пожиратели солнца коулуна

Они чокнулись. — Меня зовут Химуро, — произнес он, улыбаясь. Представляться прекрасным дамам — тем более тем, что явно могли постоять за себя, был в этом какой-то определенный шарм — было приятно. Девушка улыбнулась ему, и шрам на ее лице исказился вместе с этим. Выглядело довольно больно — сам Химуро таких глубоких ран не получал, все заживали быстро, но все равно болели просто адски. А тут... Впрочем, он не собирался осуждать за шрамы. У многих бойцов Ассоциации они были. Кто-то считал их признаком слабости, но Химуро думал обратное. Немногие были способны вернуться обратно в бои после страшных ран, что оставляли столь глубокие следы, и те, кто превосходил подобное, заслуживали уважения. Рукопожатие у новой знакомой было крепким. Пока что она выглядела как человек, которому можно было доверять, но Химуро прекрасно понимал, что «Червь» мог затесаться везде. И даже столь прекрасная незнакомка могла оказаться всего лишь одной из многих пешек этой гнусной крысиной стаи, что плела грязные интриги. — Барбара. Ты можешь звать меня Барб. Такое имя — западное, слишком фальшиво звучащее для их страны — было одним из признаков человека из Изнанки. Там не знали рамок нормального, хватали то, что лучше лежит, лучше выглядит, лучше звучит. Самому Химуро повезло получить обычное имя, никто не удивлялся, когда слышал его представление, но с подобным... Хотя звучало красиво. Сильно. Он не был вправе рассуждать о том, что кто-то назывался не соответствующе стандартам обыкновенного общества. С какой стати это должно было их волновать? Они отпили из банок, и Химуро из-под полуприкрытых ресниц покосился на Барб. Она не выглядела как кто-то, кто сейчас жил в Изнанке — скорее всего, как и он, иногда приходила сюда ради незаконченных дел, одновременно с этим ведя нормальную жизнь снаружи. То есть, ха-ха, «нормальную» — такие, как они, не умели жить так. Наверняка участвовала в каких-нибудь матчах. По ней чувствовалось. Чуть подумав, Химуро прикинул, как бы начать выяснять нужную информацию так, чтобы не дать конкретного намека. Как узнать о «Черве», не говоря о нем? Даже упоминание татуировки было слишком четким намеком, а если она шпион? Сейчас Химуро выглядел как просто вернувшийся назад парень, у него были объяснения своему присутствию тут — в отличие от Кокуро и Хосэ, но плевать на них, шатавшихся где-то — но скажи он слишком много, лишние уши передадут информацию тому патлатому ублюдку. Фотографии с записей Кензо — тех людей, что относились к этой дрянной организации — лежали в кармане, но Химуро понимал, что начнет расспрашивать о них, как по цепочке информация всплывет, а там враг быстро спрячет свои следы. Спрашивать информацию у проституток было гораздо проще, их Химуро знал так хорошо, что запросто мог выяснить, были ли они фальшивками или нет. Канэда не даст соврать. Но! Никакого секса, честное слово. — Тоже остались делишки дома? — как бы невзначай спросил он. Барб лишь повела плечом, после чего криво улыбнулась. — Да так. Надо было забрать кое-что. Век бы моей ноги тут не было. Чуть подумав, она с легким интересом взглянула на Химуро и спросила: — Кого ты ищешь? Выглядишь злым, — она сузила глаза. — От тебя веет жаждой крови. Кто-то перешел дорогу? — Забрал моего друга, — мрачно проговорил Химуро. Это была еще «допустимая» информация. Можно было дать намек, не конкретный. В Изнанке процветала работорговля, никто не удивился бы подобному, а потому он спокойно произнес это. И Барб лишь покачала головой в ответ, после чего пробормотала: — Грустно, приятель. — И не говори. Крепко сжав банку в руке, Химуро нахмурил брови. Даже на границе Изнанки он чувствовал ее разрушающее воздействие на себя. Никогда раньше никто не