пожиратели солнца коулуна

Пробуждение тут было адским. Голова жутко болела, и, с трудом оторвав ее от холодного каменного пола, Кога мутным взглядом уставился вперед. Прошло некоторое время после того мерзкого дня, когда им всем — тем, кто попал в эту мерзкую Яму — вкололи какую-то дрянь в шею. Снотворное? Что-то еще? Шея после этого жутко чесалась, словно по ней прошлись раскаленной кочергой. Не самое поэтичное сравнение, ладно. Он опять был в комнате, где никогда не гас свет. У «Червя» в заточении. Вокруг все шептались. Краем глаза Кога приметил, что у каждого глотка была плотно обтянута марлевой повязкой, и невольно он потянулся к своей шее — ага, тоже. Значит, и правда что-то сделали. Медленно он потянулся было пальцами к затылку, от которого шла самая сильная пульсация, и, когда почти коснулся, вдруг замер, услышав голос рядом: — Не советую. Будет жутко болеть. Он слабо помнил имена ребят вокруг — они все называли друг друга по номерам, которые им выжгли на коже, словно клеймо, он был единственным, кто упорно продолжал называть себя настоящим именем и даже не пытался привыкнуть в том прозвищу, что пытался дать ему «Червь». Девчонка его возраста с черными короткими волосами смотрела на него жутко, и слабо Кога припомнил, что ранее она знатно отхватила от уебка Ся Джи. Ах да. Та бешеная, что вцепилась зубами ему в руку. Шума тогда подняли!.. Ухмыльнувшись, Кога все равно коснулся затылка, и, когда его позвоночник пронзила такая адская боль, что он даже пискнуть не смог, лишь скрючившись на полу в позе эмбриона, он мгновенно пожалел об этом. Ладно. Может, это не стоило того. Даже ради того, чтобы заставить эту безумную с раздражением фыркнуть и покачать головой с осуждением. Хотя ладно, чуть-чуть стоило, довольно забавное у нее лицо... Пока не разбито. Ся Джи бил очень сильно. Когда девчонка услужливо протянула ему руку, помогая встать, Кога не отказался. Глупо было хвастаться гордостью, тем более, они все тут были в равных положениях. День за днем сражались друг с другом, откажешься — отправишься в карцер, без еды и воды, а после такого мгновенно передумаешь. Кога вот передумал. Голодать ему не нравилось, да и форма терялась легко. На фоне некоторых монстров тут он был слаб. Не немного слабее, а очень слабее. Например, на фоне этой девчонки. Прошлые тренировки здорово помогали, но опыта не хватало. Сил тоже. Приходилось танцевать под чужую дудку, чтобы выжить. Опершись на стенку, они вдвоем уставились вперед, на стайку таких же неудачников, что попали сюда, и девчонка — надо было придумать ей оригинальное прозвище — вдруг спросила: — Ты все еще продолжаешь эту глупость, да? — Ты про имя? Вечно они говорили об этом. Все вокруг. — Да... О нем, — сузив глаза, девчонка склонила голову набок и с любопытством покосилась на Когу. — Завидую. Тебя даже Ся Джи не пугает. — Когда-нибудь это меня добьет, — со смешком хмыкнул Кога. Он никогда не курил — пару раз пробовал, получал за это по шее от деда, а потому так и не продолжил — но сейчас прямо жутко хотелось затянуться сигареткой, чтоб как в фильмах. Но рядом ничего такого не было — если только кусок штанины закручивать и отрывать — а потому он вздохнул и самодовольно произнес: — Ся Джи так сильно ненавидит меня, ты бы только знала! Это за то, что я пнул его в лицо. — Ого! Прямо в лицо? — Правда его ребята здорово пырнули меня ножом, поэтому один-один. Они замолчали, не зная, что сказать. Кога не был силен в разговорах с девушками, да и в таких ситуациях — на какой-то экспериментальной арене — как-то не особо диалог клеился, а потому он лишь косился на нее изредка, думая о том, как ублюдок Ся Джи не делал разницы между мужчинами и женщинами. Ладно, может, не он один, но его точно можно было обвинить. Бить девушек тоже было как-то неуютно, но Коге приходилось. В карцер не хотелось. Хотя какой карцер, просто Черная Комната. Темнота и звенящая тишина действовали на разум разрушающе в сочетании. — Почему ты тут оказалась? — наконец, бросил он. Шея жутко чесалась, но повторять болезненный опыт ему не хотелось. И, видя, как нервно барабанит он пальцами по коленям, девчонка лающим смехом рассмеялась и склонила голову набок. У нее был жутко неприятный взгляд, пустой, безжизненный. Голубые глаза, как говорили, были признаком воды в характере. И она выглядела в точности так, как и описывали таких людей. Поджав колени, девчонка исказила губы в ухмылке. — Я родилась в Изнанке. Меня просто взяли с улицы за то, что я была слишком заметной. — Пиздишь. — Разве? Они уставились друг на друга, и она опять рассмеялась странным лающим смехом. — Ты