Шастун вышел из кабинета, нарочито недовольно прокручивая в голове последнюю фразу Арсения Сергеевича. «Когда тебя ждать? А вот возьму и вообще не приду. И че ты там тогда делать будешь? Только чаи свои гонять или кофе или че там еще. Не, да и дело оставлять незаконченным как-то херово, так что Арсений Сергеевич, никуда вы от меня не денетесь» – думал парень, спускаясь по лестнице.
Погода не переставала удивлять. Вечно серый и мокрый Питер превратился в колоритную солнечную Каппадокию. Правда было градусов на десять холоднее, но это никак не мешало наслаждаться ясными днями и звездными ночами, алыми рассветами и сиреневыми закатами. Антон решил провести хотя бы несколько часов на свежем воздухе и отправился в свое получасовое путешествие по зеленой ветке метро. К последней, и, соответственно, нужной станции, народу в вагоне осталось совсем немного. Антон вздохнул с облегчением – все-таки он не любитель больших и шумных скоплений людей.
Покинув относительно недавно построенную станцию «Беговая», парень довольно зажмурился от все еще теплых солнечных лучей. Он достал из рюкзака круглые солнцезащитные очки, нацепил их на нос и пошел в парк 300-летия Санкт-Петербурга, наслаждаясь буквально всем, что его окружало – начиная вывесками кафе и заканчивая виднеющимися вдали деревьями. Антон напевал недавно вышедшую попсовую песню, которая с первых же секунд застревала в голове, и не думал ни о чем тревожном. Все в мире было прекрасно – и поющие птицы, и пожелтевшая листва, и наладившиеся отношения с друзьями, и даже разговор с Арсением Сергеевичем. В душе Шастуна воцарилась гармония, полностью сочетающаяся с окружающим его миром. «Как же хорошо чувствовать это умиротворение и спокойствие, даже счастье какое-то, или как назвать все то, что я ощущаю сейчас. Когда хочется идти вперед под одну из любимых песен, улыбаясь всему, что встречаешь на пути. Когда все проблемы отходят на задний план, а то и вообще перестают существовать. Когда ты просто счастлив, что все получилось так, как получилось, несмотря на былые неудачи» – думал Антон, проходя по одной из дорожек, ведущих к берегу Финского залива.
Юноша сел на слегка пригретый солнцем камень, вытянул ноги и оглядел все вокруг, медленно крутя головой. Подовольствовавшись природой и устройством своего местонахождения, Антон посмотрел вперед, на сияющую водную гладь. Солнце отражалось в каждой волне, создаваемой ветром. «Сколько лет назад это было? Девять? Да, вроде девять. Девять лет назад я впервые увидел море. Оно блестело также, а волны были выше. И манило к себе оно гораздо сильнее. Эх, Турция, Анталья – первый полет на самолете, первое купание в море… Настоящий семейный отдых: баловство в бассейне и море, папа учил плавать, а мама каждый раз обмазывала меня солнцезащитным кремом, чтоб я не сгорел под палящим солнцем, куча мороженого разных вкусов, шоу по вечерам. Как же давно это было, но как же свежо это в моей памяти…» – Антон тряхнул головой, пытаясь избавиться от столь ненужных сейчас мыслей, – «Надо переключиться, тем более действительно есть о чем подумать. Например, надо что-то решать на счет психолога. Вариантов немного, ведь он прав – три из пяти приходов уже потрачены. Хах, приходов, ЛСД-шных? Странное слово, но по-другому вроде и не скажешь. Можно попытаться зайти к нему просто так, например, для тестика какого-нибудь или просто попроситься урок проебать. Некоторое время, а потом бахнуть что-нибудь эдакое. Устроить затишье перед бурей» – планировал Шаст, смотря куда-то вдаль.
Думая о своем, залипая в интернете, одиннадцатиклассник и не заметил, как солнце двигалось к горизонту и подошло к нему почти вплотную. «О, уже 19 часов? Как же быстро летит время» – удивленно произнес парень и, подхватив рюкзак, пошел к метро, бросив последний взгляд на закатывающийся за линию горизонта солнечный диск. Ехать домой совершенно не хотелось. Хотелось вернуться в начало лета, в белые ночи, повторить прогулки с друзьями до утра, ночевки друг у друга с легкими и не очень разговорами о жизни, писать стихи, сидя на подоконнике, смотря на то, как занимается рассвет, открывать окно и ощущать утреннюю прохладу. Антон решил выйти за две станции метро до своего дома, чтобы прогуляться еще немного.