вынюхал бы в нем жажду крови, он умел ее скрывать, но в это месте она пробилась. Законы тут не работали, ничего нормальное не жило тут долго, и он, возвращаясь сюда, точно так же начинал подчиняться звериным обычаям этой дикой земли. Мысли о Нарушиме заставляли беситься еще больше, а потому Химуро решил перевести тему. Еще раз опасливо покосившись на Барб, приложившуюся к банке, он сузил глаза и осторожно бросил: — Ты из каких-то женских дивизионов? Выглядишь как закаленный боец. — Что, боец бойца чует издалека? — передразнила его серьезный тон Барбара и легко рассмеялась. — Ну, в общем-то, ты абсолютно прав. Слышал когда-нибудь о «Железном Веере»? Очень смутно помня нечто подобное, Химуро кивнул. Он хорошо знал о матчах исключительно мужского реестра, а о женских лишь слышал краем уха — от нанимателя. Кенни любил приходить туда, говорил, что женщины сражаются куда красивей, и в ответ на это Химуро всегда закатывал глаза. Один раз он поцапался с девушкой — готов был поклясться, что ничего прекрасного в этом не было. То есть, так же опасно и кроваво. Просто Кенни всегда отвешивал комплименты женщинам. — Это старый китайский чемпионат, который проводится на две страны, — дополнила Барб, явно прочувствовав неуверенность его ответа. И усмехнулась. — Знаешь сказку о Принцессе Железный Веер? Это вот в честь нее. Ну, я не слишком хорошо знаю эту историю, но мне рассказывала Линн... Моя нанимательница. Что-то про глупых мартышек. — Китайский? Химуро опасно сузил глаза. Вероятность того, что его новая знакомая имела контакт с «Червем», резко повышалась. Это было плохо — но одновременно хорошо. Пытать женщин Химуро не хотел, он не был любителем столь радикальных мер, но если выбора не было... Но прежде, чем он успел что-либо сказать, Барб с задумчивым видом продолжила: — А еще в женском дивизионе Кенган Ассоциации. Он довольно мелкий, хочу перейти в смешанный... Правила там сейчас поменяли, поэтому я не уверена, что хочу участвовать, но Линн... В смысле, нанимательница, вроде имеет контакт с мужиком по имени Ноги, и поэтому я как бы там, но как бы и не там. Ну ладно, это не очень интересно. — Ты тоже из Кенгана?! Химуро резко зажал себе рот рукой, поняв, что сболтнул лишнего. Ах, это опасное «тоже». Медленно Барб перевела взгляд на него, опасный, мрачный, и когда Химуро напрягся, чувствуя, что что-то не так, она вдруг исказила губы в улыбке и прыснула в кулак. А потом, не сдержавшись, расхохоталась в голос, отчего даже бармен покосился на нее странным взглядом. — О-о-о! Ну и лицо! Попроще сделай, — весело фыркнув, она указала на него пальцем. — Ага, значит, ты тоже оттуда, да? Неплохо, неплохо. Сколько побед? Поражений? Шучу-шучу, можешь не рассказывать, а то насупился-то как. Химуро действительно насупился — но в основном из-за того, что упоминание поражений вернуло его мыслями на два года назад, в первую встречу с Канэдой. Самый громкий его провал... Черт возьми. Это было обидно. И глупо. И очень больно. Но он должен был сосредоточиться. Барбара говорила, что была из Кенгана, да? Что знала господина Ноги? Она называла его весьма неформально, но если нанимательница была одной из фракции нынешнего председателя, то это повышало шансы того, что с ней можно было сотрудничать. Ну или хотя бы узнать информацию, потому как вряд ли Барб были интересны поиски совершенно незнакомого человека. Чуть нахмурив брови, Химуро мрачным взглядом покосился на Барб, добивавшую банку пива, после чего решил идти ва-банк. Все или ничего. Но прежде, чем он успел что-либо произнести, Барб вдруг бросила: — Ты жутко разозлился из-за моей татуировки. Напомнила что-то, да? — и, искривив губы, она сузила глаза. — От тебя веяло таким же сильным желанием убить, как и в