пожиратели солнца коулуна

По ночам жутко хотелось гулять. Из дилеммы, что ходить далеко не получалось — где-то всегда на страже бродил тот светловолосый парень с мешками под глазами, чьи скальпели сверкали под светом луны так поэтично, что даже тот писатель, Нитоку, наверняка назвал бы это каким-то чрезмерно мудреным выражением — а потому Кога позволял себе иногда лишь выползать из постели и выходить на энгаву прям рядом с дверью. В таких случаях Ханафуса вроде как даже не придирался, а за прогулку вполне себе могло сойти. Луна и правда ярко светила. Очень близко. Он почти забыл, как она выглядела — в тех местах, где он побывал, ее не было видно, особенно в Коулуне. Там все затмили крыши, фонари и провода. И, спустив ноги вниз, в снег, Кога лег прямо на полу веранды, после чего сложил руки на груди и уставился в звездное небо. Их сейчас было замечательно видно. Так он видел их лишь когда-то давно, в детстве, когда вместе с дедом пошел в поход в горы. Тогда звезды были такими же яркими и близкими. Прохладный пол приятно холодил кожу, и Кога медленно закрыл глаза. Спать он не собирался, но думать так было приятней. Он мог бы сказать что-то пафосное в духе, что тут, вдали от «Червя», и думалось легче, и дышать было спокойней, но это было бы бредом. Мысли текли все так же вяло и неохотно, воздух все так же был сух, в общем-то... Только что тут не было двух голосов, что вызывали у него сплошную головную боль. Протянув руку к шее, Кога потер повязку. Патлатый уебок оставил на нем свою метку, символ их маленькой гнусной организации, но Ханафуса сказал, что свел ее. Ох, Кога надеялся — ему абсолютно не улыбалось видеть эту дрянь в зеркале каждый день. Не то, что он так страшился воспоминаний, просто они вызывали неприятный осадок. В тишине было так хорошо... Он никогда бы не подумал, что соскучится по этому после Черной комнаты. Впрочем, продлилась она недолго; спустя несколько минут раздались чьи-то тихие тяжелые шаги, после чего кто-то, кому они принадлежали, остановился рядом с ним. Чуть выждав, Кога приоткрыл глаз — так странно было думать, что теперь он был один, но в то же время он уже успел знатно привыкнуть к этому — и уставился на таинственного вторженца в его личное пространство. Он был уверен, что этот человек, если бы захотел, сумел бы скрыть свою поступь, но он не стал этого делать... Может, чтобы показать открытость своих намерений. — Если будешь лежать в проходе, на тебя кто-нибудь непременно наступит. Экая мудрость. Кога не знал этого человека. Лично. Но смутно он припоминал слова Ямашиты и фотографии, что видел во время поисков информации с Косуке. С трудом он припомнил, кто это, и, вяло улыбнувшись, Кога щелкнул пальцами и указал на гостя: — Вспомнил. Ты тот парень, который был предшественником Юмигахамы. — Значит, вот так меня знают? Почему-то незнакомец звучал так, словно улыбается. Но на лице его не промелькнуло ни тени улыбки. Кога не любил тех, кто выглядел слишком серьезно, но это отчего-то его жутко насмешило, и, подавившись хохотом, он вяло проговорил: — Ханафуса сказал, что мы с тобой похожи... Незнакомец не ответил, продолжая внимательно смотреть на него. Он ждал, когда Кога закончит. Но ему не нужно было завершать это предложение, потому что они оба прекрасно знали, о чем говорилось в этот момент — о Черной комнате, о «Черве», обо всем, что происходило за закрытыми дверьми. Перед Когой стоял тот самый человек, о котором вскользь упоминали Ся Джи и Ву, тот самый цепной пес, которого своровал Мецудо. Он выглядел значительно старше ублюдков из подполья... Значит, Ся Джи был куда старше, чем казалось? Встреча двух поколений одной большой трагедии... Трагедия Ямы, как называл это место Рюки... Нет, звучало довольно тупо, отбой. Сузив глаза, незнакомец медленно произнес: — Ханафуса слишком много болтает в последнее время. — Если я ему так скажу, он мне выцарапает второй глаз. Вяло рассмеявшись, Кога фыркнул. Стоило бы, наверное, не опускать босые ноги в снег, не слишком-то полезно, но как же это было хорошо после духоты Коулуна. Лучше