Шастун зашел в небольшой ларек, расположенный буквально в паре шагов от его дома.
– Тебе как обычно? – с легкой насмешкой спросила продавщица.
– Да, и еще две бутылки гаража лимонного, пожалуйста, – улыбнулся он.
– С тебя 368 рублей, – сказала женщина, выкладывая на прилавок две пачки синего Винстона и 2 бутылки пива.
Расплатившись, Антон воодушевился от предвкушения предстоящего вечера.
Дома никого не было, что одновременно и огорчало, и радовало юношу. С одной стороны, его не ждал горячий ужин и интересный разговор о прошедшем дне, а с другой – ему ничто не мешало курить в окно, смотреть на вечно движущийся город, потягивая холодный напиток.
Решив одну задачу по геометрии, написав пару строчек про социально-экономическое развитие СССР в конце 1920-х, Антон плюнул на домашнее задание и улегся на кровать.
***
– Твою мать! – только и успевал кричать Шастун, бегая по квартире. Одной рукой он запихивал в себя бутерброд с колбасой, а второй натягивал черные джинсы, – Как? Вот как я мог умудриться проспать-то блять!
Парень бегом спустился по лестнице, прикидывая, как же будет быстрее добраться до школы. Его выбор пал на автобус, до которого оставалась лишь пара минут. «Ну, придется пробежаться» – подумал одиннадцатиклассник, толкая дверь парадной.
– Ну нет, ну нет же, ну ведь так не честно, бляяяяяять, – Антон поднял голову к небу. Его автобус ушел за считанные секунды до того, как Шаст добежал до остановки, – На метро, учитывая поток человек, я не успею по-любому. А первым геометрия, проебывать ну никак нельзя. Немного опоздать еще куда ни шло, а проебывать никак нельзя. Придется ждать следующий автобус. В принципе недолго, минут 15-20, может даже вовремя успею, если повезет.
– Антон? – раздался знакомый голос, – Здравствуй, а ты чего тут стоишь?
– Арсений Сергеевич? Доброе утро, здравствуйте, – Антон не понимал, госпожа Фортуна повернулась к нему лицом или же решила поиздеваться, наоборот отвернувшись, – А я вот на автобус опоздал, следующий жду, надеюсь успею к первому уроку.
– Давай в машину быстрее, тогда точно успеешь.
– А-Арсений Сергеевич, это, ну, спасибо, – парень растерялся, но зашагал к оранжевой Киа Рио.
– Давай-давай, а то не успеем, я тоже как бы на работу опаздываю.
Арсений Сергеевич вел машину аккуратно и уверенно. Автомобиль будто был его частью, и Антон был уверен, что они чувствуют друг друга, как он чувствует свою руку или ногу. Висела тишина, совершенно не напрягающая, но Антон захотел хоть как-то ее нарушить.
– Арсений Сергеевич, может радио включим? Там на Европе+ как раз шоу должно идти неплохое, да и песни там крутые ставят.
– Окей, – психолог нашел нужную радиостанцию, – Любишь зарубежный поп?
– Ну, я слушаю в принципе все, но это, наверное, одна из самых часто встречающихся категорий в моей коллекции. А Вы что любите?
– Я? Ну тоже разное, даже выделить что-то сложно будет. Что понравится, то и слушаю, – улыбнулся педагог.
***
– Вот и приехали. Кстати, вполне еще успеваем, – лучезарно улыбнулся Попов, открывая дверь машины.
– Спасибо, Арсений Сергеевич, если бы не Вы, не знаю что бы я делал, – сказал Шастун, закидывая рюкзак на плечо.
– Не прощаюсь, вдруг еще увидимся, – Антон провел рукой по волосам, заходя в здание школы.
– Ну, тогда до возможной встречи, – тепло посмотрел на ученика психолог.
«Офигеть. Какой он может быть разный. Вот это спектр конечно, офигеть. Какое ласковое море в его глазах когда все хорошо, и какой же кусающийся лед когда что-то идет не так» – пытался устаканить свои мысли парень.
Звонок вырвал его из размышлений, и одиннадцатикласснику не оставалось ничего, кроме как поспешить на геометрию.