момент, когда ты упоминал о похищении друга. Значит, это связано. — Проницательная, вижу, — Химуро болезненно покачал головой. Они немного помолчали. Первой тишину прервала Барбара: — Твой друг... Кто он? — Мальчишка лет двадцати. Балбес и хулиган. Но он не из наших — просто пацан, полезший не в свое дело. — Бедняга... — хриплым голосом пробормотала Барб. Удивительно было слышать подобную жалость от человека из Изнанки. Никто там не заботился о других... обычно. Но теперь сам Химуро беспокоился о Нарушиме. Значит, хорошее окружение меняло. Кто бы не был нанимательницей этой Барб, это тоже явно был хороший человек. Зверя внутри себя, если ты приходил из этого поганого места, изгнать было трудно, но запереть — возможно. — «Червь», — внезапно, проговорил он. Барб даже не шелохнулась, мрачным взглядом смотря на пустую банку. — Ага. Я так и подумала. — Встречала их? — шелестящим голосом спросил Химуро. Он опасливым взглядом смотрел на нее, думая, не была ли она и правда шпионкой врага. Надо было выяснить о ней у господина Ноги потом... Интуиция обычно редко подводила Химуро —лишь с Канэдой — и сейчас он чувствовал спокойствие. Значит, верить было можно? Она точно не врала... или хорошо скрывала это. Внезапно, Барбара подняла голову — и, когда Химуро думал, что она сейчас ответит, подозвала вдруг бармена: — Дай-ка еще одну банку. После чего, открыв ее, вдруг кивнула и твердым голосом произнесла: — Да. В «Железном Веере» был человек оттуда. Дикая девчонка... Я сломала ей челюсть, руки и ногу, но она все равно продолжала бросаться, словно зверь, — отпив немного, Барбара нахмурилась сильнее. — Аканэ, кажется. Неважно. Я убила ее. Избавила от страданий. — Вау. Радикально. Бросив на Химуро скептический взгляд, Барб беспечно заявила: — По-моему, она была под какими-то стимуляторами. Или другой дурью. Ее точно чем-то накачали. Уж я-то знаю. На этом моменте ее голос прозвучал подобно стали. Химуро поежился. — И мозги ей промыли, она нормально ни на что не реагировала, да и на контакт не шла. Знаешь, когда люди дерутся так, что мозги отключаются? Режим берсерка или типа того. Вот у нее было то же самое. Абсолютно дикая. Только без всякой боевой шаманской магии, просто она была такой по жизни. Она точно была из этих ребяток. Своими глазами видела ее тату, когда... гм, да. Чуть подумав, Барбара мрачно взглянула на Химуро. А тот в это время размышлял. За время своего расследования — по приказу Мецудо, еще до похищения Коги — он получил на руки весьма интересные сведения о ритуале Гу, что проводили с людьми. Мецудо полагал, что это имеет непосредственное отношение к «Червю», а потому поделился сокровенными сведениями, которые не должны были всплыть ни в коем случае. О том, что он находил один такой ритуал. И выжившим оттуда был... — Думаю, кто-то просто провел мерзкий эксперимент. Вырастил идеального бойца без чувств и эмоций. Только вот все равно не сработало. Такой же дикий, живущий на своей волне... Входящий в раж на поле боя, походящий больше на зверя... Кано Агито. Сейчас он напоминал человека, но еще два года назад... — Это — не жизнь. Существование. Не человек — животное. Чем больше Химуро думал об этом, тем меньше ему это нравилось. Ему жутко повезло наткнуться на Барбару тут, и те крохи сведений, что она донесла, были очень кстати. Медленно, кусочек за кусочком, в его голове начала складываться картинка, единое целое. Химуро знал, чем все это закончится. «Червь», творя идеальных бойцов, искал потенциал к развитию. Кога быстро учился. Он был хорошим учеником, внимательным и терпеливым. А еще он был важен для Гао Рюки. Вряд ли они упустят это... — Молись, чтобы они не сотворили подобное с твоим приятелем. Надо было найти его как можно скорее.