в руках вышел. На снимке он стоял между Лань Чжанем и Вэй Ином, которые держали его за руки, а лицо ребенка озаряла счастливая улыбка.       Купив подходящую рамку, малыш сразу поставил в нее снимок, после чего попросился на руки Лань Чжаню. Ванцзи понимал, что А-Юань устал, и по хорошему им стоило вызвать такси и поехать домой. Вот только вместо этого он взял ребенка на руки и медленно пошел в сторону дома. Так у него получилось выкроить еще немного времени рядом с Вэй Ином. Пока они шли Усянь рассказывал, как весело было на мероприятии, словно Лань Чжаня там не было. За всю дорогу он не проронил ни слова, лишь внимательно слушал рассказ и посматривал на малыша, посапывающего на его плече.       Вернувшись домой их ждал накрытый стол и пристальный взгляд Иошико, которая многозначительно улыбнулась Лань Чжаню. Забрав А-Юаня, она ушла уложить его в кроватку, но больше не вышла к ним, оставив их на едине. Тетушка всегда понимала, когда Ванцзи что-то тревожило. Вот и сейчас, не проронив ни слова, она помогла ему взять себя в руки. Ему нужен был толчок, чтобы перестать избегать Вэй Ина, а этот родительский день, как нельзя кстати подвернулся под руку. Хотя зная тетушку, она вполне могла все спланировать. А если она это спланировала, то наверняка поняла о его чувствах. И если его догадка верна, то он сможет поделиться своими переживаниями. Ему необходимо поговорить с тетушкой Иошико, которая в очередной раз приняла его таким, какой он есть. Она не стала тормошить его, задавая кучу вопросов, ей хватило терпения ждать, когда он сам будет готов с ней поговорить. Это та реальность, в которую он хочет сейчас верить, а зная хозяйку дома, он уверен, что все понял правильно.       Закончив ужинать Лань Чжань убрал посуду и пошел в свою комнату. Сев на кровать он взял телефон, открыл галерею и нажал на последнюю фотографию. Это был тот самый снимок, который они сделали днем в детском саду. Первое фото на котором они вместе, плечом к плечу. Ему бы очень хотелось распечатать ее, чтобы украсить свою комнату, но нельзя. Нельзя, чтобы другие узнали о его чувствах, особенно Усянь. Вдруг его тайна напугает Вэй Ина и он отдалится, не желая больше с ним общаться. А так он в любой момент может посмотреть фото, на котором они словно семейная пара. Сейчас, для душевного покоя достаточно и этого. Теперь ему осталось набраться смелости, чтобы поговорить с тетушкой, в надежде найти понимание и поддержку.