уж такой холод, чем тот ужасающий жар... Он мельком покосился в сторону, когда незнакомец опустился рядом с ним. Им не о чем было говорить, на самом деле. У них не было никакой истории, они буквально только что познакомились. Но то, что они сидели рядом и молчали... Это было по-своему важно. Им было о чем помолчать, о далеком неприятном прошлом, и слов здесь не требовалось. Поэтому, когда нужная пауза была выдержана, Кога вдруг прервал тишину и спросил: — Тебя послал Рецудо? — Почему ты так думаешь? Замолчав, Кога задумался и потер затылок, после чего неуверенно проговорил: — До этого он предлагал мне поработать на себя. Сказал, что это будет наилучшая возможность проявить свои способности... — сжав кулак, Кога нахмурился. — Мне это не нравится. — Рецудо не сказал, что ты отверг его предложение. — Значит, все же он?! Внезапно, его новый знакомый хмыкнул. Кога не знал, что чувствовать. Предательство? Что об этом Рецудо кому-то рассказал? Или, наоборот, лесть? В конце концов, как он слышал, на пост «Клыка» предлагали взойти немногим, это был весомый титул, что передавался долгие десятилетия от одного бойца к другому. И то, что Рецудо предложил занять это место ему, после того, как Восьмой объявит об уходе, конечно было жутко привлекательно... Но Коге не нравилось, когда его контролировали. С другой стороны, он же всегда сможет уйти, когда захочет, да?.. Да и Рецудо вроде не настаивал... Хотелось как-то отплатить семье Катахара за то, что они посодействовали его спасению из той гнилой норы в Коулуне... Рюки упоминал что-то такое, что благодаря наводкам от старика их двоих оттуда вовремя вытащили. — Думаешь, Рецудо просто хочет мною воспользоваться?.. Безосновательное заявление, но отчего-то Кога начал опасаться подобного... Недавние события наложили достаточно неизгладимый след на восприятие некоторых людей, особенно тех, что могли умело надавить на больные точки. Но, вопреки его ожиданиям, незнакомец лишь покачал головой. — Ему нет смысла этого делать. — С чего ты так уверен?! — Он попросту не такой человек. Можно было усомниться в столь черством объяснении, но Кога рассудил, что, наверное, Рецудо попросту увидел возможность набрать в свой тупой маленький отряд кого-то... кого-то. Взамен того парня, что стал Восьмым Клыком. Но подчиняться кому-то... С другой стороны, Кога прекрасно понимал, что вернуться к нормальной жизни примерного гражданина уже не сможет. Он лишил себя этой возможности в тот самый день, когда ступил на порог конторы Ямашиты; и «Червь» лишь усугубил это. Как бы Кога не мыслил сейчас, что бы не чувствовал, он прекрасно осознавал, что внутри него бурлила кровь, требуя новых сражений. Из него выцепили это желание и превратили в основной вектор. Это нельзя было контролировать, лишь направлять. И эту задачу можно было доверить Рецудо... Наверное? — Тебе понравилось быть «Клыком»? — вдруг спросил он. Незнакомец на мгновение застопорился, после чего заговорил нейтральным — хотя Кога чувствовал, как мысленно он усмехается — тоном: — Если ты думаешь, что носить этот статус — все равно что получить награду, то ты ошибаешься. — Почему? — Один раз распробуешь... Он не договорил, но Кога понял, о чем шла речь. Тяжело уйти. Видимо, этот парень и сам не сумел отвертеться — все вело его обратно сюда. Если он был Пятым... а сейчас уже был Восьмой. Настоящее проклятье. Стоит Коге пожать руку Рецудо, как он будет обречен, но, в то же время, это даже немного успокаивало. Так ему не надо будет больше думать о сложном, о том, что будет в будущем. Отсутствие выбора иногда спасало. Они вновь замолчали, надолго, и, когда Кога понял, что пора бы уже и честь знать — и возвращаться назад, пока Ханафуса не дал ему смачного пинка за несоблюдение постельного режима — незнакомец вдруг поднялся на ноги и развернулся. И, глядя ему вслед, Кога вдруг бросил: — Эй! Погоди. Я так и не знаю, как тебя зовут. Незнакомец ответил, и Кога недоуменно вскинул бровь. — Как «Камен Райдер Агито»? — Во второй раз я на это не куплюсь. Кога лишь недоуменно моргнул, смотря ему вслед. Что?