такой серьезный! Почему ты не перестанешь называть себя по имени и не возьмешь номер? Какой он у тебя? Двадцать Девять? Потерев шею, на которой было выведено это проклятое число, Кога цыкнул: — Потому что мое имя — это... мое имя. Я не предмет, чтобы называть меня по номеру. — Ого! Какой крутой! — А у тебя что, нет имени? Склонив голову набок, девчонка постучала пальцем по губам, после чего потрясла головой: — Я из Изнанки. Там у многих нет имен. Это нормально. — Это не нормально. — Нормально, нормально! Ты просто не был в Изнанке! Изнанка — это, стало быть, то место, откуда пришел Рюки, да?.. Кога смутно помнил это название, но он особо никогда не вслушивался в разговоры об этом, потому как подобное обсуждалось лишь пару раз, да с Химуро, которого Кога, если честно, на дух не выносил. Заносчивый ублюдок. Задетая гордость до сих пор болела, и, припомнив, как тот заехал ему по лицу, Кога крепче сжал зубы. Это не ушло от внимания девчонки, и, приблизившись к нему настолько некомфортно близко, отчего он ощутил ее дыхание на своем лице, она вдруг поинтересовалась: — Ты злишься? — Разве я так выгляжу?! — Значит, смущаешься! — С чего ты это взяла?! — У тебя уши покраснели. Мгновенно схватившись за уши, Кога замер — и правда, горели. Видимо, его и правда злил тот случай в прошлом... Если подумать, сейчас это должно было казаться ему не более, чем приятным воспоминанием, особенно после всего, что он пережил тут. Иногда благоразумие покидало его, и он почти сдавался — даже принимал этот дурацкий номер — но потом заставлял себя вернуться к норме. Ну, как норме. Хотя в местных реалиях... Он вздрогнул, когда почувствовал, как его руки коснулись. Девчонка без имени наклонилась к нему, но в этот раз смотрела не в глаза — уставилась на зажившие шрамы на животе, рубцы, грубо зашитые уже тут после знакомства с парой ножей от ребят из «Червя». Холодными пальцами она медленно провела по шраму, после чего озадаченно покачала головой. Ее странная улыбка пропала, и серьезным тоном она проговорила: — Это сделал мастер? — Именно так я тут и оказался. Если бы не отключился... Мастером все вокруг называли Ся Джи. Был еще господин Ву, тот, что сломал Коге руку, когда он попытался было сбежать. Кажется, срослась она неправильно, иногда жутко болела... Тогда его напичкали обезболивающим, так, что крыша чуть не поехала. Жуткие деньки. Крепко сжав кулак, Кога раздраженно цыкнул, и девчонка грустно вздохнула. Она вернулась к стенке, но в этот раз прижалась плечом к нему ближе, и, чуть подождав, положила ему голову на плечо. Прикрыв свои странные бледные глаза, она пробормотала: — Тебя так серьезно ранили, мастер тебя ненавидит. Но ты не сдаешься, продолжаешь называть себя старым именем... Даже несмотря на то, что ты из нормального мира, а не из Изнанки. — Это так заметно? Их взгляды встретились, и девчонка изогнула губы в ухмылке. — Очень, — после чего отвела глаза в сторону. — Завидую тебе, если честно. — Не завидуй. Я неудачник. Проиграл почти все важные бои, кроме одного. Оказался слабаком, хотя пообещал Ямашите выступить на турнире, Секибаяши — отомстить Юмигахаме за Хосэ, а остальным — просто добиться высот. Все это оказалось невозможным, потому что ядро Коги было слабым. Он не был годен ни на что. Провал, а не жизнь. Хотелось извиниться перед Секибаяши, Куреиши и дядей за то, что их уроки он не усвоил. Так было с самого начала. Он пытался казаться сильнее, огрызался, был грубым, но в итоге это было лишь маской, фальшивкой, попыткой оправдаться перед самим собой. Те, кто думает о себе слишком много, ничего не добиваются — вот, что он думал. А потому играл этот образ, пытаясь оправдать свои неудачи. Интересно, как там был Рюки... — Ты не неудачник. Ты очень странный. И забавный. Девчонка потерла шею со своим номером — четыре, одна из первого десятка, самых сильных — после чего шепнула интимно, так, что у Коги вновь уши вспыхнули, шепнула: — Мне никогда не доводилось встречать такого интересного человека. Хм-м-м... Хм-м! Знаешь? Мне это нравится. И посмотрела так хитро, что Кога понял — попал. Не влюбился, но это было очень странное чувство... наверное, просто симпатия, но после всего, что тут было, это было слишком невообразимо прекрасное чувство. Хоть кто-то не пытался его убить. — Я скажу тебе кое-что. Секретик. После чего прошептала тихо на ухо: — Свое настоящее имя. Значит, оно у нее все же имелось? Сложив ладони, она наклонилась к нему близко-близко, после чего тихонько прошептала, так, что Коге пришлось напрячься, чтобы разобрать то, что она только что произнесла: — Меня зовут Аканэ.